Дружба, какой быть не должно (1/1)

Цветы мягко хрустели под поступью босых ног. Необъяснимое физикой чудо?— твердый, но осыпающийся мост из бесчисленных огненно-оранжевых лепестков, ведущий в мир, полный красок, фейерверков и радости, кое-где дополненной холодными мазками скорби.Папирус гордо шел в Страну мертвых.Фриск, придерживающий на голове капюшон красной толстовки, крадучись семенил рядом, оглядываясь по сторонам. Он боялся, что его грим на лице размажется черно-белыми пятнами, и бормотал, жалуясь, что его адаптация в сюжете прошла хуже, чем у остальных книгочеев.На Фриске, как и на главном герое произведения, был грим, а Папирус и Фелл стали полноценными скелетами.—?Ты только привлекаешь внимание такой нервозностью,?— фыркнул Эджи. —?Еще и размажешь краску.Фриск раздраженно зыркнул на выпускника. Темные волосы младшего книгочея ярко контрастировали с алой тканью толстовки, а белое лицо?— качественно покрытое краской?— с черными пятнами там, где у скелетов дыры в черепе, лишь подчеркивало яркое сочетание. Фриск выглядел поразительно подходяще в антураже Дня мертвых.Хотя, конечно, скелеты подходили еще больше. Папирусу было приятно, что мир адаптировал его в дружелюбном стиле: выразительное, доброе лицо (удивительно, что скелет мог так ярко демонстрировать эмоции), привычная городская одежда сменилась на странного вида доспехи, кажется, рукодельные, да еще и закрывающие лишь грудь и плечи, зато белые и с красным плащом, в качестве бонуса?— синие шорты и крутые красные сапоги. Не очень крепкое облачение, зато приятное глазу! К тому же потребность защищать жизненно важные органы отпадает, когда ты скелет.Фелл получился куда более грозным. Глаза?— то есть, глазницы?— нахмурены, шрам прямо на кости, теперь ставший трещиной в черепе, зубы заточенные. Доспехи качественные, закрытые, но, похоже, все равно легкие, с шипами на плечах. Узкие черные джинсы подчеркивали тонкость длинных костей ног, а алые армейские сапоги почти не изменились, если сравнивать с реальностью. Подумав, Папирус решил, что весь внешний вид его друга почти не изменился. Жаль, фенечки с запястий пропали, зато красный шарф перевоплотился в очень крутой алый плащ. Папирус чувствовал себя настоящим супергероем и видел такого же в Эджи.—?Харе таращиться! —?немного нервно бросил Фелл. —?Мы почти пришли.Папирус заставил себя умерить пыл.—?Да, точно.Он прекратил разглядывать друзей и стал наслаждаться видами Страны мертвых. Мост из бархатцев почти закончился, уже приближалась таможня. Здесь скелетов?— точнее, мертвых людей, выглядящих как дружелюбные скелеты,?— выпускали призраками побродить по миру живых, а затем впускали обратно. Мертвые радовались?— они обожали этот праздник, видели своих родных, с которыми были разлучены год.Папирус тоже давно не видел кого-то из близких…За таможней?— страна-фестиваль. Яркая, шумная, полная представлений, смеха, танцев и света. То тут, то там?— яркие изображения черепов. Самое радостное и красочное представление смерти.—?Все-таки шикарный мультфильм эта ?Тайна Коко?,?— мечтательно вздохнул Папирус.Эджи усмехнулся:—?Еще бы! Это же Pixar.—?Как будто именитость студии автоматически делает его произведение хорошим,?— тихо фыркнул Фриск.Эджи тут же переменился в лице, цыкнул и подготовил с десяток аргументов, ясно объясняющих, что такое предвзятость, чем занимаются Pixar и кто тут псевдоинтеллектуал-недоросток, но Папирус успел вклиниться между книгочеями и примирительно поднять руки. Очень не хотелось, чтобы Фелл вновь начал буйствовать.—?Ребята, ребята! Мы и так не очень хорошо разошлись, давайте не будем…Что-то пошло не так. Мир содрогнулся, словно от землетрясения пошатнулись здания и волшебный мост, парящий в воздухе. На несколько секунд все замерли, ожидая новых толчков, затем начали испуганно озираться. Папирус отчаянно вцепился в руку Эджи.—?Только не говори, что ты умудрился разрушить Страну мертвых,?— гневно прошипел Фриск.Что? Нет-нет, он не мог! Мало ли, что он ляпнул! Папирус бы никогда не сделал такое, ему же нравится Страна мертвых! Что вообще происходит? Почему все кричат?Перепуганный до дрожи, Папирус повернул голову в сторону бездны за мостом. Мир и правда разрушался?— на Страну мертвых неслась всепоглощающая волна черно-белых чернил. Она уже сносила на своем пути красочные здания и скоро должна была достигнуть моста из бархатцев. Это цунами монохромной магии все без возврата уничтожит.—?Папирус!Фелл тащил его, безвольного, в Страну мертвых, крепко держа за локоть. Придя в себя от оглушительного крика, Папирус проморгался и ошарашенно осмотрелся. Мост рушился под ногами, скелеты спасались бегством, тщетно пытаясь спрятаться от надвигающейся катастрофы в привычном мире. И только одна фигурка мчалась в другую сторону, расталкивая монстров. Со всех ног Фриск бежал обратно, в мир живых.—?А как же Фриск! —?закричал Папирус и сам вцепился в Эджи. —?Мы должны быть с ним!—?Мы должны выжить! —?прорычал в ответ Фелл и снова тряхнул друга.Но как выжить в Стране мертвых?Папирус снова отчаянно взглянул на удаляющуюся алую толстовку. Волна чернил слишком близко, Фриск не успеет пересечь мост. Зато Папирус бегает быстрее, он может успеть и спасти Фриска.Словно в наваждении, маг света вырвался от крепкой хватки Фелла и бросился к Фриску, развив невероятную скорость. Он бежал так быстро, что времени и сил не осталось чтобы задуматься о том, как Фелл в ярости кричал ему вернуться.Скелетов на пути почти не осталось, но мост под ногами начал рассыпаться. Ноги проваливались в лепестки, а волна черно-белой смерти стремительно приближалась.Папирус почти догнал запыхавшегося Фриска?— тот уже устал, бежал медленнее. Маг света чувствовал, как опора рассыпалась под его ногами. Еще мгновение?— и он провалится в бездну, где его поглотят чернила, превратив в ничто.Волна была слишком близко. ?Не успеть?,?— понял Папирус. Бросился на Фриска и толкнул его через невидимый барьер в мир живых.Затем все поглотил чернильный хаос, и Папирус канул в небытие.Распахнул глаза, которые тут же резануло ярким светом. Поморщился, закрыл лицо рукой. Двигаться было тяжело. Конечно, он же увяз в чернилах. Почему ему не больно? Шея болит, но это не то. Почему здесь… книги? После смерти книгочеи попадают в библиотеки?—?Выспался?Папирус поморщился и снова протер глаза. Затем сфокусировал взгляд и рассмотрел Фриска. Тот глядел на книгочея с едва заметной толикой интереса. Или это было беспокойство? Трудно определить.—?Ты утверждал, что тебе хватает четырех часов на сон,?— напомнил Фриск. —?Прошла ночь, а теперь ты вырубился на три часа. Кажется, кое-кто переоценил себя.—?Нет,?— немного обиженно ответил Папирус. —?Я ночь не спал.Фриск моргнул, обрабатывая информацию, и на его лице проскользнуло сочувствие.—?Почему так? —?спросил он, подаваясь ближе.Папирус смешался. Он просто не мог уснуть. Прокручивал в голове последние происшествия в своей жизни и пытался понять, что он сделал не так. Как так получилось, что он сбежал, но теперь несчастлив и одинок, без Санса и без Эджи? Да, с ним был Фриск, но это не то. Жаль, что жизнь не игра, где можно сбросить и перепройти уровень. Папирус удрученно вздохнул.—?Сам понимаешь, впечатления,?— уклончиво ответил книгочей.В ответ Фриск коротко кивнул и вернулся к чтению книги, которую они нашли, в библиотеке. Папирус похлопал себя по щекам, прогоняя сон. Что было? Библиотека, да, они пришли в библиотеку. Публичную. Долго скитались, но наконец-то нашли зачарованные книги?— те, что имеют скрытый знак экслибриума автора и показывают книгочейскую информацию, если капнуть на знак кровь с чернилами. Папирус даже вспомнил о заминке, что у них произошла?— почему-то знак не среагировал на кровь Фриска, только на кровь Папируса.Книгочей потер шею. Они с Фриском сидели на полу в окружении пары десятков книг, искали информацию о книгочейском мастерстве. То, что не было на курсах и даже в секретной секции.Секретная секция. Ночные вылазки. Эджи и Ганс.Папирус тяжело вздохнул. Нужно проветриться: умыться, выпить воды, подышать свежим воздухом, еще побить себя по щекам. Он здесь для поиска новой информации, а не тоски по прошлому. Точнее, не прошлому?— Эджи, Санс, Рэд ведь не в прошлом, верно? Они еще воссоединятся, обязательно. Как иначе?Неожиданно Папирус понял, что у него дрожат губы. Он резко встал и намотал на шею шарф, который до этого использовал как подушку. Фриск тут же переменился в лице.—?Ты все еще его носишь?Сначала маг света непонимающе нахмурился?— а что не так с его шарфом? —?но потом вдруг вспомнил: это не его шарф. Этот принадлежал Эджи, пока они не поменялись в парке аттракционов. Черт, как давно это было! Как давно все было весело и прекрасно. Прошло несколько дней, а чувствовалось так, словно минули месяцы. И этот шарф?— местами рваный, пахнущий дымом и приключениями?— был последним мостиком между Папирусом и библиотекой.—?Конечно, я ношу его,?— все еще не понимая недовольство Фриска, ответил маг. —?Что тебя смущает?Несколько секунд Фриск молчал.—?Фелл же предал тебя.Папирус почувствовал ком в горле. Эджи? Предал его, Папируса, своего лучшего друга? Что за абсурд? Очень, очень неприятный абсурд.—?Он выгнал нас,?— настаивал маг огня. —?Накричал, сказал, что сдаст Гастеру, и наверняка сдал. Он тебя ударил, Папирус! А ты продолжаешь хранить этот тупой шарф, цепляясь за воспоминания о нем! Я бы еще понял, если бы это был подарок от твоего брата или еще какого-то друга из университета, но это же шарф Фелла! Папирус, он нас бросил. Бросил, понимаешь? Почему ты все еще хранишь шарф?Папирус не смотрел на распаляющегося Фриска. Тот всегда враждовал с Эджи, и это было взаимно. Но Фриск не знал его так долго и так близко, как Папирус.Неужели даже за весь учебный год первокурсник ничего не понял? Очевидно! У Эджи был выбор: либо отказаться от Папируса, либо от Рэда. Нельзя винить человека за неправильный выбор из двух зол, особенно когда неправильность этого выбора крайне сомнительна. Смог бы Папирус бросить своего брата после тяжелого ранения ради побега, который непонятно к чему приведет? Положа руку на сердце, книгочей понимал?— он бы остался. Очевидно. Так почему Фриск так слеп?—?Он уже не друг тебе,?— с нотками обиды договорил маг огня. —?Брось ты это и живи дальше.Папирус холодно посмотрел ему в глаза:—?Тебе еще предстоит кое-что узнать о дружбе.Фриск застыл, а затем пристыженно отвернулся. Папирус продолжал стоять на месте. Наверное, стоило уйти, но почему-то он не хотел бросать молодого мага в одиночестве.—?Ну да, конечно,?— Фриск начал делать вид, что старательно изучает материал какой-то книги, но в его голосе еще более явно сквозили обида и зависть,?— вы так долго знакомы, знаете друг о друге всякие мелочи. Ты наверняка понял, что вы все еще друзья, по его тембру голоса, или по его трясущимся рукам, или по какому-нибудь кодовому слову. Классические особые знаки, ага—?Мне не нужны особые знаки, чтобы понять, что моему другу больно выбирать между двумя близкими людьми.Фриск совсем поник. Как-то отдаленно Папирус понимал, что перегнул палку, но эмоции не позволяли сказать еще что-нибудь. Он поставил точку?— Фелл его друг, что бы ни случилось, верный и храбрый друг. Фриску пора это уяснить.Тихо вздохнув, Папирус взял одну из зачарованных книг и начал сосредоточенно читать, стараясь отвлечься от посторонних мыслей.***Рана все еще ныла и не давала расслабиться, но постепенно Рэд приходил в норму. Если стиснуть зубы, он уже мог использовать магию и сражаться, но необходимости пока не было. Жаль, рано или поздно придется вернуться в строй книгочеев.Проклятье, как же Рэд устал воевать.Временная передышка дала ощутить это как никогда сильно. Раньше Рэд без перерыва боролся: дрался с персонажем, шпионил за братом и остальными студентами, а последний год еще и за Фриском, проводил уроки на пару с Сансом. Не хватало ни сил, ни времени на рефлексию.?Безделье превратило меня в философа,?— грустно усмехнулся маг. —?Так совсем оптимизма не хватит, надо отвлечься. Поспать?.Он уже закрыл глаза и расслабился, обняв подушку, когда с тихим скрипом открылась дверь. Рэд хотел было притвориться спящим, но все-таки переборол себя, приоткрыл один глаз и, узнав посетителя, тут же выпрямился.Устало опустив руки, немного горбясь, с пустым взглядом алых глаз, на пороге стоял Фелл.—?Брат,?— только смог выдавить из себя Рэд, а затем протянул к младшему руки.Эджи подошел медленно, было видно, что он заставляет себя делать каждый шаг. Сел рядом на кровать, все еще держа голову опущенной и не цепляясь ни за что взглядом. Рэд тут же взял книгочея за руки.—?Брат?Он даже не знал, как обращаться к Эджи. По прозвищу? Обычно он так делал, когда невольно или специально дистанцировался от брата. По родному имени? Но это лишний раз напомнит о сбежавшем Папирусе.—?Милый,?— все же решился Рэд и мягко повернул лицо Эджи к себе, положив руку ему на скулу,?— как ты?Паршивый вопрос. Эджи плохо. С тех пор, как сбежал Папирус, ему морально и, скорее всего, физически больно. Рэд в который раз заметил чернила на одежде и кулаках мага.—?Я устал.Голос у Фелла оказался тихим, опустошенным. Алые глаза по-мертвому смотрели в одну точку. Поджав губы от резкой боли в груди?— вовсе не из-за ранения,?— Рэд потянул брата к себе. Тот подчинился и лег рядом, так, как они всегда лежали на одной кровати вместе.Рэд тяжело вздохнул. Судя по чернилам, Фелл опять дрался с какими-то персонажами. И где он их только находит? Судя по рассказам Санса, Джипса и Ганса, Фелл ходит по библиотеке, как дикий зверь. Скалится, чуть что лезет в драку, прогуливает абсолютно все занятия, черт знает где скрываясь, ночью не возвращается в комнату. Все студенты и даже учителя обходят его стороной, даже в узких коридорах стараются не подходить на расстояние вытянутой руки. Рэд все это слышал, умом понимал, что так и есть, так, если честно, и должно быть, но не мог поверить. В палате с ним Эджи превращался в усталого, грустного, потерянного ребенка. Смутные выдуманные воспоминания детства рисовали нечеткую картину, как Рэд в каком-то темном помещении или даже переулке прижимает Эджи в груди?— еще мелкого, младше десяти. Тот льнет к старшему, цепляется за него, как за спасательный круг, и глотает слезы, а Рэд гладит его по голове, как может успокаивает, баюкает.Этого никогда не было в реальности, но сейчас Рэд испытывал дежавю. Брат для него превратился в беззащитного запутавшегося ребенка, на которого свалилось слишком много бед.—?Когда ты последний раз спал? —?спросил маг света и погладил младшего по щеке.Тот закрыл глаза и едва заметно расслабился, потянувшись за рукой. Ласка его хоть немного успокаивала.—?Я не помню.Значит, давно. Возможно, Эджи не спал еще со дня происшествия в парке аттракционов. Он персонаж, ему не нужно спать, так что он вполне мог забыть о сне и пище. Гастер прописал всех в библиотеке не обращать внимания на эти признаки нечеловечности.—?Поспи сейчас,?— Рэд мягко привлек брата к себе и поцеловал в лоб.Эджи устало выдохнул, но ему явно стало еще немного спокойнее.?Ну конечно,?— грустно подумал Рэд. —?Он медленно сходит с ума, а наши с ним отношения служат предохранителем. Это его нормализует?.Маг резко оборвал свои мысли. Нет, он не будет думать о своем брате как о какой-то машине или сложном эксперименте. Тому не было доказательств, но Рэд вдруг ясно понял, что его чувства к брату?— нечто большее, чем результат нескольких чернильных строчек на старой пожелтевшей бумаге. Рэд по-настоящему любил Эджи. Это было что-то собственное, непрописанное.И Эджи любит его не меньше.—?Я люблю тебя,?— прошептал маг света и снова поцеловал брата в лоб,?— очень люблю.Эджи всхлипнул.—?Чш-ш-ш, все хорошо,?— продолжал тихо успокаивать Рэд,?— я рядом. Сейчас тебе нужно отдохнуть, поспать. А я буду рядом. Пока я с тобой, все хорошо. Мы со всем справимся.Он физически чувствовал, как Фелл старался справиться с бурей эмоций и не порезаться об осколки разбитого сердца, но медленно он приходил в себя. Рэд ощутил, как футболка на плече, куда брат уткнулся лицом, намокла от слез, но так даже лучше. Если выплачется, то лучше заснет.—?Я с тобой, все хорошо. Я люблю тебя.Он продолжал утешать и баюкать брата, пока тот наконец не уснул. Затем еще крепче прижал Эджи к себе и стал охранять его сон. Рэд достаточно спал, чтобы теперь не смыкать глаз.***Они шли в молчании, и тишина резала слух. Потратили столько дней на поиск, а смысл? Теперь они запутались только больше и совсем не знали, что делать. Папирус чувствовал, словно совершал ошибку за ошибкой. Может ли он еще вернуться к брату и Эджи? Правильно ли он сделал, что пошел за Фриском? Нужно бежать дальше? И если да, то куда, как? Что делать теперь, когда найдена новая информация, которая завела в тупик? И, что самое главное…Как их библиотека могла быть расформирована больше шестидесяти лет назад?Папирус поморщился, даже думать об этом было больно. Его с самого начала поражало, что ни в каких современных справочниках и перечнях их библиотека не была указана, хотя они даже перерыли недавно закрывшиеся, на всякий случай и без надежды отыскать. Библиотека Эботт нигде не была указана, для мира книгочеев ее не существовало.Зато существовала больше полувека назад, и последнее, что в ней произошло?— трагедия, при которой погибли почти все студенты.Как это вяжется с реальностью? Проклятье, да это бессмыслица! Папирус учился в этой библиотеке, есть люди, которые учились до него. Как может продолжать работу библиотека, закрытая так давно? Бред, полный бред. Да любая магическая комиссия бы тут же это заметила и прекратила! А Эботт никакие посторонние маги не посещали, никогда, значит, все в порядке.Массовая гибель учеников и преподавателей… Поразительно, Папирус никогда об этом не слышал. Интересно, а Гастер застал те времена? Может, тогда он и стал тенью? В коротком отчете говорилось, что некоторые из людей обратились в тени, получив отравление чернилами. И все же, в голове не укладывалось. Папирус знал о случаях, когда умирал один книгочей, когда погибала целая команда, но почти полное истребление целой библиотеки… Сколько персонажей для этого нужно? И как они могли подобраться близко к обученным магам?—?Папирус? —?ножом разрезав тишину, в мысли ворвался дрожащий голос Фриска. —?Ты тоже это видишь?Папирус устало поднял голову, оторвав взгляд от желто-коричневой тропинки, и ахнул. Он еще узнавал высокие дома вдалеке и понимал, что это как раз то место, куда они шли: парк, где Фриск встретил Флауи,?— но все остальное изменилось до неузнаваемости. Абсолютно все пространство, где раньше была трава, было занято высокими, плотными зарослями кукурузы, оставив лишь огороженную тропинку.—?Это что еще такое? —?пораженно прошептал Папирус.Фриск подошел ближе и вцепился в предплечье друга, испуганно смотря на кукурузу. Это так нелепо?— бояться такого растения. Но, как вскоре понял Папирус, дело было не в самих зарослях, а их наличии.—?Это из книги, да? —?голос Фриска все еще подрагивал. —?Мне это совсем не нравится. Ты говорил, нельзя использовать магию, иначе наша защита развеется и Гастер нас найдет.—?Ага.—?Значит, нам нужно со всем справиться без магии?—?Типа того. —?Папирус наконец-то оторвался от зарослей и проморгался, попытался добавить оптимизма:?— Но это же просто кукуруза, да? Что она нам сделает?—?Знаешь,?— совершенно неоптимистично ответил Фриск,?— я читал только один рассказ, где фигурировала кукуруза. И он тебе не понравится.Папирус непонимающе нахмурился, но Фриск либо не заметил его немой вопрос, либо решил оставить без внимания. Маг света еще раз взглянул на заросли. Высокие, даже выше человеческого роста, в таких легко заблудиться. Папирус нервно усмехнулся. Заблудиться и умереть на поле кукурузы, как нелепо.—?Уйдем? —?попросил Фриск. —?Это не наше дело. Мало ли книгочеев! Да черт, тут наверняка скоро появятся и наши, а мы попадемся им на глаза! Давай вернемся домой другим путем? На нас еще домашняя уборка, Флауи же сказал…Книгочей вдруг осекся и побледнел, больно сжав руку Папируса.—?Фриск? Что такое?Смотря куда-то в дали колышущегося желто-зеленого поля, Фриск тихо спросил:—?Какой сегодня день?—?Воскресенье.—?Этот парк закрыт в воскресенье. Находятся только дежурные работники.—?И?—?Во-первых, мы не могли сюда зайти в воскресенье. Во-вторых, Флауи как раз здесь сегодня.Теперь страх и осознание сковали и Папируса. Персонажи могли навредить обычным людям не меньше, чем книгочеям. Или хуже?— обречь на становление книгочеем.—?Ну уж нет, если я сам по уши в этом дерьме, я хотя бы лучшего друга вытащу из этого ужаса! —?неожиданно решительно выкрикнул Фриск.И быстро направился по тропинке в заросли. Папирус бросился за ним.—?Н-нам нужно оружие! И, э-э-э, еще план! Да, да, план,?— залепетал маг света. —?Каков план?—?Надрать зад проклятым персонажам,?— отчеканил Фриск.Папирус нервно усмехнулся:—?Точно! Хех, с тобой прямо как с Эджи. Очень решительно, очень, э, брутально. Ну и безопасно тоже, думаю.—?Ага.Сглотнув, Папирус осмотрелся. Высокие ряды кукурузы возвышались над их головами, мешая видеть хоть что-нибудь вокруг. После поворота тропинки из поля зрения пропал выход из парка, но шестым чувством Папирус понял, что по классике жанра им не удалось бы воспользоваться в любом случае. А еще это стойкое, неприятное ощущение, словно за ними наблюдают… Оно появилось с тех пор, как книгочей ступил на территорию поля.—?У вас с Эджи есть чутье на персонажей,?— твердо заговорил Фриск, широким шагом направляясь, кажется, к центру парка, и Папирус поразился, как изменился голос его друга,?— найди вырвавшихся.—?Я уже попытался, но знаешь, все эти заросли?— тоже персонаж,?— Папирус виновато улыбнулся,?— сам понимаешь.—?Тогда готовь кулаки. Ты же умеешь драться без магии?—?Конечно!—?А если отставить желание показаться круче?Папирус промолчал.—?Замечательно,?— буркнул Фриск.Дальше они шли молча. Папирус держался за Фриском и постоянно оглядывался, стараясь заметить что-то подозрительное. Черт, обычно в драках участвовал Эджи, он-то мог и без магии оставить противника валяться без сознания. Папирус скорее предупреждал и закрывал спину. ?А что я, собственно, представляю из себя без магии???— вдруг пронеслась непрошеная мысль. Папирус отмахнулся от нее. Сейчас не время, он должен заметить возможную неожиданную атаку. И не использовать по привычке магию.Ну и что, что он не такой сильный, как Эджи? Зато у него есть мозги! Хотя, конечно, не как у Санса или Джипса, но все же что-то… Папирус хорошо решает математические головоломки. Вот только как это поможет в бою! Ладно, к черту силу и ум. Папирус?— храбрый, этого у него не отнять. Это же хорошо? Хорошо. Если не считать тот факт, что в критической ситуации Папирусу не хватит храбрости навредить противнику!?Я должен хотя бы быть настороже?,?— Папирус резко оборвал панические мысли.—?Еще и закат начинается,?— проворчал Фриск. —?Час от часу не легче.—?А что не так с закатом?—?О, да ничего! За исключением того, что после него все будут мертвы. Кстати, не заходи на поле, там ты тоже умрешь. А еще берегись…Раздался детский смех.Фриск так резко остановился, что Папирус врезался ему в спину. Но младшего книгочея это совсем не отвлекло, он напряженно вглядывался в ряды плотной кукурузы. Папирус тоже оглянулся, а затем неуверенно сжал кулаки. Уже начинается драка? Прямо сейчас?—?Будь проклят день, когда я решил подарить Флауи сборник Кинга,?— прошептал себе под нос Фриск, а затем обратился к другу:?— Слушай, наши противники?— дети. Пусть тебя это не смущает. Они с удовольствием перережут тебе глотку или швырнут в тебя нож, все во славу своего кукурузного божества. Удачи нам!Папирус как никогда ясно ощутил, что хочет домой, к брату.В следующее мгновение из стеблей кукурузы показалась голова. И правда, ребенок. Улыбающаяся девочка в коричневом платьице, белокурая и очень миленькая, словно из рекламы. В руке она сжимала кистень.Затем показался еще один ребенок, потом еще один, и еще, и еще. Многие скорее подростки, но самые старшие казались ровесниками Фриска, не больше. У всех в руках ножи, камни, молотки. И как с этой ватагой сражаться?!—?Фриск? —?жалобно позвал Папирус, прижавшись к спине друга.—?Отставить панику! —?рявкнул тот.И вдруг бросился в бой. За мгновение сбил с ног белокурую девочку, выхватил у нее кистень и стал отбиваться от накинувшихся детей. Попытавшуюся дать сдачи девочку он лягнул прямо в искаженное яростью личико.Папирус все еще стоял как вкопанный. Только когда к нему метнулся мальчишка, вооруженный куском арматуры, маг наконец-то отпрыгнул в сторону, но тут же угодил в лапы громилы, который принялся его душить. Папирус отчаянно замолотил руками, но силачу было ни по чем. Задыхаясь, книгочей все же нащупал лицо парня и со всех сил надавил пальцами на глаза. Громила завопил и разжал хватку, а маг тут же побежал прочь, отталкивая детей на своем пути. Нужно найти книгу!Увернувшись от очередного удара, Папирус улучил мгновение осмотреться. Дети все сбегались и сбегались, Фриск яростно от них отбивался, но его сил было явно недостаточно. Маг зло зыркал на каждого приближающегося персонажа, а костяшки уже были в чернилах. Резко выдохнув, Папирус помчался к другу на помощь. Если драться вместе, еще есть шанс на…От резкой боли в голове в глазах потемнело, маг споткнулся и свалился на песчаную тропинку. С глухим звуком рядом упал окровавленный камень.Все звуки доносились словно издалека. Не понимая, что происходит, Папирус только расслышал крик Фриска, затем?— радостные вопли детей, топот ног. И вскоре не осталось ничего, кроме шороха кукурузных стеблей и острой, непрекращающейся боли в затылке.—?Фриск… —?прохрипел Папирус, пытаясь встать на ноги.Он уперся руками в песок и поднял голову. Все пропали: и книгочей, и персонажи. Напоминанием об их существовании служили только следы на тропинке и несколько брошенных ножичков. Пошатываясь, Папирус выпрямился, но вдруг снова начал падать и ухватился за стебель кукурузы. Этот удар камнем мог его убить. И боль… эта адская боль отбрасывала все мысли своей пульсацией.?Я не хочу сражаться, не хочу атаковать. Я не воин. Верните меня домой?.Стебель надломился, и Папирус снова свалился на песок. Хватит раскисать! Флауи и Фриск в опасности, дети думают, что он мертв. Это хоть какое-то преимущество! Надо его использовать. Но так больно…—?Хватит думать о боли! —?рявкнул Папирус и ударил по земле кулаком.Почему-то стало легче. Может, всплеск адреналина, без разницы. Лишь бы драться мог. Книгочей снова встал на ноги, выдохнул и присмотрелся к кукурузному полю. Недалеко виднелись чуть-чуть помятые листья. Значит, Фриска потащили туда. Доверившись своему чутью, Папирус нырнул в заросли. Чернила внутри него чувствовали скопление персонажей в центре поля и вели прямо к похитителям.Папирус мчался со всех ног, раздвигая плотные ряды, а боль в затылке все стихала. Кажется, даже кровь стала течь меньше. Как это возможно? Плевать, он подумает об этом потом. Сейчас нужно было решить, как сражаться с маленькой армией, не имея при себе даже оружия. Фриск поступил умно, выхватил хоть что-то у противника. Папирусу же понадобится что-то длинное. Бита, например, или арматура, или еще что-то. Эх, хорошо было бы создать старый-добрый световой хлыст, им-то Папирус умел обращаться! Но нет, никакой магии, нельзя.Среди десятков детей-персонажей Папирус смог почувствовать что-то еще, что-то куда опаснее. Книга! Не удивительно, что она там, в самом центре этой чернильной бури. Что же, наличие книги увеличивает шансы на успех! Папирус побежал быстрее.И через минуту оказался на расчищенном поле. Вопли детей заглушали отчаянные крики Фриска, отбивавшегося из последних сил, но тело книгочея уже привязали к крестовине и медленно поднимали над землей. Кровь стекала с изодранных веревками и проволокой запястий.?Как это зверство могло случиться??—?Он еще жив! —?завопила девчонка, указывая на Папируса.Все разом оглянулись на книгочея, даже Фриск замер, а затем во все горло завопил спасаться. Этот последний крик, с болью вырванный из глотки, окончательно уверил Папируса. К черту страх, к черту риск, его друг в смертельной опасности.Он сорвался с места за миг до того, как к нему бросились безумные дети?— действительно безумные, у кого-то уже проступали на теле распахнутые и налитые кровью глаза. От столкновений спасали только отточенные годами рефлексы, и Папирус смог увернуться от каждого удара, пробегая все ближе и ближе к кресту, у основания которого лежала раскрытая воющая книга.—?Папирус, сзади! —?закричал Фриск.Маг отскочил в сторону, и через мгновение возле его лица воздух распорол нож. Атаковавший подросток уже собрался нанести новый удар, как Папирус со всей силы ударил его по локтю и выхватил оружие, а затем вновь помчался к Фриску. Сам юноша вновь начал вырываться из пут и даже высвободил одну руку.Добравшись до креста, Папирус только замахнулся, чтобы перерезать веревку, удерживающую вторую руку первокурсника, как кто-то сшиб его с ног ударом в скулу. Маг повалился на землю, но все же смог увернуться от последующего удара молотком, лягнул напавшую девчонку, повалил на землю второго паренька и едва успел встать, как получил новый удар в живот. Фриск выкрикивал яростные проклятья и вновь дрожащим голосом закричал имя Папируса, когда тот повалился на колено. Высокий парень с рыжими патлами замахнулся молотком, и из последних сил Папирус бросился к кресту. Повалился на землю, но ухватил книгу и направил на подростка. Тот в ужасе отпрыгнул в сторону.Опираясь на крест, Папирус поднялся на ноги, отгоняя детей книгой, как демонов. Персонажи шипели на сборник, а его бумажные зубы зло клацали, желая скорее впиться в чернильную плоть.Дети окружили их плотным кольцом. Тут даже с книгой не справишься в одиночку. Папирус бросил на Фриска полный сожаления взгляд и заметил на ресницах друга слезы. Неужели все так закончится? Кольцо безумных детей сужалось. Дыхание Папируса уже выровнялось, вся боль отошла на второй план, но это уже не имело значения. Ох, и что же стало с Флауи? Папирус очень надеялся, что кровь на обложке сборника принадлежала ему самому.Дети ухмылялись своими десятками ртов, чувствовали победу. Как победить это количество? Тут даже с магией не справиться одному раненому книгочею. Конечно, сдаваться нельзя, но тут невозможно выжить. Не обычному книгочею уж точно, и тем более не такому, как Папирус?— недостаточно храброму, недостаточно сильному, недостаточно хитрому. Маг выдохнул и закрыл глаза.Фриск нуждается в его помощи. Папирус обязан защитить его любой ценой.Отточенным движением он сорвал с пояса тетрадь и волей приказал живой бумаге разлететься во все стороны, заполонив скошенное поле. Один лист, особый, он прижал к левой ладони, и тут же появился каменный щит, подарок от Санса. А в правой руке засиял световой хлыст?— так же ярко, как и радостная улыбка на лице.Он должен защищать своего друга, и он, черт возьми, сделает это!Опешившие дети и не заметили, как Папирус бросился в бой. Ударом хлыста маг обжег руку громиле с топором, и персонаж тут же выронил оружие, закричав от боли. А Папирус, не мешкая, подбежал ближе и щитом сбил громилу с ног, через мгновение уже уворачиваясь от самодельной булавы. Отскочил, выждал мгновение и с размаху врезал противнику в нос, даже чернила брызнули. Затем еще удар хлыстом?— и парень корчится на земле от боли. А Папирус уже несется прочь, на бегу рассекая хлыстом щеку девчонке, что целилась в него ножом.Да, ему не хватает силы, не хватает мудрости, и он все еще не может убить, но он может спасти.Какое-то движение в стороне?— и Папирус инстинктивно закрылся щитом, в который через мгновение по рукоять вонзился охотничий нож в паре сантиметров от лица мага. У книгочея не было времени даже на страх, он рассек хлыстом воздух и с искрами распорол держащие Фриска веревки и проволоку. Маг огня свалился на колени, а дети уже понеслись его добить. Но Папирус бежал быстрее.Через миг он уже закрывал Фриска своим щитом, оттолкнул первую волну детей сильным рывком, вторую?— искрящимся хлыстом. Трое все же подбирались ближе, повинуясь приказам девятилетнего паренька, видимо, лидера. Папирус направил на них живую бумагу, ослепляя вспышкой, а потом создал световое копье. Замахнулся, бросил?— и оружие пригвоздило малолетнего лидера к земле, пронзив плечо.—?Папирус, справа! —?снова предупредил Фриск.Маг едва успел повернуться, как перед глазами пронеслось лезвие ножа. Обезображенное гневом и безумием лицо рыжего парня стояло перед глазами всего секунду, а затем Папирус вонзил в него книгу. Со спины как раз напрыгнула девчонка, Папирус за косу оторвал от себя и толкнул прочь, тут же создал световую сеть и швырнул на третьего подростка, ударил кулаком в челюсть четвертому, врезал по ноге пятой и, когда она упала на больное колено, ударил в лицо, выхватил книгу и метнул в шестого. Он не успевал думать, не успевал считать, только крутился на одном моменте, защищая от натиска себя и Фриска, атакуя, подпрыгивая, уворачиваясь, превращаясь в призрака, выпуская световые лучи и улыбаясь радостно, наконец-то понимая, что делает что-то правильное. Спасает жизнь.—?Папирус! —?вдруг в ужасе завопил Фриск. —?Закат!Папирус как раз подхватил книгу, которой скормил очередного персонажа, и поднял голову. Закат озарил поле в кровавые тона, дети в ужасе затихли, и в жутком безмолвии Папирус слышал только бешеное биение своего сердца и чьи-то тяжелые шаги. То самое божество, которому поклонялись эти безумные дети. Папирус глубоко вдохнул и приготовился. В конце концов, тут это не бог, лишь персонаж с божественными способностями. И не таких побеждали.Он удобнее перехватил лист с каменным щитом, сжал новый световой хлыст и приготовился вернуть этого демона в его родную книгу. Возле самого поля едва шевельнулись заросли кукурузы, и…Из-за спины Папируса туда вонзилось что-то острое и черное, словно длинный шип. Чернильный. Фриск испуганно вскрикнул и тут же закрыл рот руками, бледный, как смерть.Папирус медленно повернулся и встретился взглядом с чернильным взглядом Гастера.