12. Everything Echoes (1/2)

Этот мир полон особенных людей,Я не был одним из них,Но я был особенным с тобой. На репетиции мы собирались хоть и с большой охотой, но всё же и с натяжкой тоже. Прошло достаточно времени, чтобы признать, что возможность неотвратимого возвращения Мики в наши жизни всё же велика. Я не знал, будет ли он преследовать парней, но подтверждение тому, что расслабляться нам не стоит, получил уж слишком быстро.

За день до этой репетиции я выбрался с матерью в самый центр, чтобы помочь ей с покупками, да и заодно побродить по ярмарке, растянувшейся на главной площади. Народа было действительно много и мне это нравилось, я почему-то чувствовал себя в безопасности. Ложное стадное ощущение, чёрт бы его побрал. Оставив мать в парикмахерской, я мерил шагами площадь, заглядывая в открывшиеся лавочки в поисках чего-то интересного. Именно у одной из них кто-то и толкнул меня. Я удержался на ногах, чуть не влетев в ограждение, и уже хотел было обернуться, чтобы своими глазами увидеть какого хрена происходит, но не успел – второй тычок в спину, гораздо сильнее первого, всё же отправил меня на асфальт. Кто-то вскрикнул, и я уже тогда понял, что это не шутка и вовсе не случайность. Всё же развернувшись, я встретился лицом к лицу с Сатто, который почему-то протягивал мне руку. Немало охуев, я попятился от него назад, прям как был – задницей на дороге, а он схватил меня за предплечье и, едва не вывернув мне руку, рывком поставил на ноги.

— Какого… — возмутился я, чувствуя, однако, как паника начинает подкрадываться к моему сердцу.

— Я просто его не заметил, он мой старый друг, — скалясь толпе, объяснился Сатто, с силой отряхивая меня от несуществующей пыли и так сильно держа за руку, что я едва не орал. – Правда же, Йоэль?

На нас смотрели с десяток озабоченных людей. Сатто явно решил сдать позицию, побоявшись их реакции и попыток вызвать охрану – я понимал это. Но так же мне было ясно, что если я сейчас не подыграю, то мне будет хуже. — Да, всё окей, — с трудом выговорил я. — Пойдём, я с как раз с тобой поговорить хотел. Сатто поволок меня в гущу толпы, подальше от уже потерявших к нам интерес зевак, и я плёлся за ним, как тряпичная кукла. В голове гудело – я не мог найти выхода из ситуации. Вырваться, как в прочем и остановиться, у меня не получалось – он только сильнее сдавливал мою ладонь. На всё про всё у нас ушло не больше пары минут, а мне казалось, что эта пытка длиться уже несколько часов.

— Слушай сюда, гандон, — внезапно зло сказал мне в лицо Сатто, развернув к себе и схватив второй рукой мою другую руку. Я остолбенел в его железной хватке и, беззвучно разевая рот, как выброшенная на берег рыба, уставился на него. В нескольких метрах от нас стояли несколько полицейских, явно заинтересовавшиеся поведением Сатто. Я не рисковал. – Ты нажил себе охуенные неприятности.

Я смотрел в глаза Сатто, не мигая. Наверное, стой тут Марк или Мики – я бы уже бросился наутёк или хотя бы попытался вырваться, но именно этот парень не внушал мне никакой серьёзной опасности, пока я был среди окружавших меня людей. Всё же он ещё не настолько поехавший, как Мики. Он ведь тоже мечтал уйти – хотел переехать в другой город, уйти с головой в учёбу и наверняка забыть обо всём, что происходило в Оулу. Я знал, но сейчас мозг просто отказывался понимать его. — Передай им, — я попытался дёрнуть плечами, намекая Сатто, что бежать не собираюсь, но освободиться всё же хочу, — что я и так в курсе. Незачем было ради этого посылать тебя. — Завали ебало, Хокка, — нервно оглянувшись на полицейских, прорычал Сатто. Он нервничал. Не отпустил меня, но хватку чуть ослабил. – Тебе пиздец. Клянусь, дрожь по моей коже всё же пробежала.

— Что, прямо сейчас? – саркастически отозвался я немного севшим голосом. — Нет, — Сатто нервно крутанул головой и вдруг резко приблизил меня сильнее и совсем понизил голос, да так, что я еле разбирал его слова. – Он провалялся в больнице, он охуенно зол. Йоэль, блять, я не шучу. Ему нужны вы оба. Прячьтесь! — Это он заставил тебя мне такое сказать? – я всё ещё буквально горел своим сарказмом. Полицейские лениво двинулись к нам.

Пальцы Сатто дрожали, сдавливая мои руки. В его голубых глазах я прочитал ответ: нам пиздец.

— Мы его не остановим, Йоэль, — он одёрнул руки, и голос его зазвучал плаксиво. – Не попадайтесь. Я не хочу в этом участвовать.

Единственное, что я понял в тот момент очень хорошо и что здорово охладило мою панику – Сатто подставлял себя почти также, как я подставил себя ради Нико.

— Я… — мне действительно важно было что-то ответить ему, но он резко развернул меня к стене и, схватив за плечи, смазано врезал мне коленкой по лицу. Я застонал и он, воспользовавшись моментом, махнул через дорогу, не дожидаясь пока ко мне подойдут полицейские. Позже мать не оценила моего невнятного объяснения, как и вида. Не каждый день, выходя из парикмахерской, видишь своего сына, прижимающего к переносице пакет замороженных овощей со словами: ?Всё в порядке, мам, просто споткнулся и упал?. Льда просто не нашёл.

За это время мысли в моей голове превратились в такую ёбаную свалку, что я просто был не в силах их разгрести в одно лицо. Парням, в отличие от матери, пришлось выложить всю правду. Конечно, я опустил подробности того, как полицейские пытались допытаться от меня, кто это был и что ему от меня было нужно и даже прошманали на наличие наркотиков после того, как убедились, что моему здоровью ничего не угрожает… Это было неважно, как и то, в каком виде я добирался до продуктового и с каким отсутствующим взглядом покупал себе тот пакет с замороженными брокколи. Всё неважно. Имеет значение лишь то, что Сатто зачем-то кинул мне эти слова, как кость бродячему псу. Я мог получить её от кого угодно, но получил от него. Чёрт возьми.

Мнения парней разделились на два лагеря. Томми и Йоонас были уверены, что это какая-то подстава: не мог Сатто просто так наткнуться на меня и прикрыть своё желание сказать мне и так очевидную правду какими-то благими намерениями. Олли же, как всегда старающийся видеть в людях хорошее, придерживался мнения, что в Сатто после моего ухода от этой компании, проснулась совесть, что я что-то изменил своим поступком для всех парней, что находились под крылом и плетью Мики. Я хотел верить в это. Очень. Пока Нико вдруг не поделился своим видением происходящего. — Мне кажется, что там каждый сейчас действует по плану ?своя жопа дороже?. Сатто, как ты говорил, рассчитывал уже в следующем месяце свалить в другой город... Видимо Мики затеял какое-то дерьмо, которое напугало его. Он понял, что шутки кончились, — хмуро сказал Нико. — Но боится, что может попасться вместе с Мики, и тогда прощай его светлое будущее. — Звучит правдоподобно... — вздохнул Йоонас. — Но, один хер, что он там делал? — Мне кажется, они следят, — поежившись, отозвался Нико. — Они... Им не составляет труда делать это. Ты же знаешь, Йоэль. — Да, — хоть это был и не вопрос, кивнул я. — Значит, будете постоянно рядом с нами. Здесь никому ничто не угрожает, — Йоонас обвёл руками гараж. Я не думаю, что что-то случится, если вы не будете на рожон лезть. — Мы и не лезли, — хмуро в один голос отозвались мы с Нико. — Вот и продолжайте в таком же духе, — Йоонас щёлкнул пальцами.

Я видел смысл в его словах и даже мог оправдать его оптимизм. С ?заключением? на всё лето я тоже отчасти смирился. Нико не страдал в принципе – он так провёл почти всё то время, что мы гоняли его по городу. Мы все зацепились за слабую надежду на то, что если подольше оттягивать час расплаты, то он может вовсе и не настать. Мы чертовски сильно ошибались, но тогда даже не подозревали об этом. После этого разговора Йоонас постоянно забирал и отвозил обратно меня и Нико. Он добровольно нанялся этим ?безопасным такси?, чтобы оградить нас от лишних поездок на автобусах, которые, как показал случай на ярмарке, вовсе не являлись сто процентной защитой. Хотя от самого факта, что за нами следят, я был совсем не в восторге. Нико даже негромко признался, что с трудом засыпает в последнее время. Я не хотел признаваться в том, что и мне страшно, но это действительно было так. Я бы не убежал, случись нам оказаться лицом лицу с компашкой Мики, но и нарочно искать их совсем не хотел. Мне было стыдно, неловко и так тупо, но я ничего не мог поделать. Вместо этого мы с парнями начали нажимать на музыку. Как оказалось, Нико всё же было что нам сказать. Он слушал нашу игру, посиживая в кресле или на стуле у стены, и в последние несколько дней всё чаще отваживался комментировать услышанное. Причём, если в первые дни он говорил только о плюсах, то со временем мы начали слышать адекватную критику. Мне это понравилось. Нам давно не хватало взгляда со стороны, особенно с учётом того, что мы по кругу гоняли одни и те же песни, и наше восприятие их становилось достаточно замыленным. Мы остро нуждались во мнении человека, не входившего в наш состав, но получить его не могли. Все остальные, кто слышал наш материал, являлись нашими друзьями или приятелями кого-то одного из нас, и на критику не решались, даже если и слышали что-то сырое в нашей игре. Родители, в принципе, были по полной абстрагированы от нашей группы. Часть из них считала её необходимым этапом в жизни подростков, другие же придерживались мнения о неудачном хобби, потому что ?в него больше вложишься, чем заработаешь?. По какой-то ссылке в интернете я вычитал, что Финляндия является лидером по количеству рок-групп на душу населения. Этот факт заставил меня вовсе не испытывать гордость за родную страну, а опечалится. Шансов прорваться из гаража на сцену у нас и раньше было маловато, а так я буквально чувствовал, как всё ускользает сквозь пальцы.

Нико, впрочем, как отличник нашего же колледжа, мог не только дать грамотную критику, но и подсказать, что действительно стоило изменить. Почти всегда это были претензии к тону или ритму, но однажды комментарий прилетел и лично в мою сторону. — Слишком низко берёшь, — заметил Нико. – Я сколько слушаю, столько и не понимаю, куда ты прячешь свой реальный голос.

— А я ему говорил, — бестактно заметил Порко, делая вид, что подтягивает колки на гитаре, но на самом деле пытался укорить меня за то, что я его однажды не послушал. — Мне кажется, что так звучит вполне неплохо, — одной рукой я сжимал гриф, а другую по привычке запустил в волосы, глядя на Нико. Он проводил мою взлетевшую кисть взглядом. — Может и неплохо… Но, мне кажется, что могло быть и лучше, если бы ты не старался косить под кого-то. Просто пой, как ты действительно можешь это делать. — Будет звучать не в стиле. — А какой у вас стиль? – поинтересовался Нико. В глазах светилась какая-то странная искорка. — Ты столько нас слушал и не понял, какой стиль? – рассмеялся Олли. — У меня отлично стоит по сольфеджио и композиции, — тут же отозвался Моиланен. – Мне интересно, как вы сами бы себя охарактеризовали.

Такой простой вопрос ввёл нас в замешательство. Мы перебрали стандартные жанровые термины от ?альтернативы? до ?рока?, Томми даже вспомнил, что иногда мы делали штуки в ?модерне?. Нико навёл нас на верную мысль. Мы впервые по сущности задумались о том, что делаем сами в музыке. Что мы вообще хотим, кроме баловства.

Может, и в правду было пора прекращать быть очередной неудачной копией кого-то, чей лик вызывал у нас восторг и дрожь в коленках, будто у девчонок в первых рядах?

Мы пили пиво, думая об этом и рассуждали вслух. Нико, хоть и не был частью группы, но присоединился к нам во время обсуждений. Он также, немного пьяный, говорил о том, как пришёл к тому, чтобы с классического эстрадного вокала вдруг переключиться на рэп. Читал он, по собственному признанию, лишь как самоучка, но при этом верил, что этой технике и учиться нет смысла. Это не аккорды на фортепиано или арфе, чтобы одолевать их под чётким контролем. Это что-то в душе. Впрочем, я был с ним солидарен, да и все понимали, о чём он говорит.

Зато однажды, спустя пару вечеров, я пел под акустику одну старую песню и совсем не напрягал свой голос до ?роковой? тональности. Нико улыбался, слушая его, и я пытался внушить себе, что вполне смогу звучать так и громче. Главное – просто верить в себя. Он, впрочем, уже верил.*** С тех пор как на главной площади я повстречался нос к носу с Сатто, больше мы с Нико почти не расставались. Парням было проще ?охранять? нас, когда мы были вместе, да и безопаснее всего было находиться подальше от знакомых мест, где Мики явно планировал нас выследить. Мне было плевать на философию Сатто, да и информация, которую он мне передал перед тем, как треснуть по лицу, не казалась такой уж новой и необходимой. Я знал, что Мики меня ненавидит, и я догадывался, что он будет мстить. Для понимания этого мне не нужны были послания от его шавок. Единственный плюс во всей этой ситуации – мы ясно осознали, что за нами следят.

Всё было стабильно достаточно долгое время, пока мама Нико вновь не собралась в другой город. Моиланен признался в этом нехотя и сначала – только мне. Непонятное чувство внутри, которое возникало только когда Нико возился с Йоонасом, вдруг стало острее, но… Как-то приятнее? Я не мог понять себя.

— Тебе нельзя находиться одному, ты же понимаешь? Вдруг они снова придут?

— Я поэтому и сказал тебе, — Нико понуро сидел рядом со мной на ступеньках крыльца. Йоонас воодушевлённо трындел с кем-то по телефону, а остальные уже уехали. – Мне стрёмно. Честно. В прошлый раз я едва не двинулся, когда они там кружили. Ощущение, что они снова знают, что я буду один.

— Я останусь с тобой, — я выкинул окурок в мусорную корзину и повернулся к нему. Зелёные глаза смотрели на меня с сомнением. – Что? — Странно это.

— Почему ты так считаешь?

— Я… Я не знаю, честно, — он покачал головой.

— Нико, эй… — я осторожно положил руку на его плечо, пальцы коснулись кожи на шее. Она была тёплой и такой приятной, чёрт возьми. – Меня это совсем не напрягает. И пусть сейчас мы можем только это, но потом найдём выход. Окей?

Он просто кивнул и тут же подставил лицо солнцу, пытаясь спрятать непрошеную улыбку.

— Если ты хочешь… Можешь остаться у меня, кстати, — предложил я.

— В смысле – остаться?

— С ночёвкой. У моего дома они точно не будут кружить, да и спокойнее как-то будет, что думаешь?

— Йоэль, ты и так слишком много для меня всего делаешь, — он окончательно смутился и уставился вниз.

— На самом деле – гораздо меньше, чем ты заслуживаешь. Ну, что? Ко мне?

— Да, я не против, — по голосу я понял, что идея ему действительно понравилась.

В тот вечер Йоонас отвёз нас обоих ко мне. Нико заранее предупредил об этом мать, и в итоге мы всё оставшееся время играли в мою PlayStation. На сердце становилось теплее, когда я понимал, что Нико потихоньку раскрепощается. Он переставал оправдываться по любому поводу, смущённо застывать или долго обдумывать, что ответить мне. Во время игры мы в азарте толкались, смеялись, забирали друг у друга чипсы, выясняли кто из нас лузер, а потом оба валялись на ковре и смотрели в потолок, пока загружалась очередная игра. Нико болтал и болтал, активно жестикулируя, а я не смотрел на него, но следил за его пальцами. Музыкальные и красивые. Он словно перебирал ими невидимые струны в воздухе. Мне хотелось обхватить его за запястье и притянуть Нико к себе, чтобы обнять – странное чувство. Я мог позволить себе такое с Йоонасом, Томми или Олли без всяких проблем. Казалось бы, можно радоваться, что и Нико для меня стал ?своим в доску?, но в то же время мне почему-то хотелось обнимать его так, чтобы никто не видел. Чтобы он был в моих объятиях и болтал дальше, чтобы обнимал в ответ… Такое тупое чувство. И в то же время, мне так хотелось его об этом попросить. Никого же не было, а моё сердце начинало биться чуть быстрее от этих мыслей. Нико зевнул первый. Поёжился, прогоняя сон, и сел. Я ещё секунд десять следил за ним, потом всполошился.

— Чёрт, пора уже ложится, — я посмотрел на время – часы показывали без пятнадцати три. – Вот это мы заигрались!

Он смотрел на меня абсолютно сонным взглядом, то и дело пытаясь не зевать, но проигрывал в этой маленькой борьбе. Меня же так напрягало это странное новое, как мне казалось, чувство, что я забыл обо всём и начал стелить себе на диване. Да, мы с Нико спали в одной кровати уже несколько раз, и однажды именно я уверял его, что ничего такого в этом нет, но сейчас… Сейчас мне казалось это странным. Поэтому я всё же остался на диване, а для Нико — освободил свою кровать. Моиланен этому явно удивился, но предпочёл промолчать. С этой секунды вернулась лёгкая неловкость. Диван стоял на другом конце комнаты и в неразложенном состоянии был довольно узким, но мне места хватало. Поэтому я, пожелав Нико спокойной ночи и услышав негромкий отклик в ответ, завернулся в одеяло и повернулся к его спинке. Сна не было ни в одном глазу, как мне казалось.

Я пытался разобраться в своих чувствах. Да, мне всё ещё хотелось подарить Нико лучший мир. Как-то оправдаться перед ним за то, что я творил. Кто бы там что ни говорил – совесть у меня была. Она мучилась и стенала внутри меня, потому что не пользовался ею так давно и заставлял умирать в муках, а теперь отодрал её от стен самого потаённого угла в моём сердце и заставил жить. Но она всё так же корчилась под давлением моего прошлого. Ей было неспокойно. Мне – тоже.

Нико. Никониконико… Я чувствовал себя виноватым перед ним. Всегда. За то, что отнял у него так много времени, а теперь – внезапно нуждался в нём. Он вертелся в кровати и явно не мог уснуть, как и я. Мы не обмолвились даже словом. Почему я всё время делаю что-то не так?

Звёзд за окном не было видно, и вдали раздавались раскаты грома. Ветер нагонял тревогу и тучи, что загромождали небо. В одну из подобных ночей я обнимал его и совсем не хотел отпускать. Признаться честно – я в принципе не желал отпускать его. Даже не потому, что заглаживал вину. Нет. Что-то было в нём такое… Родное. Уже знакомое. Словно мы действительно знали друг друга в прошлой жизни. И в той жизни я, носивший другое имя и другую внешность, не заставлял его сжимать в ладони осколок стекла и стискивать зубы, чтобы не зареветь в голос. Дыхание сбилось. В приливе ненависти захотелось курить. Я отбросил одеяло и медленно, будто боясь потревожить и без того не спящего Моиланена, вышел в коридор и прикрыл за собою дверь. Курить в доме мне, конечно же, не разрешалось. Приходилось идти вниз и тянуть сигарету на крыльце, как это делал отец. Мама за столько лет даже не догадалась вроде бы, что я хожу туда тоже. Вопрос, конечно был в том, зачем скрывать от матери своё пристрастие к сигаретам в почти двадцать-то лет, но... Ответ подкрадывался очень быстро: уж слишком много времени и нервов было вложено в мой вокал, чтобы я просто так его проёбывал.

Распахнув дверь, я поёжился от холода. Ступеньки уже были мокрыми от срывающихся с неба капель и я, достав из своего тайника пачку и зажигалку, просто прислонился к стене. Всего на миг крошечный огонёк света озарил мрак и тут же погас, оставив после себя красно-оранжевую точку на конце сигареты. Я курил и старался ни о чём не думать. Меня била дрожь, потому что я не додумался накинуть на плечи хоть что-то и так и стоял на пороге в трусах. ?Везёт, что живём мы в частном доме?, – подумалось мне.

Я добил до конца две сигареты и только потом решил вернуться в спальню, надеясь, что Нико уснул. Я также тихо прокрался обратно, всё ещё поёживаясь, и юркнул под одеяло. В этот же момент за окном пророкотал гром, и начали сверкать молнии. Я наблюдал за этим светопредставлением, пока не услышал вновь объявившуюся возню на кровати. Повернувшись в сторону Нико, я закрыл глаза и медленно начал погружаться в сон, пригревшись под одеялом и слушая как капли барабанят по стеклу. Как оказалось после – я балансировал на грани сна и яви, но сам об этом даже не подозревал. Мой мозг абстрагировался от реальности и выкинул меня на холодный асфальт, дрожащего над кровавыми лужами. Вокруг меня кружили тёмные силуэты, скалящиеся и то и дело пытающиеся меня припугнуть. Кто-то схватил меня за волосы и поставил на колени – я не мог сопротивляться и меня это добивало.

?Смотри?, — шептал незримый голос прямо за моей спиной. Я вертел головой, но всё вокруг менялось медленно, словно я находился под водой или в густом сиропе.

Ко мне наклонился Мики. Рот полный окровавленных осколков зубов, рваная чёрная трещина через всё лицо, из которой сочилась какая-то жижа. Я отпрянул, а он схватил меня обеими руками за шею и приблизился ко мне вплотную. ?Смотри?, — этот голос принадлежал ему. — ?Ты же этого хотел? Наслаждайся? Один его глаз был покрыт бельмом, и ресницы на нём отслаивались, не давая веку закрыться до конца.

?Хочешь быть героем? Избавиться от меня в обмен на свободу? Смотри...?, — он прошипел это низким змеиным голосом, роняя осколки зубов.

Я дёргался и совершенно не хотел смотреть на него. Наконец, мне удалось вырваться из его жуткой хватки. Инстинктивно я прижал ладонь к горлу и внезапно почувствовал, как из него хлещет кровь. Мои ладони были в крови! В ужасе я пытался закрыть рану на шее, но она расширялась, пульсировала и рвалась до самой груди. Я задыхался, царапая своё тело в попытке соединить края разрывающейся плоти, а позади себя слышал лишь смех. — Йоэль… Йоэль, посмотри на меня, — этот шёпот был реальнее, чем смех.

Я дёрнулся, пытаясь открыть и так открытые глаза и последовать за этим голосом. — Йоэль, прошу тебя… Тише, тише… — кто-то держал мою руку за запястье и скользил пальцами по моему лбу. — Что… — невнятно произнёс я и застонал. — Тебе, наверное, приснился кошмар, — наконец я осознал, что это голос Нико звучит за пределами моей головы.

— Я… Извини, — я смущённо открыл глаза и уставился на него. Моиланен сидел на краю моего дивана и всё ещё сжимал одну мою руку. Я потянул её на себя, и он мягко выпустил её из пальцев.

— Да всё в порядке. Ты задыхался? Я испугался, что у тебя приступ, если честно.

Сначала я не понял, о чём он, и приподнялся на локтях, включая ночник рядом с диваном. Моя грудь была исполосована нечёткими красными линиями – следами от моих же ногтей. Стыд и смущение накрыли меня с головой. Что я, блять, здесь творил?

— Извини, — снова пробормотал я. – Это был просто кошмар. Я не знал, что… Что делаю. Прости, что разбудил.

За окном сверкало. Дождь только усилился. Мне хотелось выйти под него и больше не показываться Нико на глаза. Стыдно было просто до омерзения.

— Я не спал, — пожав плечами, тихо отозвался Нико. – Не могу заснуть. Я не нашёлся, что ответить. Выключил свет и со вздохом опустился на подушку. Нико всё также сидел рядом, только теперь ещё и поглаживал меня по лбу кончиками пальцев. Это ощущение было настолько приятным, что я не хотел, чтобы оно прекращалось. Я посматривал на его растрёпанные волосы, широкую светлую футболку и конечно же руки.

— Можно я… Останусь здесь? – вдруг спросил Нико. – У меня же ты говорил, что… Что это нормально. Для друзей. — Да, конечно, — откликнулся я, откидывая одеяло. – Иди сюда. Нико забрался под него и обнял меня, словно приняв мои слова за приглашение. Немного неловко – да, но искренне. Он испугался, и я понимал это, но я не хотел ему ничего объяснять. — Если мне снова что-то приснится – можешь как следует толкнуть меня, — сонно сказал я, приобнимая его в ответ. Он был таким тёплым, что я просто не мог отстраниться от него – да и некуда было, диван был слишком маленьким.

— И не подумаю, — шепнул он. – Ты почти сразу проснулся, когда я подошёл, так что я просто разбужу тебя. Я почему-то усмехнулся, притягивая к себе Нико ещё сильнее. Получилось так, что я уткнулся носом в его растрёпанную макушку. Он тихо засмеялся, но потом замолчал и как-то доверчиво прижался. — Тебе было страшно, — всё так же тихо вдруг сказал он. — Да, немного, — признался я. Сюжет сна ускользал от меня, воспоминания о нём стирались, но следы от ногтей на груди жгло даже без боли. Тревогой.

— Всё будет хорошо, Йоэль. Перед тем, как я заснул, мне вдруг почудилось, что уже когда-то я слышал его голос, произносящий эту же фразу. Словно через сон. Я никак не мог вспомнить, когда же это было. Важными остались только его объятия и размеренное дыхание.