Лучшие враги: как далеко мы зайдём? (1/2)

Скажите, когда вы совершаете какую-нибудь неведомую хрень, как быстро до вас доходит, какой степени тяжести вы её совершили? Ко мне, вот, осознание того, что у нас произошло с Печориным, дошло не сразу... Очень не сразу...

Я до сих пор пребываю в неком анабиозе от произошедшего. Сижу на холодном кафеле около двадцати минут, прислонившись спиной к двери и задумчиво вертя в руке телефон Печенега. Тот каким-то волшебным образом не выскользнул у меня из труселей во время... Кхм!

Как же это назвать? Нет, сие действо легко именуется "петтингом", это мне понятно. Вопрос немного в другом: как мы до такого дошли? Как это вообще произошло? Такое ощущение, что я попал в какой-то фанфик с рейтингом NC-21, где главные герои сначала ненавидят друг друга, затем трахаются по пьяни, а потом счастливо живут вместе стопятьсот лет. Но это не фанфик двенадцатилетней извращенки! Это гребенная жизнь, в которой я чуть не потрахался с Печенегом!В дверь ванной тихо постучали. Стучу в ответ. Перестукиваемся так минут десять. Наконец, мне надоедает, и я, прислонившись к дверной щели, спрашиваю:- Чего тебе?- Ты скоро? - вопросом на вопрос отвечает Печорин.- Нет, - мотаю головой, будто библиотекарь может меня видеть. - Мне в душ надо сходить... Труселя, там, постирать...- Мои постираешь?

Зависаю на пару секунд.

Ээээм... Он серьёзно?- Что? - переспрашиваю я, надеясь, что мне просто послышалось.- Ты глухой? - в голосе Печенега чувствуется раздражение. - Мои трусы, говорю, постираешь?Кажется, серьёзно...- Ладно, давай, - всё ещё не отойдя от шока, говорю я, приоткрыв дверь.В щель пролезает рука с труселями. Забираю нижнее бельё. Хм, боксеры, серые... Обыкновенные такие...Эм, минуточку! Давайте разберём ситуацию! Я сижу в ванной, полуголый, в обконченных трусах. За дверью сидит Печорин, которого я ненавижу, и который ненавидит меня, но мы только что занимались петтингом. Он просит меня постирать свои грязные труселя. Я соглашаюсь?!- Это конец..., - отрешённо произношу я.- Ты чего завис? - интересуется через дверную щель Печенег. - Оргазм в голову ударил, что ли?- Наверное, - пожимаю плечами. - Кстати, можешь мне объяснить, почему я должен стирать твои трусы?- Может, потому что ты заперся в ванной, и я сам не могу этого сделать? - с издёвкой спрашивает библиотекарь.- Ну, а кто в этом виноват? - парирую в том же тоне. - Иди и сам стирай!- Ты дебил? Как я, по-твоему, войду?Хм... И правда, как?Стоп! Онегин! Кончай уже тупить!Петтинг - не секс. Сам кучу раз так развлекался, причём с людьми, чьи имена ты даже не знал. Ну, и что же в этом такого? Грустненько, конечно, что у вас это было с Печориным, но не умирать же из-за этого? К тому же, сам ты ничего не решишь. Тебе по-любому необходима вторая сторона "конфликта".- Короче, - вздыхаю я, - я пока иду в душ, а ты принеси мне мои штаны и портфель. Как закончу, я тебе открою.- Ладно, - соглашается Печенег.Вновь закрываю дверь на щеколду и иду к душевой кабине. Наши труселя закидываю в раковину. Потом с ними разберусь. Тёплые капли отрезвляют. Я ведь действительно чуть панику не развёл! Может, стоит поговорить с Чацким? Пусть хоть какие-нибудь таблетки выпишет для успокоения моих расшатанных нервишек...Вылезаю из душа и подхожу к большому зеркалу, рядом с которым висит полотенце. Бросаю взгляд на своё отражение и замираю в полнейшем ступоре. На бёдрах красуются огромные фиолетовые синякии ярко-бордовые следы от чужих рук и засосов. Поворачиваюсь к зеркалу спиной и в ужасе смотрю на свою пятую точку. Такое ощущение, что меня не просто лапали, а жестоко избивали!Печорин - твааааааарь! Убью гада! Мало того, что у меня от ремня следы на руках остались, и теперь мне придётся ходить в кофтах с длинным рукавом, так ещё и это! Меня же теперь Бегемотиха домой не пустит! Она ненавидит, когда меня лапают другие люди...

Быстро завязываю полотенце на бёдрах и открываю дверь, готовясь выдать этому мужлану гневную тираду... Но внезапно замираю. Весь запал тут же сходит на нет при виде сей картины. Печорин стоит на пороге ванны, держа в руках мои рюкзак и джинсы. Из его носа тоненькой струйкой течёт кровь. Она скользит вниз по губам, подбородку, маленькими капельками окрашивая кофту и пол в ярко-красные крапинки...Он что? Совсем уже что ли??На автомате хватаю библиотекаря за рукав и затаскиваю в ванну, закрывая дверь на засов.- Ты придурок?! - пытаюсь мокрыми пальцами вытереть кровь с чужого лица. - У тебя кровь не останавливается, а ты просишь меня только постирать тебе трусы?! Совсем больной?!Выхватываю из рук библиотекаря свои вещи и начинаю рыться в рюкзаке, пачкая его содержимое красной вязкой субстанцией. Наконец, нахожу то, что мне нужно - сухие салфетки. Судорожно разрываю пачку, вытаскивая несколько бумажных платочков. Продолжаю вытирать кровь уже ими.- Дебил! - продолжаю возмущаться я. - Придурок! Мог раньше сказать?! Ненавижу!- Это просто кровь из носа, - спокойно произнёс Печорин. - Ты даже ничего мне не сломал. Не понимаю причину твоей паники...- Тебе и не надо! - рыкаю в ответ, запихивая в нос парня бумажные валики. - Загадил весь пол... Потом будешь сам мыть...Не знаешь - молчи, придурок! А если бы ты умер? Что бы я тогда делал, а?Внутри что-то съёжилось... По коже пробежал холодок, задевая старое воспоминание... Нет! Только не снова! Дыши, Евгеша! Только спокойствие!

Инстинктивно обхватываю себя руками, чувствуя лёгкое головокружение. Сердце начало усиленно набирать обороты. Видимо, от Печенега это не укрылось. Большие ладони несильно сжали мои плечи.- Ты в порядке? - в голосе парня чувствуется едва уловимое волнение. - Тебе плохо?Отрицательно мотаю головой, чувствуя как учащается дыхание. Надо держать себя в руках! Нужно успокоиться!

- Всё нормально, - отмахиваюсь я. Фууууууух! Неужели, пронесёт? - Иди, мойся уже.

Печорин внимательно смотрит на меня, тяжело вздыхает, взъерошивая непослушные пряди. Скользит взглядом по мне... И тут до меня доходит, что на мне, кроме короткого полотенца ничего нет. Я, конечно, не стесняюсь, но...- Не смотри на меня так..., - бурчу я, отворачиваясь от парня, чувствую, как мои щёки начинают гореть.- Как так? - хмыкает библиотекарь. - Ты стесняешься?Прибью, гада!- Размечтался! - рычу в ответ. Пока паническая атака - привет-привет, труп Печенега!Резко разворачиваюсь на пятках. Полотенце стремительно скользит вниз. Пытаясь его поймать, запинаюсь о собственные ноги, поскальзываюсь на мокром полу...

Бля!Чувствую, как начинаю лететь вниз. Впереди меня летит моё полотенце. Зажмуриваюсь, готовясь к "эпичному" падению......И? Где мой холодный твёрдый пол?Нерешительно открываю глаза.Я уже... Не падаю?Ну, конечно, кто ещё меня мог поймать, как не Печорин? Тёплые руки библиотекаря осторожно поддерживают меня под подмышками, смыкаясь на моей груди. То его лапищи холодные, то горячие... Он в отряд хладнокровных записался? И вообще... Может, он меня уже отпустит, а? Голышом стоять - совсем не приятно!!!- Я уже не падаю, - сообщаю я Печенегу.- Я в курсе, - хмыкает библиотекарь у меня над ухом. - Просто отсюда открывается весьма шикарный вид.Кровь вновь приливает к щекам. Онегин, сука, прекрати! Тебе почти тридцатник, а ты хуже малолетки, которая застукала старшего брата с его девушкой!- Извращенец, - злобно выдыхаю я, пытаясь высвободиться из крепких объятий, - отпусти немедленно!- Не хочу. - фыркает Печорин, перехватывая меня поудобней. - Ты в курсе, что тебя трясёт? Лично я не очень хочу снова везти тебя в больницу. Твой Чацкий меня изрядно бесит.- Он не мой, - возмущаюсь я, - и до больницы я и сам могу доехать! И вообще, хоре уже любоваться! Мне холодно!- Какой же ты противный, - выдыхает парень, легонько целуя меня в шею. - Бесишь до невозможности.- Взаимно, - мне наконец удаётся выбраться из чужих объятий. - Надоел уже...Пытаюсь поднять упавшее полотенце, но Печенег опережает меня. Злобно смотрю на библиотекаря. Как же он меня бесит!!!!!

- Отдай, - требовательно протягиваю руку к Печорину.- Нет, - на лице парня играет коварная ухмылочка, - оно мне тоже нужно.- Предлагаешь мне голым ходить? - рычу я.Библиотекарь как-то странно фыркает и стягивает с себя толстовку. Натягивает сей предмет гардероба на меня. Ошарашенно смотрю на Печенега. Почти всё тело парня забито татуировками. Накаченные руки украшают яркие рукава в стиле "Трэш-полька", которые немного заходят на плечи и ключицы. Грудь, пресс, руки... Какого фига человек с таким дерьмовым характером имеет такое обалденное тело?- Что это ещё за благотворительность? - деловито интересуюсь я, поправляя кофту, которая лишь слегка прикрывала мои бёдра.- Тебе же холодно, - хмыкает библиотекарь.Лишь фыркаю в ответ и выуживаю из портфеля запасные трусы. Не, ну а что? Мало ли, где я буду ночевать? Не в грязненьком же потом ходить! Я, между прочим, и в Англии так делал... Под пристальным взглядом Печорина, натягиваю на себя боксеры и тянусь за штанами. Однако те почему-то мокрые. И пахнет от них как-то подозрительно знакомо... Вашу маааааать!- Коньяк? - тихо спрашиваю я, сдерживая себя, чтобы не разорвать библиотекаря на части.- Коньяк, - подтверждает Печорин.

Как?! Как такое вообще возможно?! Как нужно было запульнуть джинсы, чтобы они задели бутылку, стоящую на столе, и опрокинули её?!

- И что мне теперь делать? - интересуюсь я.- Закинь в машинку и постирай, - пожимает плечами парень.- И где ты видишь здесь стиралку?Печенег молча подходит к зеркалу и спокойно отодвигает раму, являя миру закуток с небольшой стиральной машиной.- Порошок где-то сбоку, - заранее отвечает библиотекарь. - Закинешь мои джинсы тоже. Там есть режим сушилки.

Молча киваю. Стиральная машина за зеркалом... Как до такого вообще можно додуматься? Я здесь уже почти месяц, но никогда бы не подумал, что здесь есть какие-то потайные двери или тайники... Выходит, Печенег знает куда больше, чем я. Известно ли ему про люк под диваном? Если это так, то мне нужно быть ещё осторожней...Звук включённой воды обрывает мои мысли. Оборачиваюсь. На месте, где раньше стоял Печорин лежали только его джинсы. Значит, в душ пошёл...Закидываю штаны и труселя в машинку. Я, конечно, нижнее бельё предпочитаю стирать отдельно, но сейчас это крайне неудобно. Сажусь на пол, опираясь спиной на кафельную стену. Ёжусь от холода. Попа мёрзнет: длины толстовки библиотекаря не хватает, чтобы прикрыть мою пятую точку. Начинаю рыться в портфеле: идти в кабинет нет смысла, учитывая мой внешний вид... Выуживаю из рюкзака мазь от ушибов и пачку чипсов, упёртую мной неделю назад из сейфа. А чего вы удивляетесь? Не только женская сумочка хранит в себе много тайн, так что мой портфель полон весьма неожиданных сюрпризов... Душевая кабина почти бесшумно открывается, и из неё выходит Печорин. Теперь я полностью могу заценить его тело, по крайней мере, ту часть, которая не скрыта полотенцем. С мускулистого, подтянутого, но не бодибилдерского тела медленно стекают капельки воды. Бёдра узкие, а плечи широкие... Ну, блин... Даже ноги вкаченные. Вот почему кому-то всё, а кому-то - ничего!- Прекрати смотреть на меня так, как-будто хочешь убить, - произносит Печенег, откидывая мокрые прядки волос назад.- А я и хочу, - фыркаю в ответ, пытаясь открутить колпачок от мази от ушибов.Библиотекарь пару секунд наблюдает за моими безуспешными действиями, а затем подсаживается ко мне, отбирая тюбик. С лёгкостью откручивает крышечку и задумчиво глядит на меня.- Может, отдашь уже? - спрашиваю я, тянясь за тюбиком.- Нет, - мотает головой парень, - я сам.- Что сам? - не понимаю я.- Сам тебя намажу.Погодите! Что?!! Он это серьёзно? Я не самоубийца, чтобы ему свою задницу подставлять! Тем более, когда у него в руках столь "деликатное" средство...- Ну, ладно. Только руки не распускай...Здравый смысл уходит в поисках верёвки и мыла.

А я что? А мне интересно, как это будет... Вот.

Кто-нибудь... Дайте мне мозги и отключите уже эту функцию, когда у жопы появляется желание пойти на поиски приключений!Кажется, мне и правда пора к Чацкому...Задираю края толстовки и раздвигаю ноги. Печорин садится между ними, скользя взглядом по многочисленным синякам.- У тебя слишком чувствительная кожа, - наконец, выдаёт он, выдавливая себе на пальцы немного мази.- Интересно, как ты догадался? - фыркаю я, получая в отместку щелчок по одному из синяков. - Ай! Больно!- Сам виноват, - отрезает Печенег, осторожно размазывая крем по засосу.

Тихо рычу в ответ и сосредотачиваюсь на ощущениях. Хм... А сейчас всё как-то по другому. Щекотно просто и всё. Хотя... Если вот тут провести чуть выше, а здесь сильней надавить, то... То будет очень даже ничего.

Ой, бля...

Накаркал!- Эй! - несильно пинаю библиотекаря в живот. - Я же просил! Я не хочу второй стояк за сегодня!- Успокойся, - рычит в ответ парень. - Осталось немного.- Нет уж, хватит! - возмущаюсь я.- Прекращай истерить! - Печорин тоже поднимает голос. - Заебал уже!- Ты тоже уже задрал! Ненавижу тебя!- Как же ты бесишь!Печенег отбрасывает тюбик с кремом в сторону и садится у стенки, бурча себе под нос какие-то ругательства. Как он мне надоел!

Иду за мазью. Библиотекарь закинул её почти в другой конец ванной. Обида обидой, а попа-то в синяках... Приподнимаю конец кофты, хватая его зубами. Приспускаю труселя, пытаясь так вывернуться перед зеркалом, чтобы всё видеть. Получается не очень. Печорин несколько минут наблюдает за моими стараниями, тяжело вздыхает.- В чём-то тот псих был прав, - с усмешкой произносит он. - Кроме задницы, у тебя, действительно, больше ничего нет...Злобно зыркаю на библиотекаря, продолжая мазать синяки кремом. Сначала наорёт, потом поиздевается, затем переквалифицируется в извращенца... Человек ста настроений, честное слово!- Не нравится - не смотри, - фыркаю я, проверяя, все ли синяки я смазал.- А кто сказал, что мне не нравится? - Печенег удивлённо приподнимает бровь. - Как по мне: вид шикарный.- Придурок, - бурчу я в ответ, натягивая боксеры и возвращаюсь к месту у стены, - если у тебя нормальное (безумно секазное, сасное, восхитительное, членостояковое и прочее и прочее) тело, то это не повод издеваться над другими.- Я не издеваюсь, - библиотекарь внимательно смотрит на меня, как-то странно улыбаясь. - Мне, правда, нравится...В сердце что-то радостно ёкает. Вот, что за милости-приятности? Какого фига, скажите мне? То я его бешу, то ему нравится... Аааааааа! Ладно! Мне приятно! Очень... Так давно никто не говорил, что ему что-то нравится во мне. Обычно, всё происходило наоборот...- Чего лыбишься? - голос Печорина вырывает меня из собственных мыслей.

Тихо смеюсь в ответ, прижимая ноги к животу. Печенег с непониманием смотрит на меня. Подвигаюсь к нему так, чтобы наши плечи соприкасались.- Чипсы будешь? - разрываю пачку и протягиваю её парню.- А ты? - тот с недоверием косится на меня. - Есть будешь?- Совсем дурак? - фыркаю я, выуживая самую большую чипсину. - Если бы я не собирался есть, я бы тебе не предлагал, - подношу угощение ко рту Печенега. - На! Жри, пока я добрый...Печорин осторожно снимает чипсину с моих пальцев своими губами. Жуёт. Несильно берёт меня за запястье, прижимается губами к следам от ремня.- Болит? - тихо спрашивает.- Неа, - отмахиваюсь я, пытаясь скрыть лёгкий румянец. - На мне быстро всё заживает..., - отбираю свою руку у парня. - Чипсины жри, а не меня! Я не могу есть в одиночестве! А кушать-то хочется!Печенег громко фыркает и запускает руку в пачку. Ест. Странный он какой-то... Вот тянет его на всякие ванные и туалеты! Только здесь он белый и пушистенький (относительно). А так... Интересно, если бы мы были в каком-нибудь другом месте, то мы бы смогли точно также сидеть? Просто молча сидеть плечом к плечу, как сейчас?Пачку чипсов приканчиваем быстро. Облизываю солёные пальцы (уж простите, привычка такая). Печорин приобнимает меня за плечо, заставляя прислониться к его груди. Чувствую, как чужие пальцы ерошат волосы, вытягивая непослушные рыжие прядки.- У тебя в первый день был другой цвет волос, - задумчиво протягивает парень.- Это была краска, - поясняю я, потирая следы от ремня. - Она сделана так, чтобы не портить волосы, поэтому красящий пигмент долго не задерживается. Я хотел и здесь такую купить, но в тут даже про неё никогда не слышали... Приходится рыжим ходить.- Зачем вообще красился?- К твоему сведению, в Британии слишком много шуток про рыжих... И это надоедает! Особенно шуточки про Уизли.- Про кого? - недоумевает Печенег.- Ну, Уизли, - поясняю я, - из "Гарри Поттера". Ты не читал что-ли? Ещё фильмы есть.- Нет, - библиотекарь пожимает плечами. - Я не смотрю телевизор и не читаю такое...- Ты серьёзно?! - аж подскакиваю на месте. - А "Мстители"? А "Игра Престолов"? "Бегущий в лабиринте"? "Доктор Хаус" хотя бы?Печорин отрицательно мотает головой. Блин... Выходит, он только по книгам профи? Да все люди смотрели хотя бы один шедевр из этого списка. Чем же он занимается целыми днями?- А твои волосы? - перевожу тему. - Они в первый день вообще были белые и кудрявые. Что с ними случилось?- Это Андрей Сергеевич, - фыркает парень. - В свой последний приезд намешал в мой шампунь ярко-красную краску. Смываться она не хотела, поэтому пришлось обесцвечиваться... А потом снова краситься. Кудри сами появились, потому что волос был тонкий... Ну, по крайней мере, так сказали в парикмахерской.

Беззлобно хмыкаю. Да... Такие шутки в стиле дядюшки. Я как-то раз таким же образом едва не перекрасился в розовый. Благо, заметил, как окрасились руки.- А татухи во сколько сделал? - спрашиваю. - Я тоже себе хотел, но там, где я учился это не приветствовалось... А сейчас вроде уже тридцатник скоро. Говорят, не солидно.- Можно же сделать там, где никто не видит, - многозначительно произносит Печенег. - И во сколько хочешь. Я первую в четырнадцать сделал. И разве есть разница, кто кому и что говорит?Эх, верно ты говоришь, Печорин! Только вот данное утверждение соответствует только твоему миру. В моём же случае, общественное мнение играет самую большую роль в твоём становлении. Если попытаешься пойти против него, тебя обязательно раздавят...- Чего хмуришься? - Печенег пытается заглянуть мне в лицо.- Да так..., - отмахиваюсь я, утыкаясь носом в широкую грудь. - Вспомнил кое-что...Библиотекарь беззлобно усмехается, утыкаясь носом в мои волосы. Мне сейчас слишком хорошо и тепло, чтобы думать о плохих вещах.Тихо шумит стиральная машинка. Интересно, как долго продлиться эта идиллия?- Печорин, - негромко зову я. - А что между нами было?- Хмммм, - протягивает парень. - Эксперимент?- Ага, - фыркаю. - Ещё скажи, что мы поддались моменту.- Может быть, - соглашается Печенег. - В любом случае, это было неплохо...- Неплохо? - хитро сморю на него. - Твоё лицо говорило, что это было не просто "неплохо", а очень даже...- Это было бы "очень даже", если бы мы дошли до конца, - возражает Печорин.- Размечтался, - фыркаю я. - Я, к твоему сведению, не заинтересован в отношениях ради секса. Либо у нас перепихон на одну ночь, либо мы полноценно встречаемся. И учти, что я начинаю с кем-то встречаться, если мне этот человек нравится. Так что ты в обоих случаях уже пролетаешь: я к тебе ничего не чувствую, и я против интрижек на работе.- А псих и общественник?- Ну, сколько можно тебе повторять, - возмущённо гляжу на Печенега. - Я не встречаюсь ни с тем, ни с другим. Чацкий - натурал до мозга и костей, пусть и с гейским шуточками. А Берлиоз... Между нами ничего не было, нет и не будет. У меня в жизни не всё так плохо, чтобы спать с такими, как он. Understand (англ. - понятно)?- Понятно, - вздыхает парень. - И как же ты собираешься характеризовать наши отношения?- Худшие друзья, - предлагаю я, - или лучшие враги?- Второй вариант, - кивает библиотекарь. - Как говорится, от любви до ненависти...- Это не работает в обратную сторону, - с улыбкой возражаю я.- Посмотрим...Замираю. Это что? Угроза? Нет, нет, нет, и ещё раз нет! Это не просто угроза! Это чёртов вызов! Меня берут на слабо? Интерееееесно... Очень интересно...- Тогда, - поднимаю голову, глядя в лицо Печорина. - Буду ждать.Парень коварно улыбается, улыбаюсь в ответ. Наконец-то! Я нашёл, чем мне заняться в этом скучном Мухосранске. Прощай, скука, - привет, веселье!- Кстати, - неожиданно для себя вспоминаю я. - Что ты делаешь послезавтра вечером?- Тебе зачем? - спрашивает Печенег.- Считай, что это вечеринка по поводу новоселья. Я уже всех пригласил, остался только ты. Не придёшь - уволю.Печорин недобро скалится. Конечно! Кому понравится такой наглый и бесстыдный шантаж? Эх! Хорошо быть главным...- Ну, ладно, - бурчит библиотекарь. - Я подумаю.- Ай, умница! - неожиданно для самого себя чмокаю Печенега в шею. - Приходи, хоть пожрёшь нормально.Печорин тихо рыкает и несильно кусает меня за ухо. В отместку пихаю его в бок. Смотрим друг на друга, затем начинаем безудержно ржать. Ну, точно идиоты! Библиотекарь резко обхватывает меня двумя руками за талию, удобно устраивая свою голову на моём плече. Громко фыркаю, взъерошивая тёмные волосы.

Тихо шумит стиральная машинка. Интересно, как далеко мы зайдём?*** Если честно, то идею с новосельем мне подкинул Чацкий. Тот "скромно" намекнул, что неплохо бы выпить в моей новой обители, вспомнить университетские деньки... Его тут же поддержала Соня, безумно желающая взглянуть на Бегемотиху. Таня любезно промолчала, одарив меня многозначительным взглядом. Таким образом, мне ничего не оставалось, как пригласить всех к себе в гости. Ко "всем" я также отнёс Максим Максимыча, которого я просто не мог не позвать, и Печорина... С последним, кстати, я сомневался очень долго. Однако после наших "посиделок" в ванной я всё же решил рискнуть. Что же касается наших отношений, то они вновь поднялись на новый уровень. Теперь мы уже не срались по каждому поводу, а просто игнорировали существование друг друга. Так, например, весь следующий день Печенег проторчал у меня в кабинете, читая какую-то старую книженцию. Я же тупо сидел рядом с ним, смотря очередной зарубежный сериальчик на ноуте. Заглянувшая к нам Таня едва не поперхнулась чаем при виде сей идиллии. Особенно, когда библиотекарь завалился ко мне на колени, заставляя меня убрать ноутбук на пол... В общем, мы развлекались, как могли. Тем не менее, оставались вещи, которые продолжали меня волновать. Первое - это, конечно же, люк. За всё время у меня так и не появилось возможности даже диван отодвинуть. Это бесило неимоверно. Второе - я так и не скинул Варнеру телефон Печорина. Что-то подсказывало мне, что лучше этого не делать, поэтому впервые в жизни мне пришлось соврать начальнику службы безопасности о том, что библиотекарь телефона не имеет. Оставалась опасность, что меня может сдать Сонечка. Однако этого не произошло, что весьма меня порадовало. Третье - это "Сириус". По словам Варнера, жертв было всего двое, но я понимал, что скоро их будет ещё больше... В общем, я снова увяз в вопросах, на которые пока не мог найти ответы. В день "торжественного приёма" заваливаюсь на работу, объявляя, что сегодня мы не работаем. Увесистый том Тургенева едва не сносит мне голову. Кажется, кто-то решил пойти против начальства? Срёмся с Печориным, однако всё же договариваемся сократить рабочий день на два часа, исключив из расписания обед.После работы стремглав несусь в супермаркет. Я. уже давно решил, что именно буду готовить, но вот ассортимент магазинов меня волновал конкретно. К счастью, необходимые продукты находятся быстро. Только вот моя зарплата отнюдь не рада таким тратам. Цены явно не соответствуют содержанию продуктов и их настоящей стоимости. Долго изучаю чек, осознавая, что в Англии я бы заплатил гораздо меньше. Вот тебе и русская глубинка...После магазинов спешу домой. Там трачу кучу времени на уборку и готовку. Бегемотиха наблюдает за мной, сидя на кровати. Кстати, котейка весьма спокойно отнеслась к моим засосам и синякам. Только в тапки нассала, тварина... Но, поверьте, это самое безобидное наказание, которое я когда-либо получал.

К назначенному времени я едва успеваю привести себя в более-менее приличный вид. Оглушительной трелью льётся дверной звонок. Спешно натягиваю на себя футболку и спешу встречать первого гостя. Им оказывается Таня.- Привет, - пропускаю девушку в квартиру.

- Привет, - улыбается та, снимая лёгкие босоножки. - Я не слишком рано? Просто хотела с тобой кое-что обсудить, пока никто не подошёл.

Киваю и жестом приглашаю Ларину в гостиную. По правде говоря, я и сам уже давно хотел с ней поговорить... Таня садится на кровать, присаживаюсь рядом с ней. Девушка достаёт из сумочки свёрнутый в рулон файл с какими-то бумагами и протягивает его мне.- Это всё, что мне удалось найти, - сообщает она. - Здесь пять акций и документы на дачу в Кисловодске...Сгребаю Ларину в охапку и валю на диван. Урааааа!!! Акциии!!! Акцишки!!! Акцюшечки мои!!! Да блин, я даже даче в Кисловодске рад (хотя терпеть её не могу)! Варнер-то явно намекнул, что деньги с карточки лучше не тратить, а с такой зарплатой и помереть недолго.- Таня! - чмокаю девушку в щёку. - Как же я тебя люблю! Что б я без тебя делал?- То же, что и обычно, - смеётся Ларина. - С тебя причитается.- Всё, что угодно, - вновь целую её в щёчку.- Вы только посмотрите на эту милоту! - весёлый голос заставляет нас вздрогнуть.Медленно оборачиваюсь. На пороге гостиной стоит довольный Чацкий с противной лыбой на лице. Из-за его спины смущённо выглядывает Сонечка. Рядом весело усмехается Максим Максимыч, проводя пальцем по густым усам. Позади него хмурый Печорин... Мда. Кажется, я совсем забыл закрыть дверь... - Далэко-далэко, в одном грузынском саду одного храброго джыгита встрэтылис два прэкрасных цвэтка, - вещает Максим Максимыч, стоя посреди гостиной и держа в руках бокал с вином. - И встэтывшис оны сразу ощутылы аромат лубвы! И одын из ных спросыл другого: "Ты мэня лубишь?". А тот сказал: "Канэшно! А ты мэня?". "Очэн!", - отвэтыл пэрвый. Тогда второй цвэток воздэл лэпестки к нэбу и восклыкнул: "Вах-вах! Гдэ жэ пчёлы?!". Так поднымэм бокалы за то, чтобы нашэй лубвы не мэшали нэблагопрыатныэ обстоятэлства!- Выпьем! - чокаемся с Чацким и таксистом, после опрокидывая в себя вино.Винишко, кстати, подогнал грузин, уверяя нас, что от него опьянеть "раз плунут". Мне-то всё равно: я не пьянею... Однако после двух бутылей текилы, которые были любезно предоставлены Алексом, и полбутылки грузинского "Киндзмараули" даже я погружаюсь в лёгкую пьяную негу. Что уж говорить об остальных?

- Юююджииин, - пьяно протягивает психиатр, приобнимая меня на плечо, наваливаясь всем весом. - Даваааай буууухааааать...- А мыыыы что делаеееем? - чокаюсь с Чацким и глупо улыбаюсь.- И правда, - Алекс хмурится. - Тогдаааа... Давай! На бру... На брубер... На друбершафт!- А давай! - соглашаюсь я, переплетая свою руку с рукой мозгоправа.Пьём, не закусывая. Где-то сбоку, на кровати, сонно хрюкает Сонечка. Девчушка долго уговаривала Чацкого налить ей "хотя бы капельку". Ну, Алекс и дал... Четверть бутыля текилы. Естественно, девушку тут же разнесло. К счастью, буянить она не стала, а просто завалилась спать. Эх, где мои восемнадцать лет?! Из-за маленьких габаритов моей кухни, стол был накрыт в гостиной. Однако и здесь места оказалось недостаточно. Так, мы с Чацким, Таней и Соней сидели на кровати; Максим Максимыч и Печорин притащили стулья с кухни. В итоге, свободного места почти не осталось.Грузин вновь подымается, чтобы произнести очередной тост. Из кухни выходит Таня, держа в руках разрезанный торт.- Да пуст жэ наша жысть будэт такой жэ сладкой, как этот ызумытэльный торт! - зычным голосом вещает таксист. - И такой жэ красывой, как наша Танэчка, самый прэкрасный цвэток в нашэм саду!- А яяяяяя? - жалобно ноет Сонечка.- А тыыы..., - задумчиво протягивает Максим Максимыч. - Самая плодоносная яблоня срэды нашэго фруктового сада!- Ааааа яяяяяяя? - пьяно воет Алекс.- А ты самый уродлывый кактус срэды нашэй пустыны!- Такой же страшный? - психиатр грустно смотрит на таксиста.- Такой жэ нэповторымый!

Печорин тихо хмыкает. Библиотекарь не участвовал в нашем шумном застолье, хотя и позволял время от времени наполнять свой бокал. Печенег уже около часа сидит на полу у телевизора, листая творение Оруэлла, которое я не успел спрятать к приходу гостей. На коленях у парня вальяжно разлеглась Бегемотиха. Она уже успела вылакать немного текилы из стакана Чацкого, поэтому на данный момент её ничего не волновало.- Женя Александрыч, - Сонечка, ещё явно не отошедшая от текилы, повисает на мне и протягивает какую-то фотографию. - А эт ктоо?Забираю фото. На снимке изображена группа из пяти человек на фоне Оксфордского общежития. Видимо, она стащила её с прикроватной тумбочки. Алекс прижимается ко мне, желая тоже посмотреть на фотку.- Это ж универ наш! - восклицает он. - Это мы после тусы в честь первачков! Молодые, красивые, в форме...- Дай посмотреть, - Таня садится рядом. - Точно, именно тот год... Так много времени прошло.- А кто эсть кто? - интересуется подоспевший Максим Максимыч.- Нуууу, - протягивает мозгоправ, почёсывая затылок. - Этоооо... точно я.Палец мужчины тычет в молодого парня, который явно был старше всех остальных. Вместо привычной шевелюры Чацкого- лишь короткий тёмный ёжик волос. Кожа вообще светлая, на лице ни щетинки. Единственное, что выдавало Алекса - исполинский рост и крупная фигура.

- Вообще не похож! - заявляет Мармеладова. - Вот Таня какой была, такой и осталась!Сонечка указывает на невысокую девушку с длинными тёмно-русыми волосами. Ларина, действительно, мало изменилась с того времени...- А это кто? - бариста показывает на девочку, стоящую рядом с Таней.- Это моя сестра, Оля, - грустно поясняет Ларина. - Она немного младше меня.Мармеладка нахмурилась, пытаясь уловить связь между светловолосой, голубоглазой девочкой и своей подругой.- Я тоже не понимал, чего сь они такииие разныеее, - Чацкий опрокидывает в себя ещё один бокал вина. - Хельга (нем. - Helga) вообще другаяяя... Я слышал, она сейчас где-то в Африке...- Уже в Антарктиде, - улыбается Таня. - Учит пингвинов летать.- А это што за молодыэ луды? - спрашивает грузин.Краем глаза замечаю, как к нам неспеша подходит Печорин. Неужели, ему тоже интересно? Только вот тема сейчас слишком деликатная... Переглядываемся с Таней, пытаясь понять, кто же будет отвечать.- Ааааа эти? - Алекс опережает нас, тыкая пальцем в двух парней, стоящих плечом к плечу. - Это же наш Юджин и его боооойфреенд!Делаю пометку в голове, что с Чацким лучше не пить. Тоже смотрю на снимок. Ну, да, я сильно изменился за эти годы: подрос, волосы вот перестал красить, похудел... Рядом со мной стоит парень, мой ровесник. Он чуть выше меня, и фигура у него более спортивная. Чёрные волосы вьются крупными кудрями, доставая почти до плеч. Глаза тёмно-зелёные, нос прямой, губы - сплошная линия...- Что? - Сонечка удивлённо смотрит на меня. - Я думала, что над Вами прикалываются, потому что Вы би... А у Вас и с парнем былоо?- Ещё как было! - подтверждает мозгоправ. - О них весь универ галдел! Ходили почти за ручку! Такииииеее миииииииилыеееееее!Мда... Чувствую, вечерок будет весёлым.- Юджиииин, - Алекс пьяно смотрит на меня, - вот ты меня любишь?- Очень, - киваю я, глядя психиатру в глаза.- Тогда давай... ищёёёё на друдер... друбер... брубершафт!- Алекс, - кладу руку мужчине на плечо. - Тебе уже хватит.- Неааааа, - упирается Чацкий. - Я ещёёё не настока пьян! В меня ещё влезет!- Да ты на ногах еле стоишь! - возмущается Таня. - Идём уже! Нам завтра на работу!***Если вы не совсем понимаете, что сейчас происходит, то позвольте мне объяснить. Вот уже как минут двадцать гости собираются покинуть мой дом. Ларина, как единственная трезвенница, умеющая водить машину, обещала развести всех по домам. Максим Максимыч взял на себя ответственность - спустить дрыхнувшую Сонечку вниз и дотащить её до машины. Печорин вызвался помочь мне с уборкой. И чувствует моя жопа - неспроста. Чацкий же с самого начала отказывался покидать мою обитель. Вот и сейчас он стоит на пороге моей квартиры, повиснув у меня на руках.- Юджииииин, - вновь воет психиатр. - Ты же меня люююбишь?- Вали домой уже, - начинаю злиться. - Ты не моя девушка, чтобы на ночь оставаться.Мозгоправ смотрит на меня, хмурится, шевеля пьяными извилинами...Затем слишком резко для пьяного хватает меня за лицо и громко чмокает в губы. Поцелуй получается противный и мокрый.

- А теперь я твоя девушка, - как ни в чём ни бывало заявляет Алекс. - Пошли пить, потрахаемся потом...Не даю Чацкому закончить фразу, знакомя его лицо со своим кулаком. Хер тебе, а не потрахаемся! Я ему ещё припомню... Никогда больше с ним пить не буду!Мужчина отлетает к стенке и мешком оседает на пол.

- Мдэээ..., - протягивает Максим Максимыч. - Нэхорошо получылос. Но удар вэлыколэпный!Конечно, великолепный. Я же тренировался, как-никак.- И как мы его теперь спустим? - интересуется Таня.Блиииин! Точно же! Придётся мне теперь тащить этого амбала на себе...- Я помогу, - в коридор заходит Печорин и с лёгкостью закидывает Алекса к себе на спину.Мда... Я тут велик с трудом затаскиваю, а Печенег Чацкого как пушинку несёт. Хотя... Жир ведь легче мяса, верно?Квартира вмиг пустеет. Бросаю взгляд на гостиную. Может, сделать завтра выходной? А то я с таким срачем за пару часов не справлюсь.

Из-под дивана лениво выкатывается Бегемотиха. Вот уж кому хорошо: винишка напилась, текилы налакалась, на ручках у Печорина повалялась... Не жизнь, а сказка!Громко хлопает дверь, оповещая меня о возвращении Печенега. Тут же плюхаюсь на четвереньки, делая вид, что убираюсь. Интересно, как он так быстро вернулся?

- Прости, что пришлось возиться с Алексом, - говорю я, спиной чувствуя хмурый взгляд парня. - В молодости он был не такой буйный. Максимум, что он делал - это устраивал восточные танцы живота, - фыркаю, вспоминая одну из таких выходок. - Не думал, что он и в этом плане так изменился...- Тот парень на фотке..., - задумчиво протягивает Печорин. - Как долго вы встречаетесь?Поднятый мной с пола бокал летит обратно вниз, разбиваясь на мелкие кусочки. Вот уж о чём я точно не хочу вспоминать, так это моих партнёрах...- Встречались, - собственный голос кажется глухим и скрипучим. - Мы больше не вместе.- Почему?Невольно вздрагиваю, пытаясь собрать осколки. Говорят же, на счастье...- Он умер, - тихо выдыхаю я, нервно заламывая руки.- Он тебе нравился? - безжалостно продолжает библиотекарь.- Нравился? - переспрашиваю я, чувствуя горечь. Смотрю на фотографию, оставшуюся лежать на диване. - Нет. С чего ты решил?Поворачиваюсь к Печенегу. Тот стоит у стены, подпирая дверной косяк.- Просто, - парень пожал плечами, - когда спросили про него, у тебя было такое лицо, будто ты потерял что-то очень дорогое... Я подумал, что ты просто по нему скучаешь.- Нет, - рассеяно мотаю головой. - Я не скучаю... Не должен скучать...Бегемот пролазит у меня под рукой, тихо мявкая, и не спеша подходит к балконной двери, начинает скребстись об неё. Подхожу к котейке и открываю балконную дверь, позволяя той выйти на воздух.- Чего это с ней? -спрашивает Печорин, нахмурившись.- Дождь, - поясняю я. - Она его чувствует.

- А разве коты не бояться воды? - хмыкает парень.- Знал бы ты, как она обожает принимать ванну, - слабо улыбаюсь в ответ и выхожу на балкон.Библиотекарь следует за мной. Ночь нежно окутывает своей прохладой. Влажный воздух пахнет дождём и озоном. Скорее всего, будет гроза. Всё же есть что-что чарующее в не застеклённых старых балконах...

Первые капли падают на козырёк. Рядом раздаётся щелчок зажигалки. Поворачиваюсь: Печорин держит в руках сигарету, выпуская изо рта струю дыма.

- Не знал, что ты куришь..., - первым нарушаю тишину.- Иногда бывает, - кивает Печенег. - А я не знал, что ты готовишь... И бьёшь больно.Тихо смеюсь под недоуменным взглядом библиотекаря.- Ну, это ведь неплохо - встречаться с помощницей шеф-повара и инструкторшей по самообороне, - хмыкаю я. - Многому можно научиться...Дождь усиливается, переростая в настоящий ливень. Небо озаряет яркая вспышка, а через пару секунд повелитель небес ударяет поварёшкой в свой медный таз. Бегемотиха радостно мявкает, вертясь у моих ног. Моё любимое Адское создание!Грохает ещё раз, и я осознаю, что мне срочно нужно на улицу. Жизненно важно прямо сейчас бросить всё и оказаться под тёплыми каплями летнего ливня...Буквально вылетаю из квартиры и бегу вниз, перескакивая сразу через несколько ступенек. Только на первом этаже соображаю, что на ногах у меня ничего нет, даже носков. Ну и ладно! Так сойдёт!Выбегаю на улицу, "впечатываясь" в прохладную стену воду. Боже... Обожаю дожди... Солнце терпеть не могу. А дожди и прочую сырость - люблю.

Босые пятки громко хлюпают по лужам. Поднимаю голову вверх, подставляя лицо тяжёлым каплям. Одежда быстро промокает и облепляет тело, словно вторая кожа. Небо на секунду вспыхивает, а затем неистово грохочет. Улыбаюсь. Так легко...- Онеееегииииин! - доносится до меня чей-то крик. - Онеееегиииин! Мааать твоооююю!Хмурюсь. Кто это там мою маму трогает?