Глава семнадцатая: Наследница (1/1)
Льдинка пускается в Обратный. Вокруг опасно, но Голодные увлечены другим, а Льдинка - осторожна. Льдинку окружают Высокие, Стройные, Зелёные - пока что. Льдинка идёт через Древний, чтобы не привлекать Голодных. Юный понравился Льдинке, стало очень интересно. Юному, наверное, тоже - думает Льдинка. - Но почему Красная так взыграла? Какого Истинное, какое Жгучее владело Юным? Юный не боялся, скорее - стеснялся; не гневался, скорее - наоборот. Может, Сладкая так раскрасила Юного? Может, у Сильных Сладкая так и приходит, начинаясь с Красного Красивого? Но возможно ли? Льдинка - другая, Имир и Льдинка - разные. Льдинка похожа на Нежных Сильных, да, но не настолько же! Льдинка крылата, мохната и ушаста: Льдинка не находит Стройное некрасивым, но Нежные Сильных всё же совсем другие. Они бескрылые, тяжеловесные, гладкие... носатые. И кое-где - слегка завидует Льдинка, - заметно более круглые. Но Трепетное - внезапно понимает Льдинка, - Трепетное - одно. Одинаковое. Хоть и проявляется по-разному. Льдинка вспоминает Ивана: смотрел, любовался, оценивал. Но смотрел холодно, просто потому что было интересно. А когда встретил Юдифь? Здесь Льдинка совершенно запутывается. "Завали ебло, женщина, я жрать хочу!" - и хохочут, и обнимаются. "Милые бранятся - только тешатся" - объяснила Юдифь. Как странно Сильные развлекаются! Ругаются, мирятся, дерутся, целуются, и всё - радостно. Может, и с Голодным бьются только чтобы повеселиться? Не-ет.
Льдинка видела, что Сильные страдали, и стонали, и умирали. И видела, как Сильные смеялись, и пели, и улыбались, убивая Голодных.
Яркое высоко, но первый Холодный пробегает по Древнему. Высокие шепчут, Холодный поёт и холодит и Стройное, и Трепетное. Привыкшая доверять Трепетному, Льдинка останавливается. Слушает. Холодный всё ещё здесь, Холодный летает по Древнему: Трепетное мёрзнет, а Высокие шепчут и шепчут. Льдинка вслушивается: "Зи..." - свистит Холодный, мягко качаясь над Древним. "Ма..." - отвечают Высокие. "Зи... Ма..." Зима. Ах, ну что же не так с её чувствами! Все остальные Аллайи, наверное, уже почувствовали это. Но Льдинка была слишком занята, слишком отвлекалась на другое. Остальные могут лишь гадать: по птицам, рыбам, зверям, земле; строить ветряки, чтобы допрашивать ветер, и делать трубы с увеличительными стёклами, чтобы изучать облака. И лишь Аллайи всегда знают, когда придёт Зима. Теперь, оставшись одна и в покое, Пага-Актина тоже знает: Зима близко. Легенды Аллайи говорят, что раньше Мать-Аурига была другой. С приходом Бесконечных из Её жизни исчезли два уникальных природных явления, которые, как сейчас вспоминает девушка, назывались "Весна" и "Осень". Весна заканчивала Зиму и начинала Лето. Осень - заканчивала Лето и начинала Зиму. О, как сильно Пага-Актина сейчас ненавидит Бесконечных за то, что они лишили Мать-Ауригу такой части Её жизни, а её саму - возможности эту часть увидеть. Как бы то ни было, планы меняются. Не сегодня - завтра наступит Зима. Тени резко сменят своё положение, начнут дуть ледяные ветра, и всё вокруг, насколько хватает глаз, будет засыпано снегом. А потом Мать-Аурига родит из себя самые чудные свои дары. Подарки ли это дорогим детям или же капельки пота на лбу умирающего, Пага-Актина не знает. Раздумья об этом сейчас - роскошь. Завтра наступит Зима, и Льдинка, так хорошо сделавшая свою работу, но из-за этого едва не прозевавшая этот самый важный момент, уснёт. Она свернётся калачиком в самой глубине её сердца, где даже в это жестокое время будет тепло; она будет спать и видеть сны о том, что было прошлым Летом, об Иване, Имире, Упрямой, о странном племени Хранителей. Зима пробудит в ней другую. Но это произойдёт не быстро. Вслед за разумом, тело тоже понимает, что скоро настанет Зима, и нужно подготовиться. Скоро настанет главный этап, во время которого лучше бы обеспечить себе хотя бы минимальную безопасность. То и дело почёсываясь, оставляя на земле короткие серебристые волоски, Пага-Актина приступает к постройке убежища. Для пущей безопасности строит она его на дереве, чтобы ни один лесной зверь не смог ей навредить. Такое случалось с ней уже десять раз, и одиннадцатый не вызовет затруднений. Иные из её племени меняются за считанные секунды, и порой могут делать это даже посреди сезона. Но это уже высший пилотаж. Пага-Актина знает для превращения всего один проверенный способ - уснуть.
2-го скирофориона 698 года от Огненного Дождя (72.03.648 от Драккенхоума). Лучик просыпается от свиста ветра. Открыв глаза, она видит, что края гнезда уже облепили снегири. Девушка вспоминает, что в снегирях почти нет мяса, зато есть кровь, есть тепло и ужас добычи. Но Зима только наступила, этот день - её начало: тишина, волшебство онемения - Лучик не хочет нарушать эту святость охотой. Поэтому Лучик подкрепляет себя чёрствостью хлеба. Оставляя гнездо и серебро старости меха птицам, она спрыгивает на землю. Чернота шубки, синева крыльев, острота вдоха - Лучик потягивается спросонья. И продолжает путь.