Давай целоваться на последнем ряду (1/1)

Роберт и Егор перехватывают Дашу по дороге к кабинету физики, заталкивают в теньодного из школьных коридоров, и дрожащими руками Берт протягивает шокированной девушке контейнер с печеньем. Даша непонимающим взглядом смотрит то на контейнер с печеньем в своей руке, то на смущенного Роберта, то на улыбающегося Егора. —?А что все это значит? —?наконец спрашивает она, пытаясь поймать смущенный взгляд Берта. —?Просто передай это Грише, пожалуйста,?— девушка тут же оживляется, прозрачный блеск на ее губах голографически мерцает, и Роб тут же спешит оправдаться:?— Ничего такого! Просто я хочу поблагодарить его за кое-что. —?Надеюсь, кое-чем вы занимались в презервативе? Егор хохочет, и Роберт одергивает его, выглядывая в основной проход, чтобы убедиться, что никто на них внимание не обращает. Даша извиняется, не переставая заговорщически улыбаться, сжимает в руке контейнер и выходит из импровизированного укрытия, спеша к нужному кабинету. Егор смотрит ей вслед, поправляет волосы и торопит Роберта, потому что звонок должен прозвучать с минуты на минуту. Берт загнанно дышит, представляя, что было бы с ним, если бы ему самому пришлось отдавать это печенье Грише. Он бы растекся серебристой лужицей под Гришиным обжигающим искристым взглядом, самоуничтожился бы до пепла под его ногами, лишь бы не видеть томный взгляд из-под пушистых ресниц и кончик языка, облизывающий нижнюю губу. Все мысли в голове после вчерашних разговоров родителей заполнены Гришей. Берт представляет, как теплые Гришины пальцы переплетаются с его собственными, как они заходят в кофейню неподалеку от дома Берта и берут какао с двойной порцией взбитых сливок для него и черный кофе для Гриши. Гриша бы заботливо стирал с кончика носа Роба белый мазок сливок, отправлял бы палец себе в рот и причмокивал от ненавязчивой сладости, потому что знал бы, что губы Роберта самые сладкие. Они бы зашли в гости к Берту, пушистой кошке Пончику непременно понравился бы Гриша. Из сладких, как какао со взбитыми сливками, мечтаний Берта вырывает Егор, который многозначительно поигрывает бровями и достает из рюкзака необходимые учебники.*** Урок физики проходит в привычном размеренном темпе. Учительница?— седая женщина в очках с круглыми линзами?— с безразличным лицом проверяет лабораторные работы, пока ученики смотрят познавательный фильм о кинематике абсолютно твёрдого тела. Гриша лениво зевает, подпирает щеку кулаком и старается сосредоточиться на происходящим на экране, а Даша вдруг незаметно пододвигает ему пластиковый контейнер. Гриша, мгновенно оживившись, голодно облизывается и, осмотревшись, аккуратно открывает контейнер. Последняя парта открывает перед учениками множество приятных возможностей: можно спать, свободно списывать и трескать вкусное морковное печенье, которое испекла твоя одноклассница. —?Очень вкусно, Дашка,?— Гриша собирает кончиком языка крошки печенья на губе и довольно улыбается. —?Не знал, что ты умеешь печь. —?А это Роберт пек, а не я. Сказал, что благодарит за какие-то ваши делишки. Гришу мгновенно пробивает обжигающая волна смущения. Перед глазами мгновенно возникает картина, как перепачканный в муке Роберт усердно выкладывает тесто в аккуратные кружочки, а с его худощавого плеча соблазнительно сползает растянутая футболка. Гриша откусывает большой кусок печенья, тяжело сглатывает и весь будто разом обмякает, чувствуя, как нутро превращается в тягучую карамель. —?Так что там у вас за мутки? —?уточняет шепотом Даша, потому что учительница уже кидает на них недовольные взгляды. —?Нет никаких муток?— я с Лерой. Даша удрученно качает головой и цокает языком. Гриша успевает заметить во влажно блеснувших глазах разочарование, от которого у него горчит на языке. Как-то Назар сказал ему, что Даша расценивает его недоотношения с Леркой как личное оскорбление. И, наверное, ей легче принять тот факт, что Грише нравятся парни, чем то, что ему хорошо с Леркой. Было хорошо пару пару месяцев назад, но в последнее время девчонка начала его напрягать. Все время пытается убедить его, что они должны начать официально встречаться. Он не дурак и понимает, что Лерка хочет быть его девушкой, хвастаться перед своими подружками, что встречается с будущей звездой. У таких, как Лерка, отличный нюх на парней с потенциалом. В свои семнадцать у Гриши уже есть авторитет наследника мафии, талант и огромный потенциал, и Лерка это знает. А Гриша все понимает и не идет на поводу, игнорируя вопросы и истерики, затыкает Лерке рот очередным поцелуем и трахает ее, пока самому не надоест. —?Ты же не идиот, Гринь. В один прекрасный день она залетит от тебя или нагуляет, выставив тебя отцом, и выхода не останется?— тебе придется жениться. И вся твоя жизнь скатится в такую темную задницу, что и за век не выберешься. С Леркой у тебя нет будущего. —?У меня и без нее нет будущего,?— отнекивается Гриша, за что и получает грозный взгляд от подруги. —?Знаешь, а мне плевать! Я просто передала тебе это чертово печенье, а ты делай с ним что хочешь. Роберт хороший и быстро найдет себе того, кто будет любить его и боготворить, а ты и дальше просирай свою жизнь. Даша отворачивается и больше не разговаривает с ним. Гриша чувствует вину перед ней и почему-то перед Робертом, хотя даже не видел его сегодня. При воспоминании о нем в животе все томительно скручивает, и Грише очень хочется списать эти чувства на голод, хотя утром он хорошо поел. Урок заканчивается слишком быстро, со звонком Даша подрывается с места и, схватив вещи, покидает класс, игнорируя извинения Гриши. Игнорируя удивленные взгляды Феди и Назара, он забирает пустой контейнер из-под печенья и, пожав плечами, идет к расписанию, чтобы узнать номер кабинета, где у 9-А класса должен быть следующий урок.*** Гриша подлавливает будто специально ускользающего и прячущегося от него весь день Роберта, когда тот заходит в мужскую раздевалку перед физкультурой. Ребята из класса Берта замирают и внимательно смотрят на Гришу, который любуется стремительно краснеющими щеками Роба и улыбается. —?Братан, я хотел вернуть тебе,?— Гриша протягивает Робу контейнер, который Берт тут же прячет в рюкзак. От мимолетного касания кончики пальцев немеют, а на языке взрываются пузырьки яблочного сидра. И, когда раздевалка пустеет, Гриша добавляет:?— Очень вкусно, родной. От гришиного ?родной? у Роберта отчаянно сосет под ложечкой и непрошенные бабочки в животе щекочут тоненькими лапками, просясь наружу. Берт опускает глаза, боясь, что Гриша все вдруг поймет лишь по одному его взгляду и рассмеется прямо в лицо. Но Гриша лишь сокращает расстояние между ними, переступает разделяющую их лавку и оттесняет Роберта к шкафчикам. Контраст холодного металла и вмиг промокшей на спине рубашки немного отрезвляет, но Гришины глаза, как яркая и манящая топь, тянут Роберта к самому дну. Теперь-то он четко осознает, почему вокруг Гриши такой ажиотаж?— хватит одного взгляда хитрых зеленых глаз из-под ресниц, чтобы продать мать, родину и собственную честь со всеми потрохами. Такие, как Гриша, без особых усилий уводят девчонок у других парней, жен из счастливых браков и даже кактус с подоконника заберут в знак акта полной и безоговорочной капитуляции. А Берт, словно самый последний идиот, ведется на этот томный и тягучий взгляд. —?Если не начнешь переодеваться, опоздаешь на урок, родной,?— любые слова изо рта Гриши звучат непристойно и желанно до головокружения. Гриша облизывает губы, упирается ладонью о шкафчик поверх головы Роберта и наклоняется так, чтобы их лица были на одном уровне. —?У меня освобождение. А сам-то ты не опоздаешь? —?Что-то серьезное? —?спрашивает Гриша так, будто ему действительно интересно. Роберту хочется, чтобы Грише была интересна его жизнь. —?Со спиной неполадки. Тебе пора, иначе опоздаешь,?— напоминает Берт, пытаясь отстоять хоть бы сантиметр личного пространства, которое играючи и безжалостно нарушает Гриша. —?Я не хожу на ОБЖ, если не выкурю хотя бы один косяк. Без стаффа этот бред совершенно невозможно слушать. —?И кто тебе мешает? —?Роберт кивком головы указывает на небольшое окошко под самым потолком раздевалки. —?Хочу быть трезвым сегодня?— планы у меня имеются. Роберт изо всех сил старается скрыть явное разочарование и резко опускает голову, чтобы Гриша не увидел увлажнившееся глаза, поджатые губы и дрожащие ресницы. Но Гриша бережно приподнимает его лицо за подбородок, заглядывает в кристально чистые, как кусочки льда в бокале, глаза Берта и улыбается той самой особенной улыбкой, от которого все в животе скручивается и томительно ворочается. —?Ты свободен сегодня вечером, малыш? У Роберта колени дрожат и готовы подкоситься в любое мгновение от ласкового ?малыш? из уст Гриши. В зеленой радужке беснуются крошечные золотистые искорки, а маленькая родинка на нижнем левом веке вызывает стойкое желание пересчитать все родинки на теле Гриши губами. —?А что такое? —?Давай сходим в кино? Все, что захочешь?— боевик, комедия, драма или ужасы. —?Зачем тебе все это? — тихо-тихо?спрашивает Роберт, а Грише кажется, будто у него над ухом кто-то выстрелил из пистолета. Он даже отшатывается, напрягается, и маска уверенного и флиртующего парня мигом слетает с лица. —?Не думай, что мне не нравится, просто я действительно не понимаю. Думаю, твоя Лерка не отказалась бы сходить с тобой в кино. Когда Гриша шел сюда, чтобы предложить сходить на это недосвидание, он оправдывался простым желанием убедиться, что все вся эта затея с мальчиками?— не по его части. Но Роберт такой растерянный и смущенный, что сердце кровью обливается от мысли, что можно играться его чувствами. Они знакомы всего ничего, но любому, кто захочет воспользоваться или обидеть этого мальчика, Гриша разобьет лицо. —?Я не знаю, правда, родной,?— Гриша опускается на лавку и проводит ладонями по лицу, рвано выдыхая. —?Раньше я ничего такого не делал. Я просто хочу попробовать и понять, нравится ли мне… Гриша выглядит как побитый жизнью щенок, промокший под проливным дождем, и от щемящей нежности Роберт делает шаг вперед и гладит его по волосам, зарываясь пальцами в мягкие пряди. Для того, чтобы решиться, Берту хватает двух прерывистых вздохов Гриши и пяти ударов собственного сердца. —?Забери меня сегодня в пять из дома, и пойдем смотреть твое кино. Гриша поднимает голову, недоверчиво глядит Берту прямо в глаза и широко улыбается. Когда Гриша улыбается, он прищуривается, и лучики-морщинки проступают в уголках его глаз. Роберту кажется, что провести урок физкультуры в раздевалке на неудобной скамейке, но под боком у Гриши, не самый плохой вариант.*** Егор приходит к Берту ближе к вечеру, чтобы сделать совместный проект по биологии и посмотреть какой-нибудь фильм и помочь другу унять неконтролируемый мандраж от одной мысли о том, что совсем скоро он вместе с Гришей будет сидеть в темном зале кинотеатра близко-близко друг к другу, почти соприкасаясь локтями. С проектом они заканчивают быстро, и Егор, по-хозяйски развалившись на кровати Роберта, наблюдает за спешными сборами друга, перебирающего вещи в собственном шкафу. Берт поочередно прикладывает к телу всю свою коллекцию футболок и кофт, рассматривая свое отражение в напольном зеркале с белой рамой, а затем случайно натыкается на плюшевую толстовку цвета карамельного сиропа, которую в прошлом году купил в одном винтажном магазинчике, когда они с Егором долго не могли найти вход в зал с игровыми автоматами. —?Не переживай ты так,?— говорит Егор, потягиваясь. —?Ты просто идешь в кино с другим пацаном. Будь собой, и все будет в шоколаде. —?Тебе-то легко говорить?— не ты же будешь сидеть нос к носу с человек, к которому ты, возможно, что-то чувствуешь,?— бурчит Берт. —?Возможно? Это что еще значит? Даже я, глядя на Гришу, что-то испытываю?— например, зависть, он же просто магнит для девчонок,?— а ты еще и определиться не можешь, нравится он тебе или нет. —?Все очень сложно,?— Роберт раздосадованно плюхается на край кровати и натягивает на себя толстовку, надеясь запутаться в ней и навсегда остаться в этом уютном и безопасном убежище. —?Такие ребята, как Гриша, ходят в кино с такими, как я, только для того, чтобы потом рассказать всем своим друзьям и долго издеваться. —?Не думай об этом, лады? —?Егор тут же отказывается рядом и ободряюще хлопает Берту по плечу. —?Иногда люди бывают мудаками, и это в порядке вещей. А некоторым просто не дают шанса показать себя с лучшей стороны. Но если ты не будешь давать им шанс проявить себя, то так и останешься окруженным мудаками. —?И как только у тебя это получается?— говорить правильные слова в нужное время? —?Просто я гений,?— усмехается и Егор и бодает Берта лбом в висок, когда телефон в кармане джинсов Роберта оповещает о новом поступившем сообщении. Гриша Ляхов (16:55 pm): Жду тебя у подъезда, родной. Роберт быстро соскакивает с постели, закалывает мешающие пряди волос заколками и, схватив рюкзак со всем необходимым, спешит в коридор, игнорируя просьбы Егора успокоиться и выдохнуть. Уже обутый и наспех натягивающий бомбер, Роб вспоминает, что нужно покормить кошку, которая призывно мяукает на кухне возле миски.*** Егор идет к остановке рядом с домом Роберта, но вдруг замечает ждущего свой автобус Артема. Он в оверсайз толстовке и бомбере, свободных штанах в красно-зеленую клетку, зажимает под мышкой папку, в которой обычно художники носят бумаги. Артем убирает пальцами мешающую челку, сильнее кутается в куртку и бросает раздраженные взгляды на электронное табло на фонарном столбе, где значится время прибытия автобусов и троллейбусов. Россыпь неясных звезд на чернильном небе похожа на созвездия родинок на щеках и шее Артему, на которые пялился Егор, когда они записывали трек. На Артема с его сливочной бледной кожей и яркими, как крошечные кусочки льда, глазами за длинными ресницами невозможно не смотреть. Он выглядит как совокупность всех эстетичных пабликов и олицетворение творческого беспорядка.

Егор замирает, наблюдая, как токсично-оранжевый свет фонаря превращает осветленные пряди Теминой челки в грязный и уродливый цвет. Бабушки и случайные прохожие недовольно бурчат, обгоняя Егора, а кто-то даже умудряется толкнуть его плечом, но Егор не обращает на это внимание, продолжая пялиться. Егор очухивается только в тот момент, когда Артем заходит в свой автобус и уезжает, даже не подозревая, что стал причиной чьего-то микроинфаркта. Егор идет к остановке, глядит на табло, на которое всего несколько мгновений назад смотрел Артем, и понимает, что пропустил свой автобус, а следующий приедет только через пятнадцать минут. Он оборачивается, раздосадованно кусает губы и размышляет, сесть ли ему на лавку под козырьком остановки, которую, возможно, облюбовали все районные бомжи, или подождать транспорт стоя. Но, в конце концов, решает, что слишком устал после школы и решения домашней работы и усаживается на край скамья, доставая телефон из кармана куртки. Пальцы сами собой находят в списке друзей вконтакте Артема, сами пролистывают его плейлист и сами выбирают первую попавшуюся песню. Мелодия легкая и незатейливая — под такую хорошо расслабиться после тяжелого дня на мягкой кровати под пушистым пледом с чашкой какао или стоять на остановке поздним вечером и ждать автобус, притопывая ногой в такт песне. Егор чувствует, как напряжение, скопившееся за день, сходит на нет, будто кто-то спустил воздух из шарика у него под ребрами, а сердце, вопреки накатывающим волнами умиротворению, стучит отчаянно и быстро. Егор представляет, как Артем, прислонившись лбом к запотевшему стеклу автобуса и окутанный жарким теплом радиатора, слушает эту же песню, сонно моргая и шмыгая носом. От сменяющихся перед глазами как в видеоклипе картинок на щеках яркими пятнами выступает румянец, и Егор благодарен, что немногочисленные прохожие не обращают на него внимания. Нужный автобус приходит раньше, чем указано на табло, и Егор, подорвавшись с места, забегает в прогретый салон и, удобно устраиваясь в мягком кресле, надеется, что Артем благополучно доберется до дома.*** Приятно зайти в теплый и уютный кинотеатр после колючего и морозного вечернего воздуха. Гриша старается держаться рядом с Робертом?— едва касается своим плечом его плеча, придерживает перед мальчиком дверь, сбавляет шаг, чтобы Берт поспевал за ним, длинноногим. Он подходят к кассе, разглядывают электронное табло с временем сеансов и названиями фильмов. Гриша наклоняется, чтобы расслышать о чем говорит Роб, обдавая теплым дыханием румяную щеку: —?Что бы ты хотел посмотреть? —?голос у Роберта приятный, чуть хрипловатый от недавнего смеха и успокаивающий заходящееся от волнения сердце Гриши. —?То же, что и ты. Выбирай, родной,?— Гриша обводит рукой пространство вокруг, мол, все это сегодня полностью твое. Роберту тяжело думать с дышащим над ухом Гришей, но выбор не вызывает затруднений. Новая вышедшая часть Звездных войн манит неизвестностью и пафосным названием. Гриша подходит ближе к кассе и, наклонившись к окошку, называет фильм и подходящий сеанс. Роберт стремительно краснеет, когда Гриша просит два билета на последний ряд, но безразличная кассирша молча пробивает чек и ждет, пока Гриша приложит карту к терминалу. —?Давай я переведу тебе деньги за свой билет? —?предлагает Роберт и тут же получает несильный тычок пальцем в бок от картинно возмущенного Гриши. —?Можно я хотя бы заплачу за нашу еду? — Расслабься и получай удовольствие.

—?Это нечестно,?— возмущенно бурчит Берт себе под нос, когда они с Гришей подходят к прилавку с попкорном и различные снеками. В воздухе маняще пахнет сладкой кукурузой и кока-колой, как в самом настоящем цирке, в которые Роберт не ходит не только из-за этических соображений, но и потому, что боится клоунов. Гриша оплачивает свою пачку чипсов, карамельный попкорн Роберта и две стеклянных бутылочки кока-колы и ведет Берта к мягким диванчикам, чтобы скоротать оставшееся перед сеансом время. Роб лениво перебирает пальцами сладкие воздушные зернышки, вдыхая аромат и тонет в пьянящем чувстве спокойствия, горячими волнами исходящее от Гриши. —?Что ты хочешь больше всего на свете прямо сейчас? —?внезапно спрашивает Роберт первое, что приходит в голову, для того чтобы заполнить наступившую тишину. —?Честно? —?спрашивает Гриша в ответ, оборачиваясь к нему. Непослушная челка лезет в глаза, но Гриша ее не убирает, только внимательно следит за удивленным лицом Берта. —?Я бы не спрашивал, если бы хотел услышать ложь. Ее я и сам могу придумать. Гриша думает, что отличия между Робертом и всеми его девчонками видно невооруженным глазом?— Берту интересно узнать его изнанку, понять истинное и живое, что скрывается за красивой и блестящей оберткой, а для девчонок, с которыми тусил Гриша, в приоритете было пройтись по школьным коридорам за руки или же прилюдно поцеловаться у кого-нибудь на вечеринке. Грише немного не по себе от этой обнаженной честности, но он говорит, стараясь звучать уверенно: —?Я бы хотел как можно дольше сидеть здесь и смотреть, как ты ешь попкорн до того, как начнется кино. Роберт хочет быть серьезным и внимательным, но лишь растягивает тонкие губы в улыбке и фыркает, когда осветленные пряди щекочут кончик носа. Гриша ласково убирает с его лица мешающие волосы, заправляя их за ухо, и зовет подниматься и идти к нужному залу, потому что дальше по коридору билетерша уже открыла дверь зала, ожидая посетителей. Роберт помогает Грише подержать еду, пока тот протягивает контролерше билетики. Их пропускают в зал, а приятный полумрак и запах средств для чистки переносят Берта в глубокое детство, когда папа забирал его после уроков и вел в кино на мультики, покупал пакетик с карамельным попкорном и помогал забраться в огромное мягкое кресло. На большом экране уже крутят стандартную рекламу, показывают зрителям, какие фильмы выйдут в самое ближайшее время и технику безопасности при пожаре. Зал полупустой?— одна увлеченная друг другом парочка на третьем ряду, группка переговаривающихся детишек, одинокий человек в очках и Роберт с Гришей. Гриша помогает Берту пройти к их местам и садится от него по левую руку. Через несколько минут, когда ребята устраиваются, закрывают двери кинозала. Меркнет свет, и появляется знакомая с детства заставка фильма с мелодией, пробирающей до мурашек от ностальгии. Когда Роберт был маленьким, отец все время показывал ему самые первые части знаменитой саги, где инопланетяне еще были сделаны из пластилина, а декорации были нарисованы и построены вручную. Всего за двадцать минут фильма, заворожено следя за разворачивающимися действиями на экране, Берт успевает съесть весь попкорн и оставшиеся сладкие крошки, и совсем не замечает, как рука аккуратно, чтобы не потревожить других смотрящих, забирается в пакетик с чипсами, где и встречается с пальцами Гриши. Роберт замирает, боясь пошевелиться, и громко сглатывает, поворачивая лицо к Грише. Тот лишь кривовато улыбается одним уголком губ, поглаживает пальцы Роба в пачке чипсов со вкусом бекона и увлеченно смотрит за тем, как молодой Хан Соло выигрывает легендарный Тысячелетний сокол. Роберт ловко выпутывает пальцы из чужой бережной хватки и отряхивает их от крошек, пытаясь успокоить взволнованное сердце. В кинозале прохладно, но Берт чувствует, как на спине выступает пот, а щеки пылают, будто у него температура. Он напрягается, негромко ойкает, когда Гриша наклоняется и берет его руку в свою, поглаживая подушечкой большого пальца нежную кожу ладони. Роберт испуганно следит за расслабленным Гришей, который так естественно и непринужденно держит его ладонь в своей, большой и теплой. Холод моментально пропадает, и обжигающее уютное тепло, исходящее от Гришиных пальцев, передается и Роберту. И фильм, и люди вокруг резко перестают иметь хоть какое-то значение для Берта, пока перед глазами мелькает счастливое лицо Гриши в световых вспышках от экрана, который облизывает кончиком языка сладкие от кока-колы губы, и его сильные пальцы так бережно и по-домашнему уютно держат ладонь Роба в мягком плену.