Глава первая. Детройт (2/2)

Сонно потиравший глаза Игорь снова натянул на руки перчатки, склонившись над капризным движком – трубы, явно чуть большие по диаметру, никак не хотели вставать в пазы, сколько бы он над ними ни бился. И в тот момент, когда он уже решился на крайние меры, подхватывая сверло с верхней полки над столярной мастерской, по гравийке зашуршали колёса.На этот раз он крепко приложился головой об угол крышки, от души ругнувшись и удивляясь позднему гостю.Новенький Бентли с погасшими фарами, сладкий, как гребаный бабушкин пирог с вишнёвой начинкой, мягко припарковался вне жёлтого круга света от фонаря. Дверь бесшумно распахнулась, и на дорогу вышел тощий парень в бейсболке. Широкая майка висела мешком, не способная скрыть худобу – тонкие, как палки, ноги утопали в баскетбольных кроссовках, рискуя остротой коленей порвать потёртые треники.

– Что как? – вместо приветствия произнёс парень, закрывая дверь машины, тут же отрезая доносящийся из неё трэк MGK.

– Ничего, вроде, – хмыкнул в ответ Лавров, прислонившись к косяку и вытирая изгвазданные в машинном масле пальцы.

– Это хорошо, – парень щёлкнул зажигалкой, нервно дёргая плечом и оборачиваясь, но тишина пустынной улицы прерывалась лишь его тяжёлым дыханием и скрипом качающейся вывески. – Работаешь?

Босс пожал плечами.

– А что надо?

Парень затянулся, из-под кепки рассматривая лицо Игоря, вздрогнул, когда за спиной – далеко-далеко – послышались новые визги полицейских сирен, а потом закусил губу.

И Лаврову была знакома эта ситуация до смешного: молоденький, не старше двадцати, паренёк из какого-нибудь гетто на северо-западе Детройта, без отца, зато с больной матерью или бабкой – расклад стар как мир. И воровство тачек кажется явно не худшим вариантом в данном случае. Куда серьёзнее было бы распространение мета в школах.

А может, он и этим приторговывает.

– Так что? – повторил Игорь, оттягивая ворот старой майки.– Перебить номера, перекрасить и снять маячки.Лавров тут же решительно качнул головой.– Так они ещё работают? – от злости и негодования он, казалось, готов был лопнуть: это ж надо быть таким ушлёпком, чтобы увести машину с маячками. Удивительно, что около его гаража ещё не стоит сотня копов с автоматами. – Проваливай.– Что?..– Я сказал, вали, пока не стянул мне сюда всю полицию Мичигана, долбоёб, – Игорь потянулся к краю железных жалюзи над головой, чтобы закрыть вход в мастерскую, но дёрганый парень сделал шаг вперёд и положил свою тонкую ладонь на его руку. В жёлтом свете фонаря та казалась восковой и слишком тонкой, девчачьей, увитой хитросплетениями тату. И Босс сам не понимал, как эта изящная ладонь может принадлежать парню.– Сигнал перекрыт, я поставил блокираторы, – удивительно спокойно уверил его парень. – Проблем с полицией не будет.– У тебя уже проблемы с полицией, – вновь качнул головой Босс.И в это мгновение произошло что-то поистине странное: мальчишка улыбнулся. На его щеках заиграли детские ямочки, а вокруг больщущих, как у грёбаного оленёнка Бэмби, глаз появились морщинки.– Ну, помоги, братишка, – протянул он негромко и убрал ладонь с его руки. – Я в долгу не останусь.Игорь чертыхнулся, в который раз проклиная себя за уступчивость и невменяемый авантюризм, граничащий с безумием, и нехотя кивнул.– Что ты планируешь делать с этой тачкой потом? – спросил он, отворачиваясь от пацана и доставая из пачки Chesterfield помятую сигарету.– Продавать, – парень снова зашёл в тень, скрывая тонкое лицо с острыми скулами под кепкой. – Не водить же.А Лавров снова пожал плечами, не зная, что тут можно добавить. На самом деле, если найти покупателя и чисто сработать, можно наварить неплохие деньги, причём как с куста. Вот только риски… В противном случае можно легко попасть в тюрьму. И надолго, если не повезёт. Шансы велики, и рисковать собственной задницей ради призрачных перспектив станет только полный идиот.– Нет, пацан, я пас, – качнул он головой, глубоко затягиваясь и щурясь от попавшего в глаза дыма. – Это ёбаная русская рулетка.Парень понятливо кивнул, пряча руки в карманах штанов, а потом бросил в сторону: “Сцыкло”. И все бы ничего, если бы это не было сказано по-русски: совершенно без акцента и с присущей только русскому человеку душевностью. Короче говоря, достаточно унизительно.– А ты мудак, – по-детски обидевшись, тоже на совершенно чистом русском ответил Босс и отбросил в сторону окурок.– Прикалываешься? – от удивления тонкие губы парня приобрели форму правильной буквы “о”.И Игорь только и смог что рассмеяться хриплым, лающим смехом.– Хоуми, – широко улыбаясь, проговорил парень, протягивая руку. – По-моему, это ёбаная судьба. Ты так не думаешь?

Несколько мгновений Лавров смотрел на протянутую ему ладонь, на выступающие на ней венки – те казались ярко-голубыми в тусклом свете – и молчал. А что вообще он мог сказать непонятно откуда взявшемуся парню на угнанной Бентли, требующему помощи?– Это, блять, не травку толкать в ночном клубе, парень, – наконец угрюмо произнёс Босс, потирая подбородок.– Зато навар не сраный полтинник, а несколько косарей, – возразил тот, раскуривая очередную сигарету. – Один раз, как говорится, не...И он рассмеялся своей шутке, глядя, как Лавров недовольно качает головой. А тот и не мог понять, куда делись его нервозность и страх – канули в лету; вместе с молодостью Босса, не иначе.– Навар с продажи делим пополам…– Двадцать на восемьдесят, – перебил его парень.– Шестьдесят на сорок, – твёрдо поправил его Игорь, глядя из-под нахмуренных бровей на ершистого мальчишку.– Хорошо, пополам, – поспешил исправиться тот, поджимая губы и сплёвывая на землю в сторону.– Семьдесят на тридцать, – невозмутимо продолжил Лавров. Грязное полотенце в его руке качалось под ночным бризом, своим цветом напоминая мерзкие тофу, и он отстранённо подумал, что проголодался. – Я помогаю тебе один раз, не более, а потом мы разбегаемся.– С такими расценками немудрено, – хмыкнул парень, отбрасывая бычок за угол, к горке прохудившихся шин. – Замётано.Босс протянул ему ладонь – по-прежнему в масле и в солярке – и замер, выжидая, когда тот протянет свою.– Меня зовут Стас, – проговорил парень негромко, а потом добавил: – Но здесь все называют меня Пимпом.– Босс, – он сжал хрупкую ладонь нового приятеля под удивлённым взглядом больших глаз. – Просто Босс.