Глава одиннадцатая: Стрелок (1/1)
—?Явился, козлина! Опять, небось, по бабам шлялся? —?В переводе с языка, строго индивидуального для каждой супружеской пары, это означает: ?Как же я рада, что ты всё-таки жив!?. —?Завали ебло, женщина, я жрать хочу. —?Перевод: ?Я тоже очень сильно о тебе беспокоился. И ещё кое-что: я жрать хочу?. Смеясь от счастья, Иван наконец-то обнимает жену. Личной жизни на войне не место. Они оба это прекрасно понимают: поэтому, когда стало ясно, что между ним и Юдифь что-то есть, Иван подал прошение на перевод в другую роту. К нему отнеслись с пониманием, тем более что до этого тактика ?ударил-убежал? хорошо показывала себя против некрофагов, и армии нужно было больше егерей*. Обвенчавшись всего-то зиму назад, они всё ещё на том этапе отношений, когда влюблённость уже превратилась в любовь, но ещё не превратилась в ценнейшее, что может быть между мужчиной и женщиной?— дружбу. А ещё с того момента, как коллеги Юдифь устроили весёлую попойку, и сами Её Величество, навещая войска, благословили молодую семью, не прошло ещё ни одного мирного дня. Бывали дни без неприятностей, без поломок; бывали дни без битв, ранений и смертей; но дней без Войны для них как для пары ещё не было. Война всегда была рядом: не как объективное явление, но как потусторонняя противоестественная сущность, являющая себя в постоянном гнетущем ожидании, сальных шуточках солдат и тревожных взглядах на горизонт. За их спинами лежат города и сёла их народа. Перед ними мохнатые лапы векового леса раскрываются, являя некогда тучные пастбища, на которые у Её Величества были самые грандиозные планы. Этот район должен был стать новой житницей Технократии, обеспечивая всё государство продуктами, выращенными в кои-то веки не под землёй, а общество хранителей?— новыми храбрыми первопроходцами, готовыми пойти дальше и основать новые города. Собственно, там они и встретились с некрофагами?— впервые после очень долгого перерыва. Жуки, пришедшие туда, где уже выросли первые деревеньки, и готовилась площадка для строительства нового города, не стали рассусоливать: буро-зелёная волна просто смела всё, что было на этих землях съедобного. Они свели немногочисленные рощицы; зарубили на мясо скот и вообще всю фауну региона; сжали хлеба, выкорчевали всё, что росло, и сожрали насыро, даже не удосужившись испечь хлеб. Интересно,?— думает Иван,?— а эти пидоры вообще знают, что такое хлеб? Они убили и съели всё ещё слабое ополчение региона, сожрали селян; порой Ивану думается, что даже хаты и сельхозорудия были съедены. Народы Ауриги заботятся о том, чтобы иметь гордые и звучные девизы. ?Храбрость и Знание??— девиз хранителей; ?Честь и Отвага??— Лорды Янтарных Равнин держатся за эти слова, как утопающий?— за соломинку; ?Кровью и потом!??— неофициальный девиз неистовых магов. ?Всё полезно, что в рот полезло??— таков был бы девиз некрофагов, озаботься они этим вопросом. Особенно Ивана злит то, что, задумавшись, он понимает: хранители и некрофаги в одном очень схожи. И те, и другие, однажды явившись на земли Ауриги, теперь подобны гейзерам: с небывалой силой они бьют из-под земли, а вода вокруг всё растекается и растекается, всё шире и шире. И теперь, здесь, на этих полях?— эти две силы наконец-то столкнулись. Силы равновеликие и, как это ни прискорбно, во многом?— равнозначные. —?Льдинка растеряна: Сильные любят друг-друга, Но вместо Сладкой друг-друга бранят и поносят! —?А-а, милые бранятся?— только тешатся. —?отмахивается Юдифь, размыкая объятия. Ещё пару секунд она не видит вокруг ничего, кроме любимой бородатой рожи, но вот уже вскидывает брови и внимательно смотрит на Льдинку. —?Так, а это кто? Иван отходит и заговорщически улыбается: —?Кстати насчёт баб. —?раскрытой ладонью он указывает на девушку. —?Товарищ ротмистр: рекомендую вам Льдинку. Храбрую воительницу и вдохновенного скальда из древнего рода алайи. —?Ваня, тя там по голове не били? Какие нафиг алайи? И да, как всё прошло? —?Верные спрятались плохо. Голодные тут же Следом погнались, ведомые Грозным, Зловонным: Чёрную видел вплотную Иван благородный, Льдинка поспела, и Грозного быстро сразила. —?Вжик! —?и напополам. —?поддакивает Иван, рассекая ладонью воздух. Юдифь уже окончательно растерялась, и сама не может понять, что озадачивает её больше: то, что её мужа и его миссию спасло существо из древних сказок, или то, что это существо разговаривает исключительно стихами. —?Слушай, а ты свою речь подготовила, или это экспромт? —?Ротмистру, на самом деле, плевать. Ей просто нужно время на размышление. —?Льдинка наследует Стройную, Древнюю. Яро Оберегает и от Скоротечного, и от Чёрного, Тонкий и Звонкий навек подчиняя Стройной, Прекрасной, да будет которая Вечной. —?кланяется девушка. —?Про скальда?— это я серьёзно. —?кивает стрелок. —?Ну и дела… —?качает головой Юдифь. —?Сперва драккен, потом эти с фланга зашли, теперь ещё… Льдинка вздрагивает, её короткая шерсть встаёт дыбом: —?Горькое! Страшное! Ах, Льдинка правильно слышит? К Сильным, Упорным сегодня явился… Нечистый?! —?Нечистый? Этот Чирандживи, вообще-то, парень хоть куда. —?Юдифь оборачивается к мужу, чей черёд удивляться только настаёт. —?Посол Империи Драккенов. Прилетел с рассветом. Хорош и на словах, и на деле: Имир говорит, он с Её Величеством обсуждает альянс. —?Слушай, Юдифь, тут такое дело… —?Иван озадаченно опускает глаза и теребит бороду. —?Мы пока шли, выяснили: эта Льдинка?— тоже посол. И у них с драккенами война. —?Лживый, Заносчивый, Грязный, Тупой, Неуклюжий! —?кипит Льдинка.?— К Сильным, Упрямым и Умным являться как смеет?! —?Госпожа посол, успокойтесь пожалуйста. Драккены?— миролюбивая нация, не выставляйте себя в дурном свете. Иван хмурится: для него слово ?дипломат? всегда находилось рядом со словами ?спокойный?, и ?уравновешенный?. Льдинка?— поэт и воин, достойная песен, но если она?— лучшее, что могут выставить алайи в плане дипломатии, то неудивительно, что даже с драккенами они поцапались. —?Так. Вань, иди доложись командиру. Я провожу госпожу посла до шатра Её Величества. —?Хорошо. Вместе со своим отрядом Иван уходит. —?Надеюсь, они там не подерутся… —?сердито бурчит он себе под нос.