Часть 4 (2/2)

— Расслабься, не зажимайся, — ласково оглаживают спину ладонью. — Выдохни и расслабься.Он опускает голову, прижимаясь лбом к стене. Набирает в легкие воздуха и медленно выдыхает.— Молодец, — третий палец, и он приглушенно стонет, подаваясь назад, не выдержав. Насаживаясь.— Стой смирно, — останавливает его ладонь на пояснице. — Уже почти все.У него давно уже стоит. Стоять спокойно практически невозможно. Его дергает от каждого движения внутри. Ладонь кладется на живот, пальцы вынимают.— А теперь не дергайся.Ладонь держит его в изогнутом положении, не давая вжиматься в стену.— Выдохни.Он выдыхает и чувствует, как внутрь медленно продвигают что-то теплое. Опять шарики?.. Нет, не они.— Тихо, потерпи, — мягкий голос. — Всего девять сантиметров.Боже... что это...— Как ты послушно все принимаешь, — ладонь кружит по животу успокаивающими движениями. Предмет расширяется к концу. — Молодец. Все, уже внутри.Задницу оглаживают.— Одевайся.Ч т о. Это все?.. А как мне...Он оборачивается, непонимающим взглядом спрашивая Хозяина: "Прямо так?.."— Мешает? Надевай штаны.Он натягивает джинсы, мимоходом трогая себя сзади. Снаружи — круглый ограничитель.— Как ощущения?

— Не знаю, — признается он. Странноватые...

Мышцы плотно охватывают непонятный предмет. Он привык к движениям внутри, а не к пассивному ношению какой-то штуки.— Не волнуйся, скоро поймешь, — показывает взглядом на его пальто Саша.Мне так... по улице ходить? А если оно... выскочит?Он спускается по лестнице, радуясь, что джинсы плотно облегают зад и, значит, эта штука никуда не денется. И одновременно сжимая зубы, потому что член уже болит от возбуждения.Саша останавливает его на лестничном пролете.— Как тебе?На лице Хозяина расплывается улыбка.— Можешь не отвечать, по тебе и так видно.Что видно?..Саша смотрит в его возбужденные глаза. Губы Сола приоткрыты, выпуская прерывистое дыхание. На предыдущей сессии он не видел этого лица вживую, и на видео совсем не то, что в реальности... в следующий раз, имея, он будет поглощать этот взгляд.

Мысли спутаны. Не могу ни о чем думать, кроме того, что могу кончить от простого прикосновения. Я понял, почему мы не едем в лифте...

Он машинально облизывает губы. На улице сквозь туман в мозгу:— У тебя походка изменилась.Он в отчаянии смотрит на Хозяина....я сейчас обкончаюсь от простой ходьбы, мне кажется, вокруг все люди в курсе, что у меня в заднице, до меня даже смысл твоих слов доходит с трудом, Саша.— Не волнуйся, далеко не пойдем. Только в продуктовый.Д в а д ц а т ь минут пешком. Я... о господи...Кажется, на нас оглядываются. Кажется... кажется... господи, я уже не знаю, что мне кажется...— Посмотри на меня.Я опускаю взгляд на Хозяина и вижу довольную улыбку.— Замечательное выражение.Перестань... перестань, я же себя не вижу...Саша толкает дверь магазина.— Входи.Я слабо понимаю, где мы. Не знаю, куда мне идти и что делать. У меня только одна забота: это чертово нечто в заднице доводит меня до экстатического сумасшествия.

— Возьми корзину.Он оглядывается, сглатывая, облизывая пересохшие губы.Корзина... какая, к чертям, корзина... у меня член болит от невыносимого стояка, какая корзина?!Он раздраженно хватает ее, нагибаясь и машинально хватаясь за задницу, почувствовав движение наружу.— Не волнуйся, никуда она не денется, — негромкий голос рядом.Кто "она"...Он медленно следует за Хозяином.— Возьми молока. И сгущенки, если хочешь.Не хочу. Я еще долго не смогу ее есть. Как и ездить в лифтах. Как и спокойно продевать ремень в штаны, вспоминая твой.Саша усмехается, наблюдая, как сгущенку пропускают.— А теперь иди взвесь килограмм яблок.Он, стараясь дышать тише, набирает их с лотка в пакет и несет к весам, как внезапно вибрация пронизает все его тело изнутри, и он непроизвольно кончает с громким выдохом. Корзина падает из рук с громким стуком. Яблоки сыплются на пол. Он стоит, закрыв глаза, дыша, чувствуя затухающий оргазм и кожей — мокрое пятно на джинсах. Волны внутри стихают.Б л я д ь... это вибратор... господи боже...— Вам плохо? — участливый голос снизу.Он открывает глаза, сквозь полуприкрытые веки смотрит на продавщицу, и та приподнимает брови:— Что с вами?Блондин перед ней нахмуривается, явно пытаясь придумать ответ. Тщетно.— Вы что, наркоман? — наклоняется она к нему. — Я полицию вызову.— Он не наркоман, ему надо принять лекарство, — звучит рядом. — Сол, возьми.Ему протягивают три небольшие коричневые таблетки на ладони. Он сует их в рот....это M&M. Хозяин...Он глядит на него затуманенным взглядом.— Лучше?Кивок.— Тогда собери яблоки и все-таки взвесь.— Человеку плохо, что ж вы его заставляете! Вам принести воды?...все эти слова... какой шум в моей прозрачной голове... где о стекло долбится лишь одна-единственная мысль: "Включи еще раз". Чувствую себя последней швалью с вибратором в заднице. Впрочем, иначе и не назвать, если за год меня перетрахал весь бар... приходящие, уходящие, периодические, завсегдатаи... я же... я сам не заметил, сколько их было... почему я только сейчас это понял?.. Впрочем, какая разница. Я спасался. От Димы. Или, наоборот, ждал его там?..— Вам нужна вода?

— Не нужна, — голос Хозяина. — Соберите вы, раз он не в состоянии.— Что за люди пошли...Причитания долетают слабым эхом. Он моргает и, наконец, ощущает себя в реальности. Ему на руку вешают корзину и подталкивают вперед.— Ты в порядке? Мне еще нужна морская капуста.В глаза мгновенно льется осознанное выражение. Он с ужасом глядит на Хозяина, идущего рядом.Ты э т о ешь?!Саша чуть улыбается.— Это не для меня.А для кого?..Негромко, низким голосом:— Для тебя, если не будешь слушаться.Он останавливается как вкопанный. Ч Т О.— Выбирай, — звучит у полок с консервами.Он оторопело смотрит на ряды баночек и подложек.

Одинаково отвратительны. К чему эти прозрачные упаковки? Меня сейчас стошнит.— У тебя пять секунд на размышления, иначе дома тебя ждет моя ладонь.Н е н а д о. Я еще сидеть не могу, не шлепай меня!..Он хватает баночку и быстро прячет ее в корзине под яблоками, чтобы не видеть.— Молодец, — удовлетворенный голос. — Иди на кассу.Он сжимает задницей вибратор, переминаясь в очереди.

Только не включай, когда я буду расплачиваться... пожалуйста...Он протягивает деньги, ожидая подвоха. Но ничего не происходит.— У вас будет 3,50?Он чуть не стонет, торопливо ища мелочь. Каждую секунду готовясь ощутить все заново. Сердце бьет молотом.Его, видимо, жалеют, потому что оплачивает он без происшествий и выходит на улицу с некоторым облегчением, зная, что дома из него вынут эту штуку. Наверное.В подъезде только он делает шаг внутрь, как легкая волна внутри прошивает его, и он чуть снова не роняет покупки на пол. Останавливается, тяжело дыша.— Поднимайся живее.Вибрация не исчезает, он еле переставляет ноги, остро чувствуя ее на каждой ступени. Она не такая сильная, как в магазине, но ему кажется, что добирается он до четвертого этажа целую вечность.

Пакеты падают на пол в прихожей. Он слышит, как закрывается дверь. Стоит, поглощенный вибрацией.— Пальто сними.Он с трудом высвобождается из него.— Спусти штаны и на колени, лицом к полу.Пока он возится с ремнем, вибрация усиливается, и когда он прогибается, то уже чувствует второй подкатывающий оргазм. Но вибрации стихают. Он стискивает зубы, чуть не застонав. Еще бы чуть-чуть!..Пальцы оглаживают задницу.— Скажи мне, чего ты хочешь.

К о н ч и т ь.Он кусает губу, не может произнести это вслух.Легкий шлепок по синяку на заднице.— А!.. — от боли.— Ты разучился говорить? Отвечай, иначе следующий раз будет с броней.— Кончить, Хозяин. Я хочу кончить, — сгорая со стыда, выговаривает он.Одно-единственное слово, но как его сложно произнести!— А ты заслужил? — кружит ладонь, оглаживая.— Заслужил. З а с л у ж у. Хозяин!.. — зажмуривается он, сильнее выгибаясь.— Хороший ответ.Вибратор медленно скользит наружу, но у самого входа его загоняют внутрь, и он вздрагивает от сладкого спазма в паху. Второй раз, третий... вибратор вынимают, и он громко стонет, кончая. В глазах темнеет от наслаждения. По голым бедрам бежит дрожь.— Вижу, тебе понравилось, — ладонь по изгибу позвоночника. — Ляг на спину.Он переворачивается. Саша приседает перед ним, изучая его лицо.— И ты еще был против вибрации. А твоему телу она очень понравилась.Да. Да.— Что ж, анальную пробку ты освоил, — показывает Хозяин вытянутый предмет, похожий на скругленный наконечник стрелы.Так вот что это было...Он закрывает глаза.

Я обкончал все джинсы, как я пойду домой...Его ногу сгибают в колене, отводят в сторону. Он смотрит на Сашу. "Возьми меня", — сгибает он вторую ногу и шире разводит колени, насколько позволяют спущенные джинсы.— Какой ты послушный, — мягкие пальцы по внутренней стороне бедра. Соскальзывают на ягодицу, приподнимают его, и он зажмуривается от боли, стрельнувшей внутрь синяка. Поднимает бедра сам, отклоняясь от давления ладони.— Сейчас, потерпи. Я просто проверяю, — пальцы оглаживают вход. — Здесь саднит?— Нет...Два пальца внутрь.— А здесь?Давление. Он чуть морщится.— Насколько сильно? — наблюдает за его лицом Саша.— Немного.— Тебе точно нужна смазка с анестетиком, — вынимают из него пальцы. "Раз даже всего за полчаса тебе успело натереть".

Ему давят на живот, опуская бедра на пол.

— Чем ты пользовался перед сексом?Он думает и понимает, что:— Не знаю.— Не помнишь? — уточняет Саша.Нет, именно что...— Не знаю, — повторяет он, отводя глаза.Короткое молчание. Голос:— Смазку не ты покупал.Он кивает.— И даже ни разу не удосужился спросить? Тебя любая устраивала?Мне было все равно.

— Не помнишь, как выглядел тюбик?Он закрывает глаза, чувствуя вину за то, что снова это произносит:— Не знаю.Саша нахмуривается, думая. Избит любовником два месяца назад. Сколько они были вместе, если он даже тюбик не видел?— Когда у тебя в последний раз был постоянный партнер?Глаза, поворачивающиеся к нему, — полные страха. В точку.

— Полтора года назад, — выдавливает Артур.Значит, тот мудак был непостоянный. И ты его не любил.

— Тебя что, всегда мягко берут? — раздраженно спрашивает Саша. — Раз тебя не волнует смазка, с которой это делают? Ты очень чувствительный, даже учитывая перерыв в сексе. Ты о б я з а н использовать анестетик, чтобы тебе не было больно. О тебе что, никто не заботился?Артур переворачивается набок, нервно пытаясь вдохнуть пропавший из легких воздух.Н и к т о. Уже почти два года никто...Закрывает ладонью глаза.Я вроде забыл Диму. Но теперь со всей ясностью обрушивается понимание, к а к я жил без него. Я не жил, я выживал. Пытался спастись, а на самом деле делал все хуже и хуже. Я уже давно не люблю его. А больно так, словно я только сейчас осознал, что меня бросили.Что это... мне себя ж а л к о.— Взгляни на меня, — тянет его за плечо Хозяин, — и ответь: тебе правда все равно, как тебя трахали?Пустой взгляд.— Д а, — обреченным тоном.— Даже когда было больно?

Артур переводит взгляд в потолок. Равнодушно:— Н е п о м н ю.— Что значит "не помню"?! — голос становится жестче.Пожимание плечом:—...я был пьян.— Что, в с е г д а?! — повышает тон Саша.— Вроде да.Выдержанное молчание.— Ты не похож на забулдыгу.Я им и не был. Это накатывало временами. Раз-два в месяц я стабильно проводил в баре. Не требовалось много градусов, чтобы ощутить приятное "гори оно все". Немного портвейна — и со мной можно было делать что угодно. Если наутро саднило внизу поясницы, значит, я неплохо провел время. Было жаль и одновременно не жаль, когда я не помнил, с кем.А ты вовсе запретил мне пить, сделав из меня трезвенника.— Ты на редкость халатно относишься к себе, — голос злой.Артур напуганно переводит взгляд на Хозяина.— Ты о ч е н ь меня огорчил. Живо поднимайся. И надевай штаны, пока я тебя не выпорол, — твердый взгляд источает скрытый гнев.

Он быстро застегивает ремень, сдерживая внутренний страх.— Сколько у тебя было партнеров после постоянного?Он старается прикинуть.Не помню...— Много, — сдерживаясь, подсказывает Хозяин.Он кивает. Дрожь.— И только последний тебя образумил. Переломом носа. Иначе до тебя, похоже, не доходит. Х о р о ш о. У меня тоже есть действенные методы.Саша проходит, усаживается на диван.— Подойди.

Артур мотает головой, отступая в коридор.Даже боюсь подумать, что ты хочешь сделать!..— Если встану, клянусь, будет хуже. П о д о й д и.Он пользуется последним шансом спастись: опускается на колени и грустно скулит.— П л о х а я п с и н а. Подошел.

Скулеж.— Ж И В О! — Саша приподнимается, и пса подбрасывает: он подбегает, усаживается подле, смотрит в пол, пытаясь не дрожать.Тяжелая неподвижная ладонь на макушке, но он боится ее до смерти. Пальцы легонько перебирают пряди.— Теперь я контролирую твою жизнь. Ты уже не пьешь и не куришь — замечательно. Но, — пальцы сгребают пряди в кулак, оттягивая их назад, — смотри на меня, — цедит Хозяин, потому что пес в ужасе зажмурился, — если ты еще раз подставишься человеку, которому н а с р а т ь на твое состояние... — жуткая пауза, стальные глаза проткнули его до мозга, — клянусь, ты п о ж а л е е ш ь.Волосы выпускают. Саша откидывается на диване. Вздыхает:— Отвратительная псина.Он боится даже заскулить.— Хочу напомнить: ты принадлежишь м н е. Я и только я имею право делать с тобой, что захочу. Никаких посторонних связей. Псина, которая не верна своему Хозяину, никому не нужна. Это ясно?

Кивок. Артур перебарывает страх, тянется к ладони, лежащей на диване, осторожно лижет ее.— Не выслуживайся, — но тон уже спокойный.Он покорно отстраняется. Сидит, не двигаясь, на коленях.Он з о л на меня. За то, что я безответственно себя вел. Все могло быть гораздо хуже сломанного носа. Я никогда об этом не задумывался...Пес скулит. Тыкается носом в ладонь, лижет ее. Вздох, ладонь приподнимают, и он подныривает под нее, потираясь макушкой.— До чего же глупый пес, — медленно произносит Саша. — Ничего, я тебя перевоспитаю. Принеси мне тапочки.Он с готовностью смотрит на Хозяина, взглядом спрашивая: "Где они?"— У меня в спальне, под кроватью. Напоминать, что нести в зубах?Он отрицательно вертит головой и неспешно удаляется на четвереньках. Саша прячет довольную ухмылку. "Я перекрою тебя так, как мне требуется. И ты научишься ценить не только все правила и ограничения, но и мою заботу о тебе".Артур глядит под кровать, прижавшись щекой к полу. Тапки далеко. Он обходит с другой стороны. Шурудит рукой и, наконец, извлекает один тапок.А как брать?Он нагибается, закусывая матерчатый верх и, чрезвычайно довольный собой, несет Хозяину. Кладет возле ноги и негромко гавкает, высовывая язык и часто дыша.— Похвалы ждешь? Где второй?

Пес торопится обратно в спальню. Приносит другой тапок и, подумав, нагибается и носом подпихивает тапки к ногам Хозяина. Их надевают.— Другое дело.К губам прислоняют конфету.— Бери.Он жует. Радостно гавкает. Виляет задом. Кладет ладони на колени Саше.— Убери свои грязные лапы, — стряхивают их. Задумчиво смотрят:— Ты голоден?Звучное "ав" утвердительное.— Я тоже. Ну... твой обед уже куплен, а я, пожалуй, сделаю пасту....что мы купили? Яблоки, капусту, молоко... к а п у с т а. Не мне? Не она же м о й о б е д?!Из стеклянной миски выливают воду и наполняют ее молоком. Саша со вздохом завязывает ему волосы.— Ленивая псина. Обрежу твои патлы под корень, если не будешь забирать. Здесь, в гостиной, в туалете, на улице — б е з р а з н и ц ы, ходишь с хвостом. Уяснил?— Ав!Пес оборачивается, лижет ему ладонь. Часто, торопясь, самым кончиком языка и только под конец — открывая рот и тщательно вылизывая кожу всем языком. Саша хмыкает, и Артур понимает: он з р я старается умилостивить Хозяина.— Пей, — кивают ему на миску. — Чтобы чистая была.Он старается, лакает, фыркая, когда капли брызжут в нос. Чуть наклоняет пальцами миску и, наклонив голову, вылизывает оставшееся белое озерцо. Оборачивается на Хозяина. Тот помешивает в кастрюле.Артур подходит, скребет пальцами по его штанине. Саша смотрит вниз.— Уже? Н у ч т о ж.Пес с ужасом следит, как из холодильника достают баночку. Вскрывают и вываливают одним буро-зеленым комом, влажно плюхающимся в миску.— Не думал, что сегодня придется тебя наказывать, но ты о ч е н ь меня расстроил. Поедай плоды своей глупости. Я научу тебя правильно относиться к себе и своему телу. Е ш ь.Без всего?!Он наклоняется, нюхает. Морщит нос от йодистого запаха.

Г а д о с т ь.Лижет скользкую мягкую, пропитанную паршиво пахнущим маринадом водоросль.Н е т.Он выпрямляется, с ненавистью глядя в миску.— Тебе п о м о ч ь? — приседает рядом Саша, и он испуганно наклоняется, хватает сразу много, задержав дыхание, и быстро глотает. Давится, кашляет.— Не торопись, — хлопают его по спине. — Жуй т щ а т е л ь н о.Он скулит. Вкус отвратителен.— Е ш ь. Это научит тебя заботиться о себе. В другой раз, прежде чем плевать на себя, вспоминай эту чудесную капусту, которая неизменно будет тебя ждать.Он глотает, чувствуя подкатывающий комок к горлу. Во внутренностях плещется жуткий маринад. Уксус на языке.К а к а я д р я н ь.Быстро доедает, представляя, что это разварившаяся лапша. Не помогает. Он берет последнюю водоросль, подчищая тарелку, и с трудом проталкивает в себя. Шмыгает носом от обиды.Редкостное дерьмо.— Заболит живот — скажи. Хотя, судя по количеству молочки в твоем холодильнике, проблем быть не должно.Саша отходит, не хваля за вынесенные страдания. Крошит в пасту кубиками колбасу, тертый сыр и разбивает сверху яйцо. Посыпает пряностями. В воздухе витает вкусный запах. А пес сидит с желудком, полным водорослей, и страдает, сглатывая слюну, пытаясь изгнать ею ненавистный вкус с языка. Хочется заесть чем-нибудь. Хоть х л е б о м.Он грустно гремит миской, чуть опрокидывая ее и отпуская.— П р е к р а т и, иначе получишь по заднице тапком.Пес затихает. Следит, как Хозяин накладывает себе тарелку дымящейся вкуснятины, отставляет на стол и моет руки. Артур лихорадочно соображает: ему дали возможность украсть. Но он боится тапка и — больше всего — снова расстроить Хозяина. Он и так думал, что его выпорют по незажившей заднице. Обошлось.Саша оборачивается. Смотрит в нетронутую тарелку, хмыкает:— Послушный пес. Боишься тапка?Скулеж, взгляд в пол.— Правильно делаешь.Хозяин усаживается на стул, перекидывая ногу на ногу. Смотрит на него сверху вниз. Пес подходит ближе. Лижет его пальцы, надеясь хотя бы ощутить вкус колбасы на их кончиках, но руки вымыты. Он подавленно вытягивает вперед голову и с отчаяньем скулит.— Встань на четвереньки. Чуть подальше.На него складывают ноги.— Чудесно.Он слышит, как стукнула вилка о тарелку. Хозяин е с т. Он сглатывает слюну. В желудке урчат водоросли.— Капусты тебе мало было?Скулеж.Спустя томительные три минуты:— Ладно.Ноги убирают, и перед ним ставится тарелка с остатками.— Д о е д а й.Он спешно вгрызается в пасту. Торопится: как бы не отобрали. Подлавливает колбасные кусочки, вдыхая ароматный сырный запах. Жует. Вылизывает тарелку дочиста. Довольно гавкает, облизываясь, смотря на Хозяина.Саша подкладывает на чистую тарелку утерянные полпорции. Неторопливо ест, глядя на сытого пса.— Цени мою доброту. Таких, как ты, принято сажать на цепь и держать голодными до позднего вечера. Н е з л и меня. Иначе прикую голым в гостиной, и в туалет ты сможешь ходить только н а п о л.Пес округляет глаза.— Но предупреждаю: если ты. Когда-нибудь. Осмелишься испортить любую вещь в моей квартире... поркой ты не отделаешься. Пол попадает в эту категорию, так что трижды подумай, прежде чем метить мне его.М е т и т ь.Хозяин неспешно пьет чай, сложив ноги на его спину. Не обращает на него внимания, пока моет посуду и, лишь вытирая полотенцем руки, поворачивается:— Иди в ванную, искупаю тебя.Видит неверие в глазах пса: Хозяин уже не злится?

— Ничего там не трогай. Сядь и жди меня.Артур медленно добирается до двери. Закрыто. Он скребется, тихонько скулит в сторону кухни.— Открывай сам, ленивая псина, я не обязан за тобой везде ходить.Он вертит круглую ручку раскрытой ладонью. Та звякает, не поддаваясь. После нескольких секунд мучений дверь приоткрывается, пес сторонится, ждет, пока она полностью откроется, и заходит. Усаживается на колени, смотрит в сторону кухни.С а ш а...

Обрадованно распахивает глаза, видя приближающегося Хозяина, вываливает язык и шумно дышит.— Посторонись, — Саша заходит в ванную и закрывает дверь. Смотрит на него. — Ты занимаешь слишком много места, уму непостижимо, какая длинная псина.

С него стягивают водолазку. Расстегивают ремень. Он не сводит глаз с Хозяина, раздевающего его.— Встань.Джинсы снимают, отталкивают в сторону ногой. Саша выпрямляется, смотрит на него. Указывает глазами на ванну:— Залезай.Он зашагивает, становится на колени. Неудобно, но и сесть он не может. Вода бьет из крана, Саша закатывает рукава, втыкает пробку в ванну. Задумчиво смотрит на него.— Нет, с тобой я весь буду обрызган.Хозяин снимает водолазку, и Артур глотает взглядом его обнаженную грудь.— Не горячая?— Ав, — мотание головой.Саша зачерпывает ладонью воду, проверяя на всякий случай.— Если о тебе не заботились, это не значит, что я не буду, — смотрит в его глаза Хозяин, оперевшись о бортик. С мягким удовольствием видя беспредельную любовь в собачьем взгляде.Берет желтую мочалку и, намылив, тщательно трет широкую грудь.— Ты получил свое наказание и, полагаю, усвоил урок.Видит, как поджимаются мышцы живота, когда он оглаживает его мочалкой.— Щекотно?Отрицательное мотание.

— Не возбуждайся. Хороший пес сидит смирно.Мочалка охаживает бедра.— Встань.Трет голени. Стопы. Оглаживает плечи, спускаясь к рукам, старательно моет пальцы.— Наклонись.Ему моют спину. Трут крестец.— На четвереньки.Воду спускают, его поливают из душа.— А теперь потерпи, вымою смазку.Он чуть дергается — ощущения не слишком приятные.— Сейчас смажу тебя, не волнуйся, все быстро пройдет.

Ладонь утешающе скользит по волосам, пальцы медленно убирают.— Хороший пес. Сядь на колени.Намыливают голову, массируя кожу, собирая пряди и пропуская через ладони.— Ты очень красивый.Пес оборачивается, лижет его руку — там, где нет шампуня. Подается вперед, оперевшись о бортик, касается языком груди. Чувствует, как на секунду задерживают дыхание, замирает, ожидая окрика. И ведет влажным языком дальше, вылизывая мышцы, касаясь соска, дрожа от возбуждения, трогая его языком, позволяя себе чуть охватить его губами и сжать. Отпускает, вылизывает второй. С мокрых прядей по спине течет вода, с подбородка капли соскальзывают на кожу Хозяина. Он ласкает сосок языком, ощущая вязкую тяжесть внизу живота. Ему велели не возбуждаться. Онотстраняется, смотрит на Хозяина, облизывая губы.Твоя теплая кожа — самое лучшее, что я пробовал.— Думаешь, раз собака, то все позволено?Он скулит.Не наказывай. Не наказывай, я люблю тебя.Он уже видит, как Хозяин расстегивает ширинку. "Будь хорошим псом", — подают ему член, и он берет его, теплый, невозможно прекрасный на вкус, лижет, сосет, задыхаясь от счастья. Берет его полностью.— Встань, — возвращают его в реальность.Он подчиняется, стискивая зубы от обиды.Я х о ч у тебя, почему ты не разрешаешь? Я хочу тебя!!!— Еще и возбудился, глупая псина. Тебе что было велено?Скулеж.— Не возбуждаться.Саша кладет, выключая, душ в ванну.— Ко мне спиной.С а ш а!..Он утыкается носом в холодный кафель. По телу бегут струйки воды. Звонкий шлепок по мокрому заду, и он вздрагивает, поджимаясь. Б о л ь н о.— Я тебе ч т о говорил? — шлепок. — Н е в о з б у ж д а т ь с я.Он изо всех сил кусает губы. Шлепки легкие, но синяки очень болезненные, и внутрь идет острая волна. Последний шлепок. Он уже чувствует горячие подступающие слезы. От боли или обиды — он и сам не знает.— Садись обратно. И сиди смирно.Он опускается, шмыгает носом, пока с волос смывают шампунь.— Ты сам виноват, отвечай за свои поступки. Вставай.Саша промокает его тело полотенцем.— Длиннющая псина, до тебя и не дотянуться. Нагнись, — ему вытирают волосы. Обтирают спину, легонько касаются ягодиц, тщательно трут ноги.Полотенце исчезает. Звук отворачиваемой крышки.— Спиной ко мне. Немного прогнись и не волнуйся.Пальцы мягко оглаживают вход, один скользит внутрь. Он вдыхает и медленно выдыхает, расслабляясь.— Хороший пес, — теплая ладонь на боку.Его тщательно смазывают изнутри.— Как тебе, получше?Раздражение чуть утихло, он кивает, оборачиваясь.— Заживляющая мазь специально для лечения болевых ощущений, — показывает Саша тюбик. — Продается в любой аптеке. Ни разу не пользовался?Он качает головой. Хозяин закатывает глаза, вздыхая.— Невозможно глупая псина. Как ты жил до сих пор......не знаю. Сам не понимаю.Ему отдают тюбик.— Дома смазывай раза три в день и не беспокойся — пройдет быстро.Он вспоминает, что против лизания в щеку Хозяин не возражал, и подается вперед, проводит языком.— Да, благодарность хорошее дело. Умный пес.Его чуть треплют по макушке.

— Грязное уже не наденешь, поэтому сходишь сейчас домой, переоденешься.Саша раскрывает дверь, достает из ремня-патронташа пузырек и выливает портал на пол.— Быстро, пока не простудился.Он стоит посреди комнаты. Выпускает из рук водолазку с джинсами, и они падают комом на пол. Тюбик, положенный сверху стопки, скатывается. Он опускается на корточки, поднимает его.

"О тебе что, никто не заботился?"Он утыкается лицом в колени.Н и к т о. Всем было насрать на меня, и мне самому было в с е р а в н о, что со мной станет...С удивлением чувствует, как выкатывается слеза. Трогает мокрую щеку.Ты вернул мне сердце. Дал возможность плакать, избавляясь от боли. Спасибо.Шаги. Он замирает.

— Что с тобой.Ладонь на спине.— Тебе плохо?Он качает головой, вытирает под носом. Его, нагнувшись, гладят по боку. Прижимают к ноге.— Мазь с собой бери — остаешься на ночь.Он трется щекой о бедро Хозяина. Ладонь треплет мокрые волосы.— Собирайся. Если слишком устал — так и скажи.

— Нет...— Я не буду принуждать тебя что-то делать, ляжешь и заснешь. Вставай, — ободряющий хлопок по голому боку.Он выпрямляется, смотрит вниз на Хозяина.— Принеси мазь из холодильника, я сам выберу, что тебе надеть.Задницу смазывают холодные пальцы.

— Надевай, — протягивают ему аккуратную стопку.

Домашние штаны в синюю клетку, свободный свитшот в геометрических узорах и носки.

Боже... хочешь, чтоб я при тебе ходил в этих штанах? Умру со стыда.В своей гостиной Хозяин усаживается на диван и указывает глазами перед собой:— Садись. Спиной ко мне.Жужжание фена, мокрые пряди перебирают, приподнимая. Горячий воздух греет кожу. Колени болят, но он терпит. Наслаждаясь, как мягко, не дергая, Хозяин сушит волосы. Ладонь зачесывает ему пряди со лба назад, по волосам проходятся расческой. Расчесывают спутанные пряди.— Все, поднимайся.Саша хлопает рядом:— Залезай.Садиться он не рискует и аккуратно сворачивается калачиком возле хозяйского бедра.— Умница. Засыпай.Ладонь скользит по голове. Спускается на плечо, поглаживая.— Закрывай глаза.Он послушно опускает веки и падает в сон.Саша слышит тихое дыхание, останавливает ладонь на плече.

— Хороший пес, — негромко произносит он. Берет пульт и включает телевизор, убавив звук. Неторопливо оглаживает большим пальцем плечо. Смотрит на укрытое прядями лицо. На почти заживший след на правом запястье. Наконец-то... у него снова есть тот, о ком нужно заботиться.