Руфус Шинра (1/2)

Руфус Шинра.

Мальчишка клюёт носом напротив меня в лимузине, а Дарк Нэйшн так откровенно спит, положив морду ему на колени и свесив лапу с сидения. Он ей понравился. И держался он неплохо – не путался под ногами, быстро соображал, что от него требуется, и быстро действовал. И он слишком молод и незначителен, чтобы работать на моего отца, он из отдела информационного обеспечения, он сам мне это сказал, забавно покраснев. Ну конечно же, мечтает об оперативной работе. Будет тебе оперативная работа, мой мальчик! Я смотрю на него, на моего нового Турка, и ощущаю сильное нетерпение, мне жаль, что я не знаю его личного номера и не могу начать обработку прямо сейчас. Завтра. Завтра утром я отошлю Ценгу официальное предписание, формально же он числится за мной с той самой минуты, как я приказал ему сопровождать меня в Шинра-Билдинг. Хотя… Я смотрю на часы – я успеваю с предписанием и сегодня. Рено Шевалье. Он устало, по-детски вздыхает во сне, бледная кожа перламутрово поблескивает от испарины. Слишком молод и горяч, чтобы быть чьим-то осведомителем, а даже если и так… Это может стать полезным. В любом случае, мне уже нельзя без личных Турков, в чьей преданности я могу быть уверен. Время выжидания и наблюдения закончилось, мне слишком ясно дали это понять сегодня. Я не думаю, что теракт устроен Лавиной, хотя не исключаю такой возможности полностью. Из миномёта расстреляны фургон связи и мой лимузин, а я не верю в совпадения. Мишенью был я… а заодно и репутация генерала Хайдеггера. Регулярные войска, которым было доверено оцепление, показали себя не с лучшей стороны…- …разобщённые, никакого понятия о боях в условиях города, связь ни к чёрту, Хайдеггер, я поражён, я не думал, что Вутайская победа настолько сильно вскружила вам голову, - отец говорит это холодно и безразлично, - в результате дурной охраны разрушено пол-улицы, наверняка есть жертвы среди мирного населения...Я пробился через толпу солдат, окружавших лимузины, как раз вовремя, чтобы услышать, как отец публично отчитывает Хайдеггера. И ещё… ещё я хотел проверить одну вещь.Ходжо стоит рядом с отцом, за ним – солджеры, у меня всё внутри леденеет, когда я вижу чёрную форму. Я уже знаю, что солджеры – герои дня. Их был всего один взвод, личная охрана Ходжо, и когда дезориентированное оцепление металось под миномётными снарядами и снайперскими пулями, они, сразу оценив обстановку, через завал ворвались в здание, захваченное террористами, и попытались осуществить задержание, однако почти всем нападающим удалось уйти – героических солджеров было слишком мало, чтобы справиться с превосходящими по численности силами террористов, тоже накачанных мако-энергией.- …Моих ребят было слишком мало, – говорит Ходжо хрипло. - Их всегда оказывается слишком мало, когда надо действовать! Хотя именно их действия приносят успех.- Я знаю, Ходжо, знаю, – примирительно говорит отец, - я знаю, что если бы их было больше, мой… сын…Он закашливается, прикрывая лицо рукой. Я смотрю на него с любопытством – неужели он думает, что его жалкое актёрство способно кого-то обмануть?- Артур! – Ходжо сжимает его плечо. – Лавина заплатит!Краем глаза, я вижу, как рыжий мальчишка рядом со мной открывает рот и набирает воздуха, чтобы возвестить о моём спасении, и сильно сжимаю его руку, приказывая молчать. Я ни за что не упущу ни слова из этой сцены. Лицо Хайдеггера, и без того кирпично-красное, багровеет.- Сэр, примите мои соболе… - начинает он, но отец резко его прерывает:- Хватит! Доктор, - это уже Ходжо, - возможно ли… лимузин вице-президента сильно повреждён… возможно ли… идентифицировать… или восстановить…- Сэр, все ресурсы моих лабораторий будут мобилизованы, чтобы…Я понимаю, что с меня достаточно. Я выхожу вперёд и говорю: – Не стоит утруждаться, доктор Ходжо.Я не смотрю на их лица, это неинтересно. По-настоящему интересные вещи были сказаны несколько секунд назад.

- Руфус! – восклицает отец, в его голосе больше досады, чем радости. - Где ты был, чёрт тебя возьми? Твоя машина…- Я услышал по рации, что на крыше засели террористы с миномётами, и покинул машину.

- Руфус, это было необдуманное решение, ты должен… - сердито начинает отец. Я прерываю его:- Зато очень удачное! Генерал, я щёдро отблагодарю ваших пилотов за своевременное предупреждение.Ему нечего сказать. Ходжо смотрит на меня с сожалением - горюет об утраченном образце? Но в мои планы не входит становиться предметом ваших исследований, дорогой доктор. Скорее наоборот – я сам собираюсь кое-что исследовать.- Я займу вашу машину, Ходжо, не возражаете? – беззаботно говорю я, с удовольствием глядя в его вытянувшееся лицо. - Моё почтение, отец, генерал. Турк, за мной!Я поворачиваюсь и иду к машине, Дарк Нэйшн крадётся рядом, прямо-таки излучая удовольствие от удачной охоты. Позади сердито сопит рыжий мальчишка.

- Просыпайся, приехали, - я дотрагиваюсь до плеча мальчика, он вскидывает голову, моргает, трёт глаза. Дарк Нэйшн зевает и потягивается. Логово. Здесь. Спать.- Нет, дорогая, даже не думай, – говорю я. Она фыркает и стекает на пол. Я жду. Мальчишка, Рено, спохватывается и первым выходит из машины, придерживает дверцу. Подземный гараж полон солджеров и Турков. К нам спешит Ценг, лицо недовольное.- Шевалье, ты не вышел на связь, – строго говорит он.- Маячок потерял, – буркает мой новый Турк, и потом, тронув меня за локоть, неожиданно:- Я могу идти?О чём это он, чёрт возьми? Я так удивлён, что отвечаю не сразу:- Нет. Ты переходишь в мой штат. Ценг, с завтрашнего дня оформите предписание.

- Н-но, сэр, я не… – растерянно говорит мальчик.Я ослышался? Отворачиваюсь от него и направляюсь к лифтам. Что он себе позволяет, неблагодарный щенок?! Краем глаза я вижу, как он что-то говорит Ценгу, и жму на кнопки. Он едва успевает влететь в кабину.

- Сэр… – начинает он, но я его обрываю:- Это приказ!- Да я понял, я только не понимаю…- Запомни на будущее – мои приказы не обсуждаются.-…зачем я вам нужен сей…- Замолчи, иначе я напущу на тебя Дарк Нэйшн, - говорю я, и это действует, но тут Дарк Нэйшн – предательница! – падает у его ног, переворачивается на спину змеиным движением, подставляя дымчатый живот. Мальчишка садится на корточки и чешет ей брюхо, ворчит - я едва слышу его сквозь довольное мурлыканье Дарк Нэйшн:- Ну и глупо, подумаешь – напугал...Я молчу. Ситуация абсурднейшая! Мне нужен его личный код немедленно. Я не привык, чтобы подчинённые оспаривали приказы. Чтобы отказывались от повышения, от такого повышения! Мои апартаменты на сотом этаже, и никогда ещё скоростной лифт не поднимался так медленно.- Хорошая, хорошая зверюга, – вполголоса говорит наглый мальчишка, его пальцы скользят в дымчато-серой шерсти подбрюшья Дарк Нэйшн. Не то что твой хозяин – ясно слышится следом, хотя вслух он этого сказать, разумеется, не смеет. Дрянь! Я чувствую себя одновременно разочарованным и взбудораженным, я пытаюсь успокоиться, и ктому времени, как лифт поднимается на мой этаж, мне это удаётся. Не глядя на щенка, я прохожу вперёд, говорю: ?свет везде?, краем глаза я замечаю, как он с любопытством вертит головой. Быстро поворачиваюсь и швыряю ему детектор, он ловит, реакция хорошая.- Найдёшь и выбросишь все жучки, - приказываю я, - и смотри не повреди мебель.

Он ворчит:- Ладно, - и склоняется над прибором.- Дарк Нэйшн, не позволяй ему сбежать, - говорю я.- Что?!

Я захлопываю дверь перед его носом. У меня есть другие дела. Я не собираюсь сейчас бросаться к компу, находить его досье и использовать личный код, чтобы научить повиновению.

У меня. Есть. Другие. Дела. Наглый щенок подождёт.

Я прохожу в свою лабораторию, тщательно проверяю комнату и аппаратуру собственным детектором. Чисто. Вынимаю из кармана пиджака окровавленный носовой платок, а из другого кармана – лоскут клетчатой рубашки, тоже заскорузлый от крови. Эти образцы я взял тайком с двух трупов в том здании, прежде чем их забрали в морг при лабораториях Ходжо. У солджера, который пытался меня убить, и у неопознанного террориста с изуродованным лицом и обожжёнными руками. Перчатки, реактивы, электронные пипетки… готово, теперь пробирки – в центрифугу. Я спешу, мако-энергия быстро распадается. Промышленное мако-вещество сильно отличается от того, которое используют повстанцы. А это значит, если версия о нападении Лавины верна, это значит… Тихо шипит газовый хроматограф, выдавая результаты. Идентичные результаты. Я смотрю на дымчатые разноцветные разводы испепелённых фракций крови, тонкую зеленоватую полоску, указывающую на наличие в крови искусственного мако. Я так и думал - нападение было инсценировано. На секунду мне становится страшно, но только на секунду, потом азарт вытеснят страх. Ставки сделаны, отец, доктор! И вы сами указали мне козырную масть.

К тому времени, когда я уничтожил все следы своего маленького исследования, я успокоился и решил не применять крайних мер относительно мальчишки. Я сам не слишком понимал свою реакцию, возможно, моя злость была просто следствием выброса адреналина, опасное состояние, чреватое непродуманными действиями и импульсивными решениями. Принимая душ и переодеваясь, обрабатывая антисептиком царапину на щеке, я раздумывал, что мне делать. Я вернулся в гостиную бесшумно - мальчишка водил детектором вдоль рамы картины, взъерошенный, зевающий во весь рот. Он сбросил пиджак на пол, и Дарк Нэйшн сладко спала прямо на нём, подёргивая лапами. Рубашка в грязных разводах выползла из-под ремня, один рукав болтается лохмотьями, брюки пузырятся, галстука нет и в помине. Надо будет что-нибудь сделать с его внешним видом. Я кинул взгляд на часы – половина девятого. И потом услышал свой голос:- А теперь объясни мне по-человечески – почему ты упрямишься?***

Рено дёрнулся и едва не выронил детектор. Этот тип, вице-президент, подошёл к нему совершенно бесшумно, и теперь стоял за спиной, склонив к плечу аккуратно причёсанную голову. Он вымылся и переоделся в свежую рубашку, мягкие даже на вид домашние брюки и лёгкие кожаные туфли. Заклеил плёнкой царапину на щеке и надушился новой порцией вкрадчивой отравы. Он больше не чеканил приказы и казался вполне вменяемым, даже довольным... в отличие от Рено. Рено едва не зарычал от злости. Объяснить по-человечески!- Я жрать хочу! – бухает он. - Я не ел с утра!

Ему доставляет громадное удовольствие наблюдать, как красивое, насмешливое лицо вице-президента вытягивается от удивления,и он продолжает:- Вот-вот! Против душа я бы тоже не возражал, я весь в грязи и чёртовой кровище! Я вам тут ковры не испорчу? И мне вообще-то полагается отгул за участие в боевой операции, а вы вместо этого затащили меня сюда и заставили выковыривать жучки из стен, как будто…Он осекается, потому что вице-президент смеётся и треплет его по макушке, сильно, потом разворачивает и, толкая в затылок, ведёт сквозь анфиладу комнат, ошарашенный Рено едва замечает их яркую изысканную роскошь, ноги вязнут по щиколотку в коврах, новая дверь, за ней – душистое влажное тепло, его затылок, наконец, отпускают.- Не стесняйся, будь как дома, – этот сукин сын всё ещё смеётся и уходит, оставляя Рено наедине с мозаичным бассейном, пушистыми полотенцами и маленьким зимним садом, отражённом в зеркалах и полированном мраморе стен.Через полчаса Рено блаженствовал в тёплой пене. Пахло, как в сосновом лесу над морем, из стереосистемы неслись звуки скрипки – увы, рока тут не водилось, он проверил плэй-лист. Рено набрал полную грудь воздуха и нырнул под воду с головой, пуская пузыри, вынырнул, смеясь и отфыркиваясь. Это было здорово, почти как… Он посерьёзнел. Почти как с мамой. А потом они с Рудом шлялись по мотелям и меблированным квартирам, то есть, пару раз они останавливались в люксах, но гостиничные ванные с этой и рядом не стояли… Скрипнула дверь, и Рено тут же плюхнулся вниз, под пену, затаил дыхание. Сердце упало – если сукин сын вздумает приставать… Находились пару раз ненормальные, блин… К бортику прокралась чёрная зверюга, уселась на краю, лапой осторожно тронула пенную шапку, Рено ясно видел её через зеленоватую воду – недоумённо поднятые уши, прищуренные жёлтые глаза… Рено вынырнул из воды с гиканьем, обдав зверюгу веером брызг и пены, зверюга возмущённо взвыла и отскочила в сторону, забилась в угол, зашипела, выпустив когти.

- Эй, ты что, воды боишься? – удивлённо спросил Рено, и поднялся по ступенькам, подхватив полотенце с ажурного обогревателя.- Рвоу! – сказала зверюга из угла, как-то так, что Рено сразу понял – она обиделась.

- Ну прости! Прости… Дарк Нэйшн? Я не нарочно, просто пошутил!В углу фыркнули и отвернулись. Рено тоже фыркнул:- Ну надоест дуться – скажи.Он подошёл к зеркалу, обрамлённому полочками и шкафчиками, и снова ему показалось – если он откроет одну из дверок, то увидит косметику и кремы Жюльетты… Торопясь, почти не глядя на себя, он кое-как вытер голову краем огромного пушистого полотенца, со вздохом натянул свои грязные шмотки, ему всё же пришлось влезть в вице-президентский шкафчик и добыть немного геля, он старательно начесал волосы на шрамы, скорее по привычке, пару лет назад он сделал поверх шрамов треугольные татуировки красной хной, Руд орал на него так, что стены тряслись – ?Ты бы ещё своё имя на лбу написал! И моё заодно!?. Фигня получилась, конечно, всё равно видно, если смотреть вблизи,как смотрел тогда вице-президент… Зато… зато он выглядит круто! Рено подтянул брюки, отвернулся от зеркала и сказал зверюге:- Ну, пошли к твоему чокнутому хозяину.Зверюга вышла из угла и, боком отодвинув Рено, первой протиснулась в открытую дверь, Рено бросился следом, чтобы не отстать, он не помнил дорогу, которой его дотолкали до ванной, и боялся заблудиться в апартаментах босса. Он отчаянно вертел головой –комнаты, декорированные в разных тонах, несколько закрытых дверей, арки, переходы, библиотека, стеклянная стена, за ней - зелень, всё залито мягким светом, теплый свежий воздух, удобная, мягкая мебель, однотонная шелковая обивка на стенах, яркие ковры, картины, старые даже на вид – негейянские пейзажи, люди в странной одежде… Ноги Рено отяжелели, сердце пронзило тоской – так здесь всё было похоже на их с Жюльеттой дома, особенно на мидгарскую квартиру – утончённая роскошь и ненавязчивый комфорт, спокойные сочетания цветов, плавные линии. ?Ей бы понравилось здесь, ей бы здесь понравилось!..? - твердил Рено про себя, как заведённый, чтобы справиться со слезами. Мокрое горячее касание на руке – это зверюга его лизнула, потом отошла, оглянулась. Пойдём. Рено вздохнул поглубже, втягивая в себя позорные, детские слёзы, и, нахмурив брови, двинулся за ней, к двери, за которой его ждал новый босс.

- Я ждал, – сказал босс укоризненно, подняв глаза от газеты. Рено открыл было рот, но за него ответила зверюга.- Мррррр? – протянула она капризно и подошла к столу, уставленному серебряными и фарфоровыми столовыми приборами и невыносимо-вкусно пахнущей едой. Рено сглотнул слюну.- Садись, - это уж точно ему, небрежно и коротко. Рено плюхнулся на стул, от внезапно проснувшегося голода задрожали руки и подвело живот, он цапнул из корзины горячую булочку и схватился за первую попавшуюся вилку-ложку, нацеливаясь вот на это… запеченное до румяной корочки, обложенное молодым картофелем и зеленью… вспыхнул, положил на место вилку – ?салатную вилку, Рере!? – вынув из кольца, развернул белоснежную полотняную салфетку, опасливо глянул на вице-президента, но тот, казалось, не заметил его промаха, занятый Дарк Нэйшн.

Рено мог бы и не беспокоиться о манерах – уж если вице-президент позволяет своей зверюге становиться лапами на стол и совать нос прямо в блюда с едой!..

- Молодец, хорошая, хорошая девочка!.. – мурлыкал Руфус Шинра. - А теперь это…Он сам подтолкнул к Дарк Нэйшн корзину с булочками, одну из которых Рено уже надкусил.- Всё в порядке, да?Зверюга утвердительно мурлыкнула в ответ и соскочила со стола. Вице-президент потрепал её по загривку и скормил с ладони кусок ветчины. Потом, вытирая руки салфеткой, сказал Рено:- В следующий раз подожди, пока Дарк Нэйшн проверит пищу. Жаркое?Рено сглотнул и протянул ему тарелку.- А вы её здорово натаскали, – Рено заставил себя подождать, пока Руфус Шинра не съест первую порцию. Он и сам от него не отставал - еда была офигенная, хотявопросы так и рвались с языка. Но в застольную беседу нельзя было вступать, пока собеседник не промокнёт первый раз губы салфеткой, дав понять, что насытился. Вице-президент отложил салфетку и ответил:- Это не дрессура, это генетически детерминированная способность.- А-а-а… Её что, тоже делал этот яйцеголовый уб… ну, я хотел сказать, доктор Ходжо? Тогда вам не стоит…- Логично, - вице-президент коротко, одобрительно улыбнулся, - но Дарк Нэйшн – мой собственный проект.

Потрясённый Рено обернулся – чёрная зверюга ела рубленное мясо из серебряной миски в углу и выглядела совершенно обычной, Рено мог бы поклясться, что он видел похожих зверей на каком-то инопланетном сайте. Просто чёрная кошка-переросток с острыми собачьими ушами, никакой там экзотики и ужасов типа рогов, клыков наружу, бронированной чешуи или ядовитых шипов. Как и всякий Турк, он уже не раз шлялся по лабораториям Ходжо, в сопровождении Елены, эти вылазки были строжайше запрещены, но тем не менее совершались регулярно, считались чем-то вроде обязательной культурной программы для новичков в Шинра-Билдинг и напоминали визиты в зоопарк или кунсткамеру для внутреннего пользования. Иногда, правда, они оканчивались трагически – Елена говорила, что год назад там погибла её соседка по комнате. Химера загрызла. Рено видел эту химеру – огромную, метров двадцать, сонную змеюку с перепончатыми крыльями, когда они с Еленой подошли к вольеру, она немного оживилась и попыталась взлететь, но неуклюжие, непропорционально-маленькие крылья не смогли поднять толстое тело, тогда она просто бросилась на стекло, за которым стоял Рено, и, ударившись, сползла вниз, оставляя потёки слизи. Клыки её глубоко прорезали губы, так что с морды капала сукровица и гной, тело покрывали бородавчатые язвы, пол вольера усеивала отпавшая чешуя в бурых пятнах. Елена держала пистолет наготове. Эта сука скоро сдохнет, - сказала она, - с виду страшная, но совсем нежизнеспособна. Рено и сам это понял – тварь выглядела больной, и пахло от неё так…- Немного индейки?Рено поспешно замотал головой.- Послушайте… То есть, нет, спасибо! Но ваша… ваша Дарк Нэйшн совсем не похожа на тех уродов в лаборатории, я хотел сказать, я сам там не был, но…- Не был?

- Ну хорошо, был, был! Они же там… они там все ненормальные, не такие, как положено…- Неестественные? Неприспособленные? – вице-президент, казалось, забыл о еде и наслаждался беседой.- Нефункциональные! – выпалил Рено.- Именно, – подтвердил Руфус Шинра очень довольным голосом, - функциональность – это то, чем Ходжо всегда пренебрегал. Ты слыхал о планете Амой?- Амой? А, да, там проводят генные опыты над людьми! Запрещённые.- Но тем не мене вся Федерация пользуется их разработками. А знаешь, почему?

- Потому что они всё равно нужны, а Федерация как бы остаётся чистенькой? – предположил Рено. Вице-президент улыбнулся.- Эээ… Функционально, Турк. Но ещё и потому, что на Амой генетика – точная практическая наука, а не бесконтрольные полуграмотные опыты. У каждого амойского проекта есть определённая цель, у каждого организма - определённые задачи. Понимаешь?- Ага, то есть – да, понимаю! У вашей Дарк Нэйшн задача вас охранять и определять яды…- Верно, помимо прочего… и выглядеть при этом стильно и достаточно опасно, но не настолько, чтобы нельзя было брать её с собой в любое место, куда…- …ага, а вот та химера Ходжо, она хоть и может запросто сожрать человека и ядовитая, как чёрт, но её с собой в машину не возьмешь, она же здоровая, и кидается на всех подряд, и воняет, как…- Химера? – лицо Руфуса Шинра словно погасло, Рено не понял – почему, что он такого сказал.- Ну да, химера. Я её видел в лаборатории у Ходжо. Змея-переросток, с крыльями, только нах… нафиг ей эти крылья, они слишком маленькие и только за чешую цепляются, а летать она не может. Она ещё в прошлом году удрала и съела одну девчонку из наших, агента Сароян…- Я знаю эту историю, - голос у вице-президента такой, что Рено понимает – ему лучше заткнуться. Вот так. Заткнись, Рено. Чёрная зверюга отрывается от своего мяса, подходит к хозяину и кладёт голову ему на колено, под скатерть. Из-под белоснежных крахмальных складок доносится протяжный вздох. Рено утыкается в свою тарелку, она пустая, а тянуться за едой в тяжёло повисшем молчании просто невозможно, но ему надо чем-то себя занять, его пальцы неосознанно комкают и мнут салфетку. Да что он такого сказал-то?!

- Кофе? – спрашивает вице-президент тем же тусклым голосом.- Нет. Нет, спасибо! – поспешно отвечает Рено.- А. Тогда можешь быть свободен. Завтра придёшь сюда к восьми утра. В галстуке и в отглаженных брюках.- Но...- Ступай.Вот сукин сын! Рено встаёт и идёт к двери, от обиды и злости в горле стоит ком. Когда он уже берётся за ручку, его догоняет голос вице-президента:- Шевалье пятнадцать-семь-девять…Руд ещё не спал.- Ну как? – спросил он.

Коммандер Ценг сказал ему, что с Рено всё в порядке, он на собеседовании у вице-президента.

- Да нормально, – буркнул Рено в ответ.- Поздравить с повышением?- Да пошло оно!..- Что, совсем козёл?- Да нет…Рено задумывается, потом выдавливает:- Зверюга у него классная! Зовут Дарк Нэйшн, нестрашная совсем. Лезет, как щенок! Она ещё умеет яды распознавать, а там, в том доме, глотки рвала!.. Но я ей понравился! Пижон… вице-президент, то есть, сам мне сказал. У него пентхаус – офигеть! Такойшикарный! Красиво, и класс чувствуется! Маме бы…Рено замолкает на полуслове, виновато взглядывая на Руда. Тот, не изменившись в лице, продолжает собирать пистолет.

- Слушай, пошли спать, - говорит Рено после паузы.- Иди, я ещё посижу.Собранный пистолет снова начинает разбираться. Руд может делать это раз за разом, как пасьянс раскладывать. Рено отправляется в свою комнату, раздевается, швыряя одежду как попало, забирается под одеяло с головой, чтобы не видеть тонкой полоски света из-под двери. Под одеялом начинает пахнуть шампунем и хвойной солью из шикарной ванной Руфуса Шинра. Рено зевает. Он так устал, что плохо помнит, как уходил из апартаментов вице-президента. В голове всё путается – чёрная зверюга и её хозяин, цели и результаты, бассейн с рябящими отражениями люминесцентных ламп, пёстрый надувной мячик, лестницы, лестницы, лестницы, вертолёт в небе и свист пуль, кровь на чёрном мундире, холодок дула на коже, тяжёлое тело прижимает его к полу, жарко, пахнет цветами и морем, мама показывает, как снять с салфетки серебряное кольцо. Мама морщится – её пальцы сломаны, обломки костей проткнули кожу и тонкие кружевные перчатки. Эта вилка для салата, эта – для мяса, а эта – для рыбы… Алые пятна на белом полотне. Крохотный микрофон в завитке резьбы под крахмальной скатертью. Это жучок, он пищит. Мама отгоняет его, между сведённых досадливо бровей – маленькое красное пятнышко. Отвалилась чешуя. Она не сможет взлететь, никогда, она скоро умрёт. Никогда. Никогда не задавай вопросов соседу по столу, пока он не промокнёт губы салфеткой, Рере, а ещё лучше – дождись, пока он сам заговорит. И не расставляй локти. Да, вот так, умница! С этого момента тебе запрещено посещать лаборатории Ходжо. Запомнил? Повтори. Пов-то-ри…***- Я его ненавижу! – Рено ляпнул дверью так, что белая пыль полетела с косяка. Руд поднял глаза от спортивной газеты:

- С чего это вдруг? Вчера ты полночи орал, что с ним круто работать.- Вчера было круто, а сегодня…- А что сегодня? Опять проторчал целый день в приёмной?- Нет! Сначала в приёмной, а потом он пошёл в тир и там…- Что? – Руд смотрел на него уже с беспокойством, но Рено промолчал.

А что было говорить – вице-президент дразнится, Руд! А когда пробуешь отвечать – выходит только хуже. Я же стараюсь! А он всё равно ржал, чёртова бледная моль! И ему не докажешь, что я крутой, профи, просто стрельбы не люблю! И не скажешь – заткнись, мудак, а то мой напарник тебя по стенке размажет!

- Он козёл! – шипит Рено сквозь зубы и удирает в ванную, оставляя после себя отчётливый запах пороховых газов и горячего металла.

***… - Малагеееенья солероооса!..- Ты… Блин, да ты что, напился, щенок дурной!?- Я-яа? Нет! Не напился. Нель…зя. При исполнении!- Тихо! Дай я.- Упс! Извини.- Да ладно. Блин, кто ж это накручивал-то?- Так… так положено… Таксидо…

- Чего?- Смокинг… смокинг обязателен, Болдер! Сегодня… то есть, уже завтра… Сколько времени?- Четыре утра.- Блин!

- Вот-вот. Слушай… Чёрт, он тебя что, в бордель таскал? Духами воняешь.- Дурак! – обиженно. - Я танцевал!- Ты… что ты делал?- Я танцевал… Там была музыка, Руд! Оркестр… и Микеле Калабриани…- Кала… кто?- Это тенор… Золотой Голос Терры…- Бриллиантовый… Всё, дальше сам.- Угу…Болдер исчезает за дверью, но Рено и не думает снимать новую шёлковую рубашку и брюки, он вытягивается на кровати, на лице – бездумная улыбка, в голове шумит – он пьян, но не от спиртного, подумаешь, пару глотков виски! - нет, он пьян музыкой, роскошным светлым залом, запахом духов, шорохом вечерних платьев, блеском полированного мрамора, серебра, драгоценностей женщин, гомоном голосов – правильная речь, изысканные шутки, тихий смех, плавные жесты, вице-президент сказал, что убьёт его, если услышит хоть одно бранное слово или увидит, что он снял перчатки или пьёт что-нибудь, кроме минеральной воды. Можно подумать, что Рено в кабаке воспитывали! Рено фыркает от смеха, когда вспоминает удивлённый взгляд вице-президента, пойманный во время тура вальса. Рено танцевал с женой губернатора Уолдо, тётка висла на нём с начала приёма, и не она одна, Рено знал, что выглядит по-настоящему круто, сочетание классического смокинга, татуировок на скулах и рваной рыжей чёлки делало его ?экзотичным, стильным и опасным?, так сказал тот мужик, который привёз смокинг по звонку вице-президента, перед приёмом, стилист из модного журнала, и Рено ему верил, потому что… короче, вице-президент остался доволен – кивок и улыбка, ни единого замечания, и Рено простил придурка-стилиста, который трещал как сорока и всё приставал – где у Рено ещё татуировки… Рено смеётся в подушку. Сна ни в одном глазу. Он был по-настоящему крут сегодня, просто невъебенно! После обеда он проскользнул в кабинет хозяина дома, председателя правления крупного банка, и, нейтрализовав камеру слежения, поставил миниатюрный пластиковый диктофон в фарфоровую вазу, а потом, уже когда они уходили, так же ловко его изъял. Первую половину плёнки можно было смело выкинуть, потому что вице-президент поначалу тоже участвовал в милой послеобеденной беседе банкира, двух политиков и хозяина сталелитейного концерна, зато потом, когда Руфус Шинра вышел…