Глава 40. Храм Митал (1/2)

- Вот и ответ на вопрос, как выживает Корифей после очередной расчлененки, – подал голос Дориан, когда они немного отдышались. - Понятно, почему он так благоволил Серым стражам, – согласился Солас. – Секрет его жизненной силы – это скверна.

- Если это вообще можно назвать жизнью, – поежившись, добавила Вивиен. – Хорошо, что наша дорогая Эллана удалила от себя Серых.

- Да уж, как в воду глядела, – поддакнул Рион в своей простоватой манере. - У кого-нибудь есть соображения, что это за Источник скорби? – спросила Морриган. - Мы думали, многоуважаемая ученая ведьма расскажет нам, – едко ответил Солас. - А я была уверена, что многомудрый сновидец уже давно наспал нам ответ, – огрызнулась Морриган. - А что за чудные эльфы, кто знает? – осторожно спросил Киллиан и получил растерянное молчание в ответ. Попробовала ответить лишь Морриган: - У меня две версии: первая – это группа долийцев-фанатиков, отделившихся, чтобы охранять храм. Вторая – это потомки древних эльфов, обитающие здесь со времен падения Арлатана. Второе маловероятно, но если это так, выводы грандиозны.

- Это вообще возможно? - С магией все возможно. Как бы то ни было, стражи сумели сберечь тайну, убивая всех входящих. Более разумный вопрос – почему.

- Нам нельзя медлить, – хрипло сказала Энид. – Эта дверь тоже не задержит Корифея надолго. Они ступили на широкий двор величиной с гигантскую городскую площадь, настолько заросший кустарником и деревьями, что сплошной ковер растительности местами полностью скрывал за собой рукотворные стены. На Энид нахлынуло странное чувство умиротворения. Тишина храма не была мертвой или пугающей. Она была живой, колыхаясь под легким ветерком и расцвечиваясь птичьими трелями. Храм не был единым строением – это был комплекс разноуровневых зданий, соединенных крытыми и открытыми галереями, живописными лестницами и изящными арками. Маги, открыв рты, озирались, не решаясь двинуться с места.

- Это и есть храм? – растеряно спросил Рион, подавленный красотой и величием, рядом с которыми даже Вал Руайо казался грубой поделкой.

- Скорее, его преддверие, – подал голос Солас. – Но не мешает его внимательно рассмотреть. А заодно и понять, как попасть в святилище. - Вы полагаете, Источник скорби в святилище? – спросила Морриган. - Ну а где еще быть главной святыне? – парировал Солас. – Кстати, леди ведьма не желает объяснить, что это за Источник и почему она рассказывала нам сказки про какой-то гигантский элювиан? - Понятия не имею, что за Источник… А про элювиан это было только предположение. Ну ладно, – в голосе ее появилось раздражение, – я ошиблась, вы довольны? Но какая, по большому счету, разница? Если его хочет заполучить Корифей, то нам надо ему помешать, что бы это ни было!

- И давайте не забывать при этом, – вмешалась Вивиен, – что Самсон уже здесь и горе нам, если мы появимся у Источника позже его. Энид, поняв, что глаза устремлены на нее в ожидании решения, торопливо сказала: - Да, конечно, нельзя терять ни минуты. - Но давайте хотя бы бегло осмотримся, это же сокровище нашего наследия, – простонала Нерия. - Нам в любом случае придется это сделать, чтобы понять, как войти в сам храм, – успокоил ее Солас, – потому что, сдается мне, та дверь так просто не откроется. Все взглянули на высокие, плотно замкнутые золоченные створки дальних ворот, ведущих в самое монументальное здание, по поверхности которых пробегали знакомые голубые магические всполохи. Рион, склонный проверять все лично, несколькими мощными Шагами в Тень пересек двор и толкнулся в двери, затем попытался открыть их с помощью магии, но ничего не произошло – только голубая рябь слегка заискрилась. Он показал руками крест, но все и так все поняли.

Энид решила начать осмотр с непонятной архитектурной композиции в центре площади. Это был высокий постамент со следами разрушенных колонн и скульптур. В середине явно раньше был фонтан, давно пересохший и ставший клумбой для густого кустарника, усыпанного крупными белыми цветами. Поднявшись по небольшой лестнице, они обнаружили, что магия этого места осталась в рабочем состоянии. При их приближении каменные плиты вспыхнули неровным голубым сиянием, и оно отразилось на замшелом парапете, сложившись в надпись.

- Это древний элвенан, я в нем не сильна, – призналась Энид. - Увы, я тоже, – сказал Киллиан, а Нерия лишь тяжело вздохнула.Солас снисходительно улыбнулся и прочитал: - ?Атишалл вир абелассан?. Это значит ?ступи на путь Источника скорби?.Морриган подошла поближе и сощурилась, вглядываясь в полустертые письмена. - Еще что-то насчет знания. Почтение к чистоте… Шивен, шивенненн… Все, больше ничего не понимаю. Но Источник описан как нечто хорошее, – подытожила она. – Те, кто обращался к Митал, выказывали здесь свое почтение. Если поступить, как они, вход может открыться.

- А что делать, не написано? – ворчливо спросила Вивиен. - Увы… Хотя… Тут написано: ?ступи?. Может, это стоит понимать буквально? – и Морриган наступила на мерцающую голубоватую плиту.

Та в ответ засияла ровным белым светом. Морриган шагнула дальше и обошла весь парапет, делая по шагу на каждую плиту и оставляя за собой белую дорожку. Сделав полный круг, она осторожно, стараясь не делать лишних шагов, чтобы не наступить дважды в одно и то же место, сошла вниз. Маги скорее почувствовали, чем услышали, как легкий гул от плит срезонировал где-то в боковом ответвлении двора.

- Кажется, я запустила некую цепочку, – Морриган была довольна собой. – Теперь надо лишь следовать подсказкам. По пути ведьма с удовольствием объясняла, как заправский экскурсовод: - Митал почиталась как богиня правосудия. Эльфы приходили сюда с прошениями о суде. После того, как доказывали, что достойны его. Этот ритуал – как вежливый стук в дверь. Говорят, некоторые ритуалы эльфов длились десятилетия. Может это и породило легенды об утерянном бессмертии эльфов. Когда я изучала этот вопрос, то встречала много странных мнений об эльфийских руинах. Кто-то утверждал, что боги посылали в храмы диковинных зверей, чтобы те провозгласили их пророчества. Еще встречала мнение, что они нашептывали мудрые мысли тем, кто проспал здесь один год и один день без перерыва. Второе, возможно, недалеко от истины. Древние эльфы слыли хорошими странниками по Тени.

- Расскажите, что вы читали о Митал, – попросила Энид. - По сути, не так уж и много, не считая долийских легенд. Но если вы спрашиваете мое мнение… Что есть бог, как не существо с безмерным могуществом? В конце концов, ужасные Древние боги – не более, чем драконы. Они восстают, воплощаясь в Архидемонов, и гибнут. Возможно, Митал была могущественной эльфийкой, правительницей среди себе подобных. История часто водит сказителей за нос.

- Вы так небрежно отзываетесь о ней, хотя по вашим словам, мало знаете, – ввернул Солас. - Я не отзываюсь небрежно, а лишь сомневаюсь в ее божественности. Не обязательно быть богом, чтобы стать важной персоной. По правде говоря, я даже не уверена, что Митал – одна персона. Описания так неоднозначны…

- Есть разные описания? – скептически спросила Вивиен. - В одних легендах она исправляет несправедливости с материнской добротой. ?Вознеси свой голос к Митал, вершительнице правосудия, защитнице солнца и земли?. А другие рисуют ее мрачной и мстительной: ?Обратись к Митал, и она сокрушит твоих врагов, заставив их мучиться?.

- Небось, опять долийские выдумки? – усмехнулся Солас. - Если ты знаешь больше, Солас, расскажи, – на полном серьезе попросил Киллиан. - Древние источники гласят, что Митал была и тем, и тем, и ничем в отдельности. И защитницей, и матерью, и мстительницей. Подробнее говорить не буду. Не то это место, чтобы вспоминать старые истории. Как бы там ни было, все истории о Митал сходятся в одном: она была изгнана в загробный мир вместе с остальными. Обманута Ужасным Волком, как и все эльфийские боги. Так гласит легенда. Заточена в царствах, лежащих за пределами Тени. Многие долийцы полагают, что потому-то боги и не спасли их ото всех несчастий. Нерия и Киллиан переглянулись, но сохранили хмурое молчание. - А может быть, они были просто правителями, и их убили тевинтерцы? Кто знает? – проронил Дориан и поймал на себе негодующие взгляды долийцев. Через глубокую арку они вышли в боковой двор, который размерами ничуть не уступал центральному, но был еще более прихотлив в своем чередовании ярусов и переходов, на которых кое-где остались перила, исполненные в виде ажурно переплетенных ветвей. На нескольких постаментах даже сохранились великолепные, полные динамики статуи женщины в развевающемся платье с драконьими крыльями за спиной. - Хвала богам, что мы можем видеть это, – прошептал Киллиан и стиснул руку Нерии, которая не скрывала слёз.

В Первом магическом подразделении было несколько эльфов, но то были маги Круга, воспитанные совершенно в иной культурной среде. Поэтому они не разделяли благоговения долийцев, а лишь восхищались внешней стороной открывшейся картины.

Что же касается Энид, ее переполняли чувства, которые она бы ни за что не озвучила. Она словно оказалась в детстве. Все – от узоров на перилах до изгибов лестниц и арочных сводов – было ей знакомо. По мере углубления в храм, она отчетливее понимала: те, кто его строил, точно видели Валинор. Дух захватывало от того, что Арлатан – вероятно, одна из первых эльфских цивилизаций, построенная после гибели Валинора и великих скитаний. Горло сжималось от переполнявших воспоминаний, на глаза навернулись слезы, совсем как у Нерии. Окружающие приняли ее оторопь за немой восторг сродни долийскому и почтительно не беспокоили. - Создатель, ну что за красота! – ахнула Вивиен. - В стиле древней тевинтерской архитектуры, – самодовольно заметил Дориан. - Уважаемый альтус несколько промахнулся с хронологией, – холодно ответствовал Солас. – Если учесть, что Тевинтер копировал с древней эльфийской культуры все – от письменности и магии до архитектурных приемов. А здесь мы видим воочию храмовое строение Арлатана.

- Вы так авторитетно утверждаете это, милый эльф, будто знаете, как мог выглядеть Арлатан, – усмехнулся Дориан. - Думаю все, кто не чурается знаний, смог бы отличить арлатанскую архитектуру от тевинтерской, – Солас вернул ему насмешку с долей отвращения за слово ?милый?. - Ах вот как, тогда подскажите мне, наш дорогой лорд всезнайка, где же получить сии учебные пособия? – уязвленно бросил Дориан.

- Увидеть во сне, где же еще, – хихикнула Морриган. Солас отвернулся, не удостоив их ответа, и направился вдоль крытой галереи, опоясывавшей весь двор. В первой же нише они увидели роскошную золотую мозаику, посвященную Диртамену – хранителю тайн. У Нерии словно открылось второе дыхание, она смахнула слезы, обрела речь и начала выкладывать магам свои знания об эльфийском пантеоне. -…Диртамен дал каждому из созданий по секрету на хранение. Однако птицы продали свои тайны за золото, лисы раскрыли секреты в обмен на крылья, зайцы прокричали свои тайны вершинам деревьев. Только медведи хранили дар Диртамена – с тех пор медведь считается его любимым животным. Нерия щебетала, Киллиан, улыбаясь, время от времени вставлял уточняющее слово. Хоть экскурс получился и скомканный, но маги Круга, воспитанные в жадности до любой информации, с интересом внимали. Только Солас, судя по всему, едва сдерживался, чтобы не закатить глаза, а Морриган с интересом изучала надписи на мозаике.

Энид же отметила, что по стилистике изображение бога весьма смахивало на рисунки Соласа в скайхолдской ротонде. ?Вот откуда он брал такую интересную технику письма?. В отличие от искусных и очень живых в своем натурализме скульптур крылатой Митал, рисунки были весьма схематичны и будто нарочно примитивизированы. И совсем не походили на изобразительное искусство Валинора. ?Может, разные периоды. А может, ритуальная составляющая?, – рассеянно размышляла Энид, вместе с другими переходя к следующему мини-святилищу. Оно ожидаемо принадлежало близнецу Диртамена – Фалон Дину.

- Вообще нигде не указывается прямо, что они братья, – вступила в диспут Морриган. – В обрывках эльфийских преданий эпохи, последовавшей за падением Арлатана, Фалон Дин и Диртамен упоминаются как ?души-двойники?, но на родственную связь указания нет. В самых старых сказаниях их даже не называют напрямую: Фалон Дин именуется ?тенью Диртамена?, а Диртамен – ?отражением Фалон Дина?.

- Это были старшие сыновья Эльгарнана и Митал, – возмутилась Нерия, – это всем известно! - Я говорю об исторических источниках, а не о байках у костра, – надменно сказала Морриган. - А я говорю – не совались бы шемлены в наши дела! – вскипела Нерия, а Киллиан успокаивающе погладил ее по руке.

Солас, словно желая еще больше досадить Нерии, поведал: - Говорят, любовь Фалон Дина к лести была такой, что он сам начинал войны, чтобы обрести больше почитателей. А кровью тех, кто не хотел поклоняться, можно было заполнить моря. Митал сплотила богов, едва алчность Фалон Дина простерлась над ее собственным народом. Они едва не опоздали. Фалон Дин сдался, лишь когда его братья пустили его собственную кровь в его собственном храме.

- Неужели древние эльфы верили в богов, которые так ужасны? – недоверчиво спросил юный пухлощекий маг – подопечный Риона. - Да кому ты веришь? – взвилась Нерия. - Странно: Фалон Дин был сыном Митал, но ее народ не был его народом? А, впрочем, давайте-ка лучше поторопимся! – прервала Энид разгоравшийся спор. – Я вижу постаменты с плитами, которые светятся голубым. Вероятно, это продолжение Пути скорби.

На сей раз их ожидало три постамента, и конфигурация плит была не такой простой, как в центральном зале. Однако Киллиан, вызвавшийся пройти первым, легко пробежался по одной тропе, изгибавшейся неправильными восьмерками, Нерия одолела вторую, третью взял на себя Дориан, однако к своему конфузу, не мог пройти путь с налету, не наступив дважды на одну плиту. Он внимательно осмотрел конфигурацию, улыбнулся самому себе, понимая, где был его просчет и собирался было снова взойти на постамент, как его прервал возглас Вивиен из самого дальнего, еще не исследованного угла двора: - Похоже, мы можем не тратить время на эту ерунду и ускориться. Подбежав туда, маги обнаружили провал в земле, где под кучей мостового булыжника и сухих корней ясно угадывались плиты подвального помещения. Видно, что здесь недавно прошел большой отряд: трава, проросшая в швах мостовой, была плотно утоптана, кое-где на свежевывороченном дерне отпечатались подошвы кованных сапог, а на камнях были видно царапины от оружия – пролом явно расширяли для более удобного прохода. - Отлично! – воскликнул Рион. – Есть шанс их догнать!

- Подождите, а как же Путь скорби? – вступилась Морриган. - Бойцы снаружи гибнут за нас, – досадливо вмешался Дориан. – Чем дольше провозимся – тем больше бойцов потеряем. Давайте уже пойдем вниз и поскорее.

- Пусть они идут напролом, – не сдавалась Морриган. – Но нам надо продолжать идти путем просителей. - В данном случае вынужден согласиться с ведьмой, – поддержал Солас. – Это древнее место заслуживает почтения. Здесь элвен присягали богам. Я видел это в Тени. Только благочестивым разрешалось ступать на эти земли, и только в состоянии священной отрешенности.

Мнения разделились и, как всегда в таких случаях, все глаза устремились на Энид. Она не раздумывала, принимая решение: - Мы пойдем дальше Путем скорби. - Но… - Никаких возражений! Если бы это были безмолвные руины, я бы и слова не сказала – мы рванули бы напролом. Но это место полно жизни. Не буду говорить о богах, однако вы видели, что здесь до сих пор действует сильная магия. У этого места есть защитники – необычные эльфы сражаются с Самсоном, а ведь враг нашего врага может стать союзником.

Завершив ритуал в этом крыле, отряд, не теряя времени, выбежал на центральный двор и услышал тихий гул из другого крыла. Второй боковой двор не был похож на первый – отряду пришлось подняться наверх и пройти длинной галереей, чтобы добраться до места ритуала. По дороге они проходили мимо святилищ и, хотя старались не задерживаться возле них, продолжали увлеченно спорить. - Я так понимаю, перед нами эльфийская богиня Андруил, владычица охоты, – заметила Морриган, проходя мимо алькова с очередной золотой мозаикой.

- Или, для некоторых, богиня жертвоприношений, – отозвался Солас.

- Правда? Интересно, почему ее животным считается заяц?

- Говорят, долийцы взывали к ней перед погоней. Особенно, когда собирались выслеживать людей.

Нерия одобрительно хмыкнула, а Дориан веско сказал: - Люди с эльфами всегда были не в ладах. И те, и те виноваты в чем-то.

- Многие орлесианские военачальники считают перестрелки с долицами веселой забавой, – добавила Вивиен. – Но я этого не одобряю.

Галерея привела их в тупичок, прямо к подножию прекрасно сохранившейся статуи Фен Харела. Он был изображен не косматым многоглазым чудищем, а обычным волком с красивой вытянутой мордой и царственной осанкой. Нерия и Киллиан, как по команде, скрестили пальцы и зашептали слова обережного заклятия, Солас покосился на них с презрением, а Морриган удивленно воскликнула: - А он-то здесь зачем?

- А что не так? – простодушно спросил Рион. - Это Ужасный Волк, Фен Харел. По эльфийским преданиям, он выманил богов в загробный мир до конца времен. Поставить статую Фен Харела в величайшем святилище Митал – все равно, что в церкви нарисовать голую Андрасте.

- В некоторых церквях выставляют статуи Маферата, предавшего Андрасте, для иллюстрации Песни, – заметила Вивиен. - Да, может и здесь то же самое. Напоминание о бдительности для живущих.

- При всех ваших знаниях, леди Морриган, вы не можете отказаться от соблазна выдать легенду за историю. Мудрые не смешивают одно с другим, – едко проронил Солас. - Скажите, пожалуйста, а какой же глубинный смысл видит за этим всем наш эксперт по эльфам? – парировала Морриган. - Ничего такого, что было бы понятно из самой статуи, – отрезал Солас. Очередная ругань между колдуном и ведьмой разрумянила их щеки, и Энид, почувствовав внезапный укол ревности, не сдержалась: - Вы еще поцелуйтесь, голубки…

Морриган фыркнула, а Солас посмотрел на Инквизитора удивленно, словно недоумевая – как такое вообще можно сморозить. А Энид ругательски ругала себя: ?Не можешь оставаться беспристрастной, глупая ты баба, почему бы тебе просто не молчать?? Чтобы сгладить ситуацию, она мирно продолжила:

- Мы можем прислать сюда историков, когда в лесу будет чисто. А сейчас давайте закончим уже все эти ритуалы, до площадки осталось совсем чуть-чуть. Постамент с плитами оказался один, но большой и довольно сложный. Но только не для Энид. ?Это же пятнашки!? – с детской радостью она узнала несложную головоломку, в которую играла с друзьями в валинорской школе. Она сама взялась за прохождение, сделала это с первого раза, шутовски поклонилась на апплодисменты и устремилась обратно на центральную площадь, откуда слышался ровный гул. По дороге все слушали пространное рассуждение ведьмы: - Когда-то Тедас полнился чудесами и могуществом. Сейчас нам остались лишь крохи. Люди бредут по миру ощупью, уничтожая все, чего не понимают – эльфов, драконов, магию. Можно продолжать…

- Ну, милочка, это уж вы чересчур, – недовольно начала Вивиен, но Энид поспешила перевести разговор в конструктивное русло: - Все еще нет идей насчет Источника? - В первом зале я прочитала больше, чем перевела, – помолчав, призналась Морриган. – Там сказано, что испивший из Источника скорби обретет великое благо, но ужасной ценой. Как в большинстве эльфийских текстов, там было все весьма путанно. Я разобрала ?халам шиванас? – ?сладостная жертва долга?. Оно означает потерю чего-то индивидуального ради цели и долга.

- Вы настолько не доверяли мне, что не сказали раньше? - Я пыталась узнать больше. Если бы не доверяла, сделала бы вид, что ничего не поняла. Для меня важнее ваша цель, но если будет возможность спасти Источник, я готова заплатить цену.

- Получив взамен что? - Это нам предстоит узнать.

- Боюсь, здешние стражи этому не будут рады, – проронил Солас. – Они поставлены сюда, чтобы убивать любого вошедшего. Даже долийца. Пелена голубоватых всполохов исчезла с высоких дверей, ведущих в главный храм. Энид лишь коснулась створок посохом, и те приглашающе распахнулись. Едва маги ступили в прохладный полумрак огромного зала, двери за ними захлопнулись, и вокруг заклубился серый туман. Все сбились с плотную кучку вокруг Инквизитора и взяли посохи наизготовку. Туман рассеялся, и они оказались окружены давешними стражами. Их было немного – Энид насчитала всего двенадцать, но они держали нежданных гостей на прицеле своих длинных луков.

Один из стражей, у которого в руках был не лук, а серебристый посох, откинул капюшон и приблизился. Энид жадно разглядывала его лицо, не похожее на лица тедасских эльфов еще более, чем на лица людей. Кожа, которая поначалу показалась ей зеленой, как у дриад, на самом деле была мертвенно-бледной, сероватой. Оттенок ей давал валаслин, сделанный зелеными чернилами и посвященный Митал. Ростом эльф был с Соласа, у него были довольно крупные и резкие черты лица, длинноватый нос, мощный, хоть и острый, подбородок и небольшие, будто сощуренные, золотые глаза. Упавший на плечи капюшон обнажил длинные седые до белизны волосы и торчащие среди прядей острые кончики небольших, как у сейдхе, ушей. Да, страж, равно как и Солас, был больше похож на эльфов ее мира. Но при этом абсолютно чужой.

Пристально глядя на Энид, безошибочно узнав в ней лидера этого отряда, он проговорил густым басом на всеобщем языке, но с цокающим, металлическим акцентом: - Венавис. Ты не похожа на других чужаков. Явилась к нам рука об руку с одним из нас. На тебе магическая метка, которая знакома нам. Как это произошло? Как ты связана с теми, кто побеспокоил наш сон ранее? - Они мои враги, равно как и ваши, – Энид старалась, чтобы ее голос звучал доверительно. - Мое имя Абелас. Мы часовые этих священных земель, призванные дать отпор чужакам. Мы просыпаемся лишь чтобы дать бой и защитить храм. С каждымвторжением нас все меньше. Я знаю, что вы ищете. Как и все, кто приходил ранее, вы хотите испить из Вир Абеласана. Он не для тебя. Ни для кого из вас.

- Так значит вы древние эльфы из древних времен? Еще с тех, когда тевинтерцы не разрушили Арлатан? – Энид заискивающе улыбнулась, но Абелас был непроницаем для эмоций. - Шемлены не разрушали Арлатан. Мы, элвен, сами начали войну друг с другом. Когда двери этого святилища закрылись, наше время уже истекло. Мы пробуждались только по зову, и с каждым разом мир становился все более чуждым. Это бессмысленно, но мы выстоим. - Солас, может, ты поговоришь с ним? – сдалась Энид. – Кажется, он считает тебя за своего.

- А что я скажу? Предложу сойти с тысячелетнего поста только потому, что мы с ним одной крови? Он цепляется за остатки своего мира, потому что не в силах его возродить.Абелас посмотрел на Соласа длинным нечитаемым взглядом, потом повернулся к Энид и больше не смотрел ни на кого, кроме нее. - Мы пришли не сражаться с вами и не красть что-то из храма, – начала объяснять она, но эльф прервал:

- Я верю тебе. Вы чужаки, но соблюли ритуал и выказали почтение к Митал. Есть и другие – ваши враги, и мы поможем победить их. Когда это будет сделано, вам позволено будет уйти, без права возвращаться. - Это же наша цель, правда? Нам не придется сражаться с часовыми, – Солас красноречиво посмотрел на спутников, словно давая всем понять: ?Подыгрывайте?. - Решайте осторожно, – предостерег Абелас. – Вы должны остановить Корифея, но источник может ?внезапно? понадобиться вам самим.