Часть 2 (1/1)

Поговорить с Незнайкой стоило в первый же день, как только они забрали его с острова развлечений. И хотя Знайка плохо верил, что младшего товарища можно перевоспитать разговорами, донести до него, почему проступок был невообразимо глупым, всё же следовало. Знайка до сих содрогался, представляя, как металлическая ракета со страшной скоростью врезается в каменистую поверхность Луны, превращая в кровавую лепешку двух мальчишек внутри.Но сначала его вывело из равновесия хамство Незнайки на острове, так что Знайка решил отложить какие бы то не было разговоры, а потом его каждый день добивал совершенно беспечный вид мальчишки, который с апломбом раз за разом пересказывал восторженной Ромашке свои приключения на Луне. Нет, это было невозможно.Правда, как оказалось, и это был ещё не предел. Предел обнаружился, когда они с Винтиком полезли проверять, почему в ракете не работает монитор главного компьютера. И обнаружили внутри абсолютно пустую коробку?— все внутренние элементы загадочным образом оказались раскиданными по самым неожиданным местам ракеты. Не могло же все запчасти оторваться сами собой? А вспоминая, с каким упоением Незнайка любил что-нибудь раскурочить дома в Цветочном городе, у Знайки волосы дыбом вставали?— а если бы лохматый идиот добрался до чего посерьёзнее? До панели управления? До процессора? До контроля топливной жидкости? Кому вообще в голову придёт разбирать работающий механизм летящей на огромной скорости ракеты?Всю свою жизнь Знайка был против рукоприкладства, но окажись Незнайка рядом в тот момент, он не был уверен, что натурально не съездил бы мальчишке кулаком по лицу. Может и не один раз. И это чертовски пугало: и собственная готовность изменить собственным принципам и непроходимая глупость мальчишки, который в сущности, таким уж дураком и не был. У него была и логика и смекалка, но всё это отключалось как по щелчку пальцев каждый раз, когда Незнайке приходила в голову очередная ?гениальная? идея. И невозможность хоть как-то контролировать этот процесс сводила Знайку с ума.Всё, что мог сделать Знайка, чтобы не начать тут же орать на Незнайку как только тот попадался ему на глаза, теряя последние крупицы достоинства, это вообще с ним никак не контактировать. Однако, как бы учёный не избегал этого, он понимал, что неприятного разговора (или переругивания) им всё равно не избежать. Не хватало ещё, чтобы Незнайка что-то открутил в процессе полёта. Не сажать же его в каталажку? В сущности, идея была не такой и плохой, но Знайка был уверен, что ребята не дадут ему это сделать. Особенно Ромашка, будет ныть и клянчить, пока у Знайки не взорвётся голова.?Было непонятно, почему профессор Стекляшкин топчется и никак не войдёт?— через щель внизу двери Знайка отчётливо видел мечущуюся тень. Или это Ромашка пришла просить его мириться с Незнайкой? Да нет, девочка бы и стучаться не стала. Значит, Стекляшкин.Однако, на пороге комнаты оказался тот, кого Знайка последним ожидал увидеть. Голубой цвет должен успокаивать?! Да у Знайки от одного вида знакомой шляпы перед глазами снова поплыли красные пятна. И хотя появление Незнайки было как нельзя кстати, Знайке понадобилось несколько очень долгих секунд, чтобы взять эмоции под контроль.На ловца и зверь бежит?— есть такая поговорка. Правда кто из них будет зверем?— вопрос весьма спорный. Самый быстрый способ успокоиться?— это с эмоций переключиться на действия и втащив внутрь слабо сопротивляющегося мальчишку, Знайка принялся тщательно закрывать дверь. Если он не сдержится (а вероятность этого была крайне высокой) и всё-таки начнёт орать, Знайке крайне не хотелось, чтобы эту безобразную картину кто-то застал. Например, Стекляшкин, которого Знайка и так ждал битый вечер и уже закончил с расчётами без него.Справившись с защёлкой, ученый развернулся к Незнайке. Руки сами собой сложились на груди.—?Ну? —?поинтересовался он, вздёргивая бровь и усилием воли заставляя себя говорить как можно тише?— Что ты хотел мне сказать??Незнайка даже не подозревал, что Знайка настолько сильный?— в комнату мальчик буквально влетел. Не то, чтобы намного сильнее самого Незнайки, но всё равно это было так неожиданно, что он даже сопротивляться не стал. А казалось бы, только и делает, что сидит со своими бумажками, чёртов книжный червь… Видимо, накачал такую мускулатуру, вечно перетаскивая с места на место громадные стопки книг. Из комнаты в библиотеку, из библиотеки в комнату. В любом случае Незнайка, до этого не сталкивающийся с таким бесцеремонным рукоприкладством (драки с мальчишками и потасовки с полицейскими не считались), окончательно растерялся и сник. Заготовленные слова моментально повылетали из головы. Да и Знайка… чёрт, вот теперь Незнайка начинал его побаиваться. Хотя, конечно, не признался бы в этом даже сам себе.Больше всего хотелось снова натянуть шляпу на глаза?— как на том острове. Но это было бы странно?— сам же пришёл, чего он теперь…? Нервничая, Незнайка сунул руки в карманы и с радостью обнаружил, что в правом осталась записка. Та самая, которую он так тщательно выводил в комнате! Ощущая себя спасенным, Незнайка стесняясь и колеблясь, неловко протянул многострадальную бумажку Знайке. Бровь того взлетела ещё выше, но предложенную записку он, тем не менее, из рук Незнайки взял. Оправил очки, быстро пробежал глазами… и раздраженно бросил на пол. Бросил. На пол.Незнайка вспыхнул, чувствуя себя теперь не только маленьким и глупым, но ещё и оскорбленным. Это вот так Знайка отвечает на желание помириться?! Комната перед глазами начинала подозрительно расползаться.—?Ты не хотел угонять ракету?— выговорил Знайка медленно и оттого получилось будто угрожающе?— Ты залез в неё ночью, хотя тебе было запрещено к ней даже приближаться, затащил туда Пончика, активировал кнопку запуска, а теперь ты хочешь сказать, что всё вышло случайно?Ну да, если сформулировать так, его версия получалась сомнительной. Незнайка сглотнул и оттёр глаза, борясь с обидой от чужого неверия.—?Я не хотел её запускать?— сказал он, с тревогой замечая, что голос снова становится ломким и хриплым. Не хватало тут ещё расплакаться при Знайке! —?Мы хотели спрятаться и подождать, пока все погрузятся, чтобы потом с вами полететь…Он не смотрел на Знайку, но по шагам понял, что тот обходит его по кругу, добавляя нервозности. Вот зачем Знайка так? Лучше бы сразу сказал всё, что хотел, обругал, выгнал бы?— ладно! Совесть Незнайки была хотя бы чиста, потому что он просто попытался наладить отношения, а его не захотели слушать. Но сейчас его спрашивали напрямую?— и ему действительно приходилось объясняться. И убеждаться в том, насколько глупо звучат его оправдания.—?Вы хотели… —?голос Знайки понизился и тут же снова возрос, своей резкостью напоминая Незнайке эпизод на острове?— Да мало ли что вы хотели! Итог один: вы одни в ракете, несётесь чёрте куда с бешенной скоростью, а рядом даже никого, кто мог бы вам подсказать! Какое счастье, что я успел выставить точные координаты!!!—?Да почему чёрте куда? —?возмутился Незнайка в свою очередь. Раздражение от всё же начавшейся проповеди позволило собрать сопли в кулак и ринуться в бой. Ещё недавно он клялся себе, что выслушает всё то малоприятное, что посчитает нужным сказать ему Знайка, но брошенная на пол, с таким трудом написанная записка, вносила свои коррективы?— На Луну!!! Подума-а-а-а-а-е-е-ешь, какая важность, координаты! Её ВО! В иллюминатор видно!!! Лети на неё и лети!Его схватили за плечо, дёрнули, развернули, и Незнайка с недовольством подумал, что Знайка приобретает весьма неприятную привычку кидать его как хочет. Он ему мячик что ли?Правда взгляд профессора задавать этот вопрос в слух не располагал.—?Лети и лети? —?повторил он со священным ужасом?— Лети и лети, Незнайка?!Ворот натягивался и больно впивался в шею и Незнайка схватился обоими руками за запястье Знайки, стараясь уменьшить давление. Ну всё, сейчас его, кажется, будут медленно убивать. Может оно и к лучшему, главное, чтобы быстро.Вместо этого он вполне себе мирно улетел на диван от мощного толчка. И хотя Незнайке не понравилось ощущать себя тряпичной куклой, в сложившейся ситуации и это было весьма неплохо. Плохо было то, что и Знайка, кажется, не думал отступать.—?Лети и лети, лети и лети… —?повторял он как заведённый и это пугало до чёртиков. А в следующий момент Незнайку снова сильно и обидно тряхнуло. Резкие Знайкины руки теперь нашли его галстук?— Хорошо, предположим, ты полагался на автоматическую систему. Хорошо…Что-то было в этом напускном спокойствии. Незнайка с трудом нашарил ассоциацию?— так он себя чувствовал за секунду до того… как в лаборатории Знайки рванула паровая машина. Тогда тоже вдруг сделалось слишком тихо.Он зажмурился.—?ТАК КАКОГО ЧЁРТА ТЫ РАСКУРОЧИЛ ГЛАВНЫЙ КОМПЬЮТЕР?!!!?Знайка был готов признать, что весь спектр эмоций, которые он испытывал до этого дня, мог принадлежать табуретке. О, он всегда был педантичен даже в таких нестабильных вещах как досада, гнев, злость, страх, в любой момент зная, когда нужно остановиться и переключиться на что-то другое. Когда повысить голос, когда говорить шёпотом. Знайка не зря считался в Цветочном городе самым интеллигентным и умным.И тем непривычнее было то, что происходило в нём сейчас. Пружина внутри сорвалась и запрыгала, и в такт её неспокойной вибрации заходилось сердце. К горлу подкатывали горячие густые комки ярости. И хотя на задворках сознания Знайка понимал, что ещё сильнее выкручивать рычажок громкости бесполезно, он не мог перестать орать. И от собственного крика адреналин снова и снова ударял по и так стонущим нервам, подстёгивая сам себя:—?МИНИМАЛЬНОЕ ОТКЛОНЕНИЕ ОТ КУРСА И ВЫ ПРЕВРАТИЛИСЬ В ЛЕПЁШКУ!—?ТЕБЕ ЖИТЬ НАДОЕЛО, ДУРЬЯ ТВОЯ БОШКА?!—?КОГДА ТЫ БУДЕШЬ ДУМАТЬ ПЕРЕД ТЕМ КАК ДЕЛАТЬ?! ДУМАТЬ, НЕЗНАЙКА!Воздух в лёгких закончился внезапно. Вместе с ним так же внезапно закончился крик. Знайка стоял, оглушенный и слегка пошатываясь, как будто резко лишился опоры. Горло противно саднило, лицо горело и Знайка был уверен, что оно покраснело, руки подрагивали. Но хуже всего было то, что долгожданная истерика не принесла никакого заметного облегчения. То, что в нём росло, жгло, горело, его страх, паника, тревога?— никуда не делись. Оно просто перестало быть таким громким, но оно осталось, накатывая удушливой тошнотой. У Знайки не было не малейшей причины считать, что Незнайка его услышал и хоть частично понял. Да и можно ли вообще что-то понять из крика?Учёный опустил взгляд на Незнайку.Мальчишка больше с ним не спорил, видимо небезосновательно боясь вызвать новую вспышку гнева. Он полусидел на диване так же, как Знайка его толкнул, в неестественно?— напряженной позе, растерянный и обезоруженный силой чужой ярости. По щекам у него катились крупные слёзы.Внутри шевельнулось какое-то подобие жалости, но странной злой, резкой. Внутренний голосок гадливо подсказал, что, если бы не счастливый случай, некому было бы тут плакать. И Знайка всю жизнь влачил бы за собой чувство вины за то, что вообще решил построить эту чёртову ракету, что оставил в ней на ночь лунный камень, что не досмотрел за Незнайкой.Что делать? Снова говорить, объяснять? Так сколько уже было этих объяснений. Ударить? По лицу? Теперь Знайка был уверен, что не смог бы. Особенно сейчас, когда Незнайка, кажется, итак был на определенной грани. Так что?Он оправил очки?— знакомый жест вернул ему некое подобие уверенности. Провел рукой по рубашке, опустился ниже, ища крупицы растерянного равновесия и… Отдернул руку, наткнувшись на острый угол пряжки. А потом медленно, словно не веря сам себе, опустил открытую ладонь обратно, ощупывая холодный метал. И тонкую кожаную полосу.А если…?Да.И Знайка принялся расстёгивать ремень.?Дело точно было не в крике. Учитывая биографию Незнайки, для него вообще было не в новинку, что на него кричат?— свои фокусы он выкидывал с завидной регулярностью. Нет, дело было не в крике, а в том, кто на него кричал.Знайка. Человек, уравновешеннее кого Незнайка вообще не знал. И только это уже наводило на мысль, что на этот раз он сделал что-то совсем за гранью. Мальчик рискнул кинуть быстрый взгляд снизу вверх и тут же зажмурился снова: Знайка выглядел страшно. Лицо у него побагровело, губы, наоборот, побелели ещё больше и мальчик всерьёз забеспокоился, что ученому станет плохо. Но как прекратить это, Незнайка не знал, только сжавшись, ждал пока его закончат окатывать новые и новые потоки нескончаемой ярости. В какой-то момент и так уже начавшая собираться в глазах влага поползла по щекам, оставляя на лице мокрые дорожки.И когда крик наконец смолк, слёзы уже не могли так просто остановиться.—?Я не буду… —?пробормотал Незнайка, тщетно надеясь, что этого короткого обещания хватит. Так погано, так страшно, так виновато он не чувствовал себя уже давно?— Я…Шевеление рядом его отвлекло. Незнайка поднял глаза, цепляясь за непривычное движение взглядом и увидел, как Знайка медленно вытягивает из штанов гибкую змеиную полосу ремня. И хотя ему никогда прежде не доводилось сталкиваться с этим жестом, Незнайка каким-то внутренним чутьем, присущем, наверное, каждому мальчишке, моментально догадался, что этот жест может значить.В живот плюхнулся холодный, склизкий холодок.Словно завороженный, Незнайка молча наблюдал, как пряжка звякает, случайно ударившись о край дивана, как Знайка закладывает ее в руку и неторопливо складывает ремень хищной петлей.