Часть 2 (1/1)

Если долго не спишь, мир вокруг начинает плыть и колыхаться, как сигаретный дым.Номер телефона я нашел совершенно случайно – когда собирался стирать джинсы, в которых вернулся из Гонконга. Он был в заднем кармане – написан от руки на чистой визитной карточке. Я спрятал его подальше. Ну, было у меня предчувствие, что Асами не обрадуется, если найдёт.Теперь я тыкаю непослушными пальцами в кнопки телефона, а экранчик плывёт перед глазами, то ли с недосыпу, то ли от слёз.- Слушаю!Это самая тупая тупость – то, что я делаю.- Фейлон… сан, это я…Не успеваю назвать имя – в этом нет необходимости.- Акихито?Узнал… по голосу… как странно…- Что-то случилось?- Да. Случилось…Я едва слышу его среди этого шума и уж конечно, не могу понять на слух его настроение. Да с чего я вообще решил, что у него есть на меня время? И даже если есть – станет ли он тратить его на мои проблемы... Тем более что по большинству они вовсе не мои.- Где Асами, Акихито?Ключевое слово, после которого я плавно стекаю по стене, прижимая телефон к уху. Проходящая мимо женщина смотрит осуждающе – наверное, думает, что я пьян или обдолбался.- Фей, я… думаю, его убили.* * *Молчание в трубке – ровно четыре секунды.- Ты где находишься?- В аэропорту Нарита… в терминале.Вытираю слёзы ладонью – скорее размазываю, от этого в глазах ещё мутнее. Кажется, он слышит мое сопение, потому что голос ощутимо меняется, почти гладит, как меховая кисточка на хвосте шиншиллы.- Акихито, моя бы воля, я приехал бы к тебе через пять минут. Но, к сожалению, у меня нет таких технологий. – Тут я мимо воли улыбаюсь, фыркаю, и это он слышит тоже. – Ты потерпишь несколько часов? Будь там, я тебя найду.Он отключается. Пошатываясь, я встаю и занимаю одно из кресел в зале ожидания. Сон то накатывает на меня, то отползает, как волны по песку. Кажется, что разговор с Фейлоном мне просто приснился. Как часто снится он сам. Не знаю, почему – после того, как вернулась память, мои представления о Фейлоне до и после амнезии смешались в довольно противоречивый коктейль… и, похоже, более раннее схватку проигрывало. Ну такой я – люблю думать о людях лучше, чем они есть. И когда-нибудь это выйдет мне боком… может, совсем скоро.Нет, я ненормальный. Просто псих…Секунды тянутся, часы пролетают, я с трудом отличаю реальность от сна. Даже когда кто-то кладёт мне руки на плечи и осторожно встряхивает:- Акихито… просыпайся.Я узнаю его запах. Я вижу его лицо перед собой, и это так похоже на сон.Однако это явь. Фейлон прилетел первым же рейсом до Токио и стоит передо мной, а я не знаю, кинуться ему на шею или держать себя в руках, потому что развезёт сто процентов. Оригинал гораздо лучше, чем мой самый яркий сон – хотя сейчас его волосы собраны, одет просто в джинсы и рубашку навыпуск, расстегнутую на стойке. Позади – новый телохранитель, не Йо. Интересно, куда подевался Йо?..Фейлон выглядит немного злым – или раздражённым, складка меж бровей острее лезвия. Он снимает очки, и на мгновение я вдруг вижу ту высокомерную тварь, мёртвую внутри, что держала меня в клетке и трахала до крови. Я уже готов отшатнуться, но тут его лицо теплеет, ненамного, и мне достаточно - не выдерживаю, просто тыкаюсь лицом ему в грудь и застываю… усталость наваливается как лавина на маленький домик в горах. Пальцы легко пробегают по волосам, по шее, потом Фейлон отстраняется и внимательно смотрит в мои покрасневшие глаза:- Как давно ты нормально спал?- Три… да, три дня назад.- Значит, это случилось три дня назад… Ладно, поехали, - говорит он, - расскажешь всё по дороге.Блин, ну почему, когда так надо поблагодарить, ни одно слово не приходит в голову?...На улице я слегка просыпаюсь, потому что впервые в жизни вижу ?бугатти-вейрон?. О том, чтобы прокатиться, и не мечтал даже. Фейлон помогает мне сесть, потому что меня ощутимо шатает, и обнимает за плечи. Так у меня есть шанс удержаться вертикально.- Рассказывай.- Он сказал, что придёт вечером. А если не придёт, то позвонит. Но он не пришёл, и телефон его не отвечает. Тогда я поехал в его квартиру… вчера… а там все вверх дном. Не похоже, чтобы что-то искали. Кажется, просто хотели её разнести.- А где твоя квартира?- Там же… в западном Синдзюку. Но я не хочу возвращаться, а вдруг тоже…- Это правильно.Я тру глаза, но это помогает мало. Мир вдруг превращается в текучую густую массу, сползающую по тонированному стеклу ?бугатти?, и дальше – только холодок кондиционера и ладонь Фейлона у меня под щекой. В данных обстоятельствах о лучшем я и мечтать не мог.Следующим пятном реальности стала вывеска ?Ритц-Карлтон? и смутное ощущение, что меня куда-то несут. Я же тяжелый… зачем… с тихим шорохом открываются двери лифта. И преступное желание – чтобы лифт ехал вверх и вверх до конца времен, пока я буду спать на руках Фейлона…А потом наконец кровать, и вот сейчас я почти счастлив.У меня нет ощущения, что дорога каждая минута. На самом деле, я уверен – ничего уже не исправить.* * *Запах кофе и сигарет. Мне это снится, и на самом деле все по-прежнему. И Асами сейчас откроет дверь своим ключом, а в руках у него будет…Нет.Я просыпаюсь от голоса Фейлона. Он говорит по телефону – ругается по-китайски, меряя шагами комнату, как пантера в клетке. Ну, может, не ругается – но звучит именно так. Бог ты мой, комната - да это прямо императорские покои. Слышал, номер в пентхаусе ?Ритц-Карлтон? стоит около двухсот штук зелёных за ночь – а судя по виду из окна это именно он и есть.Рядом на столике поднос с едой и чашка кофе – горячий, видно недавно принесли. Отпиваю глоток – фу, эспрессо! - и наблюдаю за Фейлоном, не решаясь подать признаки жизни. Да, он может быть жутким, если захочет... И даже если никто не видит. Когда у него такой голос, лично мне хочется убежать и спрятаться – и не думаю, что реакция других кардинально отлична.Странно… не знал, что он курит сигареты.Я быстро и бесцельно ем, даже не разбирая, что именно, лишь бы заполнить ноющий вакуум внутри. Получается так себе.Закончив разговор, Фейлон опускается на кушетку рядом со мной, отбрасывая волосы назад и положив тлеющую сигарету на край пепельницы. Он переоделся в халат, и хотя узоры не яркие, все равно рябит в глазах.- Допивай кофе, ты мне сейчас нужен. Получше тебе?Киваю. Хотя не факт.- А теперь подумай, пожалуйста, о том, что может мне пригодиться. Постарайся, Акихито, помочь может любая мелочь. Как вам жилось в последнее время?Я прикусываю губу и отвожу взгляд – немножко.- Да не очень. То есть когда мы вернулись из Гонконга, всё было хорошо, но потом… Асами… он…- Я не лезу в вашу личную жизнь, - усмехается Фейлон и легким движением отводит прядку волос мне за ухо. – Но если думаешь, что это важно, говори.- Он перестал оставаться на ночь, - выдаю наконец, и это было самое трудное, а дальше все ерунда. – Последние пару месяцев. Приходил нечасто… не так часто… и на ночь не оставался. – Ощущение пальцев Фейлона никак не проходит, и я машинально касаюсь уха. – А недавно у него была какая-то важная сделка. Такой был довольный… что-то связанное с оружием… я слышал разговор. С человеком из Киото… мне показалось, Асами знает его очень давно. И у этого человека в Киото есть то ли отель, то ли бордель.Фейлон замирает, и его лицо темнеет, будто набежала тень.- Вот как… бордель, значит… - тихо говорит он, и этот тон мне совсем не нравится, в нём не больше оптимизма, чем в газовых камерах Аушвица. – Ну что ж, милый, у меня две новости. Если это тот человек, о ком я думаю, - а это без сомнения так – то ты в безопасности. Он не садист и не социопат - не из тех, кто в отместку вырезает семьи, хотя его кодекс этого и не запрещает.Это была хорошая, а плохая?...- А вторая в том, что ты, скорее всего, прав. Асами мёртв. Или же это вопрос времени.Молчу в ступоре. Вообще-то я был к этому готов, словно всегда знал. А слёз нет, как перекрыли кран, в глазах сухо и больно.Фейлон смотрит на телефон несколько долгих секунд. Потом очень медленно начинает набирать номер по памяти. Это прямо дежа вю – вот так же и я набирал его номер – медленно, неуверенно, уговаривая себя продолжать после каждой нажатой цифры.- Я хочу поговорить с твоим хозяином, - произносит он тем самым пугающим голосом, и у меня мимо воли снова по спине маршируют мурашки. – Передай ему, что звонит Лю Фейлон.Пауза. А затем он включает громкую связь и кладет телефон между нами.- Здравствуй, Рю-сан. Ты по делу или как?Я думал, у Фейлона красивый голос – но этот еще глубже и богаче на оттенки. Фейлон умеет говорить так, что собеседник цепенеет от ужаса – но этот… ему даже не нужно повышаться, чтобы быть услышанным. Это даже не голос – это суть.- Добрый вечер… и пожалуйста, опустим церемонии, - говорит Фейлон негромко, идеально ровным тоном, но я вижу, как он хмурится – будто одновременно контролировать голос и лицо для него сейчас лишняя трата энергии. - Дело… оно скорее личное. Скажите мне, Асами Рюичи жив?Я от напряжения дышать не могу. Рука дрожит так, что чашка грозит выскользнуть, и я ставлю ее на поднос.- А что тебе до Асами, Фейлон-сан?- Пока я хочу знать, что с ним.Снова пауза, и голос становится чуть тяжелее, как облако перед дождем.- Он жив. Хотя и ненадолго.Выдыхаю – медленно и судорожно, сердце о ребра – в кровь.- Простите, что отнимаю ваше время, но это важно. Мне нужно знать, что произошло – вкратце, без подробностей. Если можно.Впервые слышу, чтобы Фейлон звучал так… вежливо. Чего ему это стоит - не представляю даже.- Ну если ты так просишь, то пожалуйста, - соглашается голос, хотя тяжесть из него не уходит. – У нас с ним были общие дела. Два дня назад из пункта А вышло грузовое судно с моим товаром, однако в пункт Б пришло совсем другое судно. С другим товаром. Не будь мои заказчики столь придирчивы, может, это и сошло бы ему с рук… как раньше. В этот раз ему просто не повезло. Знаешь, беда Асами в том, что он считает себя умнее всех, хотя это далеко не так. И я не стану прощать его только потому, что наши отцы дружили, а мы учились в одном колледже. Ты же понимаешь меня, Фейлон-сан?- Разумеется. Но… почему он всё ещё жив?- Потому что мне всё ещё нужен мой товар.Фейлон чуть бледнеет, легонько постукивая кулаком по сжатым губам. Потом говорит:- А если я найду ваш корабль?- Хочешь сказать, я не нашёл, а ты найдёшь?- Нет, что вы… просто, возможно, я чуть лучше знаю Асами.- Он упрям и неплохо терпит боль, так что… ладно, я согласен. Даю тебе – и ему - время до завтрашнего утра. Если найдёшь товар – обещаю Асами легкую смерть.Фейлон прикусывает губу, глядя на меня, а я даже слёз своих не замечаю – они текут себе и капают с подбородка, оставляя на обивке кушетки темные пятнышки. Ну вот и всё, финита. Доигрался... Вопрос времени, я всегда это знал.- Послушайте… - голос Фейлона тоже помалу становится низким и грозовым. – У меня есть деловое предложение. Отдайте его мне – и с меня ответная услуга.- Отдать? – такое искреннее удивление, даже на фоне ровности и четкости. – Он убил двоих моих людей, Фейлон-сан, а я ценю своих людей.- Это будет ценная услуга. Уверен, вам есть, о чем попросить главу Бейше.Пауза.- Хорошо… как скажешь. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.?Ох, если бы?, - говорит его лицо, но голос, как и прежде, ровен:- И Мибу-сан… ну, в общем, приберегите его для меня в нормальном состоянии. Анатомически.- Не беспокойся, – в голосе слышится улыбка. - Все его жизненно важные органы ещё на местах.Мне бы радоваться – а я не могу. Только в полутрансе вытираю наконец лицо рукавом. Фейлон откладывает телефон, подходит к окну… молча стоит несколько секунд. Потом вдруг достает пистолет и палит в стену, бездумно, раз, другой.Я только зажмуриваюсь, спрятав лицо в ладони. От пороха во рту горько.- Дьявол… - шипит он и швыряет пистолет прочь, наугад, с диким грохотом разбивая аквариум. Когда заглядывает его бодигард, только отмахивается и резко говорит что-то по-китайски. Ярость брызжет во все стороны, как искры бенгальского огня, смотреть страшно, не то что подходить.Наполняю водой вазу из-под цветов и собираю рыбок, глотая слезы. Я спас почти всех – кроме огромной темно-серой скалярии. Они были последние – черный вуалехвост и скалярия… слышал, их вообще нельзя держать вместе… Возможно, если бы я поднял её первой, она бы выжила... Но я спас вуалехвоста – и теперь он смотрел на меня через стекло без малейшего намёка на благодарность.Ладони ложатся мне на плечи, и я вздрагиваю.- Прости, милый, - тихо говорит Фейлон. - Ты не виноват.- А кто?! Я впутал тебя в это… и что теперь? Чем это тебе грозит?Он поворачивает меня к себе, берет за руки. Пальцы неторопливо выводят на ладонях знаки бесконечности.- Услуга есть услуга. Мибу-сан – хороший бизнесмен, он не продешевит. Но и лишнего не попросит.- Фей, я не знаю, что мне сделать, чтобы…- Тихо ты. Я еще не нашел это чертово судно.Хочется обнять его, даже руки сводит, но боюсь – еще подумает, что из благодарности. А я не из благодарности - я просто хочу и все.- Надеюсь, Асами не решит, что все это ради него?..- А это так?- Черт, Акихито, в твоем возрасте пора знать, когда заткнуться.Наконец он тянет меня за руки к себе, и я чуть ли не на колени ему влезаю. Такое облегчение… Фейлон целует меня в шею и просто держит, и я не расцепляю рук, даже когда он снова берет телефон и начинает звонить. Говорит он преимущественно по-китайски, но я и японский сейчас воспринимаю не очень. Потому что мне тепло и глаза у меня закрыты, и на какое-то мгновенье я чувствую себя в правильном месте.* * *Ночью страшно.Фейлон зря решил спать со мной – я ему мешаю. Я и себе мешаю. Ночью все страхи и проблемы наваливаются бесконечной удушающей грудой, из-под которой не подняться. Просыпаюсь через каждые полчаса и реву, вцепившись зубами в подушку, она уже совсем сырая, причем со всех сторон – сколько ни переворачивай. Выдыхаюсь – и засыпаю, ненадолго. Фейлон периодически куда-то уходит, говорит с кем-то по телефону, потом возвращается и ложится рядом, а я лежу тихо и притворяюсь, что сплю. Хотя уснуть, когда внутри тебя ворочается клубок со змеями, довольно сложно.В какой-то момент я сажусь на кровати, тяжело дыша, и к губам прижимается что-то стеклянное.- Пей давай, - говорит Фейлон голосом, не терпящим возражений. – Залпом.Боюсь, что это опять виски, но нет – коньяк. Не успеваю отдышаться от огненного шара по горлу, как он наливает мне еще одну. Послушно глотаю и эту.- Мне плохо будет…- Тебе уже плохо.- Я так рад тебя видеть, Фей… так рад тебя видеть… - говорю заплетающимся языком, и мягкие губы касаются моего плеча.- Я тоже. Но обстоятельства оставляют желать лучшего… как всегда.- Как всегда… - я начинаю истерически хихикать, и Фейлон затыкает мне рот известным способом. Горечь от коньяка приятнее, чем от виски, в нем нет того резкого привкуса спирта. Я глажу его кончиками пальцев по лицу, по волосам, они словно нарисованы на коже черной эмалью.- …Ты хотел порезать мне лицо, помнишь? – шепчу я и не отпускаю, глянцевые пряди змеятся по рукам. – Помнишь, Фейлон?..Он молчит, глядя мне в глаза, и они кажутся мне зелёными. Я не помню, какого цвета его глаза на самом деле, но сейчас они зелёные, как тина.- А помнишь, ты называл меня ?оно?… - я коротко смеюсь, и это больше похоже на икоту, чем на смех. – В среднем роде. Я для тебя было нечто такое забавное… неумелое... Если бы у меня в то время был пистолет, я бы пристрелил тебя… Всадил бы всю обойму... хотя стрелять я не умею… Слышишь, Фейлон? - Голову ведет, и я ложусь на подушку, не отпуская его рук. – И знаешь… я ведь был не против остаться с тобой… тогда, год назад…- Что ж не остался? – подает он наконец голос.- Из-за Асами… он не простил бы ни меня, ни тебя… Он проигрывать не умеет… ты же сам говорил – я люблю мир…Фейлон закрывает мне глаза поцелуями.Это не сон, а полубред. Мне не снится Асами, я даже не думаю о нем. Мне снится, что я измазан кровью с головы до ног, она тошнотворно липкая и засыхает медленно, как растопленный мед, течет по мне, и стереть ее невозможно – от этого она становится только более вязкой. Окровавленные пальцы оставляют следы на всем, к чему я прикасаюсь, алые сгустки и багровые разводы, пахнущие смертью. И когда она покроет мне лицо, я просто захлебнусь… задохнусь… я просто перестану жить.Просыпаюсь чуть ли не с визгом. Фейлон подтаскивает меня к себе, прижимается к моей спине.- Всё хорошо, милый, – шепчет он мне в затылок, - тише… спи.Да где ж хорошо?.. ну теперь да, получше. Его тело очень горячее. На смену страху неожиданно приходит возбуждение, накатывает так бесцеремонно, что нечем дышать. Я начинаю чуть ли не скулить, и рука Фейлона оживает – гладит по груди, по животу, ниже, прижимая крепче.- Давай я, - его голос невесомый, как раскалённая пыль, - так быстрее…Он чуть-чуть откидывает мое сведенное тело на себя и целует, продолжая двигать рукой, целует глубоко и безжалостно, отчего кожа губ истончается, а на шею ложатся лиловые метки. Он целует меня без остановки, когда внутри меня прокатывается огонь, и я задыхаюсь, чуть ли не сворачивая шею – но не прерываю поцелуй. Мне мало, но не я тут главный. И в какой-то момент мне становится вполне достаточно. Я вдавливаюсь животом в постель, прижимая и его руку тоже, и кончаю в таких конвульсиях, что несколько минут спустя всё тело ещё дрожит. Лежу в кольце рук Фейлона эти несколько минут, вздрагивая, пока не забываюсь привычным полусном, только в этот раз в нём нет крови.Там вода, чистая и бесконечно-текущая. Она льется сверху, а я стою, подняв к ней лицо, и хочу её объятий вечно.За окном светает, когда я просыпаюсь от прикосновения ко лбу.- Проснись, Акихито, - говорит Фейлон, и глаза его блестят как звезды. – Товар уже в порту Йокогама.* * *Мы поднимаемся в квартиру Асами, и каждый шаг дается мне все труднее. Она недалеко от моей, тоже с видом на башни-близнецы, только комнат больше. Фейлон гладит меня по спине, и если бы не это, я бы вряд ли смог преодолеть весь этот недолгий путь.В квартире тот же разгром. Асами стоит открытого у окна и курит - я осторожно выдыхаю с облегчением. На нем нет никаких ужасных повреждений, по крайней мере, так не видно. Только рука забинтована от самых кончиков пальцев, повязка скрывается в рукаве пиджака. Когда подхожу, вижу ссадину над бровью и запекшуюся рану в уголке рта. И ещё – пятнышко крови на воротнике рубашки, такое крошечное, но я не могу отвести от него глаз.- Прекрасная работа, - говорит он и давит окурок прямо о подоконник. – Ты просто гений, Фей. Что ты пообещал ему, если не секрет – отработать в его заведении месяц-другой? Или услужить ему лично? В таком случае тебе придется постараться, потому что ты сильно не в его вкусе.- Асами, неужели обязательно всегда быть такой скотиной?Тон Фейлона безразличный – похоже, оскорбления его не достают.Асами переводит взгляд на меня, и я не понимаю, что он значит. Прикасается к моему лицу, обводит пальцем контур рта.- Акихито. Слушай внимательно, потому что я хочу, чтобы ты понял с первого раза и не переспрашивал. Я не желаю тебя больше видеть. Никогда.Пол качнулся у меня под ногами, и я упираюсь рукой в подоконник.- Асами…- Тихо! – он морщится – наверное, голова болит. – Давай без соплей и разбирательств. Я никогда не прощу тебе, что ты сделал меня должником Фейлона. Это раз. И не приму тебя после него снова – это два.Мне бы реветь от обиды – а я молчу. Его пальцы продолжают ласкать мое лицо, потом добираются до ворота футболки и слегка оттягивают.- Отрадное зрелище. Может, скажешь, что спал с ним ради меня?- Асами, что ты творишь?.. – тихо говорит Фейлон, но он лишь делает в его сторону резкий жест.- Ещё одно слово из того угла – и я за себя не ручаюсь. Теперь, когда мы всё разъяснили, можем наконец попрощаться.Он снова хочет отвернуться к окну, но я не даю – вдруг вцепляюсь в лацканы пиджака и удерживаю из последних сил.- Асами… Асами… чёрт, ты правда считаешь, что я не заслужил нормального объяснения?..Он смотрит секунду, глаза холодные и темные, как антрацит. Потом говорит:- Фей, выйди, пожалуйста. Нам надо кое-что уточнить.Пауза. И резкий хлопок двери.- Не замечал, что ты любишь сложности, Акихито. Я предложил короткий путь – почему бы тебе не принять его?Я мотаю головой. Слёзы до фига не вовремя. Пятнышко крови на его воротнике расползается и дрожит.Асами берет меня за руку – там, где татуировка.- Помнишь, куда ты меня послал, когда я велел свести это? Мне следовало отрезать её вместе с рукой… но теперь она тебе может пригодиться.Молчу – сказать нечего. Только чаще моргаю, чтобы лучше видеть.- А теперь останови меня там, где я неправ. Ты уехал со мной из Гонконга год назад потому, что не хотел нарушать наш с Фейлоном вооруженный мир. Это было мудрое решение - я действительно развязал бы войну не на жизнь, а на смерть только из моего больного самолюбия… Так?Всё не так… не совсем так, но я все равно киваю.- И память в тот момент к тебе уже вернулась.- Ты всегда знал?..- На самом деле мне пришло это в голову чуть позже. Я могу понять твое влечение к Фейлону – после амнезии он вылил на тебя такое море внимания, что захлебнуться недолго. К тому же ты мазохист – иначе мы не были бы вместе. И со всеми прекрасными воспоминаниями о Фейлоне, насильнике и убийце, ты все равно был не прочь остаться с ним. Хотел или нет?Я снова киваю, очень медленно. Когда он говорит, это действительно кажется лишенным смысла.Он поднимает моё лицо за подбородок, гладит по щеке пальцем.- Я бы осудил тебя, не будь я сам насильником и убийцей. Думаешь, жить с Драконом легче, чем с Годзиллой?.. – Асами усмехается. - Но дело даже не в этом. Дело не в том, что ты меня не любишь, самое главное – я не люблю тебя. Я устал от тебя, Акихито. И от твоего затянувшегося стокгольмского синдрома тоже. К тому же… - он наклоняется и легко целует меня в губы, хотя рана все равно начинает кровоточить, - считай меня идиотски сентиментальным, но… мне ОСТОЧЕРТЕЛО, что ты видишь его во сне.Он легко отталкивает, я делаю шаг назад и наконец открываю рот. Но то, что из него вылетает, шокирует меня не меньше всего услышанного.- Да с чего ты взял, что он меня возьмёт?.. – каждое слово царапает по горлу чуть ли не до крови. – Если... он сделал все это, только чтобы ты стал его должником… зачем я ему теперь нужен?..- Вот это уже не мои проблемы, Акихито. И будешь выходить, позови Фея, будь добр, я хочу сказать пару слов и ему.…В коридоре пусто и прохладно. Я сижу, опершись спиной о стену, потому что в ногах не уверен. Голова кажется легкой, как воздушный шарик, и такой же пустой. Там, в квартире, тихо, даже слишком. Они не кричат, не ругаются – уже неплохо. Через несколько минут Фейлон выходит хмурый, со сжатыми губами, и кладет руку мне на плечо.- Пойдём отсюда.Я покорно плетусь до машины, там он спрашивает:- Где ты живёшь?Вот и всё.Называю адрес. Отсюда буквально пять минут, мы останавливаемся у подъезда.Надо что-то сказать, но не могу – мои последние слова еще зацепились в горле острыми шипами. Тогда говорит он:- Акихито, у нас не так много времени. Возьми то, что тебе необходимо – зубную щетку там, кошку…- Какую… кошку?..Уголки губ Фейлона чуть поднимаются – совсем чуть.- Ну, я думал, у тебя есть кошка. Ты похож на человека, у которого есть кошка… В общем, поторопись, милый, до рейса осталось меньше двух часов.Я выпрыгиваю из машины очень быстро – боюсь, будет истерика.…Не беру ничего. Оставляю даже камеру. Асами всё-таки купил мне камеру, и квартиру, а вот кошку – нет. Фейлона, похоже, радует, что я возвращаюсь с пустыми руками, однако он ничего не говорит.На одной из центральных улиц машина вдруг тормозит. Фейлон опускает стекло, и человек подает ему какую-то коробку.Я не верю глазам. В коробке штук шесть ушастых котят – они пищат и дерутся, сбиваясь в перпетуум-мобиле-пушистый ком. Бездумно опускаю туда руки – ощущение просто невероятное. Полный восторг. Всегда мечтал вот так окунуть руки в коробку, полную котят.- Это девон-рекс, - Фейлон улыбается – теперь уже полноценно – и теперь видно, что между нами лет пять, не больше. Он тоже запускает одну руку в снующую массу. – Какой тебе нравится?Внезапно один из котят больно кусает меня за палец, и я вздрагиваю.- Вот этот.Мы летим первым классом, кроме нас в салоне никого нет. Хоть это и против правил, но корзинка стоит на коленях Фейлона.Котенок грызёт его пальцы, просунутые сквозь прутья. Я тоже просовываю палец и получаю свою порцию острых зубов.- Что сказал тебе Асами? – спрашиваю тихо. Не знаю, зачем – я почти не верю, что он ответит.- Сказал… если я тебя обижу, он пристрелит меня как собаку.- А ты?..- А я ответил, что в таком случае ему логично застрелиться. Потому что, даже если очень сильно захочу, я не смогу обидеть тебя так, как он.Не реветь. Не-ре-веть… Шмыгаю носом – больно только миг, как укол тонкой иголкой. Я себя знаю – ещё помучаюсь, но потом, не сию минуту. Фейлон открывает дверцу, и котёнок проворно вскарабкивается ему на плечо.- Тао с ума сойдёт от радости… Как её назовешь?Всегда знал, что назову свою кошку Харумони. Но сейчас почему-то говорю:- Кейос.Так правильнее.Он лишь слегка вскидывает брови, однако ничего не говорит. Несколько минут пробегают в молчании, прежде чем Фейлон снова подает голос, без всякого перехода:- Я научу тебя стрелять.- А?..- Я научу тебя стрелять, – звучит так буднично, будто речь идет о вождении машины. - Ты должен уметь защитить себя.- Спасибо…- За что?- За честность. – Я откидываюсь в кресле. – Асами… не учил меня стрелять. Чтобы я не подумал, что он не в состоянии меня защитить. Ты этого не скрываешь, за это спасибо.Молчит – обдумывает мои слова. Кейос шастает по его плечу, блуждая в волосах, как в джунглях.- А ты не так прост, как кажешься, Акихито…- А ты – не такой монстр.- Как кажусь?- Как обязан быть.Улыбка. Как вспышка. Ушастый девон-рекс трется о скулу Фейлона и мурлычет. Я приближаюсь, провожу носом по пушистой шерстке, касаюсь щекой… потом оттесняю - и котёнок с недовольным писком перебирается на мое плечо.Нет, я точно ненормальный. На всю голову больной - бросаю друзей, работу и лечу через океан с человеком, которого только начинаю узнавать. Это лишь котёнок может позволить себе быть таким беззаботным. Хотя не уверен, что так уж сильно от него отличаюсь.Фейлон притягивает меня ближе, я замираю, обняв его за талию и уткнувшись в шею. Его волосы ещё пахнут порохом. Может, наконец, высплюсь – до Гонконга путь не близок. Без страха… без кровавых снов…Кейос обрела на моем плече хрупкое равновесие и заснула. Если пошевелюсь – точно свалится.Но я не собираюсь шевелиться. По крайней мере, какое-то время.