Глава двадцать вторая. Усачев (1/2)

Тело почти лысого парня с короткой чёлкой лежало у самого пирса. Контейнеры здесь стояли друг на друге, так что затеряться в лабиринте из поеденных ржавчиной монстров было легче лёгкого. Но, конечно, не Усачеву.Он проследовал за машины с мигалками и оцепление: несколько парней из их участка допрашивали свидетелей – пару грузчиков-мексиканцев в форменных грязно-жёлтых комбинезонах. Поодаль, почти у места преступления стояла машина экспертизы, и за ней не было видно, что же произошло на самом деле.

– Усачев! – окликнул его Кшиштовский, отбрасывая в сторону бычок. – Ты что тут делаешь?Майкл отпустил седого мужчину в фирменной телогрейке, дружелюбно постучав по его плечу, а потом поёжился от ветра с реки, спрятал в карманах офицерской шинели руки и прищурился. Воротник его был поднят, но это мало спасало от ледяных порывов.– В смысле, что я тут делаю? – удивленно переспросил Руслан, пожимая его руку. – Это же мой участок и явно мое дело.Они прошли ближе за ленты оцепления, туда, где Поперечный и Джарахов снимали улики, а несколько парней из участка опечатывали склад. Пара чемоданчиков с инструментами стояли поодаль, а у темно-красного контейнера валялась сумка. Собственно, та уже была отмечена стикером с номером улики, и Усачев возмущенно мотнул головой, указывая на неё.

– Почему вы начали работу до того, как я приехал? – он обернулся на Майкла, но тот виновато поджал губы.– Рус, тебя сняли с дела.Куртка трупа чуть развевалась на ветру, но только не в тех местах, где была пропитана кровью из раны навылет. Темное пятно дыры угнездилось чуть ниже лопатки, и Усачев отстранённо подумал, что это было прямое попадание в сердце с близкого расстояния. Не слишком благородно: наверняка парня пригласили для переговоров, а потом убили, чтобы избавиться от свидетеля.От свидетеля они избавились, а вот от трупа – нет.

– Мэдисон дал указание передать все полномочия мне, – Кшиштовский нахохлился ещё сильнее, и его угловатая фигура стала напоминать тень вороны или стервятника. Конечно, это были предрассудки, вот только разделаться с ощущением предательства Усачев не мог.– По какой причине? – выдохнул он раздражённо. – У меня уже есть сдвиги…– Я не знаю, Усачев, – почти по слогам ответил Майкл, приближаясь вплотную и подрагивая.Дурацкий октябрь со своими холодами…

– Утром вызвал меня и передал дело, – начал объяснять Кшиштовский. – Всю остальную команду не отстранили, только тебя.– Почему? – выдохнул Усачев, потирая глаза.

Всю ночь они с Дианой смотрели дурацкие мелодрамы – вернее, смотрела она, а он смотрел на неё и любовался её улыбкой. Наверное, он превратился в рохлю, вот только сложно держать себя в руках, когда рядом женщина твоей мечты.

– Рус, – раздражённо произнёс Майкл. – Не знаю.И тогда Усачев поднял на него глаза: Майк знал. Он знал, но не мог говорить, потому что они были на месте преступления. А потом Кшиштовский кивнул, чуть дёрнув головой в сторону команды, и сделал знак глазами Усачеву помолчать. Это было действительно странно – неужели Кшиштовский боялся?Понять что-либо по его глазам было невозможно, и Руслан отвернулся. Это ведь так неправильно. Они полицейские, а не шавки. Так не должно быть.– Я надеюсь, ты помнишь, что здесь всё куда запутаннее, чем мы думали изначально, – подбирая слова и хватаясь за рукав его куртки, негромко произнёс Руслан. – Просто не смей… прогибаться. Даже не думай.Но ответа не последовало: несколько мгновений Кшиштовский молчал, а потом просто хлопнул его по плечу, натянуто улыбнувшись.

Труп всё ещё лежал на земле – застывший и бледный. Он мало напоминал человека, скорее неумело сконструированного манекена с по-идиотски вывернутыми руками и головой. На его чёрной куртке было написано ?Deus ex machina?, и Усачев, морщась, подумал, что это даже смешно – случайности не случайны?Считая, что разговор окончен, Майкл отошёл обратно к Эльдару, подгружавшему труп в пакет. Пафосная куртка с не менее пафосной надписью скрылась под шелестящим целлофаном, по которому тут же забарабанили крупные капли дождя. Вот такая концовка истории чужой жизни – неуместная и полнившаяся новыми вопросами, чем дававшая ответы на старые.Усачев подождал, пока тело погрузят в кабину криминалистов, а потом, стараясь делать всё как можно более незаметно, скрылся за углом опасно накренившегося контейнера к офису таможни. Майкл очень плохо его знал, если думал, что Руслан просто уедет в участок, плюнув на происходящее.Руслан быстро нашёл то, что было нужно: тот парень, которого допрашивал Кшиштовский, скрылся в этом направлении, а указатели – проржавевшие от влажности и старости – всё ещё можно было расшифровать.

Офис был открыт. На самом деле небольшое одноэтажное здание, построенное на самом краю пирса, где заполнялись декларации, а ночью грелся сторож, сложно было назвать полноценным офисом. Но этот порт был не самым популярным, а перевозки осуществлялись только несколькими десятками клиентов. Однако, несмотря на запущенность, внутри было довольно уютно: пластиковая стойка с весёленькой рекламой судоходной компании, стойка с папками – очевидно, квартальные отчёты – и старенький компьютер.

Человек, которого искал Руслан, был пьян. Нет, даже не так: он был испуган и взвинчен, а сам с истеричным выражением лица вливал в себя остатки ?Олд Кентукки? – судя по всему, старик не брезговал двухдолларовым виски из забегаловки у шоссе. Так или иначе, он пил, но стоило войти Руслану, как тут же поднялся, стараясь поправить куртку с логотипом порта: рыба на его плече, полустёртая со временем, при неловких движениях била хвостом, так что Усачева даже замутило.

– Офицер? – удивлённо выдохнул мужчина, стирая с бороды капли виски. – Ещё какие-то вопросы от полиции?Руслан расслабляюще улыбнулся и кивнул.