Глава 1 (1/1)

Я никогда не понимал её… Точнее, мне прекрасно было известно обо всём, что касалось её личности, легендарной и в какой-то степени полной неожиданностей. Я знал её такую, какой её описывала жёлтая пресса, и более серьёзные издания, и солидные монографии исследователей современных примадонн шоу-бизнеса – её образ исхитрились обрисовать и там… Что и говорить, Миранда была уникальным существом, и порой мне казалось, что весь мир делится на тех, кто бесконечно восхищается ей, и тех, кто никогда о ней не слышал – какой-нибудь дикий зулус из Новой Гвинеи. И мне всегда казалось странным, когда её обвиняли в деспотичности, в неуживчивости и в отсутствии человечности. Для меня стремление к совершенству всегда сочеталась с умением работать над собой, и перфекционизм, который всегда был наличным кредо Миранды, для меня был чем-то естественным и неотъемлемым, как внутренняя красота моего идеала женщины была неотделима от внешней. Миранда воплотила её… И, хотя этот мой идеал далеко не всегда находил своё выражение в жизни, я лелеял его где-то очень глубоко, на дне того орешка, каким был ?Подиум? в моей душе – оригинальным, своеобычным, исполненным неземного блеска – светоч, который когда-то стал для меня основой жизни и фундаментом существования. И когда я впервые увидел Миранду, мне показалось, что весь мир стал для меня лишь неудачной подсветкой, искусственной рампой для той, кто воплотила в жизнь все мои идеалы.До неё на роль руководителя пробовались относительно талантливые, но совершенные лишённые внутреннего стрежня женщины. И никто, подобно всем ассистенткам Миранды, не продержался на этой должности больше года. Журнал переживал взлёты и падения, и мне казалось тогда, что никогда уже я не встречу настоящего человека, способного глубоко понимать мир моды, мир, который двигал остальным миром, подобно космическому уму Платона – исполненный блеска и самодостаточности.От Миранды всегда исходила удовлетворённость, которая всем была так нужна. Неудивительно, что за ней закрепилась репутация хранителя традиций и знающего своё дело мастера. Иногда я думал: а способна ли женщина когда-нибудь возглавить ?Подиум?? И я понял, что способна, и не только возглавить, но и поселить в сердцах его обожателей бессмертную искру, которая со временем пылает всё ярче – кострами преклонения, вслед за звёздами, которых она поместила на небосклон и заставила сиять неугасимо.Когда-то я был одинок. Одинок среди всей той бесконечной красоты, что меня окружала. И для меня то, что я делал, было лишь прямой обязанностью, не больше: ведь привыкаешь ко всему, даже к тем блестящим перспективам, что когда-то рисовались тебе лишь в мечтах, а со временем становились обычной рутиной. Я всегда посмеивался над новыми статистками: им казалось, что ?Подиум? - это что-то такое, что сродни раю, где Миранда восседает подобно архангелу Гавриилу или даже самому Отцу Небесному, даруя свои лучи всему живому где-то на грешной земле. Потом я понял, что и красота бывает облечена в сковывающие её оболочки, ибо с начала времён для содержания требовалась форма. Но в Миранде было и то, что не нуждалось в форме, и это нечто привлекло меня, когда я тихо постучался в кабинет, где, по словам одного из сотрудников, меня ожидала наш новый главный редактор.Тогда я пришёл к ней впервые.- Я слышала, что вы – начальник отдела по фотообработке? – суховато спросила меня стильно одетая, средних лет женщина, которая сначала показалась мне несколько жестковатой для такого великолепного футляра.- Да, уже три года, - ответил я сдержанно.- И вы считаете, что ваше место не требует кого-то более перспективного?Меня покоробило такое отношение, ведь я довольно давно работал в ?Подиуме?, знал все входы и выходы из него, всех дизайнеров и моделей и числился, в общем-то, на хорошем счету среди сотрудников. Поэтому я тоже довольно прохладно ответил:- Нет. Я думаю, что я и сам прекрасно справляюсь с тем, что на меня возложено.- Прекрасно. Я рада приветствовать вас. Меня зовут Миранда Пристли. И, чтобы я окончательно укрепилась в своём мнении о вас, которое мне сформировали ваши коллеги, я прошу вас поработать над тремя последними страницами сентябрьского номера. Я думаю, вы с этим замечательно справитесь. Это всё.Меня глубоко поразил её холодноватый тон, с которым она произнесла ?Это всё?. У меня сложилось такое ощущение, будто я разговариваю с ледяной глыбой, а то, как она на меня посмотрела, и вовсе вызвало у меня странные ассоциации, о которых лучше не говорить тут. Однако я взялся за дело, несмотря на то, что для меня это было чем-то совершенно новым и неизведанным.Спустя три дня страницы были приготовлены, и макеты из них были вставлены в Книгу. К вечеру того же дня Миранда вызвала меня на очередной допрос.- Я довольна тем, как вы справились с заданием, - сказала она холодно. – Однако я никак не могу понять, что заставляет вас находиться на этом посту, который мог бы занять кто-нибудь другой, более амбициозный и полный надежд, в то время как вы могли бы стать чем-то большим… Кем-то большим.Я покраснел. Для меня больной темой был вопрос моего карьерного продвижения, поскольку мне нравилась моя работа, и мне не хотелось, чтобы за неё брался кто-то без опыта и без стремления всё довести до идеала. Однако меня глубоко поразил её взгляд, полный нежного сочувствия и понимания, и я подумал тогда, что первое впечатление обманчиво… Во взгляде этой холодной женщины было что-то такое, что заставило меня задуматься. Только спустя минуту молчания, во время которого она преспокойно попивала свой кофе, я ответил:- Я люблю свою работу.- Прекрасно. Я думаю совершенно так же, как и вы. Желаю вам успехов в дальнейшем сотрудничестве с …- Она назвала имя, от которого меня бросило в дрожь. Это был мой давний конкурент, которого, к моему большому облегчению, прежняя редактор ?Подиума? перевела в другой отдел, и мне меньше всего хотелось видеть его снова. Но возразить я не посмел: огонь, который зажёг во мне надежду на понимание, вдруг улетучился, и его снова сменил колкий взгляд снежной королевы.