07. Too Much, Too Late Or Just Not Enough Of This (vol.1) (1/2)

– Ты ещё и песню про него написал?– Чего?– Ты слышал.– Не начинай.– Легко тебе говорить – твой парень не спит с каким-то, блять, наркошей...– Я с ним не спал, сколько раз повторять.– Расскажи это им.– С каких пор тебя волнует чьё-то мнение?– А с каких пор тебя – нет? "Не дай Бог кто-то заподозрит, что я трахаю Фрэнка Айеро! Пойду-ка лучше трахну своего нового дружка, Берта МакКрэкена!".– Я, блять, с ним не трахался, Фрэнк, давай ты уже это уяснишь!Фрэнка бесил Берт.

Просто бесил.

Нет, не просто. Это была яростная ревность, которая властвовала над мозгом всякий раз, когда раздражитель был в зоне видимости.

Он свалился как снег на голову. Просто ввалился однажды, подвыпивший, в их тесную гримёрку вместе с Брайаном и своей командой, и тот представил их всех друг другу.Фрэнк не знал, что Джерарда в нём так зацепило: то ли дух бунтарства, абсолютно иной раз неконтролируемого; то ли их объединило то, что они оба являлись фронтменами в собственных группах. Но в первый же день Уэй просто-напросто пропал на всю ночь, а вернулся только под утро – в хламину – и проспал до вечера.Берт. Берт. Берт.

Сколько же разговоров все эти недели было про Берта. Берт сказал это, Берт сделал то. Фрэнк злился, потому что Джерард стал проводить с МакКрэкеном максимум своего времени, перенимая от него всё самое худшее. Из неуверенного и неуклюжего любителя комиксов Уэй стал на глазах превращаться в наглого и неуправляемого подростка. Да-да, именно подростка! Подростка, который нашёл себе авторитетного дружка и стал слепо следовать всем его идеям.

Фрэнка бесил Берт.

Бесило, как он то и дело с невозмутимым лицом называл Джерарда какими-то левыми именами, и, когда кто-нибудь его поправлял, искренне удивлялся, сетуя, что это имя ему не очень-то и подходит. А Уэя всё это до безумия веселило, даже когда шутки Берта выходили за грань.Поведение Джерарда на сцене стало другим. Порой, посмотрев на него во время исполнения той или иной песни, Фрэнк видел Берта: его повадки, жесты, сумасшедший взгляд.

Но самое тревожное было не в этом.

В очередной раз потеряв Уэя за полчаса до выступления, Фрэнк забежал в трейлер "The Used" и, конечно же, нашёл его там. Джерард сидел на потрёпанном диване, с закрытыми глазами, откинув голову назад, и, зажав в зубах сигарету, блаженно затягивался. Берт, улёгшийся рядом и устроившийся головой на коленях Уэя, повернулся на звук шагов. Встретившись взглядом с Айеро, он нагло ухмыльнулся и, по-хозяйски забрав сигарету у Джерарда, затянулся сам. Весь трейлер буквально насквозь пропах травкой – уж этот запах Фрэнк бы не перепутал ни с чем. Тот странный взгляд Берта и его собственническая поза по отношению к Уэю вряд ли когда-то сотрутся из памяти Фрэнка.Тогда Айеро просто обезумел от злости. Только Богу известно, что остановило его в ту ночь от того, чтобы поджечь этот чёртов трейлер со всеми его обитателями и свалить куда подальше.

На претензии, что Джерард стал слишком много употреблять, тот отмахивался, вновь и вновь уединяясь с Бертом в его дьявольском логове. Да блять, он даже передвигаться из города в город стал в их трейлере – к слову, ни разу не предложив Айеро присоединиться к ним, словно его и не было.Фрэнка бесил Берт.

Он старался с ним и не разговаривать без повода. Ревность и злость съедали его без остатка всякий раз, когда Джерард вновь уходил на всю ночь, кинув на прощание извиняющуюся улыбочку. Это беспокоило не только Фрэнка, но и остальную команду: Уэй показывался всё реже, зато очередной косяк или банка таблеток появлялись в его руках всё чаще – и это могло стать большой проблемой. Их общей большой, страшной проблемой. Джерард же игнорировал любые разговоры, уверяя всех, что у него всё под контролем.Фрэнк чувствовал, что надвигалось что-то неотвратимое, что-то противное и склизкое, скребущее сердце каждый раз, когда он ловил очередной задумчивый взгляд Джерарда. Он боялся, что тот может зайти слишком далеко в своём стремлении быть тем, кем не является, и именно Берт стал катализатором всего этого дерьма.

И это бесило Фрэнка.– Пфф, ну я клянусь тебе, блять. Да, позависали, покурили травки, но ничего такого не было, Фрэнки. Никакая грёбаная трава не заставит меня забыть, что я тебя люблю.– Но ты вообще представляешь, как это выглядит?– Да, и я прошу у тебя за это прощения. Я идиот. Но только твой идиот.– Я набью ему морду, если ещё раз к тебе подойдет.– Опасное заявление, учитывая, что у нас совместный тур в разгаре.– Не мои проблемы.– Хах, о Боже, я тебя обожаю!– И всё-таки, неужели тебя правда всё это не волнует?– Знаешь, Фрэнки... Что бы ты ни говорил или ни делал, они всегда смогут это извратить и вытрясти напоказ самое вонючее дерьмо. Я не знал этого, когда мы только начинали, но быстро понял. А ещё я понял, что если всё это дерьмо – пустышка, то и заморачиваться не стоит. Поговорят и забудут... Так что они там говорят сейчас? Что эта песня – про Берта?– Ага.– Отличная идея, кстати, ха! Надо предложить ему записать её вместе.– Ну ты и козёл.– Ты оговорился в слове "гений"! Что? Ну что ты так смотришь?– Ты знаешь, что я сделаю с тобой, когда мы доберёмся до номера?***Как Джерард ни старался тянуть время, проспав и копошась всё утро, Майки, чёртов человек-органайзер, притащил его к Рэю как раз к оговорённому часу. Старший Уэй до последнего мучился в сомнениях, стоит ли ему снова видеться с Фрэнком, но когда они пришли и Джерард окинул гараж быстрым взглядом, он увидел только Мэтта и Рэя.

– А где Фрэнк? – вместо приветствия спросил Уэй, даже не успев подумать, и тут же стал молиться, чтобы его голос не прозвучал чересчур взволновано.

– Привет! – улыбнулся Рэй, в этот момент копавшийся с гитарой. Мэтт, склонившийся за барабанной установкой, выглянул и помахал братьям. – О, он вечно опаздывает. Думаю, ещё полчаса его можно не ждать, – усмехнулся Торо. – Мы тут пока с инструментами разбираемся, подождёте? – Он махнул рукой в сторону стоящего в противоположном углу дивана, окружённого стеллажами с комиксами, фигурками, дисками и ещё каким-то трудноопозноваемым барахлом.

Майки направился к Рэю, на ходу что-то заинтересованно спрашивая про гитару, но Джерард уже не слушал. Он подошел к дивану и, плюхнувшись на него, схватил первый попавшийся под руку комикс и невидящим взглядом уставился на что-то бурно обсуждающих ребят.

Честно говоря, Уэй всё ещё не был уверен, что ему стоило сюда приходить, и даже не мог понять, что он чувствует из-за отсутствия Фрэнка: то ли облегчение, что его тут нет, то ли страх, что он больше не появится и что та встреча в клубе была очередным обманом сознания.

С тех пор прошло три дня, и всё это время Джерард чувствовал себя почти так же, как в первую неделю в больнице: в голове роились миллионы мыслей, не дававшие ему ни на чём сосредоточиться или хоть разок как следует поспать. Ещё в первые дни после возвращения домой Уэй уволился со старой работы (это была одна из тех вещей, которые казались ему давно оставленными в прошлом, и возвращаться туда совершенно не хотелось), и сейчас был как никогда рад, что ему не нужно куда-то идти. Почти всё время после того концерта Джерард проторчал в своей комнате: рисовал комиксы, стопки почти одинаковых портретов, которые теперь благополучно покоились в мусорном ведре, и даже написал пару песен, которые так же спонтанно появлялись в его голове. Всё-таки достав старую гитару, он заодно подобрал под них соответствующие мелодии.

И, конечно же, абсолютно всё это время Джерард думал о сегодняшней встрече, куда его позвал Фрэнк. Чуть ли не каждые три минуты он менял решение, стоит ему приходить или нет.

Уэй так долго этого ждал – смертельно скучал, тонул в отчаянии, осознавая, что Фрэнк – лишь плод его воображения, и ему больше никогда не удастся увидеть Айеро, услышать его голос, прикоснуться... Та встреча стала для Джерарда глотком свежего воздуха; но стоило Фрэнку выйти за дверь клуба, Уэй словно окончательно забыл, как дышать. Айеро был нужен ему – иногда Джерарду казалось, что он и до воскресенья-то не доживёт. Он даже как-то позвонил Рэю, намереваясь узнать у того номер Фрэнка и предложить ему встретиться незамедлительно, но когда Торо поднял трубку, Уэй так и не смог выдавить из себя ни слова.

Ведь с другой стороны Джерард прекрасно осознавал, что это не тот Фрэнк. Это совершенно другой человек, для которого Уэй – лишь очередной из многочисленных новых знакомых. Рядом с Айеро Джерарду сносило крышу, воспоминания и фантазии полностью затуманивали сознание. Он изо всех сил пытался держать себя в руках и выглядеть непринуждённо, но получалось это хреново. А как долго Уэй мог выставлять себя идиотом, чтобы это казалось просто забавным, а не начинало вызывать подозрения о его неадекватности? Ладно Фрэнк, который в итоге просто сочтет его сумасшедшим, но что делать, когда рядом Майки? Уж он-то точно заметит нетипичные даже для его брата странности – и как с ним объясняться? Нет, это было плохой идеей, это было просто ужасной идеей...Джерард подскочил с дивана и направился к выходу, по пути буркнув что-то про "покурить". Начиная продумывать, что он скажет Майки, когда тот вернется домой и спросит, какого хрена он вот так свалил и не вернулся, Уэй распахнул дверь и выскочил на улицу, а точнее – прямо на собиравшегося войти внутрь Фрэнка.

– Куда-то собрался? – Столкнувшись почти лоб в лоб с Джерардом, Айеро, видимо, совершенно не намеревался отходить подальше, так и продолжая стоять всего в паре сантиметров.Когда ещё две секунды назад Уэй собирался отсюда сбежать, последнее, к чему он мог быть готов – оказаться вот настолько близко к Фрэнку. Сейчас, когда они находились не в мрачном клубе, а под полуденным осенним солнцем, Джерард мог рассмотреть его получше; и, чёрт возьми, от этого ему стало только хуже. Горящие ореховые глаза, изогнутые в ухмылке губы – всё до малейших черт этого лица принадлежало ему – его Фрэнку. Он находился так близко, что Джерард чувствовал на себе его дыхание, но от невозможности сократить это расстояние до нуля, просто взяв и прижав парня к себе, Уэю становилось почти физически больно.

– Ты в порядке? – уже серьёзно спросил Фрэнк, а в его глазах промелькнуло беспокойство.

– Оу, да, – несколько раз моргнув, Джерард отступил назад, – я как раз, эмм, пошел тебя искать, – в очередной раз ляпнул он первое, что пришло в голову.Вновь улыбнувшись и вскинув брови, Фрэнк тихо усмехнулся, прошёл в гараж и бодро поздоровался с присутствующими.

– О, привет, ты даже почти вовремя, – поднял на него взгляд Рэй, снова оторвавшись от гитары.

– Простите, я как всегда никуда не успеваю, – пожал плечами Фрэнк. – Что нового?

– Ха, вы не поверите, что было вчера ночью! – вдруг засмеялся Рэй. – Сплю я, значит, никого не трогаю, как вдруг звонит телефон! В два часа ночи, прикиньте? – Джерард нервно сглотнул и постарался сделать самый невинный вид, пока возвращался к дивану. – В общем, это, видимо, маньяк какой-то был, – одновременно со смехом и возмущением продолжал вещать Рэй, – пыхтел в трубку полчаса, так ничего и не сказал!

– И ничего не полчаса, – тихо буркнул Джерард, но его реплика, слава Богу, утонула в громком смехе остальных. Моментально оценив ситуацию, он натянул широчайшую улыбку и даже хихикнул для правдоподобности.

– Я же говорил! Покажешься разок со мной на сцене – и отбоя от фанаток не будет, – с напускным пафосом ответил ему Фрэнк.

Джерард усердно старался отвлечься и отвести взгляд на что-то другое, но то и дело глаза сами собой возвращались к Айеро. С каждым словом, с каждым жестом Уэй всё больше узнавал в нём своего Фрэнки. Как тот стоял, опёршись о стену, спрятав руки в карманы и теребя языком колечко в губе. Как с каменным лицом подкалывал друга, лишь слегка вздёрнув бровью и только спустя несколько секунд позволяя себе улыбнуться.

– О, спасибо Вам, гуру пикапа! – закатил глаза Рэй. – Что бы я делал без Вас и ваших сумасшедших поклонниц! – Ребята снова закатились смехом. – Ладно, – всё ещё хихикая, Рэй повернулся к Джерарду, – я тут на днях поработал над той песней, хочешь послушать?

– А? – Джерард встрепенулся, вынырнув из своих мыслей, и уставился на Рэя. – Да, конечно... Только, ммм, у меня тут есть кое-что новенькое, давай с этого начнём?

– О, да! – вдруг воскликнул Майки. – Джерард написал новую песню, мы вчера её подбирали на гитаре, это просто отпад!

Рэй, Мэтт и Фрэнк заинтересованно уставились на Джерарда, явно сгорая от любопытства.

– Эмм, да, наверное... в общем... – смущённо нахмурившись, Джерард поднялся с дивана и подошёл к Рэю. – Я могу тебе показать, к чему мы вчера пришли, и попробуем, как в прошлый раз...

– Без проблем, – кивнул Рэй, передавая Джерарду гитару.

– Мне, конечно, до тебя далеко, ты наверняка сможешь это доработать, – предупредил Уэй, опускаясь на подлокотник кресла, – но примерно так...

Он немного помедлил, прокручивая песню в голове. В мыслях Джерарда она звучала готовым законченным треком: басы смешивались с сердцебиением, звук гитар пробирал до костей, а срывающийся на крик голос и мистический шёпот пускали по телу мурашки.

Прочистив горло, Уэй начал играть, тихо мыча себе под нос мелодию и кое-где едва слышно подпевая. Наконец, закончив, он поднял глаза на Рэя.

– Ну да, – тот задумчиво почесал подбородок, – в целом понятно, сейчас попробую.

– Эй, давайте я с вами, – подал голос Мэтт.

– Оу, да, конечно, – Джерард закивал, отдавая Рэю гитару, и подошёл к барабанам. – Смотри, там что-то типа... – Закрыв глаза, он вновь стал напевать мелодию, притопывая ногой и в такт тряся указательным пальцем.

Мэтт какое-то время внимательно следил за Уэем, а потом подключился, отбивая ритм на барабанах.

– Окей, понятно, – вскоре кивнул он, остановившись.

– Я вроде готов, – сообщил Рэй.

Джерард отступил назад, чтобы видеть их обоих, нервно вздохнул и, облизнувшись, кивнул в знак того, что он тоже готов. Рэй с Мэттом начали играть, и Уэй, чуть помедлив, присоединился к ним.Если они схватят меня и солнце зайдёт за горизонт,

Если они схватят меня – воткни этот кол в моё сердце.?

Джерард пел спокойно и размеренно, заставляя себя не отрывать глаз от Мэтта и Рэя. Он боялся повернуть голову и встретиться взглядом с Фрэнком. Боялся, что уже не сможет отвести глаз. Боялся, что слова предательски застрянут в горле.

И если солнце взойдёт – облезет ли кожа с наших костей?

Острые, как бритва, белые зубы разорвут наши шеи.

Но ещё больше он боялся увидеть в лице Фрэнка безразличие или непонимание – в таком случае Джерард определенно сгорел бы прямо на месте, как грёбаный вампир, решивший нырнуть в бассейн со святой водой на солнечном курорте. Пытался ли он впечатлить Фрэнка? Как бы ни старался Уэй уйти от этого вопроса, ответ был очевиден.

Я видел тебя там.

Неосторожный взгляд всё же скользнул влево, и это определённо стало ошибкой. Широко распахнутые ореховые глаза притягивали, одновременно разрывали Джерарда на куски и мягко обволакивали своей теплотой.

Кто-нибудь, отвезите меня к врачу!

Кто-нибудь, отвезите меня в церковь,

Где они смогут откачать этот яд из зияющей раны.

Джерард почувствовал, как его голос дрогнул, но это было неважно. Всё, что сейчас существовало вокруг – это глаза Фрэнка и музыка, доносящаяся то ли откуда-то снаружи, то ли из глубин сознания. Уэй вновь начал петь всё громче, то и дело срываясь, словно пытаясь докричаться то ли до самого себя, то ли, чёрт возьми, до Фрэнка.И тебе стоит хранить свою душу, как секрет, в своём горле.

И если они придут и схватят меня,Что если... воткни этот кол в моё сердце!Когда он закончил петь, то так и продолжил стоять, тяжело дыша и всё ещё не отрывая взгляда от Фрэнка.

– Серьёзно, – в наступившей тишине спросил тот, подняв бровь, – песня про вампиров?

У Джерарда внутри всё оборвалось, сжалось в болезненный комок и тут же рассыпалось на миллион кусочков... Ну конечно, что за детский сад?.. Кого вообще интересуют вампиры, если сегодня не Хэллоуин? Уэй, идиот, не мог придумать что-то получше?