17 Harvest of Sorrow (2/2)

- Отлично, тогда оставайся до полтретьего! — тут же обрадовался Ханси.- А что мы делать-то будем до этого времени? - растерянно поинтересовался Ан.- Ну... я бы хотел предложить, чтобы ты научил меня играть что-нибудь новое на гитаре, но... - Кюрш посмотрел на посапывающего Дами, у которого изо рта текла струйка слюны. - Я бы не хотел будить этого очаровательного-только-когда-он-спит мальчика.Ханси перевел взгляд обратно на Андре, и успел заметить, как исказилось его лицо.?Что с ним?? — поразился Ханси, и буквально в этот же миг понял, в чем дело.Андре ревнует?!- Да ладно, я шучу, он и когда спит все равно дебил, — Ханси легонько ткнул Андре в бок, но тот, видимо, предпочел не обратить на это внимание и промолчал. Кюрш почувствовал себя ужасно неловко и виновато, и так как действовать нужно было как можно скорее, он не успел придумать ничего лучше, кроме как уложить Ольбриха на кровать (тот, кстати, даже не сопротивлялся), и самому улечься рядом.- Это ты очаровательный… — крепко обняв Андре, шепнул Ханси буквально против своей воли. Он ничего не смог с собой поделать, эти слова сами вырвались, но и забирать их назад у Кюрша не было никакого желания. Слова были правдивы, и он сказал их от чистого сердца, а не просто для того, чтобы успокоить Андре. Но все-таки они его успокоили.Ольбрих ткнулся носом в шею Ханси, быстро дыша, а Кюрш, расчувствовавшись, еще крепче прижал его к себе. Ханси хотелось сейчас рассказать Андре многое о своих чувствах: про то, как он начинает по-идиотски лыбиться, едва завидев Ольбриха; про то, как его сердце начинает биться быстрее, когда Андре произносит его имя; и про то, как перед сном, после пробуждения, на парах, да и вообще везде, он беспрерывно прокручивал в голове воспоминания об их поцелуях. Самых лучших для Ханси поцелуях во всей его жизни.Но он не мог.Он же сам решил, что для него будет лучше устроить свою карьеру, чем отношения.?Но кому я вру?? — грустно подумал Ханси. – ?Как бы там ни было, я… все равно люблю Андре. И он для меня очень-очень важен. Как же трудно ставить его ниже карьеры…?.Но сейчас было не время думать об этом. Сейчас, в этой спокойный и мирный момент, когда Андре прижимался к груди Ханси, хотелось только забыть все проблемы, закрыть глаза и расслабиться. Что парни и сделали.***- Как миленько вы спите, — протянул знакомый голос. С трудом выбравшись из объятий сна (где Кюрш снова был на концерте, и на это раз выступал вместе с Андре), Ханси открыл глаза и уставился на Дамиана, лежащего напротив и противненько ухмыляющегося.- Что тебе надо? – невнятно пробормотал Ханси, потирая глаза.- Да ничего такого… А ты со мной поспишь так же ночью? – поинтересовался Дами, не прекращая ухмыляться.- Ох, ладно тебе, не сходи с ума, — нахмурившись, Кюрш взглянул на часы – пятнадцать минут третьего, вот-вот должны были прийти Маркус и Томен.- Почему это я схожу с ума? По-моему, это ты сейчас лежишь в обнимашках с Андре, или глаза мне изменяют?- Тебя вставило и тебе очень сильно глючит. Отвали, Дам.- А вот и нетушки. Давай я разбужу Андре и он подтвер…- Заткнись и не смей! – рассердился Ханси. Вот уж ему не хотелось, чтобы Дамиан начинал сейчас допрашивать Андре, по какой это причине они обнимаются и спят вместе.- Ага! — хитро улыбнувшись, Флатер сел на кровати и потер ладони. – Значит, что-то тут нечисто. Надо проверить.- Дамиан, иди к черту, я тебя прошу, — прикрыв глаза, Кюрш вздохнул.- Но что, если я и так от него?..— загадочно спросил Флатер.Ханси посмотрел на Дамиана долгим и суровым взглядом, отчего тот сразу сник.- Ладно-ладно, я просто отсылался на фильм ?Омен?, ну там типа этот мальчик антихрист Дэмиен… — буркнул Флатер.- Шутка не засчитана, потому что ты Дамиан, — отрезал Кюрш.- Но на английском-то я Дэмиен!- Ой все, хватит. У тебя просто не получается шутить, признай это. И вообще, я поражаюсь, что ты смотришь такие фильмы.- Смотрю, конечно! Я не такой ограниченный, как ты думаешь. Вот, ?Омен? реально очень крутой фильм, я бы даже еще раз посмотрел…- Омен – это крутое имя для меня, кстати! – раздался вдруг голос за дверью, от которого все вздрогнули. – Ну, я как бы Томен, а Т убираешь – и Омен…Переглянувшись друг с другом, парни облегченно вздохнули. Андре зашевелился и, открыв глаза, растерянно посмотрел на Ханси и Дамиана.- Мне показалось, или я слышал голос какого-то придурка? – сонно поинтересовался он.- Я тебе щас дам, сам придурок! – заорал Томен за дверью, и вслед за этим сама дверь начала шататься от града ударов по ней. – А ну, открывайте!- Значит, не показалось, — пробормотал Андре и снова закрыл глаза.- Ты уверен, что не хочешь взять свои слова назад? – улыбнувшись, поинтересовался Ханси. – А то, я сейчас открою дверь, и он тут устроит…- Я его тогда в окно выкину, — зевнув, Андре лениво перевернулся на спину.- О, как же я люблю твое отношение к подобным вещам… — поднявшись с кровати, Кюрш открыл дверь и в комнату тут же влетел растрепанный Томен, а следом за ним и Маркус – чуть менее растрепанный и чуть более адекватный.- Кто называл меня придурком? Ты? – Штаух вперился взглядом в Ханси, а тот на всякий случай отошел подальше.- Или ты? – Томен зыркнул на Дамиана, который в свою очередь лишь пренебрежительно фыркнул и сказал:- Прежде чем разбрасываться угрозами, ты бы лучше разобрался, кому они посылаются.- И кому это надо? Я же знаю, что вы все здесь придурки, — с самодовольным выражением лица Томен откинул волосы назад.- А ты один хороший, да? – пробормотал Андре, скучающе наблюдая за Томеном.- Ах, так это твой голос я слышал! Ну, все, держись.- Ой, вот только не надо мне снова угрожать, я же знаю, что ты ничего не… Нет, стой!.. Ай, блин!!! — раздался грохот, и Ханси, резко обернувшись, увидел, как Андре уже лежит на полу, а над ним коварно хихикает Штаух. — Ты совсем свихнулсячто ли, Томен?- Нет, Андре, я просто злопамятный и вообще, знаешь, в этой жизни всегда все получают по заслугам. К людям все возвращается бумерангом…- Ты реально придурок, Том, — сердито сказал Маркус, помогая Андре подняться. – Он тебя просто обозвал, причем не очень-то и обидно, учитывая, что на правду вообще не обижаются, а ты его с кровати сбросил. Он мог удариться головой или еще чем… ты думаешь вообще, что творишь?- А с чего тебя вообще это так взволновало? – фыркнул Томен, скрестив руки на груди.- С того что я не бесчувственная тварь, в отличие от тебя.- Ах, я, по-твоему, бесчувственная тварь? Да и вообще, что с тобой такое, еще пару дней назад ты не стал бы закатывать этих истерик!- Стал бы, почему нет? – невозмутимо ответил Маркус.- Ну, например, позавчера, когда ты был у меня в гостях, то ты спокойно вместе со мной издевался над Михаэлем! – Томен неспешно присел на край стола, перед этим спихнув на пол несколько учебников, чем вызвал негодование Ханси.- Он же твой брат! – сказал Маркус так, словно это разумелось само собой – издеваться над братом твоего друга.- У тебя есть брат? – удивился Ханси, даже позабыв про скинутые на пол учебники.- Ты издеваешься над своим братом? – возмутился Андре, потирая ушибленный бок.- Да, есть. Да, издеваюсь… Ну он же младший, что мне еще с ним делать? – пожал плечами Томен. А потом добавил, обращаясь к Маркусу: — И, раз уж на то пошло, еще вчера мы вместе гоняли младшеклассников, и ты опять-таки даже не думал их защищать!- Вы гоняете младшеклассников? – хором спросили Ханси и Андре.- Да блин, почему вы так всему этому удивляетесь? – раздраженно сказал Томен. – Как будто сами такого не делали.- Ну, лично у меня нет брата, над которым я бы стал издеваться, а гонять младшеклассников… Да у меня и других дел в школе хватало. Как, например, украсть булочку из буфета… — задумчиво произнес Ханси.Андре молчал. Маркус молчал тоже, и Том, не выдержав, крикнул:- Ты ответишь сегодня или нет? Почему ты не заступался за мелких, но заступился за Андре?- Чего ты пристал-то ко мне? Ну, захотелось мне, вот, заступиться за Андре, что тут такого-то? – буркнул Маркус.- Лучше бы прекратил над младшими издеваться, вместо того, чтобы заступаться за меня, — вдруг тихо проговорил Андре, а затем, сорвавшись с места, подошел к двери, возле которой стал быстро обуваться.- Но… Андре, стой, куда ты? – растерянно сказал Маркус. Андре молчал.Ханси прекрасно понимал, о чем сейчас думает Андре. Андре, который сам был жертвой насилия старшеклассников, и вряд ли еще оправился от этой травмы детства, явно не мог поддерживать Маркуса и Томена в том, что они делали. Ханси и сам, конечно, их не поддерживал, но и так остро не относился к этой проблеме… до этого момента.

Раньше ему было как-то параллельно на этих несчастных младшеклассников – это ведь за ними гоняются, а не за Кюршем. Но теперь, узнав от Андре, каково это – быть жертвой, несчастным маленьким мальчиком, который в обществе является, по сути, никем, Ханси стал искренне сочувствовать этим детям, и, соответственно, поддерживать Ольбриха в его резко негативном отношении к поступкам Томена с Маркусом.- Андре! – снова позвал Маркус, но ответа не последовало. Надев куртку, Ольбрих молча вышел в коридор. Кюрш, недолго думая, поспешно выскочил в коридор следом за Ольбрихом.- Андре!.. — крикнул Ханси, и, обогнав друга, встал прямо перед ним. – Постой!- Что? – буркнул Андре.- О эру, Ан, только не думай обижаться на этих идиотов. Я прошу тебя! – взмолился Ханси, раскинув руки в стороны, чтобы у Андре точно не возникло желания уйти.- Обижаться? О нет, я не собирался обижаться, — сказал Андре, и Ханси, облегченно вздохнув, опустил руки. – Но сердиться я на них собираюсь. И сердиться очень сильно!- Не надо, Андре! – Ханси вновь поднял руки. – Разве ты не видишь, что они и сами не понимают, что творят? Давай я лучше поговорю с ними и…- Говори, — резко бросил Андре, и, убрав руку Ханси со своего пути, пошел дальше по коридору. – А я домой.

- Но… Ан… — тяжело вздохнув, Ханси молча проводил Андре взглядом, одиноко стоя посреди коридора. Что ж, он, конечно, понимал, почему Андре злится, но не понимал, причем тут он сам. Наверное, не понимал. Тем не менее, сделать ничего уже было нельзя, и оставалось только вернуться обратно к ребятам, которые послу ухода Ханси и Андре сразу разом как-то притихли.- Он ушел? – спросил Маркус, едва Ханси зашел в комнату.- Он… Да, ушел, — тяжело вздохнув, Ханси прикрыл за собой дверь, и прошел к кровати.

- А из-за чего он так психанул-то? – не понял Томен, а Маркус тут же бросил на него испепеляющий взгляд.- Не прикидывайся тупым, — сердито сказал Дорк и, посмотрев на Ханси, спросил: — Это из-за того что Том начал разговоры про то, что мы над младшими прикалываемся?- Томен я!- Заткнись ты, — шикнул Дами, бросив Штауху в лицо смятый клочок бумаги.- Да, из-за этого, — негромко ответил Ханси, прикидывая, стоит ли говорить друзьям о том, что Андре и сам в детстве (да и не только) страдал от таких вот ?приколов?. С одной стороны Маркус и Томен имели право знать, почему Андре так остро отреагировал на их рассказы о своих похождениях, но с другой стороны Кюршу казалось, что это было слишком личным, и не подлежало огласке.- Как-то это совсем глупо… — начал было Томен, но его речь прервал стук в дверь.

- О господи боже, да когда же это прекратится, все ходят и ходят, у нас тут проходной двор какой-то что ли? Я не могу в такой атмосфере делать домашнюю работу! – запричитал Дамиан и стукнул ладонью по столу.- Не можешь – не делай, — сказал Ханси, и, проходя мимо Флатера, дал ему подзатыльник.– Тем более мы, кажется, сейчас уйдем… Привет снова, Ханс. — поздоровался Кюрш, открыв дверь.- Привет, вы все здесь? – осведомился Фрей, оглядывая присутствующих в комнате.- Все, за исключением Андре, он все-таки ушел домой, — быстро ответил Ханси, и принялся выталкивать Фрея обратно в коридор. – Мы ведь выходим уже, да? А ну, болваны, одеваться быстро!С негодованием и ворчанием и следом за Хансом-Петером парни (за исключением, конечно, Дамиана) поспешно вышли на улицу и направились в противоположную общежитию сторону. Ханси снова погрузился в раздумья, относительно Андре, а оттого и отстал от остальных, а Томен и Маркус тем временем шли рядом с Фреем, заваливая его нелепыми вопросами. Ханси ничего не слышал, да и не желал слышать – по крайней мере, первые минут десять ходьбы. Но потом, услышав обрывки речи Фрея, навострил уши:- …На всякий случай помните, что эта группа называется Redeemer. Это я говорю к тому, что некоторые ее участники… они, кхм, слишком трепетно относятся к своему статусу, и чтобы завоевать их расположение будет лучше, чтобы вы знали их название.

- А зачем нам завоевывать их расположение? Лучше пусть они наше завоевывают, — фыркнул Томен.- Ой, кто ты такой, чтобы твое расположение завоевывать? – язвительно спросил Маркус. – Всего лишь четырнадцатилетний школьник, который на переменах бегает курить за гаражами, а дома получает люлей от мамки, и после срывает всю злость на несчастном младшем брате.- А ты…- Стоп! Послушайте, давайте вы устроите эти разборки потом? – прервал начинающийся спор Ханс-Петер. – Ты, Томен, спрашиваешь, зачем вам завоевывать их расположение? Затем, что у них есть репетиционная база, дурачье, своя собственная! Их сейчас не так-то легко найти, а если ты и найдешь, то денег на ее аренду точно не будет. А здесь у вас может представиться отличный шанс арендовать эту базу вместе с этой группой Redeemer. Ну, то есть вы поделите плату между группами – своей и их. Но так как желающих так сделать хватает, то лучше вам как-то понравиться им что ли…- Подожди-ка, то есть мы идем не просто на репетицию, а на кастинг ?какая группа будет милее и добрее всех?? – с усмешкой спросил Ханси.- Что-то типа того, — пожал плечами Фрей. – Но ведь вам это выгодно, разве нет? Постоянно собираться в общежитии – точно не вариант, потому что если вас не убьет Дамиан, то это сделает консьерж, потому что ей точно не понравится, что мимо нее постоянно бегают какие-то левые пацаны… Блин, а как вас вообще пускают к нам в общагу?!- Ну, сегодня мы подговорили какую-то девчонку прикинуться, что мы с Маркусом ее братья. А так, как повезет – так и проскакиваем.- А что нам еще надо знать, чтобы понравиться этой группе? – нетерпеливо спросил Ханси у Фрея. Как бы он не переживал за Андре, сейчас его ужасно заинтересовала возможность более-менее дешево арендовать помещение, где они смогли бы собираться на репетиции.

- Я могу сказать их имена, думаю, это не помешает, — ответил Ханс-Петер и, задумчиво глядя вперед, принялся загибать пальцы. — Эрих Поль, Карл Урслер, Маркус… да-да, тоже Маркус, Зипен, Теодор Зайдель, Эдмунд Ланг.- Бла-бла-бла-бла, я ничего не запомнил, — громко заговорил Томен, заткнув уши руками. Ханс-Петер смерил его сердитым взглядом.- Почему ты всегда кривляешься?! – с хмурым видом спросил он.- Потому что это Томен, — как само собой разумеющееся ответил Дорк.- Да, он прав… Я – это я, — с самодовольным видом сказал Штаух.- Если ты и там будешь кривляться, то они пошлют вас куда подальше.- Больше ты не кривляешься, Томен, — быстро проговорил Ханси. Когда Штаух открыл рот, чтобы возразить, Кюрш тут же добавил: — Если не хочешь подставить всю нашу группу, то больше ты не кривляешься. А если хочешь…Томен закрыл рот и замолчал с обиженным видом. Ханси не был уверен, что Штаух так просто покорится даже ради группы, поэтому если ситуация будет критическая, то от Томена придется… избавиться.?Надеюсь, что до этого не дойдет? — вздохнул Ханси. Как бы там ни было, Томен был неплохим парнем, только слишком самовлюбленным и наглым, хотя в этом не было ничего удивительного. Умел бы он только свою наглость обуздать, и было бы идеально.- Вот, послушайте, — снова заговорил Ханс-Петер. – Эрих Поль – это мой друг, благодаря которому вы и попадете на эту репетицию. Он классный и общительный чувак, я вас с ним сразу познакомлю, играет на гитаре. Карл Урслер тоже гитарист, но он напротив, очень тихий, однако добрый и терпеливый. Но даже он вряд ли вытерпит характер Томена… Дальше Маркус Зипен. Ох… Вот с кем Томену лучше вообще не вступать в конфликты. Слышишь, Том?- Слышу я, — раздраженно ответил Штаух. – И я Томен. Почему мне не стоит вступать с ним в конфликты? И почему у нас вообще должны быть какие-то конфликты?- Да потому что Маркус этот сам достанет кого хочешь. Очень вредный и упертый парнишка. И, честно говоря, это он из группы самый задиристый, и лучше пытаться нравится ему. Теодор Зайдель, басист, – его гаденькая тень. Я так понимаю, они дружат еще до создания их группы, и все такое, а потому действуют сообща…- Действуют? А что они делают-то такого? Сообща играют на гитарах? – хмыкнул Ханси.- Нет, сообща стебутся над людьми.- И над тобой постебались, да? – хихикнул Маркус, внимательно наблюдая за Фреем. Тот покраснел.- Это неважно, — отмахнулся Ханс-Петер, однако краска не желала слезать с его лица. – Просто осторожнее будьте с ними. Ну, и еще там остался Эдмунд Ланг – барабанщик…- Эдмунд! Это как Эдмунд Певенси из ?Хроник Нарнии?! — радостно вставил Ханси ни к селу, ни к городу.- Ох… Если тебе так легче запомнить, то да, пусть это будет Эдмунд Певенси, — с тяжелым вздохом сказал Фрей, а затем чуть более радостно добавил: – О, кстати, мы пришли.Ребята подошли к одноэтажному зданию – судя по всему, это был среднестатистический ночной клуб, причем не в очень-то хорошем состоянии: бывший когда-то белым кирпич, из которого и было построении здание, стал теперь какого-то грязно-желтого цвета, стены все были изрисованы далеко не самыми лучшими граффити, а вывеска с надписью ?The Pearl? вся облупилась, да так, что название клуба вообще было еле различимо. Общий вид постройки вообще не вызывал никакого желания входить внутрь, и даже наоборот— Ханси на какое-то мгновение захотелось вернуться обратно в общежитие. Но пути назад уже не было и, более того, им ведь так нужна была эта репетиционная база, что уже не имело значения, где она располагается.Ханс-Петер направился куда-то к правой стороне здания и, как оказалось, там был подвал. Томен пробормотал что-то про бомжей и помойку, но, получив чувствительный пинок под зад от Маркуса, послушно принялся спускаться вниз следом за Фреем. Спускались они недолго, а о том, что спустились, оповестил громкий вопль Томена. Когда Ханси сбежал вниз следом за Маркусом, то выяснилось, что Штаух из-за своей, как обычно, невнимательности, запнулся об резиновый ковер, лежащий на входе, и, естественно свалился на пол, что сопровождалось криками и тоннами мата.- Эм… Ну, и вам приветики, — с трудом сдерживая смех, хмыкнул какой-то высокий темноволосый парень, выходя ребятам навстречу. Ханс-Петер от души пожал ему руку.- Чуваки, это Эрих Поль, я вам говорил про него, — представил друга Фрей. Эрих, улыбнувшись, кивнул.

- Мы вас ждали, как раз даже чаек заварили, — доброжелательно сказал он.- О, чаек бы сейчас не помешал! – обрадовано сказал Маркус и потер ладони.- Тогда пойдемте за мной, я вас как раз с остальными познакомлю, — пригласил Эрих, и неспешно прошел вглубь помещения. Оно, как оказалось, разделялось на несколько комнат, и все они были завалены каким-то никому не нужным хламом из клуба. Главная комната была более-менее освобождена от хлама и в ней стояли музыкальные инструменты и аппаратура парней, однако самих владельцев не наблюдалось.- Мы только что репетировали, и пока что все пошли отдохнуть, — пояснил Поль, заметив недоумевающее лицо Ханси. – Вообще, несмотря на то, что здесь так… м-м, не очень чисто и не особо уютно, тут можно отлично поразвлечься. Все эти старые шмотки и вещи, — Эрих махнул рукой на гору какого-то хлама, — Лежат здесь никому ненужные с пятидесятых или шестидесятых годов. Выкидывать их владелец клуба наотрез отказывается, ну, а мы их используем в своих целях время от времени. Ну, и еще мы иногда даже остаемся здесь ночевать – места все равно много, и не пропадать же потраченным на аренду деньгам…- И давно вы арендуете этот подвал? — поинтересовался Ханси, осматриваясь по сторонам. – Это, вроде, не так уж и дешево — постоянно платить за него.Оглядевшись по сторонам, Эрих наклонился поближе к парням и негромко сказал:- С середины лета. На самом деле это и правда дороговато, и одних наших средств нам не хватило бы. Но просто понимаете… Ох, в общем, на самом деле владелец этого клуба – это отец одного из наших ребят. Думаю, необязательно говорить, кого именно, да вы нас и не знаете к тому же. Просто суть в том, что именно благодаря тому, что сын владельца – участник нашей группы, мы и можем здесь репетировать. Конечно, мы платим за аренду, но только половину стоимости или даже меньше – я не знаю. Однако клуб, как вы наверняка заметили, старый, его почти никто не посещает, и это очень большой убыток для владельца. Нетрудно догадаться, что закрытие этого клуба не за горами.- Тогда зачем вы ищете группу, с которой репетировали бы здесь вместе? – недоуменно спросил Ханси, а потом, опомнившись, добавил: — Ну, вы ведь ищете?..- А, Ханс-Петер все-таки вам проболтался… Да ладно, это не страшно, — усмехнулся Эрих, а затем, вмиг став серьезным, сказал: — Мы и, правда, ищем группу. Во-первых, для того, чтобы те вместе с нами платили стоимость аренды, чтобы хоть как-то покрыть расходы, а во-вторых… во-вторых, это пока что не важно. Честно говоря, меня заинтересовала ваша группа потому, что вы новички, и, как я надеюсь, не будете доставлять нам никаких хлопот. Тут как-то вместе с нами была еще одна группа – уж больно буйные ребята… Не надо нам такого снова.- То есть, вы можете принять нас к себе? – обрадовался Ханси, стараясь не подавать виду.

- В общем-то да… Но давайте сначала все-таки попьем чаю и все обговорим.Добродушно улыбнувшись, Эрих развернулся и, открыв дверь, зашел в небольшую комнату. Ханси предположил, что, вероятно, раньше это было что-то типа гримерки, так как в одном ее конце стоял шкаф без дверок, полностью набитый вещами, а на стенах висела пара замызганных зеркал. В другом конце комнаты стоял потертый диван, а в середине круглый деревянный стол, рассчитанный человек на пять и, кстати, выглядящий достаточно новым среди всей этой обстановки. За столом, негромко обсуждая что-то, сидели двое парней: один постриженный почти налысо, а второй напротив, с длинными волосами, заделанными в хвост; а на диване лежал еще один светловолосый юноша, который тут же распахнул глаза, едва ребята вошли.- А… неужто ты привел еще новичков? Сколько их тут уже было? – лениво поинтересовался он. Двое других парней с интересом поглядывали на вошедших.- Не так уж много, чтобы ты от них устал, Тео, — фыркнул Поль и, спихнув парня с дивана, сел рядом. – Садитесь кто-нибудь один сюда, а остальные за стол. И давайте познакомимся, наконец. — Дождавшись, пока все усядутся по местам (Ханси скромно присел рядом с Эрихом и блондином на диван), он проговорил: — Я, как уже сказал Ханс-Петер, Эрих Поль. Мне девятнадцать лет, учусь в техническом колледже на втором курсе. Я, по сути, вроде бы как фронтмен нашей группы. Я гитарист, а заодно еще и вокалист…- Хреновый вокалист, причем, — снова вмешался светловолосый парень, которого Эрих назвал Тео. – Но зато хороший фронтмен, всегда умеет собрать нас всех вместе. Меня же зовут Теодор Зайдель, и те, кто мне понравится, могут даже звать меня Тео. Я басист. Думаю, этой информации будет достаточно.- Меня зовут Эдмунд Ланг, — с готовностью представился парнишка, который, как приметил Ханси, со своей лысой башкой слишком сильно выделялся среди остальных, — Мне двадцать лет, я барабанщик. Не учусь, а работаю, и в свободное время здесь играю с группой. Да и не только с этой группой, в общем-то…- Ну, а я Карл Урслер, гитарист, — скромно представился юноша с хвостиком. Как и говорил Ханс-Петер, он и, правда, выглядел здесь спокойнее всех.- Здорово, вас всех так много! – с восторгом в глазах сказал Маркус, потирая ладони. – Вот только…- Где, кстати, Маркус? – вдруг спросил Эрих, перебив Дорка. Затем извиняющимся тоном добавил: — У нас тут есть еще один гитарист, Маркус Зипен, да только, он слишком своевольный и всегда сам по себе…- Господи, он просто ушел отлить. Ему теперь и в туалет с нами надо таскаться? – с немного раздраженным видом сказал Тео.- Мог бы и предупредить…- А Томен где? – выпалил Ханси, только сейчас поняв, что чего-то не хватает. Вернее, кого-то, и этим кем-то был Штаух. Кюрш на всякий случай внимательно присмотрелся к сидящим за столом: Ханс-Петер, Маркус, Карл, Эдмунд… Но никакого Томена!- Он… Шел с нами, — с растерянным видом пробормотал Дорк, тоже оглядываясь.- Да не волнуйтесь вы, он у нас тут не пропадет, — махнул рукой Эдмунд. – В конце концов, может, они там с Маркусом встретятся и заодно познакомятся. Давайте лучше теперь вы нам представитесь.***Томен стоял посреди главной комнаты, в которой стояли музыкальные инструменты, и с интересом осматривался. Пока остальные шли за своим чаем, беседуя о какой-то неведомой и неинтересной херне, он под шумок незаметно спрятался в комнате, и теперь, дождавшись, пока все уйдут, вылез.

На самом деле ему не были интересны ни парни из этой дурацкой группы (?Redeemer вроде?), ни то, что они играют, ни то, о чем они там начали болтать – о каких-то владельцах и арендах… Все это было такой глупостью, и Томен вообще не понимал, как это кого-то может волновать. Ладно еще Ханс-Петер Фрей, он вроде заучка, ладно еще этот Ханси Кюрш, он вообще какой-то идиот и не от мира сего… но Маркус? Что с Маркусом-то сделали?! Они с Дорком постоянно дурачились и стебались над всеми вместе, а если приходили в какое-то новое место, то начинали его разорять и крушить все вокруг – тоже вместе… А теперь что произошло?Это ужасно сильно злило Томена, однако еще больше его злил факт того, что с Маркусом надо будет поговорить насчет того, что с ним такое произошло. Андре защищает, с какими-то придурками якшается… Нет, Томен не узнавал своего лучшего друга, но и унижаться ради него вовсе не собирается. Если Маркусу нравится пресмыкаться перед старшими – Ханси и Андре там всякими, они же ведь старше его аж на два-три года! – то пожалуйста, пусть пресмыкается, дело его. Однако Томену такие друзья не нужны.Без особого интереса Томен взглянул на электрогитары, стоящие у стены. Интерес этот утратился еще тогда, когда Андре безуспешно пытался научить играть на обычной гитаре, и больше пока не появлялся. Конечно, Томену все еще хотелось научиться играть, но это было ненавязчивое желание, приправленное небольшой горечью – если он не овладеет игрой на гитаре, то ему не будет места в рок-группе, и все мечты падут прахом. Этого, конечно, не хотелось, но на что он еще был способен? Томен не умел ни петь, ни сочинять что-либо у него не получалось, и вообще отец постоянно твердит ему, что у него нет никакого таланта к музыке. Штаух, конечно, возмущался, что даже если нет таланта, это не повод опускать руки и прекращать заниматься любимым делом, но кто его послушает? Кто будет слушать какого-то глупого четырнадцатилетнего мальчика, который и жизнь-то не видел?Но внезапно внимание Томена отвлекло кое-что. Его взгляд упал на барабанную установку, стоящую у дальней стены, и Штаух мигом забыл обо всем прочем. Томен неспешно подошел поближе, с интересом разглядывая инструмент. Ему всегда хотелось попробовать поиграть на барабанах, и сейчас это желание вдруг резко обострилось, и бороться с ним оказалось весьма трудно. Впрочем, зачем бороться? Томен осторожно сел на табуретку, стоящую возле установки, затем поднял палочки с пола и сжал их в руках. Если сейчас забарабанить, то обязательно услышат все, а ведь Кюрш сказал ему вести себя нормально. Наверное, садиться за чужие барабаны и играть на них – не очень нормально поведение, но…Он ведь и так не умеет ни на чем играть, так что, что он потеряет? Из группы его наверняка и так выгонят за его бесполезность, а так, он хотя бы попробует поиграть на барабанах.- Пошли они все в задницу! — буркнул Томен и принялся бить палочками по барабанам. Вышло громко, даже очень громко, но это совсем не остановило Штауха, а, напротив, обрадовало и заставило колотить еще усерднее и громче. Томен и сам не заметил, как отбил совершенно четкий и ровный ритм, даже, собственно, не понимая, по чему именно он бьет. Когда Штаух остановился, чтобы перевести дух, то в образовавшейся звенящей тишине раздался незнакомый голос:- Развлекаешься, да?Томен мигом вскинул голову, ища источник звука, коим оказался какой-то паренек, стоящий в дверном проеме со скрещенными на груди руками.- А тебе какое дело? – огрызнулся Томен. – Это твои барабаны что ли?- М-м, нет, не мои. Я на них даже играть-то не умею,— пожал плечами парнишка, и, опустив руки, подошел поближе, так, что Томен теперь смог его разглядеть: он был невысокого роста, с короткими кудрявыми волосами и ехидным прищуром голубых глаз. Этот ехидный взгляд больше всего бросился Штауху в глаза и почему-то даже немного взбесил. У него появилось чувство, что этот паренек сейчас будет над ним прикалываться. ?А надо мной никто не имеет права прикалываться!?.- Какая ирония, я тоже не умею, — буркнул Томен, отведя взгляд.- Смешно. Ладно, а теперь вставай и вали отсюда, Эдмунд тебя по головке не погладит, когда увидит, что ты сидишь за его барабанами.- Да мне плевать на этого Эдмунда и на всех остальных. Я здесь появился в первый и последний раз, так что мне все равно.- Почему в первый и последний? – немного удивился парнишка. – Ты разве не их барабанщик? Ну, тех, которые должны были сегодня прийти.- Не барабанщик я! – начал сердиться Томен. – Я впервые сел за барабанную установку, чего ты до меня докопался?- Опять шутишь? – поднял брови кудрявый.- Я тебе сейчас один из этих барабанов на башку надену. Отцепись, мелкий.- А я тебе сделаю испанский галстук гитарой за мелкого. Значит, ты не барабанщик?- Нет. Что такое испанский галстук гитарой? – поинтересовался Штаух, вертя в руках палочки.- Если ты меня очень сильно разозлишь, то я обязательно продемонстрирую, — пообещал парень.- Понял, не надо. Ты гитарист из этих Redeemer, да?- О, ты даже знаешь название нашей группы… как мило. Да, я гитарист. А ты кто?- А я… Скажи сначала, как тебя зовут, — уперся Томен.- Ах, так? Тогда ты сначала еще мне побарабань.Это еще что такое? Почему этот кретин ставит ему условия?- Почему я должен тебе барабанить?- А почему я должен говорить тебе мое имя? И вообще, раз уж на то пошло, то я имею полное право выгнать тебя нафиг отсюда, — присев на край самого древнейшего стола, который Томен когда-либо видел, парень скрестил руки на груди и хмуро уставился на Штауха.- Не надо меня выгонять, — буркнул Томен, решив, что сейчас не самое лучше время для бунта.- Играй, — властным тоном сказал парнишка. Штауху показалось, что его сейчас затрясет от злости… и в то же время он не мог противиться этому кудрявому сукиному сыну. Да что же это такое?! Томен ненавидел, когда ему приказывают, но сейчас он не мог ничего поделать хотя бы потому, что ему и самому ужасно хотелось поиграть на барабанах вновь.

Так и не придумав, что бы можно было ответить этому идиоту, Томен прикусил губу и снова начал отбивать ритм, при этом представляя, что он барабанит на концерте Van Halen. И, кажется, получалось даже еще лучше, чем в первый раз. А еще, было громко, ужасно громко, но Томен даже не замечал этого. А когда Штаух поднял голову, то успел заметить, как парень немного морщится, но внимательно наблюдает за ним.- Знаешь, неплохо… — протянул он, когда Томен остановился. – А если ты и, правда, играешь на барабанах впервые, то я бы даже сказал, что отлично. Но, извини, я не привык никого хвалить.- Сволочь! — сердито выпалил Штаух. – Тогда говори, как тебя зовут.- Ма… Ан-нет, не скажу, — сказал парень с хитрой усмешкой. – Я тебе ничего не собираюсь говорить, потому что ты…- Ты – Маркус Зипен, — со скептическим видом сказал Томен, поднимаясь на ноги. – Засекретиться не получилось, малыш, так что, соси.Не дожидаясь ответа от кудрявого, Томен бросил в него обе барабанные палочки, которые держал в руках, и направился в комнату, куда вроде как пошли все остальные. Но до комнаты он так и не дошел, потому что все – и Кюрш со своими идиотами, и Поль со своими, — стояли возле входа в главный зал, и во все глаза смотрели на Штауха.- О-о-о-ох, — протяжно вздохнул Томен и закрыл лицо руками. – Смею предположить, что вы стоите тут давно.- Сразу, как услышали, как кто-то тронул мои барабаны, — сказал какой-то лысый хрен.- Мы подумали, что наш Маркус совсем рехнулся, но потом вспомнили, что он совсем не умеет играть на барабанах, — проговорил высокий блондин, и Томен, взглянув на его высокомерную рожу, захотел его ударить.- Ага, а потом мы вспомнили, что ты тоже не умеешь играть, — негромко сказал Ханси. Это было странно для Штауха, но Кюрш на фоне всех этих незнакомых людей смотрелся более-менее адекватно. – Или все-таки умеешь?..- Ты ведь никогда не играл на барабанах, да, Том? – встрял Маркус Дорк. Штаух смерил его ледяным взглядом. ?Этот кретин отлично знает, что я не люблю, когда меня зовут Том, но все равно называет меня так, да и вообще, как он смеет разговаривать со мной после того, как предал, уйдя к этим долбоебам?!?.- Не играл, — сквозь зубы ответил Томен.- О, а тебя зовут Том? – послышался голос сзади. Обернувшись, Штаух посмотрел на Зипена, который в ответ с нескрываемым интересом глядел на него.- Томен. Томен Штаух, — буркнул Томен. ?Какая ему вообще разница, как меня зовут? Все равно больше никогда не увидимся?.- И ты так и не сказал, кто ты. Ну, на чем играешь в группе. Может, твои друзья скажут?У него больше не было сил терпеть. Все восемь человек, находящиеся в комнате, выжидающе смотрели на него, а он понятия не имел, что они все от него хотят. Черт! Лучше бы и не приходил сюда. Давно было пора признать, что музыка – это не его и сейчас он только позорится, причем мало того, что перед какими-то левыми людьми, так еще и перед своим лучшим другом. Лучше бы гулял там у себя, продолжал и дальше пугать мелких…- Ну, вообще, мы хотели его научить играть на гитаре, — начал Ханси, не сводя взгляда с Томена. – Но это оказалось малоперспективным занятием, и я даже не знал, что он будет делать в группе. Однако теперь мы, кажется, нашли барабанщика.Он не ослышался?- Оу, и какого же барабанщика вы нашли? – напряженно спросил Томен, почему-то уверенный, что речь не о нем. Может, быть об этом лысом.- Тебя, идиот! – воскликнул Дорк и улыбнулся. – Мы слышали, как ты играешь на барабанах, и даже Эдмунд сказал, что у тебя отлично получается для новичка!Вдруг Ханси начал аплодировать ему, а все остальные подхватили.Томен еще никогда так сильно не краснел.Он скромно взглянул на Маркуса Зипена, думая, что тот вновь будет либо усмехаться, либо хмуриться, или еще что, потому что Томен сразу раскусил, что у него гаденький характер, однако…Маркус тоже хлопал и улыбался. Искренне так улыбался, и у Томена даже как-то потеплело на сердце, хотя он, конечно же, никогда и ни за что в этом никому не признается.И вообще, на сердце у него потеплело из-за того, что он нашел свое призвание.Барабанщик, блять!