Глава 4. (1/1)
Выясняется, что та хрень, которую Гокудера швырнул в стену, на самом деле была чем-то вроде пульта дистанционного управления. Она могла заставить двигаться лишь одну плиту, расположенную на полу, но большего и не потребовалось.Сквало упоминает об этом в середине своего монолога. Они с Занзасом стоят снаружи, под палящим солнцем; неподалеку, рядом с каретой скорой помощи, суетятся врачи. Противно воет сирена. Из-за того, что Гокудера сейчас в истерике, некому было проследить, как забирают тело, и Занзасу пришлось взвалить эту обязанность на себя. Впрочем, он не особо следит. Скорее, он просто торчит тут, слушая Сквало, и изредка бросает хмурые взгляды в сторону машины. В данный момент к ней как раз подвозят каталку с телом. Простыня закрывает Цуну с головой.Что и требовалось доказать.По-прежнему пахнет краской. Кикё опять куда-то запропастился. На заднем фоне переругиваются Червелло. По небу лениво плывут невесомые, почти прозрачные облачка.Кажется, мир вовсе не заметил гибели Десятого.- Очень увлекательная история, - сообщает Занзас, оборачиваясь к собеседнику. – Тебе надо начать писать мемуары.- Ты вообще меня слушал, хренов босс?! Какие, к черту, мемуары?- И открыть школу хороших манер для юных сеньорит из высшего света.Шутки шутками, но то, что говорит ему Сквало, и впрямь заслуживает внимания. Если отбросить то, что каждое третье слово в рассказе - «идиот», получается весьма занятно.Идиотом Сквало называет Гокудеру. Занзас склонен согласиться с такой оценкой. В самом деле, если бы не этот вонгольский придурок, ничего бы не произошло.Все началось, как обычно, с благих намерений. Учитывая, что исходили они от Гокудеры, следовало сразу сообразить, что дело добром не кончится. Возможно, кто-то - Мукуро, к примеру, или Кёя - сообразил, но предпочел не вмешиваться. В конце концов, план Гокудеры состоял в том, чтобы отстранить Цуну от должности. Учитывая, что и Кёя, и Мукуро в последнее время не одобряли политику Десятого, вряд ли они отказались бы от смены власти.Что же касается самого Гокудеры, он, как всегда, действовал из лучших побуждений. Наслушавшись, как Цуна ноет, что не создан для жизни мафиози и предпочел бы тихое семейное счастье, Гокудера решил осуществить желание босса.Еще одна феечка, блин.Почему он обратился к Варии, а не попросил кого-то из своих инсценировать битву за звание главы семьи? Ну, он считал, что бой с Занзасом будет выглядеть наиболее правдоподобно, учитывая его отношение к Цуне.Гокудера явился в Италию. Он рассчитывал встретиться с Занзасом, но вместо этого напоролся на Сквало и Кикё, которым пришлось выслушать его гениальный план.- Мы говорим тебе, что Цуна вызвал тебя на бой, потом говорим Цуне, что ты его вызвал, вы сражаетесь, ты побеждаешь, - пересказывает Сквало своими словами.Хреновы стратеги. Кто их просил лезть в это дело?- А нельзя было рассказать мне все так, как есть? - уточняет Занзас.Видно, что Сквало ждал этого вопроса.
- Мы думали, тебе будет приятнее считать, что ты выиграл честно, - насупившись, произносит он.- В глаза мне смотри.Сквало поднимает взгляд. Никакого сожаления, никакого осознания вины - сейчас он смотрит так же открыто и прямо, как всегда. Простой, такой простой, что хоть плачь от этой простоты.- Я и сейчас уверен, что мог бы выиграть без посторонней помощи, - раздельно выговаривает Занзас.- Никто и не спорит, босс.- Тогда зачем вы это затеяли?- Ну, Кикё сказал, что подстраховка не повредит.- Меньше его слушай. И расстегни воротник, душно же.Сквало с недоумением разглядывает наглухо застегнутый ворот своего мундира, как будто только что осознал, насколько неуместным выглядит его наряд в такую погоду. Кажется, он вообще не чувствует жары.Как можно быть таким тупым? Того и гляди, свалится в обморок, а потом, очнувшись, будет недоумевать, с чего бы это. «Со мной только что все было нормально», - одна из его коронных фраз. Ага, как же. То, что Сквало считает нормальным, окружающим таковым уж точно не кажется. Шикарная небрежность, с которой он сообщает о двенадцати перенесенных операциях, способна впечатлить любого врача. Во всяком случае, известных Занзасу медиков она впечатляла.Занзас тянется к подчиненному и с силой дергает чертов воротник. Верхняя пуговица отлетает, падает куда-то в дорожную пыль. Становится видна белая, не тронутая загаром шея Сквало.- Эй!
- Ты чем-то недоволен? – лениво осведомляется Занзас.- Не цепляйся к моей одежде! Ты мне что, мамаша?
Сквало вопит так, что заглушает рев сирены. Занзас хватает его за локоть.- Именно, - вкрадчиво говорит он. - Пока ты в моем отряде, я тебе мамаша, папаша, законный супруг и бабушка с дедушкой. Все понял?Сквало активно вырывается. Врачи начинают смотреть на него с удивлением. Возможно, они прикидывают, не нужно ли вызвать еще одну бригаду, для особо буйных психов. Сквало, заметив, что оказался в центре внимания, корчит медперсоналу зверскую рожу и отворачивается.
- Я не в твоем отряде, - напоминает он, пытаясь отдышаться. - Забыл? Ты у нас теперь босс Вонголы.
- Тогда считай, что с сегодняшнего дня ты тоже в Вонголе.- Но я думал...- А ты не думай, - ласково советует Занзас, - ничего не изменится.Веселого в этой фразе мало, но Сквало хищно, торжествующе лыбится. Пожалуй, с этой ухмылкой он и впрямь похож на большую плотоядную рыбину: чуть зазеваешься - откусит руку по локоть.
- Найди кого-нибудь, кто сможет занять твое место в Варии, - велит Занзас. - У тебя пара дней. За это время я как раз подберу замену себе самому.Будь они в кино, сейчас играла бы лирическая музыка, или падал снег, или происходило бы еще что-нибудь, призванное подчеркнуть значительность момента. В реальности ничего такого нет, только слышно, как появившийся Ямамото спорит с врачами.
Сквало шумно выражает свой восторг по поводу нового назначения, а Занзас с тоской думает, что, возможно, погорячился, решив связать себя с этим придурком еще на десяток лет. Или сколько им там будет отпущено? С такой профессией никогда нельзя знать наверняка.***Похоже, никто из присутствующих в жизни не читал книг об управлении временем. Или, может, всем некуда спешить? Проходит больше часа, прежде чем медицинская бригада, наконец, заканчивает оформлять все необходимые бумаги и уезжает. К этому моменту Занзас успевает послать кого-то из Червелло за пивом – не оттого, что ему так уж хочется надраться, а из-за адской жары. В такую погоду любой холодный напиток кажется даром небес.- С вас девять евро, - говорит девушка, протягивая ему пару банок.- Потом сочтемся.Занзасу не жалко денег, просто лень рыться по карманам. Одну банку он берет себе, другую отдает Сквало. Тот так и держит ее в руке, не делая попыток открыть.Напарница той девчонки, которая бегала за пивом, выходит из здания и направляется к Занзасу. Когда она подходит ближе, чувствуется, что ее одежда насквозь пропиталась запахом лекарств. Занзас втягивает носом воздух. Кажется, какое-то успокоительное. Во всяком случае, пахнет оно совсем как та дрянь, которую ему вкололи когда-то давно, когда он пытался сбежать из больницы и чуть не прибил охранника.
- Хорошие новости, - говорит Червелло.Дальше, по всей видимости, должна быть фраза о том, что с Гокудерой все будет в порядке. Занзас напускает на себя подобающий случаю безразличный вид, но девушка произносит совсем не то, чего все ожидали.- По радио сказали, что к выходным резко похолодает. Температура должна упасть до плюс тридцати.Здравая мысль о том, что слова «резкое похолодание» вряд ли можно применить к тридцатиградусному пеклу, никому в голову не приходит.- Круто, - соглашается Сквало.- Скорей бы, - синхронно вздыхают Червелло.Занзас фыркает и отхлебывает пива.Откуда-то сбоку в их сторону идет Кикё. Со всей этой тягомотиной про него совсем забыли. Интересно, где он пропадал? Небось, нашел какую-нибудь комнату, где есть кондиционер, и отлеживался там. Впрочем, это не пошло ему на пользу. Выглядит он не лучше, чем утром. Влажные от пота волосы липнут к виску, делая шрам более заметным. Ботинки, которые он накануне вечером начистил до блеска, теперь покрыты тонким слоем красноватой пыли. Где он только успел испачкаться – на крышу, что ли, лазил?Сквало мельком смотрит в сторону Кикё и тут же отворачивается.
- Слушайте, - обращается он к Червелло, - а по радио не говорили, какой сейчас курс евро?- Еще нет. Это обычно в самом конце новостного выпуска. После прогноза погоды и рекламной паузы.- Ясно. Тогда, может, сходишь и послушаешь?- А самому лень, что ли?- Ага.Девушка, стоящая рядом со Сквало, пожимает плечами и удаляется в сторону постройки. Он кивает другой:- А ты пока притащи боссу еще пива.Занзас понимает, что Сквало зачем-то надо поговорить с коллегами без свидетелей, но никак не сообразит, зачем именно. Когда Червелло уходит, предварительно вытребовав деньги на пиво, он поворачивается к своему заместителю и смотрит на него, приподняв бровь. Сквало заправляет за ухо длинную прядь волос. Она снова лезет ему на глаза, заставляя досадливо фыркать.- Цветочки убрал? – небрежно интересуется он у Кикё, занятый больше своей прической, чем ответом.- Это были не цветочки.- Ну, мох или лианы. Мне все равно, как это называется. Главное, чтобы Червелло не заподозрили, что кирпич сорвался с крыши не сам по себе.Он награждает Кикё пристальным взглядом. Тот вдруг напрягается и невольно дергается. У него хватает выдержки, чтобы не сделать шаг назад, но все же стремление отпрянуть очень заметно.- Значит, вы догадались, - говорит он.Занзас кивает. Вообще-то он ни о чем не подозревал до этого момента. Сквало оказался куда более наблюдательным. Впрочем, у него было больше возможностей заметить неладное. В то время как Занзас сосредоточился на противнике, его заместитель глазел по сторонам, высматривая потенциальную угрозу со стороны – и, как выяснилось, правильно делал.- Не бойся, бить не будем, - хмыкает Сквало. – Никто из нас не в обиде, что ты пришил этого мелкого. Но в следующий раз, когда соберешься кого-нибудь грохнуть, скажи мне заранее.
- Непременно, - обещает Кикё.Сквало протягивает ему банку с пивом, которую держал в руке.- На, глотни, - советует он.- Мне нельзя. Обезболивающее не сочетается со спиртным.- Ясно. Слушай, когда ты уже перестанешь принимать эти свои таблетки?Кикё пожимает плечами. В глазах у него тоскливая обреченность.
Интересно, зачем он все-таки прикончил Цуну?
Занзас задает себе этот вопрос, но тут же переключается на обдумывание других, куда более важных тем. В частности, он пытается решить, как лучше сообщить Вонголе, что теперь он ею командует. Нужно сразу дать всем почувствовать, кто теперь главный. Это несомненно. Что же до Кикё… Ну, Занзаса никогда особо не волновало то, что не относится к нему лично.Может быть, потом он спросит у Кикё, что тот не поделил с мальчишкой. Может быть. Если не забудет.