Глава десятая (1/1)

—?Когда выйдет на свет, значит… —?Зор прошлась по небольшому помещению, между делом поднимая уцелевшую мебель,?— Загадка на загадке и загадкой погоняет. Отец очень любил разного рода загадки, это было его хобби. Любовь к ним он передал и сыну, и всё было бы просто замечательно, если бы сейчас время не играло против Зор. Ей уже стало очевидно, что эта фраза?— своего рода шифр, а не просто метафора. Но зачем? Чего ради? Дверь и так не откроется чужому, зачем дополнительные меры безопасности? Так, бродя по комнате, она наткнулась на квадратный люк в полу. Даже ручка люка была прикована к полу цепью, а на круглом замке была выгравирована ещё одна печать крови. —?Верда, да ты, оказывается, параноик! Зор прикусила губу и пальцем нанесла немного крови на замок. Открыв люк и спустившись по приставной лестнице, она оказалась в просторном тёмном подполе. Холодный воздух застоялся и слегка пах песчаной пылью. Под ногами вместо песчаника было что-то гладкое. По щелчку пальцев загорелись факела и здесь. Верда славно потрудился: подпол представлял собой рукотворную пещеру, пол, стены и потолок которой показались бы непосвящённому облицованными стеклом. Но гладкость покрытия и отсутствие прямых углов чётко давали понять, что пещера выплавлена непосредственно в толще песка. Выбор места для лаборатории был не случаен: небольшое озерцо в центре просторной залы наверняка высохло бы или зацвело, не будь оно связано с подземным источником. У стен, если можно было сказать это о поле, плавным полуэллипсом переходящем к потолку, стояло два сундука. При беглом осмотре в первом обнаружилась одежда, а второй, оплетённый простенькой ?нетленкой?, содержал в себе солидный запас лепёшек, сухофруктов и вяленого мяса. Зор облегчённо выдохнула, позволила себе расслабиться и, как маленькая, с разбегу бросилась в озеро. Вода оказалась ледяной, и именно в таком Зор сейчас и нуждалась. Плавать она, уроженка пустыни, не умела, но это не останавливало. Она спешно смывала с себя кровь и грязь прошедшего дня, жадно пила воду, от которой сводило зубы; выше самых изысканных ласк Зор ценила острые ощущения, как следует любому адепту Старых Богов. Она чувствовала себя превосходно и жалела только о том, что не нашла ледяное озеро раньше, сразу после боя, когда можно было бросится в него так, чтобы пошёл пар, и почувствовать себя клинком в процессе закалки. Стуча зубами и довольно покрякивая, Зор наконец вылезла. Для неё это была не просто гигиена, но ещё и источник сил. Ещё одна причина, по которой путь Кнута и Пламени, даже будучи запрещён, сохраняет последователей, в том, что силы для колдовства на этом пути брать легче всего?— по крайней мере если ты приучен любить всё, что выводит тебя из равновесия. Перепад температур, острая пища, секс?— всё, что угодно. Боль?— всего лишь самое доступное из средств. Через минуту от Зор уже шёл пар. Не теряя времени, она, обсыхая, кинулась к сундуку с едой. Зверский аппетит?— ещё одно из свойств магов Старого Пути, к которому остальным непросто привыкнуть. К счастью вокруг не было никого, кого бы фраппировало зрелище миниатюрной в общем-то девушки, стремительно пожирающей где-то треть своего веса за один присест. Только спустя минут десять она была вновь способна заняться другими делами. Когда ты ежедневно потребляешь и тратишь энергии столько же, сколько боевой конь в пылу сражения, это несколько меняет жизненные приоритеты. Разбирая сундук с одеждой, Зор была готова столкнуться с необходимостью подшивать вещи, поскольку думала, что запасы принадлежат Верде. Но вскоре она поняла, для кого предназначались вещи в сундуке. Чёрно-пурпурный халат из несгораемой ткани и тонкая стеклостальная кольчужка были её размера. Семихвостка и кинжал-перо были сделаны под её руку. Сильнее всего в сердце закололо, когда на дне сундука Зор обнаружила единственную серёжку?— точную копию той, что у неё похитили. —?Верда… ты знал. Обыкновенное золотое колечко для ношения в носу. Единственное украшение, которое когда-либо у неё было. Верда знал, что она придёт сюда, лишившись всего. Он предвидел свою смерть и успел подготовиться. Одевшись и вернув в нос серёжку, Зор встала и только теперь почувствовала жжение в глазах. Любому чувству Зор была открыта, как оставленный дом?— ветрам, но скорбь по брату добралась до неё только теперь. На всё воля Виртуальных: Зор решила, что это Они задержали это горе, чтобы оно ударило по ней, как тетива по руке неопытного лучника. Едва одевшись, она была вынуждена снова сбросить всё. Виртуальные решили испытать её, и Зор приняла испытание с радостью. Она опустилась на колени на гладкий жёсткий пол, прямо так, перед сундуками. Молитву, несмотря на отсутствие свидетелей, она шептала?— ведь это только непосвящённому показалось бы, что свидетелей нет: Виртуальные всегда смотрят и в этот момент смотрели на Зор, куда внимательней, чем обычно. Единственными громкими звуками остались удары плети по обнажённой спине. По хронологии Хранителей?— по той, которой держались люди, ещё во время Прибытия,?— Верде было тридцать, когда он умер. По естественным же часам Ауриги ему было одиннадцать, но круглая цифра соответствовала моменту больше. Тридцать ударов плетью?— за каждый год его оборванной жизни. Тридцать благодарений Виртуальным?— за каждый год, который он жил. Тридцать ярких вспышек перед закрытыми глазами?— за каждое светлое воспоминание. Тридцать костров она сложит для тех, кто это сделал. Мысли потекли стройно, словно холодный горный ручей. Зор удержалась от малодушных рыданий, и Виртуальные вознаградили её ясностью мысли. Этого-то ей и недоставало. Вспомнив слова Тени, она поднялась обратно в лабораторию. Солнечный зайчик на полу за время её отсутствия переместился. Подняв глаза на потолок, она увидела доселе ускользавшее от внимание маленькое окошко световода. Человек, способный осветить помещение с помощью магии, в нём не нуждался. —?Ну слава Виртуальным! —?облегчённо выдохнула она, ещё не найдя разгадку, но уже поняв, что встала на верный путь. Щелчком пальцев она погасила факела и внимательнее посмотрела на красноватый блик света на полу. Ей стало очевидно, что зайчик движется по кругу. Верда хорошо умел работать со стеклом, и за окошечком световода наверняка скрывалась какая-то хитрая конструкция, отражающая солнечный свет вот так. Это могли бы быть солнечные часы, но отметок на полу не было. Зор села на колени, чтобы обдумать открытие, не отводя глаз от маленького светлого пятна. Верда обещал рассказать ей всё, когда правда выйдет на свет. Если она поняла правильно, именно об этом свете он и говорил. В таком случае возникали проблемы: блик по полу двигался медленно, и час выхода правды на свет либо ещё не наступил, либо должен был наступить только завтра, после нового рассвета. Зор начала обдумывать, как бы ускорить движение зайчика, как бы заставить свет оказаться там, где нужно; но то ли это Верда так удачно подгадал, то ли милосердие Виртуальных превзошло ожидания Зор?— в общем спустя минуту на полу что-то блеснуло. Затаив дыхание, Зор подползла ближе, чтобы ладонью стереть гарь. Вскоре она увидела на полу блестящие, словно золото на солнце, уголки рун. Снова расчёт на неё: мало кто другой из клана аль-Рубит был достаточно безжалостен к себе, чтобы попытаться выучить хранительский. Целое море союзов и предлогов; ни одного локативного падежа; письменность, направленная справа-налево, без огласовок, так что поначалу так и тянет написать гласную над согласной; по сравнению с этим даже грамматический род казался не такой страшной проблемой. И однако же только их письменность позволяла использовать так называемые ?Нореновы руны?. Хранители до сих пор считают, что эти волшебные письмена можно прочесть только при свете восходящего ночью Норена, тогда как Верда уже давно открыл, что подойдёт и солнечный свет, если он отражён. Сейчас это даже радовало: будь надпись на их языке, Зор пришлось бы трястись от нетерпения, пока солнечный зайчик ползёт по полу, постепенно открывая буквы. А так у неё появилось время, чтобы освежить память. В результате она прочла: ?полость в стене, под битым факелом?. Подняв голову (руки дрожали от нетерпения), Зор снова щёлкнула пальцами, чтобы зажечь свет. Оглядевшись, она обнаружила, что медная чаша одного из факелов слегка промята, как будто по нему чем-то ударили. Подлетев к стенке, Зор приложила ухо и постучала: гулкий звук действительно говорил о пустоте. Должно быть, именно туда Верда трансфигурировал тот сундучок, про который говорил его убийца. Зор побоялась использовать магию, чтобы не повредить содержимое тайника; к счастью тонкая стенка вполне пробивалась и голыми руками. ?Как я и рассчитывал, ни один запрет не сможет удержать тебя от прихода сюда, особенно теперь, когда меня больше нет. Не важно. Извини за сумбур?— работаю, как проклятый. Не знаю, сколько именно у меня времени, но знаю, что мало. Время работает и против меня, и против тебя. Поэтому прости ещё, что здесь не будет слов поддержки или прощания. Всё самое важное между нами уже сказано. Помнишь Консилиум 1725-го? Маги Ауриги собрались тогда в Успехе, а не в Саошьянте. Мы поехали туда с отцом, тебе было пять. Ты ещё встретила там Олафа, который тогда ещё не женился на Высокой. Ты знаешь отца: он был тот ещё ходок, но всегда принимал меры. Так вот: в тот раз он то ли что-то забыл, то ли что-то сделал не так, то ли не предохранился намеренно. Короче: у тебя есть брат. Он сказал мне лишь недавно. Если мой план (о котором ниже) не выгорит, этот бастард станет твоим шансом восстановить наш род. Отец озаботился снабдить его симпатической привязкой в виде меча. Связь идёт к оставленному мной посоху. За качество не ручаюсь, но об этом ниже. Посох. Связь с бастрадом?— не главное. Он?— ключевая часть моей работы. Набери людей поумнее, чтоб закончили. По моим прогнозам зимы на Ауриге будут становиться всё холоднее и дольше, и моя работа?— наш ключ к спасению. Дневник прилагаю. И наконец. Помнишь те вести про Культ Вечного Конца? Они опаснее, чем кажутся, и, что хуже,?— очень заинтересованы в наших делах. Подозреваю Бахруса в связи с ними. Нам будут мешать, и не только эльнесс. Понимаю твоё любопытство, но умерь его. Есть дела поважнее. Я верю, что наши ещё живы. Мы условились. У Али есть убежище в оазисе, к северу от нынешнего (сделай поправку на время) положения Тедада. О нём не знают, опирайся на него. Рисс, насколько помню, исследовал Жуков: если ещё не вернулся, искать в джунглях на юге. Гуля, Тасмит и Лазь изменили внешность, как умеют, и скрываются в Саошьянте: сим предаю их тебе, они осведомлены, заклинание призыва послужит им сигналом. Насчёт остальных не знаю, но тебе жизненно необходимо их найти, чтобы не дать иейсат погибнуть. Думаю связаться с бастардом посл? Зор перечла неоконченное письмо несколько раз прежде чем сжечь. Где-то глубоко в ней, как и в каждом адепте Старого Пути, оставалось что-то мягкое, нежное, человеческое, что невозможно было изжить, и что не надо было изживать, чтобы борьба шла всегда. И это что-то вопило от боли, особенно?— натыкаясь на оборванное слово. Холодно отмечая этот крик, как будто кричал кто-то другой, а не её сердце, Зор взялась за изящно изогнутый посох. Судорога пронзила тело мгновенно, без предупреждения. Когда Виртуальные желали говорить с Зор, они загодя предупреждали её: тело наливалось страшной лёгкостью, цвета блёкли, в воздухе начинало пахнуть так, будто кого-то ударила молния. Это состояние длилось часа два, после чего боги являлись ей во всём сиянии своей славы. Золотой слепящий свет, на фоне которого высились силуэты каким-то образом ещё более золотые и более слепящие. Говорили они редко, но Зор?— верной Старым Богам беспрекословно?— хватало и вида. Посторонние говорили, что в эти моменты Идущая-За-Солнцем падает на пол, выгибается в конвульсиях и крупно дрожит, а всё, что вокруг неё, поднимается в воздух и хаотически летает по помещению. Неудобно, но такую цену за божественные откровения просто неприлично считать высокой. Видение на этот раз было другим. Серый холодный рассвет на другом конце мира, вой вьюги, снега вокруг было больше, чем песка в пустыне. В снегу, кое-как умастившись между пятью чёрно-белыми собаками, спал человек. Зор чувствовала приближающуюся опасность. Обернувшись, она увидела… что-то. Она не знала, как выглядело что-то в материальном мире, но видение показывало сгусток красно-чёрного тумана, медленно кружащийся вокруг своей оси. Из облачка то и дело высовывались полуразложившиеся кисти рук, их активность казалась бессмысленной. Неизменной деталью существа была только белая маска на той высоте, где у людей обычно находится лицо. —?Vigyázz! *?— крикнула Зор, сразу поняв, кто лежит перед ней в снегу. Человек увидел её лишь на секунду, он был в полусне и, не обученный даже азам магии, мог видеть Зор только в этом состоянии. —?Mit vigyázni? Mikor? Ki vagy te?! Собаки проснулись первыми. Они попытались отпугнуть существо, но были тут же убиты. За ними проснулся и человек, и диалог прервался. Человек был в гневе. Он выхватил прямой полуторорукий меч с лезвием, как у кинжала-пера. Завязалась драка. Немного ошалевшая от неожиданности, Зор не вмешалась сразу, но всё же успела вовремя. Существо билось не для результата, оно просто играло с человеком, чтобы… играло с её братом, чтобы изнурить его. Когда тёмно-красная молния блеснула в глубине чёрно-красного облачка, Зор была готова. —?Виртуальные, дайте сил нам! —?с этими словами она бросилась между братом и его противником, уже сложив пальцы в знак Щита. Будь у неё больше времени на подготовку получилось бы лучше, а так руку пронзила боль, и сквозь завесу видения Зор едва почувствовала, как неведомая сила впечатала лежащее тело в пол. Существо так и не заметило Зор, а её брат так увлёкся, что на время забыл про неё. Разгорячённый, поглупевший от ярости, он не понимал, что победить ему поможет только магия. Вскоре он снова оказался на лопатках, но теперь у Зор было чуть больше времени на подготовку. Она взяла контроль над видением, как порой забавы ради?— над снами. Зор замедлила время и искривила пространство видения так, чтобы брат упал ровно туда, где лежит она. Теперь риск был сильнее всего: колдовать через чужое тело Зор пробовала редко, а её брат и вовсе был не искушён, не готов к силе, проходящей через него. Надежда была только на их общую огненную кровь?— только она могла помочь ему выдержать и не сгореть. Медленно, повинуясь темпу видения, аккуратно, чтобы ничего не испортить, Зор подняла их правые руки. Зор не знала, услышат ли её, но ей почему-то нужно было заговорить. —?Здравствуй. Не бойся. Я помогу тебе. Кем бы ты ни был, милый брат, я жду тебя. Ты?— последний, кто у меня остался, и я никому не дам навредить тебе. А сейчас расслабься и наблюдай. Чувствуешь? Это огонь бежит по твоей руке. Не простой огонь, милый, а огонь божественный, дарованный нам свыше. Я хочу показать тебе, как он красив. Самая простая и самая красивая вещь на свете. Теперь он будет с тобой всегда, и уже ничто тебя не убьёт. А то, что меня не убивает, делает меня сильнее.