8. Зазеркалье (1/1)

Миэль сидела в кресле, удобно разместив руки на подлокотниках и слегка поглаживая мягкую обивку подушечками пальцев. Она лениво изучала темноволосого мужчину перед собой, который с каким-то затаенным злорадством отзеркаливал её раслабленную позу.На нем был мужской вариант её светло-серого брючного костюма, бежевый галстук с серебряной булавкой в виде головы лиса и дорогие чёрные туфли с острым носком. Мужчина, как и она, закинул ногу на ногу, и Миэль попыталась сосредоточить все свое рассеянное внимание на на его обуви, от чего-то представляя, как удобно пинать людей под ребра этими туфлями.Девушка чуть склонила голову на бок и прищурила глаза, поднимая взгляд к лицу человека, сидящего напротив. Он с какой-то дьявольской точностью повторил её движение, словно был её отражением, и только криво изогнутые губы выдавали истинное положение вещей.В его тёмных глазах цвета переспелой вишни читалось мрачное веселье, словно он пришёл на городскую площадь Парижа во времена Великой Французской Революции и с предвкушением ждал, когда же гильотина начнёт отсекать головы сотням неугодных людей.—?Итак,?— наконец сказала Миэль, задумчиво проведя пальцами по подбородку. Это словно стало своеобразным сигналом и мужчина перестал её копировать, а вместо этого задумчиво подпер щеку кулаком, оперевшись на подлокотник кресла.—?Ита-ак,?— повторил он за ней. Он протянул гласную дольше положенного, из-за чего по спине Миэль прошёл неприятный холодок?— такое непривычно и почти забытое чувство.Страх. Да, сейчас ей было определённо страшно.—?Если ты и дальше продолжишь все за мной повторять, то диалога не получится,?— раздражённо отозвалась она, пытаясь заглушить первые блеклые отголоски испуга самоуверенной бравадой.—?Мы с тобой давненько не виделись, дорогуша, так что я понятия не имею, о чем можно с тобой поговорить,?— мужчина не переставал издевательски скалиться и смотреть на девушку в упор, словно паук, который почувствовал едва различимое колебание паутины, но не спешил кидаться на добычу, давая ей возможность в полной мере осознать, куда она попала и что её ждёт, и наслаждаясь её метаниями.—?Тогда свали. Я не обижусь. Мне и без тебя неплохо,?— отчеканила она безразлично и холодно.—?Ты разбиваешь мне сердце,?— брюнет сокрушенно покачал головой и притворно вздохнул.—?У тебя нет сердца.—?Как и у тебя,?— насмешливо фыркнул он. —?Поэтому я искренне не понимаю, чем тебя так привлекает этот твой телохранитель. Да, он хорош в постели, но, по-моему, мы уже давно прошли этап, когда от мужчин нам нужен был только секс.—?Нет никаких ?нас?,?— зло прошипела она, яростно сверкая своими янтарными глазами.—?Что бесконечно меня расстраивает,?— мужчина театрально смахнул воображаемую слезу. —?Ты же помнишь, как нам было хорошо вместе. Никаких рамок, никаких правил, никакой зауря-ядности… А что теперь?—?А что терепь? —?раздражённо переспросила девушка, понимая что уже проигрывает, потому что сейчас он её уже не копировал, а направлял разговор в нужное ему русло играючи, словно разговаривал с несмышленым ребёнком.—?А теперь ты как будто зависла. Я только и слышу: ?Цезарь то, Цезарь это, Цезарь такой ла-апочка?…—?Последнего я точно не говорила,?— мрачно поправила Миэль.—?Не суть,?— отмахнулся мужчина. —?Какая разница, что ты там говорила? Главное, что ты чувствовала! Ты чувствовала! С каких пор тебя волнуют глупые сантименты?! Они делают тебя жалкой, слабой, зависимой! Они делают тебя человечнее…Последнее слово он выплюнул с особым отвращением.—?Пойдём со мной,?— сказал он неожиданно спокойно. —?Со мной тебе будет лучше.—?Идти с тобой?— это все равно что блуждать по дунглям, где под ковром их листьев в любом месте может скрываться яма с отро заточенными копьями.—?Разве это не метафора всей нашей жизни? —?он вопросительно изогнул бровь. —?Где яма с копьями символизирует внезапность смерти?—?Верно, но твоё присутствие помогает сократить расстояние к ней.—?С каких пор тебя пугает смерть?—?Ты разучился читать людей. Моя смерть меня вовсе не пугает.Мужчина задумчиво смотрел на неё несколько секунд, а потом вдруг громко расхохотался, запрокинув голову.—?О да, ну разумеется… —?протянул он, отсмеявшись. —?Твоя смерть тебя не страшит… Но что если вдруг Цезарь…—?Нет,?— выдохнула она. —?Ты не посмеешь.—?Я убью его,?— пообещал мужчина, и на его губах зазмеилась улыбка. —?Нет, не так. Мы с тобой его убьём. Обязательно. Просто время ещё не пришло. Ты с ним ещё не наигралась вдоволь. Я порой тоже могу чересчур увлечься, но я…—?Не трогай его,?— Миэль вскочила на ноги одним резким движением и подошла к мужчине, который тоже поднялся, последовав её примеру, почти вплотную.—?Что и требовалось доказать,?— он недовольно цокнул языком. —?Когда ты успела из хладнокровного политика превратится во влюбленную дурочку? Сердце никогда не должно управлять твоей головой. В любви все идёт по накатанному сценарию, никаких неожиданных поворотов, никаких перспектив. Сплошная тривиальность и заурядность. Ты становишься тако-ой предсказуемой… А ты знаешь, как я не люблю предска…Закончит он не успел, потому что кулак Миэль впечатался в его нос, обрывая на полуслове. На удивление удар вышел настолько сильным, что из носа мужчины тут же потекла кровь и он прижал ладонь к носу, слегка откидывая голову назад.—?Это тоже для тебя достаточно предсказуемо? —?любезно поинтересовалась Миэль.—?Старое-доброе насилие… —?хмыкнул он. —?Не скажу, что ты меня прямо-таки удивила, но, по крайней мере, это перестало быть таким скучным.Он убрал окровавленную руку от лица и жутко улыбнулся. Миэль опустила взгляд на свою собственную саднящую после удара руку и с удивлением отметила, что на ней тоже была кровь.—?Это твоя или моя? —?отстраненно спросила она, поднося руку к лицу и с любопытством разглядывая окровавленные костяшки.—?А ты попробуй на вкус,?— подсказал брюнет, и его широкая улыбка стала почти безумной.Миэль хмыкнула на это предложение, а затем все же медленно провела кончиком языка по коже, слизывая алые капли.—?Вкусно,?— неожиданно сказала она, и в её глазах тоже мелкнули искорки застарелого безумия. —?Она определённо твоя.—?Тогда не сдерживай себя, солнышко,?— он провокационно высунул язык и провел им по своим окровавленным губам. —?У меня её ещё много.Миэль медленно подошла к нему, так что их лица теперь находились в считанных сантиметрах друг от друга, и провела большим пальцем по его подбородку.Он был холодным.Словно она прикасалась не к живому человеку, а к уже давно забальзамированному трупу.Её большой палец медленно блуждал по его коже, размазывая кровь и слегка задевая губы, пока она вдруг не почувствовала боль.—?Чёрт, ты меня укусил! —?зашипела девушка и отдернула руку.—?Решил тебя поторопить,?— ухмыльнулся он. —?К чему эти предварительные ласки?На лице у Миэль появилась точно такая же ухмылка.А потом она впилась в его губы, в полной мере ощущая металлический привкус крови на своем языке. Девушка вцепилась пальцами в чужие плечи, отстраненно отмечая, что они, как и лицо, тоже были холодными и твёрдыми, словно были высечены из камня.Осознание боли пришло не сразу.Сначала это было лёгкое, ненавязчивое покалывание, а затем её губы начали гореть, словно она все это время натирала их песком, и некоторые особенно крошечные песчинки попали ей в рот, впиваясь в десны и язык.Она понимала, что что-то не так, но просто не могла остановиться.Пока чьи-то сильные руки не дёрнули её за шиворот, грубо и резко, вынуждая отстраниться.—?Ты что творишь?!Миэль развернулась и уставилась на Цезаря расфокусированным взглядом, силясь понять, что же не так.—?Цез-зарь,?— произнесла она, слегка заикаясь, потому что шевелить губами было тяжело и больно.—?Це-е-езарь,?— раздалось за её спиной разочарованно и зло.Джеймс Мориарти был явно недоволен.***—?Какого хрена это сейчас было, Джейсон? —?поинтересовался Цезарь и его голос звенел от злости. Он сидел на диване, удерживая голову спящей девушки у себя на коленях. —?Какого хрена она творит?—?Знаешь, я задавался этим вопросом уже много лет,?— отстраненно ответил парень, собирая пустые бутылки с пола. —?Но потом перестал, неблагодарное это дело. Такое просто иногда случается. Крайне редко, должен заметить, так что просто смирись и не парься.—?Смириться с тем, что она напивается до зелёных чертей? —?вкрадчиво спросил мужчина.—?Это большая редкость, я же сказал,?— парень раздражённо поправил очки и посмотрел ему прямо в глаза. —?Такое происходит, когда какая-то мысль не даёт ей покоя, и она таким образом отключает себе мозг, чтобы перестать себя накручивать.Джей помолчал некоторое время, а потом перевёл свой взгляд с Цезаря на лежащую на диване Миэль.—?У всего есть своя цена, Цезарь,?— сказал он глухо, с какой-то затаенной болью в голосе. —?Миэль очень умная, я всегда это знал, а сейчас она доказывает это не только мне, но и всему мир, однако… Гениальность и психоз всегда идут рука об руку.Он устало провёл ладонью по лицу и горько усмехнулся.—?В случае Миэль?— гениальность и безумие.—?Дурость это самая обыкновенная,?— раздражённо отозвался Цезарь. Он хотел добавить что-то ещё, но его прервала Миэль, которая начала ворочаться.—?О, кажется, она просыпается,?— потребовалась всего секунда и Джей вернул себе привычную весёлость, словно никакого разговора не было. —?Я пошёл, дальше ты тут сам по себе.Парень выскользнул за дверь, унося с собой пустые бутылки, а Миэль наконец-то разлепила тяжёлые веки и попыталась слегка приподняться, но ослабевшие руки не позволили ей этого сделать, поэтому Цезарю пришлось придержать её за плечи, помогая принять сидячее положение.—?Ч-чт…—?На твоём месте я бы не пытался сейчас говорить,?— предупредил он, хмуро вглядываясь в неё лицо. —?У тебя губы изрезаны, Джокер недоделанный.Девушка несколько раз быстро моргнула, а затем перевела взгляд за спину мужчины, где на стене висело большое зеркало.Окровавленное зеркало с россыпью трещин, расползающихся от центра, куда несколькими часами ранее пришёлся её кулак.Миэль посмотрела на свои сбитые костяшки и порез на большом пальце, все больше осознавая, что же здесь произошло.Она снова сосредоточила свой взгляд на мужчине.—?Я не буду спрашивать, что ты там видела. Ты бы все равно мне не ответила, даже если бы могла говорить,?— холодно сказал Цезарь. —?Но если ты ещё хоть раз…Миэль резко подалась вперёд, обнимая своего телохранителя за шею и пряча свое лицо у него на груди. Он машинально обнял её одной рукой, притягивая ближе, а второй зарылся в спутанные волосы на ее затылке.—?Не смей,?— выдохнул он устало в её макушку. —?Я тебе запрещаю.Миэль только сильнее прижалась к мужчине и жалобно всхлипнула. Она бы с радостью это все прекратила, но проблема была в том, что этот демон был с ней слишком давно. Он родился в тот самый момент, когда она впервые будучи подростком поднесла лезвие к своему запястью, чтобы избавиться от боли, а сейчас он просто приобрел более конкретную форму и мог выходить за пределы её разума.Она сама ему позволяла, стирая границы между реальностью и бессознательным лошадиной дозой алкоголя.Цезарь прижал её к себе сильнее, и Миэль вдруг подумала, что в этом теплом и надёжном кольце рук гораздо приятнее, чем в холодных смертоносных объятьях зеркала.Миэль не боялась смерти, потому что умирала и сама подписала себе смертный приговор лёгкой рукой. Она вообще мало чего боялась.Единственным её страхом было заглянуть внутрь себя слишком глубоко и понять наконец, кого же она любит больше?— своего телохранителя или свою тьму.Потому что отчаянно опасалась того, что выбор может оказаться не в пользу Цезаря.