small green bus (1/1)

1996.— Автобус или метро?— Брось монетку.— И так знаю, что метро сейчас полное.Они ехали в забитом автобусе, и Бен никак не мог понять: в его ли удаче дело, или всем этим людям действительно так необходимо попасть в, казалось, самый спокойный район Торонто среди всех остальных спокойных районов Торонто. Быть может, им и действительно было надо, вот только ему тоже было надо, не исключено, что больше всех остальных. Так что он ехал в переполненном автобусе и старался как можно жарче дышать Аарону в шею, а Аарон всё сильнее сжимал поручень с видом человека, который способен сделать шаг назад и освободить немного пространства между ними. Вот только Аарон не мог, иначе непременно бы наступил на ногу кому-нибудь, кому наступать очень не хотел. В этом вопросе он был, что удивительно, весьма категоричен: лучше ещё ближе прижаться к Бену, потому что все мы люди и всем нам мало места, чем чувствовать, как к тебе прижимается промежность... кого-то ещё.Бен не видел ничего предосудительного в том, чтобы держаться не за поручень, дотянуться до которого было непростой задачей, а за Аарона, который, в свою очередь, как раз держался за поручень. Весьма простая конструкция. Ехать им было до конечной остановки, и он совсем немного переживал по поводу того, что выбрал автобус. С другой стороны, кто знает, как бы их встретило метро, от которого в любом случае пришлось бы идти пешком. Он не стремился прижаться к Аарону как можно ближе, и даже не мог сказать, что к этому его принуждали обстоятельства в виде очередной остановки автобуса, где никто так и не вышел. Бен вообще ни к чему такому, на самом деле, не стремился.Просто к Аарону он стоял очень-очень близко.Стоял, иногда падал на него в остановках на светофорах, держался за талию, впивал пальцы в кожу сильнее, чем следовало бы, и тяжело дышал только для того, чтобы Аарон чувствовал себя как можно неуютнее. Это было забавно. И Аарон ничего ему не говорил. В салоне не было так душно, как могло быть в разгар жары, но Аарону упорно не хватало воздуха. Воздух из лёгких Бена был не в счёт. Ему тяжело давались вдохи и ещё тяжелее выдохи, потому что каждый из них приходился в чужое лицо. Было жарко и было очень тесно. Так тесно, что он забывал о том, где находился. Едва оставались силы, чтобы думать и жаловаться. В салоне пахло выпечкой и людьми, последними особенно сильно. Они вдыхали запахи друг друга, блеклые в сравнении со всеми остальными, но яркие, если остаться наедине и просто расслабиться. Бену было совсем немного неловко от их положения, и вместе с тем он прекрасно и крайне отчётливо понимал, что не при чём.Вокруг, не замолкая, переговаривались люди, шёпотом, чтобы никого не потревожить, и на темы, которые не волновали никого, кроме них. Аарон смотрел на него, опустив голову, и почти отрешённо ожидал конца их поездки. Он чувствовал на себе руки, чуть приобнимающие его, чувствовал щекочущее дыхание прямо в шею, от которого хотелось укрыться шарфом или хотя бы ладонью, чувствовал ветер из открытого люка, чувствовал тепло чужого тела и запах пота и чувствовал буквально то, о чём в этот момент думал Бен. Это могло бы смущать, если бы Аарон не начал привыкать. Содержание чужих мыслей, приближённое к реальности, было примерно следующим: ?Мы просто в автобусе. Просто в полном автобусе. Может, и надо было ехать на метро, но кто же знал? И мне вполне удобно держаться за его бока, пока я не упал. Падать, к сожалению, некуда. Тогда я могу отпустить его? Лучше не буду. Ведь так забавно, что он терпит и никак не реагирует. Пожалуй, наступлю ему на ногу, когда остановимся?. Последние слова Аарон додумал уже сам, но это не мешало им быть близкими к истине. На самом же деле, Бен думал как-то так: ?Аарон. Аарон. Господи, Аарон. Слишком близко. Не могу перестать тяжело дышать, сейчас же ещё и стонать начну. И его чертовски приятно обнимать. Мужчина, отойдите от меня и прекратите плечом упираться мне в спину. Пожалуйста, мужчина, здесь же Аарон?. Однако не обо всём Бен думал всерьёз, и это могло бы успокаивать.Автобус продвигался, успокаивающе покачиваясь, почти беззвучно и никуда не спеша. Аарону едва хватало сил и дальше держаться за поручень, а ноги подкашивались и отказывались держать. Бен всерьёз обнимал его, сомкнув руки на спине, от чего становилось до неприличия приятно. Так, будто в холод его неожиданно обнял кто-то тёплый; пусть дышать всё ещё было затруднительно. По-настоящему сложно было попросить Бена прекратить, особенно когда этого совершенно не хотелось. Он мог бы обнимать его и в более тёплую погоду, когда не хотелось прикасаться к самому себе, но отчего-то объятия с Беном воспринимались с неожиданной радостью. Он словил чужой неодобрительный взгляд, будто ему было до него дело. По правде говоря, абсолютно никакого. Он лишь пожал плечами, опустил глаза на Бена, что не так уж и сильно к нему прижимался, и тяжело вздохнул, как бы стараясь донести до незнакомки: он ничего не может с этим поделать.Если бы Аарон даже мог как-то повлиять на Бена... Едва ли он стал бы.