Ep. 2 ?Ученье - тьма? (2/2)

— Помощь нужна?

Этот голос... Такой знакомый, поднимающий неприятные воспоминания из больной груди. Я не ошиблась. В помещение вошёл зеленоглазый дракон, тот самый доктор или химик, короче, ни в том, ни в другом он не преуспел. А вот в мастерстве троллинга ему не было равных. Подонок! Внутри моего вялого тела зашуршали зародыши гнева, ненависти к этому человеку, меня душила ярость. Явился в самый разгар представления. И этот вопрос, заданный с такой мерзкой хрипотцой в голосе. Помощь нужна? Он спрашивает, нужна ли помощь добить её. Добить!

— Доктор, вы опоздали, — возмутился Гитлер, приветствуя взглядом вошедшего.

— У меня был перерыв. Да и необязательно мне здесь находиться, все равно позже их всех увижу.

Ещё одна встреча с этим наглецом. Минуточку, как он его назвал? Доктор? Увольте меня идти на приём к такому доктору. С нескрываемым презрением я обратила взор на этого шарлатана медицинской науки. Он уже успел занять место в ряду оставшихся наставников. Он был безликим, далёким, нездешним, но точно авторитетным, раз позволил себе опоздание на такое шоу.

Его ничего не выражающие глаза были прикованы к побитой девушке, которую наставник, не потрудившись поднять с пола, за руку выволок за кулисы.

Мои зубы больно сжались, ладони, хоть и слабые, сформировали крепкие кулаки. Что же ты, чертов доктор, бездействуешь. Перед тобой дорóгой стелется кровь, а ты преспокойно стоишь, спрятав руки за спину. А если она умирает, если ей нужна профессиональная помощь? Ублюдок! Я хотела побежать за уходящими и помочь бедняжке, я же будущий медик, я умею оказывать первую помощь, но дверь с грохотом захлопнулась.

Глядя на мазки крови, я сосредоточенно замерла, сконцентрировалась на том, чтобы выдержать окончание этой сцены. Меня начало косить влево, девушка, стоящая рядом, незаметно взяла меня за запястье и крепко сжала. Я будто вновь проснулась, прозрела, осознала, что ситуация патовая и безнадежная. Мы в западне. Мы стали частью системы.

Секундой позже, когда я смогла подавить в себе злобу, я поймала взгляд доктора. Внимательно-рассматривающий, затяжной, наблюдательный, цепкий, но по-прежнему нейтральный. Сжав челюсть, я резко отвернулась. Меня будто раздели и ощупали без помощи рук. Противно. Хочу снять с себя кожу и скормить её доктору. Он отравится, ведь я же женщина.

После прихода химика продолжился процесс встречи с наставниками. Девушек оставалось всё меньше и меньше, пары образовывались и покидали комнату. Что уж они там делали за дверьми? Что уж делал наставник с ученицей? Мне неинтересно!

К концу вечера остались лишь две девушки: я и ещё одна темнокожая мулатка. Она была очень симпатичной и не вызывала у меня чувства отвращения, как, например, та китаянка. Наставников тоже осталось двое. Две не сформированные пары, но я заранее знала, кто будет мною распоряжаться. Билл. Один из оставшихся. Уже в начала беседы он красноречиво положил на меня взгляд, обозначил то, что принадлежит ему. Сотый раз за время, что я здесь стою, меня передернуло от слишком живого воображения.

Мулатка встретилась со своим миловидным напарником-красавчиком. Все они на вид парни мечты для любой девушки, а на деле распускают руки и грубят.

— Эмелин! — наконец Гитлер огласил имя, мое имя, и я это знала. Но почему-то внезапная усталость, накатившая на меня к концу дня, заставила мои ноги оставаться на месте. Да, я женщина, но я могу быть и слабой, и сильной. Мне не нужны разрешения со стороны, указывающие кем мне быть. Я такая, какая есть. Строю в голове план мщения, а на деле не могу посмотреть в глаза главному. Мечтаю стать медиком, а на деле чуть не вывернулась при виде крови. Хочу ненавидеть доктора, а на деле первым смотрю на него. Ожидая поддержки? Глупая.

— Эмелин! — пробасил Билл и сдвинулся с места.

Я знала, что меня ожидает в случае неповиновения, непринятия чужой веры. Я знала, поэтому передвинула ватные, отяжелённые ноги за чёрную черту.

— Я, — буркнула я слишком неуверенно. Говорю же, устала.

Билл, Гитлер и даже Доктор заметно расслабились. Может, в глубине души они не хотели видеть повторение номера, вызвавшего фурор у публики.

— Раз ты последняя, Эмпти, — обратился ко мне мистер Никто, — можешь задать один вопрос.

Я даже не успела подумать, мой голос неконтролируемо вырвался из ноющей груди.

— Где мои вещи?

Гитлер разочарованно причмокнул и переменил позу на стуле. Билл и Доктор без эмоций стояли около главного.

— Я же сказал, школа обеспечит вас всем необходимым. Вам выдадут всё новое.

Новое? А я не хочу новое. Я хочу своё родное. Хочу домой. Хочу проведать бабушку, вдруг они успели ей навредить. Хочу упасть в кровавую лужу и утонуть в ней, полностью исчезая. Не хочу здесь быть.

Я обозлилась на них, вознегодовала, уверенно задрав подбородок, прошипела, еле ворочая языком. Меня скоро вырубят. Не один из них, так я сама.

— Лжецы! Жулики! Черти! — выпалила я на одном дыхании.

Глаза Билла и без того округлено-выпуклые выпучились, он напрягся всем телом и посмотрел на Гитлера. Ждёт указаний к действию.

— Ну что же ты так, — мягко отозвался Гитлер. — Такими темпами ты не скоро увидишь родной дом.

Меня обуревали самые негативные эмоции. Опять. Я начала нервически смеяться, смех был моей защитной реакцией, смехом я могла скрыть всё, что открывать не хотела.

— Кто сказал, что я хочу поехать домой! Мне будет легче уничтожить вас изнутри, чем разрушать извне. Или вы можете научить меня наводить ракеты? — закончила я слащаво-идиотским голосом, строя из себя дурочку.

— Билл! — раздалась команда Гитлера. Билл размял кулаки и протрещал шеей. Ненавижу этот звук.

— А что сразу Билл-то? — фальшиво заволновалась я, отступая назад.

— Билл! — во всю глотку заорал начальник и ударил кулаком по столу.

Я подпрыгнула, разминая ноги, и замахнувшись чем-то невидимым, находящимся в моей руке, прокричала Биллу:

— Билл, лови!

Он не повелся на мой идиотский подкол и побежал догонять меня. А я уже была у двери. Судьба рано или поздно меня настигнет и покарает. Рано. Да, рано я возомнила, что смогу отбиться или хотя бы убежать от Билла. Уже за дверью он локтем притянул меня за шею, удушая своими чертовыми мускулами. И почему только девчонкам нравятся качки? Затем он резко меня развернул, передвинул лапищу на челюсть и больно сжал. Хитро улыбаясь, он загнал меня в угол и намеренно оглушил, охладил, ударяя головой о стену.

Рефлекторно потянулась онемевшей рукой к его руке на моем лице. От моих царапаний он только рассмеялся.

— Много у меня будет с тобой проблем, моя босоногая Эмпти.

Из-за искр в глазах и белого шума в ушах я едва могла слышать и видеть своего наставника. Он крепко сжимал мой подбородок и пытался рассмотреть что-то в моих глазах. Тонú! Тонú в синем океане моих глаз. Он был ужасен, ужаснее, чем я могла предположить.

— Вы же научите меня отбивать удары и блокировать атаки? — сдавленно выдавила я, смотря в его зелёные гиблые болота.

— Конечно, научу, — тихо ответил он.

И тут раздался грохот двери, и из тени коридора выплыла тень. Это был Доктор. Он равнодушно прошёл мимо нас, также равнодушно посмотрел на моё жалкое положение, также равнодушно сделал вид, что ничего необычного не происходит.

— А ставить на место зазнавшихся неудачников научите? — спросила я у Билла, не сводя глаз с Доктора.

Билл понял, о каком неудачнике я веду речь. Здоровяк слегка ослабил хватку и посмотрел на Доктора, который вяло мотнул головой и прищурил один глаз. Что за тайный код, ублюдки? Билл согласно кивнул и со всего размаху прямо на глазах у Доктора, который разрешил ему, врезал мне кулаком по лицу.

Я же говорила, меня вырубят. Сползая по каменной стене, я видела звёзды.You want me to fall. I want you to fall.