Часть 2 (1/1)

В то, пожалуй, ничем не примечательное воскресенье, я, как и всегда по выходным, покачивался во дворе соседнего дома на старых, скрипучих качелях. Порой мне кажется, что всю мою сознательную жизнь, каждое воскресенье, я сидел здесь. Вот на полусгнившей доске, третьей от начала, ещё виднеется надпись «Вечность», нацарапанная толстым гнутым ржавым гвоздем. Я же его помню до сих пор. Помню, как все пальцы потом были оранжевыми, и мать, покачивая головой, рассказывала мне, некрасивому шестилетнему мальчику, какую-то глупую сказку о гвозде.А вот на поручне глубокая царапина и вмятина – это тоже моих рук дело. Тогда я долго старался перебить стальную трубку, сам даже не зная зачем. Теперь-то уже пришло понимание того, что разрушение качелей, стоило бы мне разрушения всей жизни.Но в детстве я всячески издевался над этими невероятно стойкими качелями. Они, можно сказать, превратились со временем в памятник моего детства. Боюсь только, скоро они превратятся ещё и в памятник юности, зрелости и старости. Что уж там, я и помру, наверняка, на них же, в полнейшем одиночестве.Об этом я и размышлял в тот роковой день, когда услышал совсем рядом чей-то нежный, высокий голос.Сначала я даже не обратил внимания, подумав только, что теперь в моей и без того сумасшедшей голове поселился кто-то новенький. Только когда я заметил, что голос доносится откуда-то со стороны, до меня дошло, что в мою одинокую жизнь встрял человек.С явной неохотой я повернул голову в сторону, откуда этот голос и доносился – ко мне стремительно приближалась довольно симпатичная девушка. Наверное, стоит описать мои вкусы, чтобы не получилось никаких разногласий и разночтений. Собственно, явно выражено только одно – волосы должны быть темными, но не черными, глаза мрачные, но не злые, а улыбка редкая, но красивая. Немного, не так ли?Но у этой девушки, вдобавок ко всему вышеперечисленному, был и ещё один большой, даже гигантский плюс – она меня каким-то невероятным образом заметила.- Вас раскачать? – наконец, спросила она, несколько безумно, но, безусловно, красиво, улыбаясь.Стоит ли говорить о том, что подобный вопрос всегда был пределом моих мечтаний. Самостоятельно я мог добиться лишь небольшого раскачивания качелей, хотя в мечтах всегда представлял, как они парят в воздухе, поднимая меня в неведомые небесные дали. Но в исполнении этого желания присутствовала она небольшая проблема – моё одиночество, которое никого не подпускало к качелям.