Пролог. (2/2)

[Вообще, мы спасали в основном, задницу Паука], напомнила Желтая табличка.

— Вот именно, — пробормотал Уэйд, одновременно печатая:

?Я все испортил? Я не виноват, что мне пришлось закрывать твою сексуальную тушу от ГРАДА ЧЕРТОВЫХ ПУЛЬ.?

?Давай начнем с того, что ты снова не стал действовать согласно плану и ринулся на них просто ради того, чтобы покрасоваться.? Уэйд цокнул от того, что отчасти Паук был прав, но все же ситуация вышла из-под контроля раньше, пришлось импровизировать.

?Они хотели тебя убить, я должен был убить их первым. Кто же знал, что у них будет подкрепление.?

?Они и тебя убить хотели.?

?Да умоляю, меня все хотят.? Уэйд вздохнул. ?Убить в том числе.?

?А после них тебя хотел убить я. Даже не понимаю, как после мы оказались в одной кровати.? А потом не вылезали из кровати на протяжении суток. Уэйд хорошо это помнил. Достаточно хорошо, что захотеть этого снова. Но для этого нужно быть слишком хорошим мальчиком и во всем слушаться Паука, чего у Пула выходило крайне редко. Либо же сама судьба делала это за него, но еще реже.?Просто это было предначертано судьбой.?

Ответа не было так долго, что Уилсон решил: Паук улегся спать или пошел один на патруль города. Но затем пришло одно сообщение.

?Но ты до сих пор не знаешь, кто я.? А разве это было важно? Для Уэйда нет. Ладно, он врал, конечно, для него было важно узнать, кто находился под маской Человека-паука. Но он не мог давить на него, потому что знал таких, как он. Одинокий супергерой, который знает себе цену и знает на что он способен. Надави Уэйд на него, то больше не увидит никогда поблизости, а тем более не увидит полуголым в кровати или где-то на улице.

Уэйд вздохнул, провел ладонью по шершавой лысине и написал:

?Это не так важно. Важнее то, что однажды я убил твоего лучшего друга Паркера. Я все понимаю.?

?Но тебе хочется знать.? ?Хочется. Но знаешь, я дважды истреблял все вселенные, даже там я не знаю, кто под личиной Паука и блаблабла, на этом моменте ты обычно затыкаешь рот своей белой, но твердой жидкостью, которую называешь паутиной.?

Зная, как отреагирует супергерой, Уилсон расплылся в довольной улыбке.

?Ты каким-то образом умудряешься опошлить даже банальные вещи. Ужасно.?

?Я собирался написать ?заполняешь?, но не стал.?

?Рот я затыкаю тебе вполне справедливо, как сейчас, например, чтобы ты не нес весь этот бред.? ?Это не бред. Это наши параллельные жизни! Я, что, виноват, что фанаты в восторге, когда я начинаю к тебе подкатывать? И перестреливать всех плохишей.?

?Это отвратительно. И с каких пор подобное заставляет меня чувствовать себя взволнованным??

?Какие фанаты? Какие перестрелки и жизни? Ты снова несешь какой-то бред, и я прямо сейчас готов заткнуть тебе рот своей белой жидкостью.? ?Не волнуйся, у меня такого еще много в арсенале. У меня полная обойма.?

Уэйд так распоясался, что уже не мог остановиться, представляя всю эту грязную переписку перед собой.

?Я готов ее разрядить тебе в лицо.?

?Не знаю, что ты там себе навоображал, но мы говорили о паутине.? ?Да, да, конечно.??Иногда с тобой лучше согласиться.?

[Но мы этого не сделаем], Желтый с Белым сказали это вместе, как и сам Пул.

?Но не в этот раз.?

?Я не удивлен. Ты всегда поступаешь наперекор себе и людям. А потом получается какая-то херота, из которой тебя приходится вытаскивать.? Уэйд закатил глаза. Было всего пару раз. Ничего такого. Тем более, он сам не просил об этом, Паук сам сделал выбор помочь ему выбираться из передряг, в которые он попадал. Ему стоило напомнить об этом, но наемник не стал играть с огнем в этот раз.

?Тебя это заводит. Иначе ты бы этого не делал.?

?Опять же с учетом того, что мне все похую, ведь я БЕССМЕРТНЫЙ.?

?Ты мне небезразличен, Пул…? От сообщения стало до странного плохо. Что и было странным, ведь при таких словах должно было становиться приятно. Только Уилсон задумался о том, что если они оба небезразличны друг другу (сам он-то был по уши в Паучей паутине уже давно), то тогда они станут легкими мишенями для других, кто об этом узнает.

?…Я спасаю твою задницу от всяких идиотов только поэтому, не приписывай мне заслуг, придуманных своей больной фантазией.? А сейчас сердце сделало такое неприятное сжатие, что на мгновение у Уэйда пропало дыхание. Он прокашлялся и решил перевести тему в бессмертность, которую проигнорировал Паук.

?Я все еще помню твое лицо, когда ты, сначала в это не поверил, а потом буквально через пару часов в этом убедился.?

И Паук купился на это.

?А ты, сученыш, еще и речь предсмертную толкнул. Когда ты воскрес, я хотел убить тебя снова.? Решив закончить переписку на этом, наемник отложил телефон на пол и уселся на кровать. В голове тормошили голоса, а таблички так и не переставали спорить друг с другом о некоторых словах Паучка. Невзирая на тот факт, что Паучок был суперпрямолинейным, иногда он был таким сложным. Уэйд не всегда мог его понять с первого раза, даже с личностями внутри! Он не представлял, какого же другим людям, тем, кто знает личину Паука. Наверное, он красивый. Наемник видел только половину его лица: с легкой щетиной, ровными зубами и идеальными губами, которые так и хочется целовать. Наверное, мужчина хотел узнать личность Паука еще и потому, что до чертиков был уверен — тот воплощал в себе бога красоты, Аполлона. Так всегда с супергероями. Они всегда умные, красивые, со вторыми половинками и счастливые.

Уэйд мотнул головой. Он не хотел думать о счастье. Хоть чьем-то, хоть своем. Потому что последнее точно не про него. Взять только внешность: пожеванный задницей Халка подожжённый, словно факел. Иногда ему так и хотелось спросить у Паука, как тот с ним вообще трахается. Да, они не всегда снимают с себя костюмы или простую одежду, но все же. Паук касался его ладони и груди. Даже бедер голых касался. А ведь по всему его телу были уродливые язвы. Паук был точно непонятный в этом плане.