Глава X. Чёрт в склянке. (2/2)

Миссис Хадсон только и успела крикнуть ему вслед: - А как же ваш кофе?!*** Шерлок нашел коллегу в палате: Джон сидел в инвалидном кресле перед пациентом и твердым, уверенным голосом пытался его усмирить. - Мы вам поможем, просто успокойтесь, сделайте глубокий вдох… - Вы не доктор! Позовите врача! - громко возмущался мужчина, тыкая в его коляску сломанным указательным пальцем, что был криво вывернут, являя собой неприятное зрелище. За отсутствием медсестры, фельдшер взял на себя ее обязанности, собираясь смочить хлороформом сложенную в четыре раза марлю. Холмс шагнул в центр комнаты, выходя из тени, и остановил Лестрейда жестом руки, призывая пока не предпринимать никаких мер. - Как обстоят дела? - деловито спросил он, поправляя рукава своего белого халата. Ватсон резко обернулся. Он был явно не готов увидеть здесь друга, и теперь его лицо выдавало смущенную растерянность, какая бывает у всякого человека, неумело пытающегося скрыть какое-то дело. - Никаких сложностей, обычный случай. - Джон откатился чуть в сторону, чтобы видеть Холмса. - Мы не стали вас беспокоить по такому пустяку… - Да, я был занят одним экспериментом. - Шерлок вложил в эту фразу особую интонацию и подтекст, распознать которые смог только Ватсон. - У меня помимо этого есть и другие обязанности. Работа не ждет! Итак, что тут у нас? Он обошел Джона как некое препятствие и склонился над многострадальным пациентом. Это был молодой мужчина лет двадцати шести в измятом костюме, с волосами цвета грязной соломы и водянисто-серым, жалостливым взглядом. Он машинально потер бедро через брюки и сконцентрировал всё свое внимание на стоящем перед ним Холмсом. Однако, пристальные, жесткие глаза врача заставили его притихнуть, весь истерический запал куда-то испарился, пациент неуверенно заерзал на стуле, не решаясь продолжать свой громогласный концерт. - Меня кратко ввели в курс вашего случая. - Шерлок осмотрел поврежденную руку мужчины. - Мистер?.. - Бенс. Чарльз Бенс. - Так вот, мистер Бенс, на ваше счастье, травма не слишком серьезна, мы вправим вам фаланги и наложим шину. Ватсон понимающе переглянулся с Грэгом: они уже пытались это сделать и знали кроющийся подвох. - Понимаете… - Чарльз разлепил губы, на которых показалась бурая кровавая полоска: видимо, он от волнения изнутри сильно прикусил щеку. - У меня очень низкий болевой порог. Я дурно себя чувствую. Тошнит и кружится голова… Это шок или… Холмс прервал его бормотания и мирно улыбнулся: - Не переживайте, мы сделаем вам анестезию. - Морфием? - с надеждой уточнил Бенс. Все и так было ясно, как божий день, но Шерлок всё равно вздрогнул. Слишком знаком ему был этот алчный голод в лихорадочно-блестящих глазах: суженные зрачки горели черными точками в светлых радужках, и плясал в них сам дьявол, рвущийся удовлетворить свою жажду.

Перед ним был морфинист, отчаявшийся раздобыть вожделенный наркотик. Судя по грамотной речи, возможно, это был студент с медицинского колледжа или просто смышленый санитар. Так или иначе, мистер Бенс являлся человеком низкого ранга, пребывающим в среде науки и фармацевтики. - Его не используют в таких случаях, - Холмс постарался быть терпеливым. - Я… Я плохо переношу иные препараты. - Мужчина снова начал нервничать и хвататься за кисть больной руки. - Вы сделаете мне укол или нет?! Если бы он вел себя сдержанней и спокойней, если бы не акцентировал так внимание врачей на инъекции морфина, возможно, он бы и получил свой 0,04% раствор и гипсовую повязку, а после был бы отправлен домой… Но выдержки у мистера Бенса было маловато.

- Я мучаюсь тут уже битый час! Будьте же милосердны! Вы понимаете, что мне больно? Больно! - Мужчина вскочил на ноги, потрясая покалеченной кистью, но каждый из присутствующих понимал, что речь уже идет вовсе не о переломе.

Шерлок с затаенным ужасом таращился на Чарльза, на его искаженное злобой и страданием лицо, на синие веки и хищно трепещущие ноздри, на дрожащий подбородок и плаксиво прыгающие губы… Ватсон кивком головы указал на мистера Бенса, и фельдшер внял этому приказу. Он плеснул на марлю хлороформа и, придерживая собственное дыхание, чтобы не глотнуть паров, обошел пациента сзади. Все внимание того было обращено на Холмса, и это был отличный момент для маневра. Левой рукой Грэг обхватил Чарльза поперек груди, на миг обездвиживая, а правой ладонью крепко прижал влажный бинт к его лицу. Бенс выкатил глаза и затрепыхался в стальной хватке, как брошенная на песок рыба, но, видимо, в истощенном теле было слишком мало сил - сопротивление было совсем недолгим. Он приглушенно замычал, веки его опустились, и он безвольно обмяк. - Укладывайте его на кушетку, туда! - распорядился Джон, пока Шерлок пытался совладать с собственным оцепенением. - И приготовьте гипс. От шума возобновившейся суеты Холмс очнулся и, повернувшись, подошел к лежащему пациенту.

- Ох, ну и попил же он крови… - выругался Лестрейд, ставя таз. - Поражаюсь вашему терпению, господа. Я бы гнал подобных с порога! Клянусь, он и палец-то сломал нарочно, для предлога! - И, судя по отёчным суставам и деформации остальных фаланг, он прибегал к этому трюку не раз, - с хрипотцой отметил Шерлок, оглядывая искореженные пальцы, которые в прошлом явно неправильно срослись. - Мы давали клятву Гиппократа, Грэг. И каждый нуждается в помощи, - Джон говорил, стараясь не смотреть на Холмса, - даже если отрицает это или нарочно причиняет себе вред.

- Жалкий народ, - с каким-то ленивым презрением продолжил фельдшер, - знал я одну женщину, она работала фармацевтом и, представьте, злоупотребила должностью, став морфинисткой. Так вот, ее с позором прогнали, а она, не имея возможности доставать морфин, принимала по полрюмки опийной настойки… Болезнь? Чушь! Падшие люди… Шерлок потупил взгляд, не смея поднять глаз во время этого мучительного рассказа. Непонятная скованность появилась в теле, он снова почувствовал себя преступником, виновным, чье разоблачение было в опасной близости. Сердце зашлось в неровном ритме, тяжело и болезненно ухая в груди.

- Вы несправедливы, Лестрейд. Не осуждайте их. Мне тоже доводилось раньше с подобным сталкиваться, и это, скажу я вам, действительно страшная и губительная болезнь, - хмуро заступился Ватсон. - Да-да… - фельдшер согласился, но лишь из уважения к доктору, внутренне придерживаясь личного скептического мнения. - Именно поэтому мы и послали Молли за каретой. Пускай везут господина, куда следует. - Справитесь сами? - спросил Джон, не собираясь больше терять времени с этим пациентом. - Конечно, пустяковое дело… Еще легче, чем зубы рвать, - кивнул Грэг и, подняв голову, воскликнул: - а вот и Молли! Сестра, вы вовремя. Будете подавать мне гипсовые повязки. - Конечно. - Девушка была немного запыхавшаяся и порозовевшая от быстрой ходьбы. - Экипаж прибудет через полчаса. - Успеем… - присвистнул Лестрейд. Медсестра, проходя мимо Холмса, приветливо улыбнулась ему и с кивком поздоровалась: - Господин доктор… - Здравствуйте, Молли, - отозвался Шерлок и, кашлянув, сунул подрагивающие руки в карманы халата. - Мистер Ватсон, думаю, мы можем с вами идти? - Да, конечно, - Джон принялся крутить спицы, подкатывая коляску к выходу. Холмс услужливо придержал дверь. Они двигались по коридору в молчании, и Шерлок, пользуясь этой паузой, прикурил папиросу, вытесняя пережитое волнение желанной порцией никотина. - Знаете, что я заметил? – Ватсон решил нарушить тишину. - Что люди со здоровыми руками и ногами относятся к инвалидам с предубеждением, им кажется, что паралич не может не отразиться на голове. - С чего вы взяли? – Холмс неспешно шагал рядом с инвалидным креслом. - Мистер Бенс не воспринимал меня как полноценного врача. Все недоверчиво косился на мою коляску и требовал привести нормального доктора. - Вот видите, как вовремя я появился. - Только Шерлок мог с таким небрежным превосходством кидаться остротами. Кажется, он оправился после неприятного случая в приемной и снова стал собой. Ватсон уязвлено умолк, но долго сердиться на Шерлока было невозможно, поэтому Джон сдержал улыбку, напуская на себя обиженный вид, и парировал: - Ваша привычка к иронии, как и к сарказму, портит характер. Дождетесь, постепенно это придаст вам злорадную черту, и вы станете походить на взбешенную собаку, которая, кусаясь, к тому же научилась и смеяться. - Ну и фантазия у вас, мой друг! – хохотнул Шерлок, чуть не поперхнувшись горьким дымом. – Вы решили удариться в метафоры? - Это Вильгельм Ницше, -с достоинство пояснил тот. - Ах, вы цитировали… И что за тяга забивать голову ненужным хламом?

- В мире существует не только справочная литература, скажу я вам, - хмыкнул Джон, налегая на колеса. – Нужно расширять свой кругозор и интересы. - Да, и терять при этом объективность. Предпочитаю совершенствоваться в малом и полезном, точечные знания приносят больше выгоды, нежели поверхностное черпание из всех источников. Ватсон громко и нарочито вздохнул, давая понять, что он раздражен, но благоразумно сдерживается от продолжения словесной перепалки. Хотя он мысленно признался себе в том, что ему жутко недоставало таких вот споров.

- Я раскусил вас, Джон, - вдруг сказал Холмс. - Интересно, о чем вы… - бесцветным голосом спросил Ватсон, глядя только вперед. - Ваше поведение… Вы сбиваете меня с толку своими действиями, но при всем этом ваша цель - защитить меня. Я так явно заметил это сейчас в кабинете. Вы оберегаете меня от стресса, специально наврали миссис Хадсон о моем "эксперименте" и попросили меня не звать, лишь бы я не увидел Чарльза Бенса, ведь… Я сам был таким несколько месяцев назад. Зрелище отвратительное, признаю. Но от этого никуда не деться, я лишь пожинаю плоды своих поступков. И это естественно и нормально. - Я просто подумал, что не стоит вас тревожить из-за такого пустяка как сломанный палец, - буркнул доктор. Холмс задумчиво затянулся, совершенно не обижаясь на такую нелепую ложь. - Отрицайте, Джон, отрицайте. Этим вы лишь подтверждаете. - Глупости… - Ватсон быстрее крутанул колеса, но оторваться ему не удалось: какая-то сила остановила его коляску, да так резко, что он чуть не свалился с сиденья. - Что за дьявол? - чертыхнулся он, оглядываясь через плечо. Шерлок стоял позади с совершенно невозмутимым видом и держал за ручки инвалидное кресло, не позволяя проехать и дюйма. Его папироса была зажата меж пальцев и тлела, как индийское благовоние, порождая змеевидные ленты дыма. - То, как вы отчужденно держитесь со мной... Избегаете, отвергаете, больше не желаете иметь ничего общего... Вы отстраняетесь, пытаясь изолировать меня и таким образом уберечь от боли, но, Джон, вы не задумывались, что тем самым… - Холмс наклонился, договаривая фразу в самое ухо, - вы как раз причиняете её. Шерлок увидел, как Ватсон приоткрыл рот, глотая воздух, словно у него внезапно сбилось дыхание. Распрямившись, Холмс с усилием покатил коляску вперед, ведь ладони Джона все еще были на спицах и не помогали движению, а, наоборот, тормозили его. - Вы из тех людей, кто легко может защититься от оскорбления, а от сострадания - нет. Я рассею ваши догадки: во мне нет жалости к вам, Джон.

Ватсон молча сопел, и поэтому Холмс продолжал: - И так же, как вам не нужна жалость, мне не нужна ваша опека. Она только все портит. Я настоятельно прошу вас пересмотреть свое отношение к ситуации. И ко мне. - Шерлок… - наконец позвал его Джон. Он собирался с мыслями, будто хотел сказать что-то важное. Шерлок снова остановился, не желая упустить ни единого слова, глядя, как Ватсон в смятении мнет подлокотники своего инвалидного кресла. - Шерлок… Я... - доктор снова пропустил томительную паузу, а потом резко выпалил совершенно невпопад: - Вы вернули мой дневник? Напряжение моментально рухнуло, уступив место разочарованию за такую издевательскую игру на нервах. Холмс ждал совсем не этого глупого вопроса, поэтому он раздраженно толкнул коляску, покатив ее дальше. - Я его потерял, - с невинным видом солгал он. - Я вам не верю, - просто ответил Джон, пряча от Шерлока невольную улыбку. - Вы говорите это человеку, который пребывал в неадекватном состоянии в психиатрической клинике. Вам придется поверить. Я сжег его и размазал сажу по стенам, так что забудьте о вашей тетради. Или заведите новую. - Ни за что, - фыркнул Ватсон, - вами руководит спортивный интерес начинающего клептомана. Завести дневник, чтобы вы его снова выкрали? Дважды я на это не попадусь. - Очень зря. Время сейчас неспокойное, переживаний много, так что полезно где-то упорядочивать свои мысли, - на профессорский манер заговорил Шерлок, пожевывая сигарету. - Не сомневайтесь, я все разложу по полочкам здесь, - указывая, Джон коснулся пальцем своего виска. Коллеги, не сдержавшись, тихо рассмеялись. - Только не перепутайте полки, - посоветовал Холмс, картинно придавая лицу серьезное выражение, - и не забудьте выделить место для меня. - Самый темный угол моего подсознания подойдет? - подыграл ему Ватсон. - Как мой кабинет? О, к таким условиям я привычен, устроюсь с комфортом, не переживайте. В коридоре смешались звуки: тихий скрип колес, шаги и смех двух мужчин, которые снова обретали надежду.*** Остаток дня выдался насыщенным, но без критичных случаев и суматохи. Доктора параллельно чинно вели прием, чтобы очередь быстрее продвигалась, а если Ватсон сталкивался с недоверием пациента из-за собственного нездорового вида, то без лишних раздумий отсылал человека к Шерлоку. - Думаю, вам будет комфортней у мистера Холмса. Выйдите и сразу налево, вторая дверь. Люди реагировали всегда по-разному: краснели, облегченно вздыхали, настаивали на том, чтобы остаться или же просто молча уходили. На пять больных у Шерлока, Джону доставалось лишь два. Он не отчаивался. Он старался вообще поменьше думать об этом, подбадривая себя тем, что можно без угрызения совести побездельничать, а то и вовсе заняться бумажной рутиной… Но отсутствие кресла за докторским столом неприятно резало глаз.

Перерывы были спасением. Холмс выкатывал Ватсона на улицу, давая глазам отдохнуть от искусственного освещения и позволить насладиться мягкой и свежей зеленью деревьев, чистым летним небом и свежим воздухом. Сам же Шерлок прятался в тени крыльца, бормотал о непереносимости солнечных ванн, курил и наблюдал за пугливыми птахами, что шумной стайкой порхали по двору.

К вечеру Ватсон был морально выпотрошен собственными ежеминутными попытками отогнать мрачные мысли. Холмс же был неестественно бодр, а за ужином он измял вилкой свой тушеный картофель, так ничего и не съев. За столом главной темой для обсуждения был случай с несчастным Чарльзом Бенсом. - Он мог бы и сразу сказать, что ему нужен морфий, без уловок, и шанс на то, что к нему проявили бы участие, многократно возрос.

- Если бы пациенты говорили нам только правду, медицина, наверное, сделалась бы по-настоящему точной наукой, - отшутился Джон, стрельнув глазами в Шерлока, который равнодушно ковырялся в тарелке.

Молли поделилась рассказом о том, как ей долго пришлось объясняться по поводу вызова экипажа для невменяемого пациента, Лестрейд жевал и посмеивался, а миссис Хадсон, стараясь не упустить деталей, хлопотала, подогревая чай. Холмс с железной выдержкой терпел все это и, лишь когда Ватсон покончил с трапезой и поблагодарил за вкусную еду, он пристал к Джону с просьбой посидеть перед сном в холле, у камина, как в старые добрые времена. - Сказать по правде, я устал, - признался Ватсон, рассчитывая на быстрое обтирание губкой, чтобы, наконец, лечь в постель: от долгого сидения болела поясница. – Не понимаю, как у вас получается быть на взводе весь день. - Работа не утомляет меня. О, знали бы вы, как я намучился с бездельем в той клинике! Метался в четырех стенах, будто запертая макака, непривыкшая к клетке. Был забавой для санитаров, как ни прискорбно, - в тоне Шерлока не сквозила жалость к себе, он просто говорил то, что думал. - И все же, у меня ломит спину от чертовой коляски, - проворчал Ватсон, все еще не соглашаясь составить компанию. Холмс знал эту извечную игру в уговоры, которая имела место быть в их отношениях. Главным тут было не подать виду о своем понимании, что игра началась, и проявить немного терпения. - Я пересажу вас на диван и обложу подушками, - сулил Шерлок, укатывая инвалидное кресло вместе с Джоном в сторону зала. – Тем более, ложиться с полным желудком крайне нежелательно. Заработаете себе изжогу. - Вы так заботливы, - хмыкнул Джон. - Это мой врачебный долг. - Холмс задумался и после добавил: - А еще мне кажется, что наше общение обоим идет только на пользу. Ведь, признайтесь, сейчас мы оба на стадии некой реабилитации. - Может и так…

Шерлок закрыл за собой двери в холл и остановив коляску у дивана. Ватсон ухватил друга за шею, когда тот помогал ему подняться. Гематомы на спине уже начали рассасываться, но лишние прикосновения были все равно болезненными. Пытаясь опереться на онемевшие ступни, по ощущениям походившие на обрубленные культи, и хоть ненадолго удержать равновесие, Джон со стоном вытянулся, как струна, но тут же начал крениться на бок, неумолимо падая… Холмс не допустил этого, мягко придержав его. Так они и стояли, преодолевая неловкость: Джон, на подгибающихся ногах, напряженно сопевший в ухо сгорбившегося друга, и сам Шерлок, крепко обнимавший Ватсона.

- Может, опустите меня уже? – выдавил из себя вспотевший Джон. Холмс ничем не выдал себя: ни вздохом, ни взглядом, ни каким-то словом, он молча кивнул, и с усилием – Джон все же был взрослым мужчиной, а не перьевой подушкой – подтащил его к дивану, после чего помог устроиться. Немного выдохнувшись, Шерлок плюхнулся с другого края, усаживаясь в ногах полулежащего Ватсона. - Помните, мы зимой играли тут в шахматы? – Холмс кивнул в сторону вычищенного камина и двух кресел с небольшим столиком, на котором раньше удобно размещалась доска. - Конечно. Хотите партию? – без особого энтузиазма поинтересовался Джон, поправляя на себе съехавшую во время возни рубашку и жилет, тем самым отвлекая себя от ноющей боли, стянувшей поясницу.

- Нет. Сегодня я не в настроении побеждать. - Вы умеете раздражать своей самоуверенностью, - усмехнулся Ватсон, но тут его взгляд упал на газету и он помрачнел. - Как вам последние новости? Шерлок лениво пробежал взглядом по сложенному выпуску, подмечая дату: это был вчерашний номер, который он уже успел прочитать.

- Вы о продолжающихся налетах? Общество возмущенно из-за атаки школы и гибели шестнадцати детей… Это, конечно, страшно… Повисло короткое скорбное молчание, часто являющееся предвестником душевных откровений. - А вам… - Ватсон говорил отстраненно, словно находился мыслями где-то далеко, - вам не кажется, что вы находитесь не на своем месте? Что вы должны быть там, где крайне необходима ваша помощь? Шерлок загипнотизированно уставился в окно, даже не моргая. - Лондон? Там идет бой, и много раненых, которым требуется хороший врач, с этим я не спорю, но… Мое место здесь, - ему не потребовалось договаривать ?рядом с вами?, это было ясно и так. Ватсон невесело хмыкнул, прижимаясь щекой к мягкой спинке дивана. - С вашим потенциалом вы явно не на своем месте. Вы слишком одержимы наукой, у вас большое и светлое будущее. Я могу лишь тянуть вас вниз. - Нарочно прибедняетесь? – хмуро спросил Холмс. - Вовсе нет. Мое будущее черно, и лучше думать о нем с холодным спокойствием, как подобает мужчине, а не расцвечивать его пустой игрой воображения, - бесстрастным тоном ответил Джон, глядя на пустое инвалидное кресло, что стояло неподалеку. - Похвально, что вы берете пример с меня в самообладании и рассудительности, но вам катастрофически не идет. Слишком пессимистично, причем, необоснованно. У вас ушиб позвоночного столба в поясничном отделе, не факт, что паралич неизлечим, а значит, неизвестно, на какую сторону упадет монета, подкинутая вселенной.

- Неужели метафоры? – Ватсон невольно улыбнулся. – На Ницше не похоже... И кто же это?

- Кокаин, - пожал плечами Шерлок. Джон растерянно захлопал глазами, пытаясь понять странную шутку. - Что? - Кокаин, - смиренно повторил Холмс, словно ему приходилось втолковывать что-то элементарное полному идиоту. – Вы же знаете последствия приема, так вот, из всего перечня у меня небольшая раздражительность, тремор, снижение аппетита, депрессия и навязчивые идеи.

Он продемонстрировал подрагивающую руку ошалевшему Ватсону, который пребывал в состоянии легкого шока. - Мои, как вы выразились, метафоры, лишь плоды подкравшейся меланхолии. Вы считаете свою болезнь судьбой, а на меня этот термин всегда нагонял тоску. Он создает впечатление, что все давно решено за нас, и ,как бы мы не бились о стенки этого прозрачного мирка, мы навсегда остаемся лишь жалкими насекомыми в банке. - Какие еще банки?! Что вы несете? Вы… Вы и так практически ничего не едите, пренебрегаете сном, заносчивы, язвительны и несносны без всякого кокаина, так какого, я спрашиваю, черта?! – Джон повысил тон, практически задыхаясь на последних словах: он все еще до конца не был уверен, что Шерлок серьезен в своем заявлении. - Успокойтесь, не стоит так нервничать, - осадил его Холмс. – Конечно же, кокаин — сквернейший и коварнейший яд, которым нельзя заменить морфин… Но тогда, в клинике, я пытался. Когда обокрал местный аптечный шкаф, то прихватил и четырехпроцентный гидрохлорид кокаина. Бутылек помог мне не сойти с ума до выписки… Я не писал вам об этом… Не знаю, почему скрыл от вас эту деталь. Видимо, посчитал, что это расстроит вас и в конец растопчет ваше представление обо мне. А сейчас… Знаете, мне все равно. Я принял свою нужду, необходимость в стимуляторе, и сразу стал хорошо спать. Видимо, чистая совесть – хорошее снотворное. Я серьезно, Джон, оказывается, это так важно – принимать свои недостатки и быть в ладу с собой… Ватсон таращился на друга дикими глазами, словно тот размозжил кому-то череп и стоял с окровавленными по локоть руками, искренне недоумевая, что в этом дурного. Он слушал эту полную бреда и правды речь, наблюдал, как Шерлок самозабвенно захлебывается словами, развивая одну мысль за другой, но это не могло продолжаться вечно.

- Так ваши слова о полном отказе от препаратов… - зловеще заговорил Ватсон, но его перебили, внося ясность: - Отказ от морфина. Полный. И это правда, мой друг. Я никогда не вернусь к этой зависимости… - Да, потому что вы нашли себе другую!

- Джон, я вас умоляю! Кокаин до сих пор продается в аптеках в виде капель от насморка. Это легальный и свободно потребляемый продукт. Не попрекайте меня им! - Но у вас нет проблем с дыхательными путями! Точнее, проблема все-таки есть… И вы же знаете, что наука доказала вред кокаина, он со временем разрушает организм! - Ватсон был поражен и испуган. - Господи, да лечение не дало никаких плодов, вы все такой же… Наркоман! Холмс повернулся в сторону Джона, и лицо его исказилось бессильной яростью. Но постепенно оно смягчилось, на нем даже появилось подобие сконфуженной улыбки. - Лично я предпочитаю термин ?маленькая слабость?… - поправил он. На челюсти Ватсона выступили желваки – истинный признак скрытого бешенства, – когда он исподлобья уставился на Шерлока.

- Так вот каким другом я награжден или лучше сказать наказан? - Он прищурился в недоброй улыбке, и глаза его не смеялись. – Человеком, презирающим философию, астрономию и политику; помешанным на геологии, химии, анатомии, физике и биологии; обладающим феноменальной памятью и фармацевтическим талантом. Замкнутым неврастеником, дотошным логиком и скептиком, педантом и консерватором! При всем этом, как ни странно, скрипачом, отравляющего себя табаком и, как выяснилось, кокаином!

Холмс слушал эту тираду о себе, не перебивая, внимательно наблюдая за взволнованным и подвижным лицом Джона, в который раз удивляясь количеству эмоций, которые оно могло передавать. - Да, пожалуй, я в точности такой, каким вы меня описали. – Он как-то устало посмотрел на Ватсона, прося: - смиритесь уже с этим. - Не желаю мириться так же, как с этими проклятыми ногами! – воскликнул Джон, впечатывая кулак в спинку дивана. - Чего же вы желаете? – Шерлок был слишком спокоен. - Как следует начистить эту каменную рожу, что передо мной, - рыкнул Ватсон, прерывисто сопя. - Это была бы крайне нелепая драка… А знаете, чего хочу я? Снова обнять вас. При текущем физическом состоянии, как думаете, у кого шансов больше? Когда Холмс начал перемещаться, обивка скрипнула. Не давая Джону замахнуться, Шерлок перехватил его запястья, сдавливая руки с боков, а сам навалился на трепыхающегося Ватсона всем телом. Джон бился и дергал плечами, пытаясь выкрутиться, но каждая попытка порождала лишь новые проклятия и боль в поврежденной спине, а не успех. Холмс же контролировал свою силу и удерживая вес, чтобы не причинить другу сильного вреда, но при этом заставить его почувствовать себя дискомфортно. Но сейчас Ватсоном управлял не только гнев. Его грудь сжималась от сладкой истомы и восторга, причиной которых была тяжесть и тепло Шерлока. Пробуждалось острое желание сейчас же овладеть этим мужчиной. Возможно, Холмс почувствовал это, потому что его участившее дыхание вдруг замерло, словно он задержал в легких глоток воздуха. Черные ресницы вспорхнули, открывая темно-бирюзовые глаза, лишенные какого-либо стеснения. У Ватсона перебило дух, когда он поймал этот чистый взгляд. Мозг невольно отметил нормальное состояние зрачков, а это значит, кокаин принимался давно или же не принимался вовсе… - Признайтесь… - Джон находился к Шерлоку так близко, что слова невольно выходили шепотом. – Вы же все это выдумали? Ватсон почти умолял с надеждой на шутку, но Холмс хрипло выдохнул: - Нет… Джон замычал от разочарования, откидывая голову назад в каком-то обреченном жесте, а через секунду послышался хруст и тихий вскрик. Это Ватсон со всей накопленной силой обрушил свой лоб на переносицу Шерлока. Кривясь и зажимая кровоточащий нос рукой, Холмс моментально отпрянул от гневно ликующего Джона. На белом рукаве сорочки Холмса быстро расползалось алое пятно. Жмурясь и шипя, он посидел некоторое время на краю дивана, приостанавливая кровь, а после ощупал дрожащими пальцами тонкую переносицу и с болезненным стоном поправил хрящ. - Хорошо, мы квиты, - прогундосил он. - Я обеспечил вам проблему с дыхательными путями, кокаиновые капли как раз помогут, - кивнул Ватсон. – А теперь мне пора в свою комнату, уже поздно.

Облизывая окровавленную губу, Холмс опасливо предупредил: - Больше не нужно рукоприкладства. - И встал за коляской. Хмурый Джон позволил себя пересадить. - Внутривенно? – тихо спросил он, когда они покинули холл и направились к палате. - Назально, - покачал головой Шерлок, шмыгая разбитым носом.

- Вы неисправимы! Помешаны! Дьявол!.. Не успели оправиться… Хотя вы и не оправлялись! За что мне такое несчастье, знать вас? Вы рвете мне сердце и губите себя в придачу! Хорошее нашли себе развлечение, ничего не скажешь… Что б вас! Ватсон ругался шепотом, чтобы не потревожить отдыхающий персонал, а Холмс спокойно все выслушивал, удовлетворенный мыслью, что злость так взбодрила Джона, отвлекла от собственных горестей. - Можно я поиграю вам на скрипке перед сном? – негромко поинтересовался Шерлок. - Да, вот именно, лучше бы вы играли на скрипке, чем пичкали свой организм всякой пакостью! Вы обещали мне Штрауса! Играйте, черти вас разрази, играйте сколько захотите! Вам, как я погляжу, все равно никто не указ! Привыкли потакать своим нездоровым идеям… Только для начала завернем в аптеку, вам следует сделать охлаждающий компресс. Иначе, того и гляди, к утру переносица распухнет... А вам еще перед пациентами находиться! Возможно, я погорячился, но... Вы сами напросились, черт возьми! Джон все бубнил, стукал кулаком по подлокотнику и тяжело сопел, а Холмс шел вперед и толкал коляску, слыша лишь тихий шорох спиц…*** От автора: вот мы и подошли к юбилейной главе!

Спасибо всем, кто идёт со мной по этому пути, кто поддерживает, вдохновляет, хвалит и критикует <3Благодарю читателей с их окрыляющими комментариями и, конечно же, суповую* бету ;)Аминь, братья. У нас с вами еще много интересного впереди!