Ep. 12 ?В мире амфибий? (2/2)

У меня не оставалось иного выбора, как последовать за здоровяком, как бы сильно мне этого не хотелось. Нужно быть полной идиоткой, чтобы уповать на помощь наставника, зная, что он тесно общается с Доктором. Естественно Билл в курсе, как негладко строятся мои отношения с Доктором, вот поэтому он не преминул возможностью поставить меня в крайне неудобное положение. Кто же знал, что док ошивается в саду, а не ждёт меня в лаборанткой, сложив руки на коленях. А тут я предстану перед ним как ни в чем не бывало, будто бы после трёх часов я не должна находиться в его сфере владения — в медицинском корпусе.

Всё это очень странно. И страшно.

Не заметив как, мы уже обогнули здание школы и вышли на широкую дорожку к саду-огороду, с северной стороны подпекало солнце, одевая в нарядное свечение серые каменные стены и весь сад, залитый мерцанием и таинственной неопределённостью. Если в прошлый раз я наслаждалась прогулкой по райскому лабиринту кустарников и плодовых деревьев, то в данную минуту мой организм сопротивлялся так просто принимать очередной удар судьбы. Только представьте, сама по собственному желанию иду к убийце. И даже сад, созданный его руками, под маской благоухающей зелени скрывает ядовитые, токсичные ягоды и плоды.

Когда мы с Биллом подошли к калитке, Доктор стоял по ту сторону к нам спиной, очевидно, он находился здесь совсем недавно. Я остановилась за наставником, прячась за его левым плечом и опасливо поглядывая на Доктора, облачённого в темно-зелёный комбинезон и защитные перчатки. Стайлс тут же развернулся, когда Билл прочистил горло. Его малахитовые, блеклые глаза на секунду остановились на Билле, а потом перескочили на меня. Во мне заклокотала паника, и я виновато потупила взор, не имея сил выдерживать зрительный контакт. Я знаю его достаточно хорошо, чтобы определить — он не в настроении.

— Док, — весело начал Билл, его тяжёлая рука неожиданно опустилась на мое плечо, привлекая к себе. Сделав неуверенный шаг ближе к наставнику, я замерла, сосредотачиваясь на перчатках Доктора, покрытых пузырчатыми волдырями. — Мы тут хотим поработать в библиотеке, — вот, значит, что: Билл решил продемонстрировать, что он собственник. — А вы, говорят, нам запрещаете.

Теперь я не могла спрятаться от глаз Доктора, не могла вырваться из лицемерного объятия Билла и убежать куда глаза глядят, пока Доктор не придумал мне мерзко омерзительное наказание за подобную вольность. Его глаза пытливо блуждали по моему лицу, при всем при этом он выглядел крайне незаинтересованным и отдалённым и от разговора, и от этого места вовсе.

Пытаясь абстрагироваться, я задержалась на первом кадре в сумасшедшем ворохе воспоминаний — первая процедура иглоукалывания. Почему мне привиделось именно это? Моя кровать, страх, заложивший уши, Доктор, эмоциональный и раскрепощённый, укус тонких игл и прикосновение его ледяных колец к моей коже. Я содрогнулась от неприятного ощущения, будто бы переживала его снова и снова.

Только когда Доктор нахмурился, я осознала, что поёжилась не только в голове, прокручивая процесс иглоукалывания, но и в настоящий момент. Я содрогнулась от воображаемого холода его серебряных колец прямо перед ним. Дерьмо.

Доктор плавно перевёл взор на Билла и проговорил, едва размыкая губы. Слишком яркого и насыщенного цвета, слишком неправдоподобной идеальной формы, слишком... пестрые краски приобрели все предметы живой и неживой природы. Я опустила голову, намереваясь увидеть под ногами галлюциногенные грибы, но ничего не было.

— Без проблем, — методичным голосом проговорил Доктор. — Но при одном условии, — мой подбородок резко вздернулся. — Мне нужно помочь с очисткой пруда.

Доктор смотрел только на меня, по всей видимости, надеясь, что я откажусь. Однако я не могла упустить шанс запустить уже написанную программу, поэтому ответно воззрилась на него и, сопровождая речь уверенным кивком, озвучила:

— Я согласна.

Билл, как третья сторона, решающая спор, почувствовал облегчение и наконец убрал руку с моего плеча.

— Я жду, — загадочная улыбка скользкой змейкой расползлась на губах Доктора, которые ещё несколько секунд назад привлекли всё мое внимание. Это была обманка.

— Сейчас? — нервным движением руки я обхватила громадную ладонь Билла. Наставнику это не понравилось, он стряхнул мою руку и грозно прибил меня взглядом.

Пути назад не было. В лаборантской или в саду мне придётся работать под контролем Доктора. Судьба ко мне неблагосклонна.

— Сейчас.Лёгкая рука Доктора взмахнула к дверце калитки и отворила её перед мной, приглашая пройти. Билла уже и след простыл. Сделав неуверенный шаг под пристальным взглядом Доктора, я зашептала слова молитвы "Und führe uns nicht in Versuchung, sondern erl?se uns von dem ?bel!", заглушаемые не только моим страхом, но и заунывным скрипом старой калитки. (Прим.: с нем. ?И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого? строка из молитвы ?Отче наш?.)Ещё ни разу в жизни я не чистила пруд, по этой причине каждый шаг сквозь проросшую листву и по-прежнему колючие ветви кустарников становился всё тяжелее и тяжелее, как и мое возбужденное дыхание или массивные ботинки Доктора. Беззвучно мужчина шёл впереди, расчищая руками бьющие в лицо ветви. Если в прошлый раз Билл велел мне пойти налево, то сейчас мы свернули направо, где-то там за густой растительностью притаился пруд. И почему-то я была уверена, что это не кристально-чистый водоём с прозрачной синей водой и возможностями для купания, это был мистический заросший пруд, не очищаемый годами и являющийся кладбищем для утопленников. Возможно, я драматизирую, но чего ещё я могу ждать во владениях убийцы?Обстановка во время прогулки до заросшего пруда была подстать настроению Доктора — мрачная, зловещая тишина, исключающая благоприятный исход событий, скрытый подтекст в композиции из цветущих живостью зелёных красок и атмосферы ложного умиротворения. Дурное предзнаменование за такой невинной просьбой о помощи.

Тишина в совокупности со страхом и параноидальными мыслями заставила меня первой вымолвить слово и начать переговоры с самой Смертью.— Здесь никого кроме нас нет?

Доктор усмехнулся, угадывая мой страх остаться с ним наедине в укромном саду. Кому из нас хоть раз в жизни не рассказывали жуткие истории о маньяках. Я не исключение. Зная теперь, что впереди идущий мужчина является самым настоящим убийцей, я не могу не опасаться за свою жизнь и здоровье.

— Никого, кроме пары тройки охранников, — бесстрастно ответил он.

— Вы сами ухаживаете за садом? — я продолжила прощупывать нейтральную тему.

— Я его создал, и поэтому никому кроме меня не позволено ухаживать за тем, что принадлежит мне.

Я не стала напоминать, что вот уже второй раз я буду выполнять здесь грязную работу. Конечно, он не подпустит меня ни к удобрению саженцев, ни к сбору плодов с вишен, яблонь и слив. Видите ли его собственническая натура, когда дело касается сада, выходит вперёд в оборонительной позиции.

Я и мой сад. Да чтоб ты здесь сдох. На этот раз я удивилась, что не произнесла ничего вслух.

Вскоре мы вышли к пруду, образ которого полностью совпал с тем, что я нарисовала в своём воображении. Круглый небольшой водоём, полностью покрытый густой зеленью, гниющими корягами и листьями, опадающими с мрачных деревьев, особенно на противоположном берегу. В воздухе стоял тошнотворный запах гнили и биологических разложений, редкие выкрики птиц, как гудок приближающегося поезда, были слышны за несколько километров.Складывалось сильное впечатление, что к этому пруду не приближались несколько добрых десятков лет. Не подозрительно ли, что как только появилась я, Доктору понадобилось расчистить его.

Пока я разглядывала несимпатичный пейзаж, Доктор копошился за моей спиной, сопровождая свои действия утружденными вздохами.

— Вот, — я повернулась на голос Доктора, у него в руках находился сачок для чистки бассейна. — Вычистишь полтора-два метра зарослей, насколько позволяет длина сачка. У берега пруд неглубокий, дальше двух метров не заходи.Доктор Стайлс передал мне сачок на длинном шесте, которым мне предстояло ворошить десятилетние органические останки. Сам же смерил меня одобрительным взглядом и поправил мокрые перчатки.

— Я буду недалеко.

Он развернулся и пошёл в направлении, откуда мы пришли. Зелёный костюм Доктора практически сливался с зеленью кустарников.

Чудно. Я осталась одна. Нахождение в школе обучило меня одной важной вещи — одиночество нужно уметь ценить.Я приступила к работе, отпустив беспокоящие мысли, что Доктор приготовил мне какую-нибудь западню, чтобы расквитаться со мной за прошлые недопонимания. Он всё ещё убийца, я по-прежнему его ненавижу и всё ещё хочу уничтожить школу, именно поэтому я и здесь. Терплю не его, хотя он где-то в саду, пусть я его и не вижу, а вонь гниющей тины, стрелолиста и других отмерших растений. Уже через полчаса работы мои ноги намокли по колено, так как я едва могла устоять на скользком берегу в неудобных шлёпанцах. Слава Богу, я умудрилась не упасть в пруд. От одной этой мысли по коже бегут мурашки. Кое как справляясь с длинным сачком, я на самом деле расчищала пруд, подходя к делу со всей ответственностью.

На берегу постепенно вырастала мокрая куча из болотных ?испражнений?, там же приютились улитки и другая водяная нечисть, которую я нещадно зарывала тяжёлой растительностью.

В поту и мыле я старательно очистила три метра вдоль берега и полтора вглубь пруда. Справа пруд ?душили? высокие заросли камыша, рдеста и элодеи, создавая естественное ограждение. Туда я соваться не стала, опасаясь провалиться в грязную воду, спрятанную зеленью.

Снова возвратившись к пруду, я зашла в расчищенную воду по колено и всмотрелась в илистый берег. Прудовые лягушки с коричневыми пятнышками на спинке зашевелились в поисках пропитания, двигая смешными лапками, они поквакивали на поверхности очищенной воды. Глядя на типичных жителей неглубоких водоемов, я придумала одну безумную идею, которая несомненно включала Доктора. Почему-то когда я работаю в саду в голову постоянно лезут идиотские мысли, за которые мне в итоге придётся расплачиваться. Но что может остановить уставшую, мстительную женщину?— Док! — закричала я, уверенная, что он где-то здесь тайно следит за мной. — Здесь есть лягушки?

Через секунды непродолжительной тишины совсем близко раздался голос Доктора. Я повела глазами, исследуя густые лианы ветвей, но никого так и не увидела. Вот, значит, зачем ему зелёный комбинезон.

— Да, — прозвучал его ответ. В предвкушении дальнейших событий я улыбнулась.

— Кажется, я видела лягушку-быка. Это точно она! — имитируя удивление, с восторгом кричала я, привлекая внимание Доктора.

— Не может быть!

— Может! Идите сюда!

Стоя спиной к зарослям, я не видела, с какой стороны пришёл Доктор. Всё, что я поняла, он зашёл в воду, где стояла я и высматривала редкую лягушку, которой, конечно же, здесь не было. Мужчина встал рядом со мной, чуть сгибая колени, и наклонился к воде.

Я сделала шаг назад, чтобы между нами образовалась некая дистанция. Доктор Стайлс внимательно изучал неподвижную, стоячую воду.

— Ну, где? — не отрывая шарящих глаз, спросил он.

— Вон же!

Я указала ему пальцем на едва заметное движение в воде, мужчина наклонился ещё ниже, ставя руки на колени, и в этот самый момент я замахнулась сачком и ударила его ниже колен. Я ожидала, что Доктор сядет в пруд прямо на задницу, но удар пришёлся таким образом, что Стайлс плюхнулся вперёд, успевая выставить руки для опоры. Его ладони уперлись в дно, а сам он упал на колени. Влажные от работы кудри подпрыгнули и опустились на лоб. Мужчина долго не поднимал головы, оставаясь в воде, которая из-за небольшой глубины едва касалась его груди. Я глупо надеялась, что он искупается полностью.

Мое сердце сжалось в тугой узел, когда он чертовски медленно поднял голову, впиваясь в меня ядовитыми, как окрас малайзийских лягушек, глазами, не сулящими ничего хорошего. Убийственный холод и точный расчёт.

Я отбросила сачок и попятилась назад, на ходу придумывая объяснение:— Она собиралась укусить вас. Правда.

Непроизвольно мои руки сложились на груди. ?И прости нам грехи наши?, — шептала я, отступая назад.

— Значит, ты любишь лягушек, — зловещим рыком произнёс Доктор, опираясь на одно колено, чтобы подняться.

Встав в полный рост, мужчина мокрой ладонью убрал на макушку кудри и снял обе перчатки, отбрасывая их на берег. Из-за бессильной волны паники я окостенела на месте и не двигалась, стеклянными глазами следя за каждым его движением. Также незаметно, как во время убийства, но также безжалостно Доктор кинулся вперёд и поднял меня на руки, как невесту, поддерживая под колени и спину.

От страха я закричала и забила руками и ногами по воздуху, пытаясь высвободиться. И только когда Стайлс двигался не к берегу, а удалялся от него в сторону нерасчищенного пруда, я с горечью осознала, что мне лучше оставаться на месте — в его руках — я же не хочу упасть в воду, несмотря на то, что у меня уже намокли шорты и нижняя часть футболки.

— В самой глубокой части пруда водится очень много лягушек. У тебя будет возможность рассмотреть каждую! — мрачным, грубым голосом проговорил Стайлс, крепче сжимая меня в руках.

Из-за разницы в росте, я намокла быстрее, чем Доктор, который остановился только тогда, когда вода достигла его подбородка. Если он меня сейчас отпустит, я пойду ко дну не от того, что не умею плавать, а от инстинктивного страха, парализующего мои конечности. Упираясь щекой в его мокрую грудь, я сама в жесте защиты вцепилась в Доктора. Он несомненно собирается меня утопить.

Скользкие, дурно пахнущие водоросли и заросли облепили и меня, и Доктора, создавая ещё большее препятствие при передвижении. Но Доктор достаточно уверено бороздил мутную воду, естественно в пруду не было подводного течения, зато всё дно пожирал топкий ил и некая живность. Настоящие лягушки и жабы и другие монстры.

— Я пожалуюсь Биллу, что вы пытались меня утопить! — завизжала я, с ужасом в глазах оценивая обстановку: мой единственный спаситель одновременно был и убийцей, целенаправленно заманившим нас обоих в заросший пруд, из которого невозможно выбраться без посторонней помощи.

Доктор ровно дышал, в отличие от меня; уверена, он слышал и чувствовал, какие кульбиты отплясывало мое сердце, когда моя грудь тесно прижалась к его, не оставляя ни единого пространства между нами.

— Я пожалуюсь Биллу, — произнёс он очень тихо. — Что ты пыталась соблазнить меня.

Я широко распахнула глаза и уставилась на Доктора, который смотрел на меня в упор. Его зелёные глаза сливались с цветом пруда, а зрачки не двигались. Потом мужчина опустил взгляд ниже, я последовала его примеру и ужаснулась. Мои кулаки намертво вцепились в его комбинезон, этот ли жест он рассматривал как соблазнительный. Тотчас же я отцепилась от плотной ткани его одежды и, не успев опомниться, с головой погрузилась в воду.Он специально этого добивался. Как только я отпустила руки, он сделал также.

— Ты же умеешь плавать, лягушонок.

Даже сквозь толщу плотной воды я расслышала его унизительные слова, произнесённые смеющимся, победным голосом. Он был уверен, что я смогу выбраться на берег, но я сама в этом сильно сомневалась.

Всплыв на поверхность, я увидела Доктора, уже стоящего на берегу. Он не удостоил меня ни взглядом, ни попыткой помочь выбраться из грязного болота, которое мы расшевелили ещё больше. А если я здесь тону, захлёбываюсь?

Ему было всё равно. Зачем ему утруждать себя?

Я на самом деле умела плавать; все трудности обычно проистекают из того, что мы начинаем много думать и сдаваться перед наплывом паники, забывая то, что мы можем делать хорошо. Я переволновался и провалил тест. Как часто подобные фразы слышатся в повседневности. Отбрасывая мысли о возможности быть съеденной подводными монстрами, я сделала первый гребок сквозь мерзкие заросли, сроднившиеся с прудом. Баланс маленькой экосистемы был нарушен.

С холодной головой и в буквальном смысле тоже я выбралась на берег, в глаза сразу же бросилось отсутствие обуви, ну конечно, нужно соответствовать школьному погонялу. Скрежета зубами от холода, я принялась отжимать футболку от излишков воды и удалять с ног и рук зелёные лианы. Мысли были заняты только тем, чтобы поскорее уйти отсюда и не попасться на глаза Доктору, черт знает, куда он делся после освежающего купания.

Покончив с внешним видом, я потопала по пологому берегу, взбираясь на одну единственную тропинку, которая, надеюсь, приведёт меня к калитке. Пока мои ноги уморительно скользили по холодному песку, глаза усмотрели обнаженную грудь Доктора, который прильнул к какому-то дереву и следил за моими жалким попытками. Чертыхнувшись, я забралась на гребаную опушку, но вопрос Доктора неожиданным образом заставил меня повременить с уходом по-английски.

— Какую программу ты пишешь? — спросил он, располагая скрещённые руки на татуировке бабочке.

Не удостаивая его зрительным контактом, я отчаянно придумывала некую компьютерную программу, которую я так страстно желаю написать, что даже иду на такие безумные поступки как чистка пруда. Я же не могу сказать ему правду.

Нужно придумать что-то убедительное, правдоподобное. Пауза длилась слишком долго, может, Доктор успел подумать, что я обиделась на него, вот и молчу, но как только в животе раздалось негромкое урчание, я знала ответ.

— Программа должна регулировать рацион питания. Там будет счётчик калорий, — только сейчас я пристально следила за его реакцией, — чтобы учитывать все белки, а в особенности жиры и углеводы, — я подняла голос и развернулся к Доктору всем телом, — от которых в последнее время у меня сводит желудок. Я знаю, что это делаете вы!

Доктор будто ожидал, что рано или поздно я обращусь к нему с этой претензией. Улыбаясь уголками губ, он медленно двигался ко мне, в позе восторженного туриста я смотрела не на его глаза, а на обнаженную грудь, усыпанную каплями воды, и богатую коллекцию татуировок.

— Я достаточно хорошо питаюсь, так что не надо..— Я прекращу это делать тогда, — он встал слишком близко, я потупила взор, отмечая его обнаженные ступни и мелкие татуировки, — Когда увижу изменения не здесь, — лёгкое касание его руки ощутилось на моей талии. Я протяжно издала стон, размыкая губы. Черт! — А здесь, — его палец уткнулся в мою макушку.

Когда я успела расклеиться и стать восприимчивой к его прикосновениям?

На выходе из сада меня ждал Билл. После случившегося я бы предпочла остаться наедине, но разве я могу отказать Биллу в компании.

— Ты это... опять мокрая, — произнёс Билл, осматривая меня с головы до ног.

Я шла вперёд, не обращая внимания на наставника, сражаясь с внутренними ощущениями. Не уберегла меня молитва от грехопадения.— Пришлось ловить лягушек, — соврала я.

— А. Амфибий что ли?

— Земноводных.

Хотя, кто его знает, может, Доктор и правда был ихтиандром?

Билл по-дружески вновь положил руку мне на плечо, на этот раз жест не был столь раздражающим. Мы оба синхронно возвели глаза к небу, когда голубое полотно небосклона рассекла стая чёрных птиц (с земли я не видела, каких именно). Они летели оттуда, откуда сбежала я, — из его сада.

Can we speak in flowers.It will be easier for me to understand.