16. This Side Of Me (2/2)

— Всё будет в порядке. — Что тогда будем петь? – он пожал плечами, словно показывая своё смирение. — Хочешь быть тут со мной?

— Нам пора привыкать быть всюду вместе. То самое чувство, о котором я уже с радостью хотел забыть, опять напомнило о себе приятной горечью внутри. Я опять не смог дать ему название. — С какой песней ты очень распеваешься? Или что делаешь? Я никогда тебя в эти моменты не слышал, — Нико улыбнулся. – Ты вечно исчезаешь. — Немного неловко, — признался я. — Да брось. А когда мы залы собирать будем? Там же может случиться что угодно. Вдруг нам придётся внезапно петь без инструментов и микрофонов, если электричество отключится? А капеллой.

— Моё сердце не выдержит, — я захохотал.

Мы помолчали ещё пару секунд. Нико закрыл глаза и тихонько пропел первую строчку ?Numb?. Я подхватил тут же, благо его голос был идеальным инструментом и чётко ограничивал ритм. Мы пели негромко, едва слышно, но уже ближе к припеву начали потихоньку расходиться. Я заметил за Нико забавную привычку активно жестикулировать – ему словно не хватало поддержания ритма, и он следил за ним с помощью ладоней и пальецв. — Знаешь, — заговорил я, едва выдохнув последнее слово, — я никогда не думал, что мы действительно возьмёмся за что-то серьёзно. — А я никогда не думал, что человек, находясь в немного нестабильном состоянии может так петь, — Моиланен улыбнулся, ероша свои волосы. – Ты классный. — Ну, спасибо, — я лишь хмыкнул. Мы пели ещё, взявшись за ?Crawling?, но на её середине наглое лицо Порко мелькнуло в дверном проёме. — Распеваетесь? – он помахал нам коробкой пиццы. – А мы пожрать купили. Я лишь показал ему фак, но всё же замолчал. — Попробуем что-то?

— Думаю, да, — я кивнул и сделал неуверенный шаг. Нико тут же подскочил ко мне, подставляя плечо. — Не пытайся себе ещё конечностей напереломать, — тут же отчитал меня он. — Я и не пытаюсь, — усмехнулся я, — оно само. Парни расположились в комнате записи, вкушая пиццу и нахваливая оборудования Нико. Мы присоединились к ним как раз в тот момент, когда Олли вдруг заговорил об обустройстве этой комнаты. — Надо ещё много чего принести всё же будет, — он сидел прямо на полу. – Если мы тут собираемся работать, как сказал Нико, надо помочь ему с организацией что ли. — Да ладно, я сам не знаю, что в итоге хочу здесь видеть, — Моиланен рассмеялся. – Думаю, мне действительно нужно просто собрать шкаф. — Завтра сделаем, — важно сказал Порко. — Шкаф из Икеи? – Томми рассмеялся. – Можно делать начиная от завтра и заканчивая…

Он вполне недвусмысленно показал рукой в сторону. Йоонас кинул в него салфеткой.

В этой тёплой и заставленной инструментами комнате я вдруг почувствовал себя, как дома. Только это был вовсе не тот дом, куда я возвращался ночевать и где меня ждали любящие родительские объятия. Нет. Это было что-то новое. Толпа мальчишек, сидящих на полу и жующих пиццу, словно в этот момент породнилась окончательно. Я понял – мы здесь действительно братья. Братья навек.

*** Всю последующую неделю мы потратили на то, чтобы обустроить наше новое место сборов. Согласовали и перевезли всё оборудование, которое нам было нужно, тем самым оставив гараж просто как место встречи для постоянных попоек. Нам ещё пришлось поработать над звукоизоляцией двери, чтобы не допустить возможности отражения звука от её поверхности. Мы так увлеклись этим, что едва не закупились дорогущими материалами, но потом вспомнили, что наш бюджет не резиновый и решили остановиться на более-менее качественных, но доступных вещах. В конце концов у нас с Нико ушла целая неделя на то, чтобы хоть как-то совладать с записью. Его оборудование оказалось классным – мы даже сохранили первое демо, которое сыграл Йоонас. Однако, наш с Нико перфекционизм не давал нам жизни. Мы буквально желали звучать идеально из-за чего раз за разом перезаписывали свои партии.

К концу июля я начал потихоньку ходить без костылей. Стены всё ещё были моими лучшими друзьями, но врачи оценили моё состояние, как хорошее с положительной динамикой. Привыкший к стычкам организм спокойно занимался самолечением даже в те моменты, когда я страдальчески пытался найти более-менее удобную позу для сна. Тридцатого июля мы наконец-то записали первую, по-настоящему свою, песню. Это воспоминание осталось в моей душе самым тёплым, самым уютным и приятным, несмотря на то, что часы показывали половину третьего ночи, а мы не спали на тот момент почти сутки.

До тридцатого же числа мы с Нико записали вокал. Сначала я — он потребовал от меня стать первым для записи, потому что ему было проще ориентироваться на мой голос. Нико оставил себе исключительно рэп-партии. Он хотел немного импровизировать в процессе и добавлять песне ритма, так, как делал это на репетициях.

За неделю до этого Нико удалось свести звук – гитару Йоонаса, бас Олли, барабаны Томми и собственную партию на синтезаторе так, что это устроило нас всех. Как по мне, звучало почти идеально. Всегда сохранялось это ?почти?, да. Но мы пока и не смели мечтать о большем. Эту же музыку мы проигрывали несколько дней как в наушниках, так и просто внутри своих голов, чтобы к ней привыкнуть. Я пел свою партию везде – от своей комнаты, до душа и кухни. Дошло до того, что среди ночи я своим голосом всё же разбудил приехавшую к нам в гости сестру и получил дружеский втык от неё.

Так одной жаркой ночью, уводящей нас в конец лета, появилась ?Save Me?, объяснить влияние которой на нас было до безумия трудно. Мы одновременно и обожали, и ненавидели её. Я никогда не думал, что буду испытывать такое почти сокровенное родительское чувство к простой песне. Но, собственно, простой песней она никогда и не была.

Она была нашей песней. Мы сделали её сами. Словно создали из плоти и крови сшили её строки струнами. Странное ощущение складывалось, когда я слышал её: свой голос казался таким… необычным. Словно я действительно не мог быть там. Все они могли, а я – нет. Честер мог, Майк мог, Нико, чёрт возьми, мог, но не я. Мне казалось, что вот-вот кто-то из парней заявит, что моя партия записана крайне хуёво и лучше будет без меня. Но они в прямом смысле того слова каждый раз восторгались тем, что получилось. Олли, казалось, не находил себе места от волнения.

— Мы сделали это сами, обалдеть, — смеялся он следующей ночью, когда мы сидели все вместе на крыше дома Нико и пили пиво, наблюдая за рассветом. – Я столько лет учился в музыкалках, но действительно никогда не верил, что это возможно. — Спасибо Нико, он у нас волшебник, — Йоонас по-дружески похлопал его по спине и едва не заставил Моиланена поперхнуться пивом. — Да бросьте, — он явно смутился. – Я всего лишь жму кнопки, сколько раз вам говорить. Мы рассмеялись. На душе было хорошо и легко. Я не знал, что будет дальше, но здесь, сидя на одной из вершин нашего города и наблюдая за происходящим, я чувствовал себя совершенно прекрасно. Кто тот парень, который раньше не знал, как жить дальше? Куда он ушёл?

У меня появилась цель. В наших руках была запись, которая, по сути своей, являлась билетом в наше будущее. А ещё она стала подтверждением того, что всё, что мы делали, было не напрасно.

— На самом деле Йоонас прав, — Томми сидел на выступе, упираясь носком кеда в ограду крыши. – Мы сдвинулись с мёртвой точки только благодаря тебе, Нико. Если бы ты нас сюда не привёл, то неизвестно, сколько бы ещё времени нам бы понадобилось на то, чтобы подумать о первой записи. — Мы всегда рассуждали только о том, что нам придётся снимать студию. — Жаль, что в колледже не учат сводить музыку на самом-то деле, — вздохнул Йоонас. — Надо идти дальше, — Нико махнул рукой. – Туда, где этим занимаются. Колледж всё же больше классическое образование поддерживает. Олли усмехнулся. Он ушёл из оркестра колледжа по своему желанию, хотя даже замечательно умел играть на скрипке и имел отличные результаты для поступления туда. Но сам в итоге выбрал нас. Оркестр бы отнял у него всё свободное время и после колледжа у него не осталось бы и секунды свободы.

— Да, но куда в итоге поступать? — В Ювясклюля? Там отличный университет и музыкальные отделения. Профессор Пенкало раньше там преподавал, и он постоянно рассказывает о нём на переменах. — Тогда уж лучше сразу в Хельсинки, — рассмеялся я. — Я год назад хотел уехать по обмену в Британию учиться, — Нико открыл новую бутылку. – Но потом передумал. Даже не знаю, смог бы я сейчас сорваться из Оулу. — Если мы станем знамениты… — начал было Томми, но Йоонас тут же его перебил, замахав руками. – Да что, Порко? — Когда. Когда мы станем знамениты, — он погрозил Лалли пальцем. – Не говори ?если?! Мы переглянулись, посмеиваясь. — Хорошо. Когда, — с нажимом продолжил Томми, — мы станем знамениты, нам придётся много времени проводить в туре. Наверное… Помните, как мы отслеживали гастрольный график других групп, они дома по полгода не бывают. — Ну такую популярность ещё надо сыскать, — разумно рассудил Олли. – Мне кажется, что нам пока до этого действительно далеко. Что мы вообще теперь будет делать? Дальше составлять демо или с ?Save Me? попытаемся что-то проделать? — Раз мы её записали, думаю, что стоит куда-то её отправить, — предложил я. — На радио? — Не хило ты замахнулся, Йоонас. — Нет, послушайте, — он отставил пиво. – Есть множество конкурсов для новичков. Они проводятся по всей Европе, многие из них – дистанционные. То есть, нам, допустим, даже не придётся ехать куда-то там в Голландию, чтобы представить свою песню. Можно просто отправить запись. Выберем как можно больше подходящих нам конкурсов и попробуем свои силы. — Мы же с ума сойдём, пока будем ждать ответа, — усмехнулся Томми. — Но начинать-то надо, — Порко лишь пожал плечами. – Я уже просматривал сайты пару дней назад. Нашёл вот один немецкий, у них как раз конкурс объявлен именно для андеграунда. Мы подходим по всем статьям, смотрите. Он открыл их сайт в телефоне, и мы скучковались вокруг, чтобы следить за его действиями. Весь текст был целиком на немецком. Йоонас на секунду нахмурился, а потом начал переводить, пробегаясь глазами по тексту:

— Они предлагают молодым андеграундным командам площадку для рекламы своего творчества, плюс на конкурсной основе раз в месяц они проводят выборку лучших композиций. Призом для победителей станет интервью и неделя в топе этого радио. Что думаете? — Ты знаешь немецкий? – шёпотом спросил Нико, и мы захохотали. — Моиланен, чёрт возьми, — Йоонас даже икнул. – Я не такой раздолбай, каким вы меня возомнили. Да, знаю. Но ещё раз вопрос, что на счёт этого? — А сколько там уже участников? – поинтересовался Томми, почёсывая нос. — Около сотни, — немного упавшим голосом ответил Порко. – Но… Надо же с чего-то начинать, верно? — Давайте так, — Олли положил ладонь ему на запястье. – Мы отправим им песню и просто забудем об этом. Хорошо? И действительно поищем ещё конкурсы. В конце концов, мы никак не проиграем, если поучаствуем здесь. Никто прилюдно нас анафеме не предаст.

На этом мы и порешили и, чокнувшись бутылками, скинули на этот сайт свою песню. Загрузка казалась вечной, и мы нервно смотрели за тем, как набегают проценты. Когда дошло до сотни, Олли достал пачку сигарет и протянул её всем по очереди.

— Попытка не пытка, парни. Приветственное окошко сайта закрылось, забрав с собой наш трэк и оставив после себя напоминание, что мы участвуем в августовском отборе и результаты будут объявлены после двадцатого числа. — Скоро в колледж… Перед нами вставало солнца, и мы выставили ладони перед лицами. Хотелось спать и глаза болели от света солнечный лучшей, но мы не расходились – лишь уселись кучнее, чтобы хоть как-то согреться, и курили одну за другой. — Последний год, — Олли выдохнул облачко дыма. – Думал, что и не доживём уже. — Кому последний, а кому – нет, — Нико криво ухмыльнулся, прижимаясь плечом к моему плечу.

— Ох чёрт, будешь без нас с радостью шляться по колледжу целый год, — фыркнул Йоонас. — Да я с вами и не шлялся никогда, — Нико положил голову мне на плечо, сонно вздыхая. – Через две недели только узнаю, каково это. — Лето быстро пролетело, — Олли постучал пальцами по корпусу своего телефона, лежащего на коленях.

— Эти две недели можно сделать ещё насыщеннее. — Это было и так дохрена насыщенное лето, — Порко похлопал себя по коленям и поднялся. – Кто как, а я домой. Если не хотите ночевать здесь, то пора спускаться. — Ты же выпил, — Олли недовольно поморщился. – Давайте лучше на такси поедем. — Экий ты пижон, Матела, — Порко взлохматил его кудри и рассмеялся. – От одной бутылки я не окосею.

— А если тебя остановят? – Олли поднялся следом за ним. — Значит, так тому и быть – лишимся возможности передвигаться на колёсах, ха, — Йоонас постарался сказать это весело, но вместо этого прозвучало как-то зло, и он первым ушёл вниз. — Что это с ним? – обеспокоенно переспросил Томми. – Он раньше себе такого не позволял.

— Да гандон этот, — фыркнул Олли. – Я бы ему ебало набил, серьёзно. Меня одно его существование выводит из себя.

— Вы пересекались? – удивлённо спросил я. Нико, помогавший мне убирать бутылки с крыши тоже замер, прислушиваясь. — Нет, иначе бы я реально это сделал, — Олли скомкал пачку сигарет и бросил в пакет, который стоял посреди крыши.

— А что такое? – тихо спросил Нико у меня. — Помнишь, я тебе рассказывал про брата Йоонаса?

— Да, — он кивнул.

— Олли сейчас о нём. — Ох чёрт возьми… — Что он на этот раз сделал? – Томми приобнял Олли за плечи. — Да ничего, в том-то и дело. Йоонас сидел дома после того, что случилось в заброшке, а этот мудень даже не поинтересовался что происходит. Йоонас вокруг него целый день ходил, это, блять, было такое жалкое зрелище. Этот… Ханнес. Потом просто ушёл, а Йоонас лежал в комнате и не моргая смотрел в потолок. Я думал, что у меня сердце не выдержит. — Пиздец, — вздохнул я.

— Пойдёмте за ним, — обеспокоенно заявил Томми, подхватывая пакет с мусором. – Я переживаю. — Всё будет хорошо, — проговорил я. – Это Йоонас. Он умеет прощать.

*** Несмотря на уговор, страницу мы обновляли чуть ли не каждые полчаса, пока сидели вместе. Мы не смогли забыть об участии в конкурсе, потому что это было единственным важным событием, которое теперь маячило впереди.

Йоонас больше не планировал вечеринок – настроение было не то, да и Ханнес теперь частенько бывал дома. Порко не хотел с ним пересекаться и всё больше времени проводил у меня, бессознательно кусая губы и не желая вдаваться в подробности. — Знаешь, Йоонас, — однажды вечером проговорил я, когда мы лежали на одном диване и бездумно пялились в экран. Нико вместе с Томми отправились на концерт с родителями Олли и самим Мателой, поэтому мы с Йоонасом тусили вдвоём. И не то, что бы нас не привлекала классическая музыка – мы просто вовремя нашли отмазку. Моиланен же находился под защитой, и я за него переживал чуть меньше, чем обычно. Телефон всегда был под рукой, если бы мы понадобились кому-то из наших братьев. — Что? – Порко лениво повернулся ко мне. — Меня смущает молчание этой гниды. — А меня – нет, — он пожал плечами. – Может они получили по щам и больше не сунутся?

— Нет, я думаю, что они залегли на дно из-за полиции. А может просто поджидают момент. В конце концов, я не думаю, что на этом всё закончится.

— А если вдруг да? Вдруг ему действительно надоело? Ведь он тогда явно решил, что уделал тебя. Мики с весьма победной рожей смылся. Начищенной, но довольной, — Порко поморщился. – Тем более, что ему Нико по морде дал. Может, он и от него отвяжется. Я пожал плечами. — Так, — Йоонас явно был настроен серьёзно. – Погоди. А не ты ли хочешь реванша?

В ответ я лишь повторил свой жест. — Йоэль! — Да не стану я нарываться, — раздражённо ощетинился я. – Делать мне больше нечего, ага. Впереди последний год учёбы, а я буду опять скакать по заброшкам. Нет. Просто если бы выдался случай, я бы ему сломал что-нибудь. Мне бы на душе полегчало. — Нет, — твёрдо ответил он. – Просто нет и не смей.

— Я не чувствую исхода этой ситуации.

— Ну и что? Тебя принцип гложет?

— А если так? – я вскочил на ноги. – Я ненавижу эту тварь, Йоонас! Я провёл рядом с ним, одурманенный и отупевающий столько времени, которое мог бы потратить на себя, на вас, на музыку! А вместо этого я занимался этим дерьмом! — Это был твой осознанный выбор, — Йоонас сел и скрестил руки, откинувшись назад. – Да, прости, но я считаю именно так. Тебя тогда никто не заставлял, и никто тобой не манипулировал. Ну, кроме того, что Мики обещал покарать всех тех, кто съебётся без его разрешения. Всё остальное было на твоей совести. — Это ты меня так поддерживаешь?

— Нет, это я тебе так глаза открываю. Прими это, Йоэль. Прими и смирись. Иногда приходится увидеть худшую сторону себя, чтобы больше никогда к ней не возвращаться.

— Йоонас… — Что? – он тоже вскочил на ноги. – Что я по-твоему не так сказал?

— Я думал, что с этой темой покончено! — Так это правда! Всё кончено, Йоэль! Но отрицать очевидное нельзя. Просто нельзя. Да, я рад, что ты вырвался оттуда и осознал, какой ущербный образ жизни ты вёл, я рад, что теперь всё хорошо – я не отрицаю этого. Просто я не хочу, чтобы ты вновь как-то соприкасался с Мики. — Ты боишься, что я туда снова уйду. Я не спрашивал. Лишь констатировал холодным тоном, лишённым эмоций. Йоонас задержался с ответом лишь на пару мгновений и моё сердце кольнуло. — Больше нет, чем да. Я не думаю, что ты там снова окажешься. Скорее, я боюсь того, что ты будешь искать пути встречи с Мики снова и снова, пока один из вас не сдохнет в конце концов. Йоэль, — он схватил меня за руку, и я тут же его оттолкнул. – Да послушай ты меня! Я не пытаюсь выставить тебя скотиной!

— Но у тебя неплохо получается. — Хокка, блять. Не смей сейчас так делать, — Порко толкнул меня в грудь. – Ты знаешь, что я выше всего ставлю заботу о вас всех. И сейчас ты мне сердце рвёшь своими решениями и словами. — Ты тоже неплохо с этим справляешься, — я шагнул ближе к нему. – Вижу я твою заботу, чёрт возьми. Порко уставился мне прямо в глаза. Даже не вздрогнул, когда я подошёл ближе.

— Меня иногда тошнит от твоих слов, — прошипел он. – Но я всё равно всегда буду на твоей стороне, как и парни. Подумай об этом перед тем, как попытаешься нарваться на неприятности. Подумай, Йоэль. Ты будешь рисковать не только своей шкурой, но и нами. Посмотри, чёрт возьми, на Нико. Он начал тебе верить. Он перестал шарахаться от тебя за этот месяц. Ты сделаешь ему лучше, если вернёшь на этот круг ада? Ты не слышал, о чём он говорит во сне? Потому что я слышал, и я больше этого не хочу. Не смей снова запускать это чёртово колесо. Просто не смей. Ты понимаешь о чём я говорю?

Я хотел уже было врезать ему, как кто-то постучал в дверь.

— Да? – одновременно отозвались мы.

— Заткнитесь, пожалуйста, или поцелуйтесь уже, раз вы так близко стоите, — попросила Мартта, просунувшись в проём. – А потом спускайтесь есть, я приготовила пирожные.

На губах сестры появилась лукавая улыбка. Я очень надеялся, что сути нашего диалога она не уловила от слова совсем. Иначе будет хреново и моя мама снова запустит шарманку о моих пагубных пристрастиях, даже не подозревая, как сильно она попадает в цель. — Привет, Мартта, — Йоонас вдруг слегка заалел. Я с чувством наступил ему на ногу.

— Сейчас спустимся, — успел ответит я до того, как дверь закрылась и Порко повалил меня на диван, принимаясь неистово бить подушкой. А я знал, что он положил глаз на мою сестрицу.

Всегда знал.*** В первую пятницу августа все мы получили по почте конверты с письмами, извещающими нас о начале учебного года. Тем утром я бессмысленно пялился в эти строчки, когда получил вызов по видеосвязи от Порко. Уведомление гласило о приглашении в видеочат.

— Уже получил? – первый спросил Матела, едва я присоединился к беседе. На экране ноутбука высветились четыре окошка, белая комната Нико выделялась на их фоне ярким пятном. — Ага, — я помахал конвертом. – Привет, парни. — Вы видели это сранное приложение к письму?

— Какое? – полюбопытствовал Нико. Я улыбнулся, глядя на него. Его волосы были взъерошены сильнее, чем обычно. Моиланен был ещё в кровати, а ноутбук, видимо, держал на коленях.

— Тебе ещё год его ждать, — хмыкнул Порко. — Вот, — я повернул один из листов, полученных мною в конверте, к экрану. – О том, что нас ждёт на последнем курсе. — И что там? – прищурившись, спросил Нике. — Полнейший пиздец, — отпивая кофе, признался Томми. — О выпускных работах и экзаменах уведомление, — Олли запустил пальцы в волосы.

— Сколько экзаменов?

— Восемь. — Блять, — Порко провёл ладонями по лицу. – У меня ещё и Коллонен стоит в экзаменующих.

— Надеюсь, мы переживём этот год. — Пережить-то – переживём, а вот закончим ли мы его адекватно, это уже вопрос, — вздохнул я. – Год от года, блин, придумывают новую хрень. — Да ладно вам, парни, — Нико пожал плечами. – Никто от этого не умирал. — Я посмотрю на тебя в следующем году, — усмехнулся Томми. — Окей, придёшь и посмотришь, только постучись перед этим, — он рассмеялся в ответ.

— Йоэль, Йоонас, — вдруг хитро заговорил Матела, — а Мартта ещё не уехала?

— А что ты меня спрашиваешь? – тут же возмутился Порко. — Ну а кто на неё слюни пускает?

— Кто такая Мартта?

— МАТЕЛА, ТЫ РИСКУАЕШЬ ЖОПОЙ, А В ТВОЁМ СЛУЧАЕ ЕСТЬ ЧЕМ РИСКОВАТЬ! — Это комплимент? Или подкат? – хихикнул Олли.

— Да кто такая Мартта? – Нико улыбался, глядя на нас, а мы с Томми уже откровенно ржали. — Моя сестра, — я хмыкнул. – Йоонас, завали. И да, Ёл, она ещё тут. — Зашибись, — Матела потёр руки. – Вот тебе и пара на сегодняшнюю вечеринку. — Вы оба – куски говна, — изрёк Порко и ушёл от ноутбука. Пока он удалялся, мы ещё успели услышать о себе много нового. — Чего он так реагирует? – спросил Нико. — Она ему нравится, — Олли мечтательно прижал ладонь к щеке. — Меня всегда больше волновало, почему тебя беспокоит его влюблённость в Мартту, — Томми пристально смотрел на Мателу, пока тот не отвёл взгляд от камеры. — А ничего, что я всё ещё тут? – поинтересовался я. – Вы всё-таки мою сестру обсуждаете, эй. — Может, вы с Порко наконец-то роднёй станете. — А не старовата ли Мартта для него?

— А НИЧЕГО, ЧТО Я ЕЩЁ ТУТ И ЭТО ПО-ПРЕЖНЕМУ МОЯ СЕСТРА? — Ой, извини, Йоэль, хочешь я выкину тебя из беседы? – учтиво поинтересовался Олли. Мы все засмеялись. — Кстати, а что за вечеринка? – вдруг спросил Нико. — В спортзале колледжа сегодня будет, выпускники прошлого года концерт дают. Пойдёшь? – спросил Томми.

— Ух ты, а нам разве можно? – он приподнял взлохмаченные брови и поудобнее лёг на подушке.

— Вам – можно, — он хмыкнул. – Я там барабаню в одной группе, их драммер куда-то проебался. — А нам почему не сказал?! – шутливо возмутился я. – Дебош! — Бунт, — хихикнул Олли. — Дебилы, — буркнул вернувшийся Йоонас. – Так или иначе, у меня есть пара, чтобы туда пойти. — О, и она пожертвует тебе тоналочку, если ты опять заполучишь кучу засосов перед началом учебного года?

— Олли, ты сейчас нарвёшься, и я к тебе приеду. — Засосов понаставить? – Томми гаденько улыбнулся. — Да вы идиоты! — Ладно, Матела и Порко видимо идут вместе… — ЭЙ! — ...А вы с кем пойдёте? – спросил Томми.

— Везёт тебе, что у тебя есть Эмма. — Везёт Эмме, что у неё есть я, — Лалли щёлкнул пальцами и пошёл наливать себе кофе. — Не знаю, — я пожал плечами. – Отведу туда свою одинокую задницу, может быть, уйду не один. — Возьми с собой Олли, а, у него по ходу течка началась. — Я тебе при встрече по морде же дам, Порко. — По морде мне уже давали, мне б кто ниже дал. — Могу по яйцам треснуть, — пожав плечами, спокойно предложил Матела. Я заметил, как Нико, слушая всё это, смеётся и фыркает в плед. Когда он понял, что я смотрю только на него, он вдруг смутился и тут же перестал ухмыляться. — Нико, а ты с кем пойдёшь? – спросил Томми, вернувшись с новой чашкой кофе. — Ну, я… Я думал пригласить Кристи. — Что за Кристи? – тут же откликнулся Олли. Я постарался сделать такое же заинтересованное лицо, вот только внутри меня что-то болезненно ухнуло вниз. Я не понял, почему и весь сжался, словно боясь, что это что-то провалится вместе с моим желудком куда-то ещё ниже.

— Она живёт по соседству. С тех пор, как я начал чаще ездить в свою квартиру, мы стали видеться, — Нико скромно улыбнулся. – Мне кажется, что она не против пообщаться со мной поближе.

— Круто, — тут же оценил Порко. – Приглашай, мы только за – пойдём большой компанией. — А с кем пойдёт Хокка?

— Со своей депрессией? – предложил Йоонас, как всегда, вот только мне это больше не казалось смешным. Я скорчил рожу в ответ и показал ему фак. – Ну, брось, ты ей изменяешь только со своей рукой, я же знаю. Кстати, с левой или с правой?

Я закрыл ноутбук.

Меня совсем не ранили слова Порко, лишь их отголоски слышались на горизонте моего разума. Я судорожно пытался отыскать причину того, почему мне вдруг захотелось пропасть с глаз окружающих. Но не мог ей найти. Как не мог и поднять обратно в то, что теперь давило на все мои внутренности. Я будто проглотил ледяной шар, который одновременно и сковал меня и заставил чувствовать тошноту. Мне стало противно от этих мыслей, и я просто поднялся с места. Руки сами потянулись к гитаре. В голове последнее время верталась лишь одна песня. Пальцы тут же нашли нужный, выученный ритм. — Only if you could… ?Только если бы ты могла…? ?Мог?? — …Save me, be the one that I've been waiting for, I don't want to be the one who's broken… ?Я не хочу чувствовать себя разбитым, я устал, правда устал? — … Save me. If you're out there would you hear my call, I don't wanna be, I don't wanna feel this pain… ?Я не хочу, неужели я недостаточно верю?? Под очередным движением медиатором, струна зазвенела и отлетела в сторону, дрогнув и порвавшись.

— Anymore, — прошептал я, разжимая медиатор и позволяя ему выскользнуть из кончиков пальцев.