Часть 3 (1/1)
Первые несколько секунд, показавшиеся мне в ту пору целой вечностью, я безмолвно взирал в её беспокойные глаза, тщетно пытаясь определить их цвет. Не знаю, почему мне взбрело тогда в голову безумное желание, во что бы то ни стало определить цвет этих раскосых, невероятно красивых глаз.Чувствуя, что пауза затягивается, я перевел взор на её стройную фигуру, всё размышлял над тем, что можно сказать первому человеку, вступившему со мной в контакт за последние несколько месяцев. Нет, я, конечно, не считаю бабулек в автобусах, причитающих«Молодой человек, уступите место!». Хотя, я вынужден быть честным – даже они нечасто обращали на меня внимание.
Она стояла, небрежно сжимая двумя пальцами ручку зеленого пакета, так неплохо сочетающегося с простенькой, изумрудного цвета, футболкой. Коротенькие темные волосы, спутанные ветром, обрамляли её, казалось бы, ничем не примечательное, круглое, чем-то детское, лицо. А само оно сияло невероятной добротой, хоть и было в нем нечто строгое – аккуратный прямой нос, несколько узкие губы, излишне высоко приподнятые брови.Хотя, право же, не знаю, как я сумел всё это заметить с одного только взгляда на неё. Мне просто казалось, что я знаком с ней уже так давно, что с самого рождения только и делал, что ходил с ней под ручку. Хотя, пожалуй, этим я занимался только с великим вечным одиночеством.- Если можно... Спасибо... – промямлил я, совершенно не представляя, что ещё можно сказать, чтобы удержать её. – Простите, а какого цвета ваши глаза?Она приподняла свои невероятно высокие брови ещё почти на сантиметр вверх, чем немало меня удивила. И непонимающе пробормотала:- Серо-зеленые.Сладостное чувство исполнения желания переполнило меня до краев. Я, в кои-то веки, был почти счастлив. И это только от того, что я узнал чей-то цвет глаз.Не псих ли?Время вышло, больше я ничего сказать не мог. Только с улыбкой кивал, поглядывая то на её глаза, то переводя взгляд на землю перед качелями.
В какой-то момент на глаза едва ли навернулись слезы, пытаясь вырваться из них и стечь ровными дорожками по небрежно выбритым щекам. Немалых усилий мне стоило вернуть лицу привычное выражение, улыбнуться и протянуть девушке дрожащую руку.
- Если вам не тяжело, - вкладывая в слова всё имеющуюся в запасе уверенность, ответил я.Она с улыбкой кивнула, неспешно приблизилась к качелям... И стала первым человеком, которому я позволил прикоснуться к этой крохотной частице моего внутреннего мира. Я невольно вздрогнул, не почувствовав привычного чувства раздражения от подобного действия. Каждая попытка постороннего человека понять меня всегда проваливалась лишь потому, что заведомо была бесполезной – то, что принадлежит мне, может быть только моим.Но, вероятно, качели не зря так близко её подпустили.
Её рука скользнула по старой, когда-то окрашенной зеленым, поверхности поручней. Ещё мгновение, и качели устремятся ввысь...