Глава тридцатая. Детройт (1/1)

Дима долго собирал вещи, чтобы приехать вовремя: старые толстовки и майки, несколько пар шорт и штанов, бельё и дождевик – скудный набор того, кто хочет сбежать от прошлого, но достаточный для того, кто уверен в своём попутчике. Если бы мог, он бы упаковал в сумки едва ли не половину всего дома, вот только в пикап бы всё это не влезло, а самое ценное – его байки – занимали слишком много места в кузове.

В хозяйственном он обзавёлся палаткой, фонарями и газовой горелкой, а старый продавец вдобавок накидал кучу сухих завтраков, складные стулья и тент – Фадеев бы ни за что не догадался, что столько всего потребуется в дороге. По крайней мере, это вселяло в надежду, что план сработает.Он выключил свет в доме, закрыл ставни и гараж, а ключ кинул в бардачок машины, благополучно позабыв о нём через пару минут. Вообще-то прошлое, оказывается, достаточно легко стиралось из памяти, стоило просто сделать несколько нужных шагов. Стоило только захотеть и сбросить этот самый балласт – прошлое.

В любом случае, Дима ничуть не жалел. На потемневших от времени воротах висела табличка ?Окружная тюрьма штата Мичиган?, и буквы эти блестели на солнце ярче начищенных пятаков. Это было, пожалуй, даже забавно, но Дима не смеялся – просто стоял, оперевшись спиной о старенький пикап и изредка проглядывал на ворота. Они по-прежнему были заперты, а на смотровых вышках всё ещё лениво вышагивали охранники.

Осень в этот год выдалась аномально жаркой – примерно такой же, как и три года назад, когда Макс так и не соизволил вернуться домой, а ?Большой куш? на телевизоре остался висеть заставкой. Видимо, из них двоих обещания по-настоящему выполнял только сам Дима – фильм он так и не стал смотреть без Голышева.

На самом деле тогда его мало беспокоили Турецкий, Тони и бриллианты у цыган. Он просто позвонил Боссу утром, но так и не дозвонился, ещё через день начал искать Стаса, съездил к ним домой, но так никого и не обнаружил: дверь была заперта, а соседи ничего не знали. Диана тоже не брала трубку, и на какой-то период времени Дима подумал, что попал в идиотский трип или розыгрыш – из тех, когда в конце передачи друзья вылазят из горшков и кричат ?Мы тебя подловили!?. Но из горшков никто не спешил выбираться, а ещё через несколько дней Фадееву позвонил сам Макс и сообщил, что его приняли, и адвокат, какой бы она ни была душкой, вряд ли его вытащит. Вот такая милая история: Лавров и Стас с сестрой попадали под действие программы защиты свидетелей, а Макс напоследок предложил по-быстрому заняться сексом по телефону, пока коп не отобрал у него мобильный.

Дима почему-то отказался.Ко Дню Благодарения почти все газеты Детройта пестрели заголовками о том, как два отважных копа прикрыли группировку русских мафиози, за что Усачев и был вознаграждён – сменил на посту ушедшего внезапно на пенсию Мэддисона. И Фадеев правда старался не смеяться, глядя в таблоидах на фотографии лопоухого Макса в оранжевой робе, заигрывающего с судьёй и журналистами. На крёстного отца он походил меньше всего, а на отъявленного негодяя – ещё меньше, и это мешало как-то сопоставлять его с грозой округа и преступником едва ли не мирового масштаба (Россия за вывоз нелегального оружия на территорию США брать на себя ответственность не собиралась). Зато о Джарахове и писали, и говорили куда как меньше: быть может, дело было в обаянии Голышева или в том, что тот вёл себя слишком напористо? Фадеев не знал.

Он долго уговаривал себя вообще не следить за ходом судебного процесса. Обещал, что не будет брать трубку и продолжит заниматься гаражом, пусть долбаный Босс свинтил в неведомые дали, и вывеска над мастерской больше не была актуальной. Дима старательно делал вид, что ничего не произошло, вот только на Рождество назначили последнее слушание, и как-то сам собой он сел в машину и поехал к зданию суда.

Репортёров там было слишком много: и Фадеев правда не знал, чего они ждут, ведь дело было ясным как божий день – грёбаный Богомол заигрался в плохого парня, а Джарахов подставил его. Но это, очевидно, было ясно только ему самому. Остальные же спорили едва ли не до потери сознания.

С задней скамьи он смог разглядеть тех копов, что поймали Макса и подстрелили Джарахова и Англичанина – смерть последнего списали на самозащиту – а ещё расстроенного рыжего парня, избегавшего взгляда Джарахова на скамье подсудимых. Дима ждал, что всё снова затянется, что за дачей показаний последует разбирательство, но присяжные просто вынесли вердикт: пятёрка Богомолу и двадцатка – Джарахову. И Фадеев даже удивился, что их обоих не посадили на электрический стул.И Макс был бы не Максом, если бы не поставил жирную точку в этом деле, крикнув, когда его выводили, на весь зал Фадееву: ?Ты дождёшься меня, принцесса?? – Дима на это показал ему средний палец.Первые полгода он старательно делал вид, что не имеет к Максу никакого отношения: съездил к Большому каньону, к озёрам на севере Мичигана, даже попробовал сходить на свидание, но это всё было не то – Дима словил себя на мысли, что скучает. Вот же чушь: скучать по парню, которого знал едва ли месяц, провёл с ним не больше двух недель и при этом частенько ненавидел его до дрожи в пальцах. Оказалось, что не ненавидел.Летом он впервые приехал к Голышеву, чтобы навестить его. Никаких передачек или сопливых подарочков – в серую комнату с перегородками ввели Макса, и до Фадеева дошло, что глупо бегать от судьбы. Осознание, что никого больше он видеть с собой не то чтобы даже не хочет, а не может, заставило его расслабиться и плыть по течению. И больше не было внутренних терзаний и сомнений. Больше не нужно было ни от кого бегать.Последующие чуть больше двух лет они вроде как и не были вместе, но при этом встречались раз в пару месяцев во всё той же чёртовой серой комнате с перегородками и охраной, а долбаный Макс шипел в трубку своё ?принцесса?, и Дима отводил глаза, улыбаясь: он-то хотел слышать это ближе, гораздо ближе. Под кожей.

И сейчас, стоя у стен окружной тюрьмы штата Мичиган, он думал о том, как всё изменится, и изменится ли вовсе, ведь ещё ни разу за это время Фадееву не пришла в голову мысль жить дальше без Голышева.

Пикап за его спиной нагревался под солнцем, и Дима царапал облупившуюся краску с бока машины – вот тебе и доказательство пословицы ?сапожник без сапог?. Зато два байка в кузове отливали обновлёнными боками, словно только-только сошли с конвейера Харлея. И Дима почти не обижался на то, что Стас так и не успел сделать ему аэрографию. Почти, потому что голую красотку ему всё же пришлось убрать.Железная дверь в воротах открылась, и на пороге появилась знакомая коренастая фигура. Солнце палило, и Макс щурился, подтягивая на плечо рюкзак, пока не оглянулся и не увидел пикап. Хотя его, конечно, интересовала вовсе не машина, а тот, кто грел у неё задницу.

– Приехал всё-таки? – он не торопясь подошёл ближе, держа над глазами ладонь на манер козырька, и остановился в паре дюймов, словно не решался сделать последний шаг.– Подумал, что ты не захочешь трястись на автобусе, – пожал плечами Дима.Несколько мгновений они стояли друг напротив друга, глядя в глаза и не говоря ни слова. Как будто вовсе и не было этих лет разлуки, все темы давно избиты, а расстались они лишь вчера.

– Захватил байки? – спросил Макс, хлопая по карманам куртки.– Решил, что не хочу возвращаться в Детройт, – Фадеев уловил настроение Голышева и вытянул свежую пачку сигарет из кармана. – Забрал все вещи и уехал.– Насовсем? – Макс щелчком вытащил сигарету и прикурил, прищурившись поглядывая на Диму.Фадеев кивнул.– Поехали?Вот такое простое решение – одно слово, способное изменить их жизнь, перечеркнуть прошлое и начать всё с нового листа. Разве это было бы так уж плохо?– Конечно, – согласился Макс, и Фадеев отвернулся, чтобы открыть дверцу машины.– Постой, – вдруг проговорил Голышев, аккуратно перехватывая запястье Димы – тот медленно развернулся и стянул с глаз солнечные очки. – Я просто хочу сказать тебе ?привет?.Дима ухмыльнулся криво, замер на секунду, а потом притянул Макса в свои объятия – жадно и облегчённо. Ставя точку и переворачивая страницы.И Макс поцеловал его, смеясь и морщась от того, что запястье, за которое держал его Дима, так и не успело зажить, когда в него выстрелил Лавров, спасая Стаса. Морщась, что потеряли они три года, и улыбаясь, что теперь смогут их наверстать.– Привет, – проговорил Макс, оторвавшись на мгновение от губ Димы. – Я скучал, принцесса.– Привет, – рассмеялся тот. – А я вот по этому не очень. Завязывай меня так называть, мне не нравится.– Нравится, – мотнул головой Голышев, забрасывая в кузов свой рюкзак. – Ты только ради этого приехал.Фадеев на это ничего не стал отвечать: просто сел за руль, завёл пикап и довольно улыбнулся, глядя, как рядом усаживается Макс. Тот курил в открытое окно, застёгивая ремень безопасности и по-свойски выискивая солнцезащитные очки в бардачке. Старая его майка – та, в которой его и задержали – всё ещё была заляпана кровью, а на руке его белел шрам от пули. Вот и все свидетельства истории, случившейся с ними в Детройте больше трёх лет назад, и ничего больше.– Поехали к Великим озёрам? – предложил Голышев.И Фадеев, конечно, согласился.

Взревел пикап, разбрасывая из-под колес клубы пыли, взвизгнули тормоза, а из магнитолы донеслись звуки кантри. Перед ними расстилалась бесконечная дорога и солнечная даль, и они ехали вперёд, оставляя за собой следы от шин на асфальте.*** На этом заканчивается история парня из Детройта, сколотившего банду, потерявшего всё, но нашедшего свою любовь. Заканчивается история девушки, искавшей счастье и создавшей его собственными руками. История малолетнего художника и его сестры. Мужчины, посвятившего себя автомобилям. История полицейских и их расследований – всё то, что составляет обыкновенную жизнь в огромном городе на берегу реки Детройт. Песчинка в копилке времени, незаметная рябь на воде, что в итоге изменила судьбы всех этих людей навсегда. Быть может, этот город просто смог перемолоть их и выплюнуть, а может, наоборот, наставил на правильный путь, – кто знает?

Однако теперь, заглянув на страницы их дневников, запросто можно найти сидящую на берегу океана женщину, попивающую вино и точно знающую, что завтра, как и сегодня, как и вчера, она будет счастлива, и молодой полицейский, что так неожиданно стал шефом участка, с нежностью будет получать открытки от неё на праздники и написанные под настроение. Быть может, однажды они увидятся и снова попробуют быть вместе – для этого у них впереди вся жизнь.

Промелькнёт ночь, погаснут фонари, и начинающий художник, разрисовывающий автомастерскую своего парня в пригороде Майами, теперь будет уверен, что его сестра никогда не пойдёт его путём, не станет толкать крэк или уходить от преследования полиции, а его парень никогда больше не свяжется с малолетними авантюристами, угоняющими тачки – ну потому что у него уже есть один такой. И он будет чинить машины и верить, что знает, ради кого он это делает, ведь совсем неважно, что скрываются они под чужими именами в чужом для них городе.И два других парня, которые едут сейчас к хрустальным озёрам Мичигана, навсегда запомнят об этом лете, о ленте дороги, рябящей перед глазами. Быть может, они будут гонять по серпантинам Колорадо на байках или останутся жить в придорожном отеле Юты на пару месяцев, чтобы любоваться жёлтыми песками пустыни. Быть может, они рванут в Огайо или в Техас, доедут до берега одного океана, а потом развернутся и выберут новый путь – поверьте, им всё равно, куда ехать, куда важнее с кем. Мы с головой окунулись в одну из историй, историй города, где как и сто лет назад по старому железнодорожному пути всё так же гонят составы – длинные, груженные машинами вагоны – детище старого Детройта. Где шумят поезда, шумит город, мерцая тысячами огней, куда более ярких, чем фары проезжающих мимо машин.Под серыми стенами старых улиц, выстроенных ещё до Великой Депрессии, ещё долго будут тесниться неприметные магазинчики – неуклюжие, неряшливые, с первого же дня собственного существования обречённые на банкротство. И затесавшаяся на углу 696 шоссе мастерская со слепо глядящими на железную дорогу воротами вряд ли откроет свои ворота для новых машин, и будьте уверены, что место это едва ли долго будет пустовать. Но будут идти года, жаркое лето сменится холодной зимой, по пустынным улицам снова полетят скомканные газетные листы с меняющимися лишь датами, и мастерская, как и покосившиеся магазины поодаль, будет стоять на своём месте.

И только одно остаётся неизменным: никогда не стоит забывать, хоуми, даже если ты и раскрутишься в Детройте, твоя задница всё равно в большой опасности..._____________________Что ж, история действительно подошла к концу, и я надеюсь, что вам она понравилась. Каждый из героев для меня ценен и любим, и мне искренне жаль расставаться с ними, потому что прошёл почти год с выпуска первой главы.

Главные слова благодарности моей Ночной Мяте (Bloody Rabbit.), очаровательной бете, что проделала невероятный труд, исправляя мои ошибки и помогая с сюжетом. Спасибо тебе, милая, за бессонные ночи и терпение, за то, что вдохновляла и поддерживала. Впереди у нас, так же как и у наших героев, много приключений и рассказов, чему я искренне рада.Спасибо большое моим Нане и Оле, которые помогали и подбадривали – вы всегда так добры ко мне.Дорогие читатели, спасибо и вам! А в частности: Friday13, Golchan, mrmrmr_, Ehromai, Marselina Gonson, Deadphilla, .точечка., Darinush, balenciaga31415, кайли, _cut your hair_, Шутэкан, Cagan_is_love, Нервное_Яблоко, Таина Линэй, просто круг., -рождённый мстить-, Катюха, Слиппа, Whitney Lanza, Purple_melon, _Динозавр_, Создатель тупых шуток 2000, Летящий Сутенёр, cucurochka, mindlessScience, Gutes kind, _Рики Тян_, _WaFFle_, Синий_Автобус_Мария, Ноунейм, _ya_Peld_, Zatcepska, tvoe heart, Злой кошатин, vika rybko, Кек, alrversto, смех пимпа, агуша, Keetrinn, rotten.angel, Люцы, Мразина, Веник, Elina_kyklova, джетро., TT_Yoshi, Берг, Дратути.Я Мразь, Греш[НИК], Твоя сука, ПИСЧ, Берг Д., PolyKa, Qulian, Raceline, Izumi_san, GrinElizabet, босич, поп, Wolom, Сакура, Белый Ворон, AnkoMika, ору, Коралин Рэд, т-т, Cabron, Оля Бобкова, Namamekashi, Qulian, Олень Пимпа, Viko4ka Holod, @-@1002, Лампоплюх, Хуйня, Синатра, Дилайк, Dybenko, Stilio lilium, pizdecpidor, Лина, Kartavaya, ., а так же тем, кто не писал отзывы, но читал работу (надеюсь, никого не забыла). Вы оказывали неоценимую поддержку и помощь, пинали меня и сопереживали героям. Спаси.бо!Традиционно анонсирую новую работу: через пару недель ожидайте выхода пилотной главы "Полиция Майами".