Глава 5. (1/2)
На следующий день у Занзаса внезапно обнаруживается столько дел, что он забывает обо всем. Занятый подготовкой к переезду, он отдает распоряжения и даже не вспоминает, что надо бы сообщить Варии о своем уходе. Однако слухи распространяются быстро. К полудню все уже в курсе происходящего. Занзас подозревает, что это Кикё растрепал, но у него нет времени разбираться. Впрочем, повода для разборок тоже особо нет. Офицерам, по большому счету, плевать на весть о его повышении. Один только Леви пребывает в шоке от случившегося. Остальные не проявляют никаких эмоций. Их больше заботит, что вместе с боссом уйдет Сквало. Занзас внезапно узнает, что его заместитель был лучшим боевым командиром за всю историю Варии, и без него отряд развалится. Призывы прекратить панику, пинки и угрозы помогают ненадолго; в конце концов, Занзас посылает самого Сквало разговаривать с офицерами и забывает об этом.Он вообще много о чем забывает в эти дни. Забывает известить Вонголу о своем назначении - впрочем, в этом нет особой нужды, потому что, если верить докладу Сквало, все Хранители ведут себя так, словно уже знают. Забывает заказать билеты до Токио, и этим занимается почему-то Фран. Забывает, куда положил пиджак; его ищут втроем, а в результате Занзас встает с кресла, обнаруживает, что все это время сидел на пиджаке, и сообщает:- Хватит суетиться, кретины. Я сам его нашел.Бестолковая мельтешня прекращается только к вечеру, и тут Занзас понимает, что забыл еще одну вещь. Он так и не выбрал, кто займет место главы Варии.Он думает об этом минут десять, лениво потягивая воду со льдом из высокого бокала. Вообще-то емкость предназначена для шампанского, но Занзас никогда не стремился соблюсти все тонкости этикета.
По-прежнему очень жарко. Слышно, как трещат цикады за окном. Внутри дома тихо, только за стенкой хлопотливо бормочет радио, пытаясь реанимировать мертвое пространство. Получается не слишком хорошо. Занзас ставит стакан на стол и поднимается с места. Он не любит подолгу сомневаться, мучительно искать правильный вариант, выбирать из нескольких возможностей самую заманчивую. Слова «рефлексия» и «саморефлексия», которые Фран периодически умудряется вставить в свои доклады, неимоверно его раздражают: во-первых, потому, что он весьма смутно догадывается об их значении, а во-вторых, потому, что эти догадки ему не по душе.Выходя из комнаты, он размышляет, что заказать на ужин: говядину или свинину.***На этот раз Занзас знает, где искать Кикё.В оранжерее еще более душно, чем в доме. Воздух, сладкий от запаха цветов, кажется густым, как масло, и приторным. Такой можно мазать на хлеб вместо десерта, но дышать им нельзя. Едва оказавшись внутри, Занзас начинает мечтать о том, чтобы выбраться отсюда.
Кикё, похоже, страдает от жары куда меньше, чем вчера. Когда Занзас находит его, он стоит, разглядывая какое-то растение в горшке. Сложно сказать, что это. Занзас, не мудрствуя, делит все цветы на розы, лилии и остальные, а потому сейчас он в замешательстве. У неизвестного кустика мелкие зеленые листочки и фиолетовые бутоны. От них исходит тяжелый насыщенный аромат. Впрочем, Кикё вроде бы нравится. Он принюхивается с явным удовольствием, прикрыв глаза.
Странное дело: в этот раз он не вздрагивает, услышав шаги за спиной. Он по-прежнему бледен и выглядит не слишком здоровым, но в выражении его лица Занзасу чудится что-то новое, какая-то спокойная уверенность, которой раньше не было. Завидев гостя, Кикё отрывается от созерцания куста в горшке и чуть наклоняет голову. Очевидно, это должно означать приветствие.- Кактус зацвел, - говорит он, демонстрируя Занзасу зеленого уродца.- Словами не передать, как я счастлив.Кикё улыбается.- Если что, это был сарказм, - на всякий случай добавляет Занзас.- Да, я понял.Разговор явно не клеится. Занзас пинает ближайший камень. Мысли ворочаются с трудом, и кажется, что в голове вязкая патока. Занзас пытается сосредоточиться и неожиданно вспоминает, о чем, помимо прочего, он хотел поговорить с Кикё.- Зачем ты прикончил мелкого? – спрашивает он, покачиваясь на каблуках.- Он убил босса.Оказывается, Кикё все-таки выговаривает это слово. В его устах оно звучит обыденно и привычно. Ну да, он наверняка не раз обращался так к Бьякурану. Занзас хочет сказать, что теперь он – босс Кикё, и пора бы тому избавляться от старых привычек, но почему-то молчит.Какая разница, как его называют. Все равно он здесь главный.
- Значит, решил отомстить, - говорит Занзас.- Мне представился случай. Было бы глупо его упускать.- А если бы там не было дыры в крыше? Если бы Гокудера вообще не затеял весь этот цирк с битвой? Что тогда?Кикё пожимает плечами и чуть отстраняется.- Я умею ждать.- А я умею не ждать.Занзас толкает его к стене. Белая штукатурка сыплется на плечи, пачкает форму. Прижать спиной к шершавой поверхности, зафиксировать запястья, чтобы не вырвался – Занзас действует практически на автомате. Он сам не понимает, что хочет сделать. От Кикё пахнет травами и ментолом, но аромат не освежающий, а дурманящий, как у снотворного. Может, он и впрямь принимает что-то, чтобы уснуть, Занзас никогда не интересовался.В этот раз Кикё не вырывается, лишь смотрит оценивающе, прикрыв глаза. Кажется, ничего другого он и не ожидал. Элемент внезапности утерян, у противника было время подготовиться и взять себя в руки. Выглядит он так, словно уже что-то задумал.Опять интриги. Проклятье. Почему все должно быть так сложно?Занзас замахивается и бьет кулаком по смазливой физиономии. Кикё ударяется затылком о стену. Ненавистное выражение самодовольства слетает, сменяясь крайним удивлением. Это смотрится так забавно, что Занзас отпускает его и хохочет. Кикё отступает вбок, рефлекторно поднимает руку, чтобы вытереть кровь с губы, но вдруг замирает. Похоже, он приходит в себя. Во всяком случае, его хватает на то, чтобы вздернуть подбородок и распрямить плечи.- Правильно, - хвалит Занзас, - никогда не позволяй врагу понять, что он тебя сломал.Кикё кивает. Он по-прежнему держится очень прямо. Глаза сверкают, грудь тяжело вздымается. У него хватает ума сообразить, что сейчас он не в том состоянии, чтобы отвечать ударом на удар, поэтому он не пытается напасть, просто смотрит.
- Считай, что с завтрашнего дня ты возглавляешь Варию, - бросает Занзас.- Как скажете.Было бы глупо ожидать от него благодарности. Занзас и не ждет.- Делай, что тебе вздумается, - напутствует он. – Только проследи, чтоб Леви не увязался за мной в Японию. Если он там появится, я тебе голову оторву. Ясно?- Вполне.- И сам без нужды не показывайся мне на глаза, - добавляет Занзас.На самом деле ему хочется сказать что-то вроде «даю тебе двое суток, чтобы спрятаться куда подальше, а потом пеняй на себя», но он молчит. Он помнит: если Кикё не захочет быть найденным, его никто не отыщет.
Впрочем, Занзаса такой расклад вполне устраивает. Вонгола и Вария всегда враждовали. Незачем нарушать эту традицию.- Я постараюсь оправдать ваши ожидания, - говорит Кикё.Его слова звучат как ответ на последнюю мысль Занзаса, и тот, пораженный, переспрашивает:- В каком смысле?- Я позабочусь об отряде, который вы мне доверили.- Не сомневаюсь.Конечно, он позаботится, бывший командир Мильфиоре, потерявший всех своих бойцов. Он сделает все, что нужно, он сам станет под пули, лишь бы не допустить повторения той трагедии. Пусть Занзас не слишком хорошо разбирается в тонкостях человеческой психики, но он видел достаточно таких же, как Кикё – готовых на все, лишь бы искупить свою вину перед тенями прошлого. Когда-то давно одна феечка зазевалась и не исполнила вовремя желание тех, кто был рядом – желание жить; с тех пор она странствует по свету, помогая людям осуществить их мечты, и все надеется, что добрые дела перевесят давнюю оплошность. Пока что вина оказывается тяжелее, но феечка не унывает. Как-то так.- Можешь объявить всем о своем назначении, - цедит Занзас, направляясь к выходу.Слюна во рту горчит, как будто он долго жевал стебель какого-то растения из тех, что так любит Кикё. Выйдя за дверь, Занзас останавливается и сплевывает сквозь зубы.***Ночь не приносит прохлады. В открытое окно по-прежнему пышет жаром, как из печки. Липкая бархатная темнота обволакивает, как кокон, льнет к коже. Занзас, подписывающий последние документы, включает настольную лампу. Желтое пятно света ложится на листы, исписанные размашистым резким почерком: строки взмывают вверх, острые углы букв, того и гляди, прорвут бумагу.
Занзас почти заканчивает работу к тому моменту, когда в комнату вламывается Сквало. Очевидно, он тоже был занят приготовлениями к отъезду. Вид у него еще более злой, чем обычно. Не удосужившись поздороваться, он молча плюхается в кресло напротив Занзаса. Тот награждает своего заместителя недобрым взглядом.- Чего тебе?- Ямамото просил передать, что похороны завтра, в час дня.- Похороны?Прежде, чем Сквало успевает ответить, Занзас вспоминает, о чем речь. Со всей этой суетой он совсем забыл про ныне покойного Десятого. Впрочем, что о нем думать? Мертвые не представляют угрозы, и пользы от них тоже никакой нет.
- Я приготовил твой черный костюм, - говорит Сквало.- Он же праздничный.- А завтра что, не праздник?Занзас приподнимает бровь и с интересом смотрит на Сквало. Тот понимает, что ляпнул что-то не то, и поспешно поясняет:- Я хотел сказать, что похороны – это, как ни крути, торжественное событие, и мы все должны выглядеть соответствующим образом, чтобы подчеркнуть свою скорбь.- А мы скорбим?- Нет. Тьфу на тебя, босс! Ты меня запутал.Сквало складывает руки на груди и недовольно глядит прямо перед собой. Вид у него при этом очень забавный.
- Ты нашел кого-нибудь на свое место? – спрашивает Занзас.- Ямамото.- Я думал, его устраивает Вонгола.- Он сказал, что после того, как Гокудера ушел, там стало охренительно уныло. Ему кажется, будто в Варии веселее.- Обхохочешься, - мрачно подтверждает Занзас.Какое-то время оба молчат. Потом Занзас, спохватившись, уточняет, что именно стряслось с Гокудерой. Не то чтобы его сильно волновала судьба мальчишки, но надо же уточнить на всякий случай.
Оказывается, Гокудера объявил, что без Цуны его пребывание в семье потеряло смысл, и уехал в Италию. Обошлось почти без скандала. Куда именно он направился, никто так и не понял. Все сошлись во мнении, что он, скорее всего, будет теперь промышлять в одиночку, как до знакомства с Цуной.
- По-моему, Ямамото хочет перебраться сюда как раз для того, чтобы его найти, - подводит итог Сквало.Занзас даже не спрашивает, как он пришел к такому выводу. Все равно от Сквало невозможно добиться внятного ответа.