with you between my arms (1/1)

Бенджамину надоело. Вот просто конкретно так надоело. Они с Миком и правда ведут себя как первоклассники, которые только взгляды друг в друга метают, а за руку взять не могут. Чувства взаимны?— Ингроссо, по крайней мере, хотелось так думать?— так чего бегать теперь? Парень слишком долго ждал, не давил, не говорил в открытую, что Йозеф ему нравится, и сейчас отступать не намерен. На этот день у него был план: подловить Миколаса где-нибудь в более-менее тихом месте, чтобы остаться наедине, и у того бы просто не было выбора, кроме как выслушать и ответить согласием или же отказом (конечно, Бен надеялся на положительный ответ). Хотя, у него было решение и на случай, если Мик откажется стать его парнем официально?— Бенджамин всеми силами активно начнёт добиваться его, пока его сердце не растает. С такими позитивными мыслями и чётким осознанием плана действий юноша и зашёл в здание школы. Правда, за весь день ему всё не представлялось случая оказаться с Миком вдвоём, Бен уже было отчаялся, ведь оставался только последний урок химии. В старом кабинете ещё шёл ремонт, так что теперь химия проходила в классе биологии на первом этаже. Всё, что удалось спасти, перенесли туда и хранили в лаборантской по соседству с различными скелетами и муляжами органов животных и людей. Зайдя в кабинет, Ингроссо сразу приметил Мика, сидящего за второй партой второго ряда с О’Шонесси, довольно разумно после произошедшего посадить их вместе. На задней парте первого ряда расположился Алексеев, и розоволосая Сирк о чём-то переговаривалась с ним, а потом заметила Бенджамина и приветственно помахала рукой. Парень поздоровался с друзьями и собирался сделать шаг в их направлении, как вдруг его толкнули в плечо. Пришедший Мэловин коротко извинился за оплошность, не сказать, чтобы совсем уж неискренне, и сел на своё место у двери. —?Ингроссо, чего встал? Проходи и садись уже, у нас много работы,?— появившаяся внезапно преподаватель химии подтолкнула его в спину, а потом развернулась к Мэлу. —?Что тебе говорили насчёт курения? —?Ничего нового. Давайте не будем это снова начинать,?— сказал брюнет, привычно равнодушно смотря на женщину. От того бариста из кофейни не осталось ни следа. Учительница поджала губы, промолчав. Довести этого мальчишку до ума не получается, но и скандалы устраивать не хочется, он был лучшим по её предмету, даже Йозефа обогнал. Поэтому она тяжело вздохнула и направилась к учительскому столу, начиная урок. —?Сегодня мы снова проведём несколько опытов, вы запишите выводы и это работа будет составлять восемьдесят процентов итоговой оценки за первое полугодие. И прошу вас, смотрите, что и куда добавляете! —?на этих словах Райан стыдливо опустил глаза. —?Миколас, будь добр, принеси оборудование. Светловолосый без вопросов поднялся и подошёл к двери лаборантской, заходя вовнутрь. Женщина продолжала что-то говорить, пока из комнаты, куда зашёл парень, не послышался жуткий грохот. Все перевели взгляды в ту сторону. —?Я в порядке! Тут просто учебники упали… и скелет голубя. Учитель закатила глаза, ученик-то прилежный, а неуклюжести хватает. —?Помогите ему кто-нибудь донести всё. —?Я помогу,?— тут же подорвался с места Бен. Вот и шанс! Он быстро оказался в лаборантской, лицезрея прекрасную картину: Мик стоял среди кучи поваленных книг и костей развалившегося скелета. Сегодня у него всё валилось из рук. С утра он едва не обжёгся кофе, случайно вылив его на себя, потом практически попал под колёса машины, утягивая за собой Никиту, с которым они встретились у дороги возле школы, затем чуть не зарядил карандашом Сааре в глаз, а теперь это. Добавьте ко всему прочему, что в таком положении его застал Ингроссо. Именно он. Это уже похоже на проклятье. —?Ты не пострадал? —?спросил парень, подходя к Йозефу. Тот отрицательно покачал головой. —?В отличие от бедной птицы,?— сказал, поднимая с пола голень скелета. Бен опустился рядом с ним и так же начал собирать учебники. Повисла тишина, и её надо было срочно нарушать, времени и так мало. Поэтому спортсмен подвинулся чуть ближе и посмотрел на светловолосого. —?Микки… —?Что за привычка, я же просил так не… —?Мик, я хочу поговорить,?— вдруг серьёзно произнёс Бенджамин. Тот сразу понял, что тема разговора будет одной из тех, которых он старался избегать. Глупо, конечно, но до этого Миколас ни к кому не чувствовал что-то похожее на то, что заставлял его испытывать Бен. Просто смело взглянуть на эту ситуацию и открыться полностью мешало очень много ?если?. А если родители узнают, что они скажут? А если сам Бенджамин ошибся в своём выборе? В какой-то момент Йозеф неиронично подумал, что все эти любовные терзания из подростковых сериалов не такие уж и неправдоподобные. Он неравнодушен к Ингроссо. Да, неравнодушен, но как давно? С судьбоносного недо-поцелуя за трибунами или с самого начала этого странного флирта со стороны Бена? Столько вопросов, ответить хотя бы на один. Это всё так давило на мозг и сердце?— он бы никогда не подумал раньше, что скажет что-то подобное?— и хотелось отлежаться в постели, так долго, как только можно. Даже не сразу понял, как сильно сжимает поднятую ранее кость, пока его напряжённых пальцев не коснулась тёплая рука. И он поднял взгляд. —?Ты нравишься мне,?— ожидал ли этого Мик сам от себя? Навряд ли. —?Не понимаю, когда это случилось, но осознал я только недавно. Я просто не знаю, что будет дальше,?— прежде его не одолевали разом столько эмоций, от этого становилось ещё страшнее. Бен вдруг протянул к нему руки и обнял, прижимая к себе. Миколас так и застыл, хотя и не знал, какой именно реакции ждал. Однако после он сомкнул собственные руки за спиной парня и, кажется, почувствовал облегчение. Прошло от силы секунд пятнадцать, но было ощущение, словно они так год просидели на полу, обнявшись, среди беспорядочно разбросанных книг. Затем Ингроссо отстранился и заглянул в глаза Йозефа. —?Но мы ведь можем попробовать? —?Да… —?тихо произнёс светловолосый, когда его губ в поцелуе коснулись горячие губы Бена. Они так бы и увлеклись поцелуем, но вовремя вспомнили, что у них как бы урок и буквально за стеной сидит целый класс, ждущий появления парней. Оторвавшись друг от друга, они быстро закончили собирать предметы с пола, подхватили по коробке с оборудованием и вышли из лаборантской. Они начали расставлять всё необходимое по партам, когда Мик подошёл к Алексееву, то заметил, как панически тот оглядывает реактивы?— он не справится с этим заданием. Йозеф попытался успокоить друга, чтобы тот не волновался и тогда у него всё получится, они же вместе повторяли эти темы. Однако Нику особо легче не стало. Все уже приступали к работе, а он всё не мог решиться даже пробирку в руки взять. Пока он активно думал и листал тетрадь в надежде найти верный порядок действий, произошло то, что заставило всех учеников, находящихся в помещении, удивлённо уставиться в определённом направлении. Мэл, подхватив свои вещи, встал, прошёл в противоположную часть кабинета и сел на пустующее место рядом с Никитой. Юноша не знал, как реагировать, зато память подкинула кадры, как брюнет накормил его пончиком и позволил высушить одежду у себя дома, более того, по своей инициативе. И происходящее сейчас казалось таким правильным. Эмоции на лице Мэловина не менялись, а глаза внимательно наблюдали за всем, что делал Алексеев, при этом он не забывал и о собственной работе. В какой-то момент пальцы с массивным перстнем на одном из них накрыли руку парня, останавливая от переливания воды в круглую чеплашку, где уже были намешаны химические компоненты. —?Что у тебя в ёмкости? —?спросил брюнет, отнимая пробирку с водой. —?Йод и магний вроде,?— растерянно ответил Ник, не понимая, в чём дело. —?Ты знаешь, что будет, если ты добавишь туда воду? —?на положительный ответ он, конечно, не рассчитывал. Поэтому Мэл высыпал на лист бумаги буквально щепотку смеси, а затем капнул туда немного воды. Резко пошла реакция, появился фиолетовый дымок, он был мелким и быстро развеялся, так что никто не успел ничего заметить. —?Представь, что произошло бы, если бы пропорции были больше. Алексеев поражённо кивнул и стал выполнять пошагово инструкцию брюнета, шёпотом поблагодарив его. Казалось бы, перед ним тот самый Мэловин?— с линзой, уложенной причёской, в чёрной рубашке с белым воротником и с холодностью смотрящий вокруг себя?— но помощь, которую он оказывает уже не в первый раз, заставляет видеть всё совершенно с другой стороны, от чего губы Никиты невольно расплываются в улыбке. Стоит ли говорить, что благодаря Мэлу он получил адекватную оценку по химии, которая извела его по самое не могу. Он хотел ещё раз поблагодарить парня, но тот исчез, как только прозвенел звонок, и Нику ничего не оставалось, кроме как расстроиться и отправиться домой. Несколько часов он просто провалялся на кровати в своей комнате, тихо слушая музыку и изредка делая записи в потрёпанном блокноте. Стихотворные строчки последнее время плохо получались, они либо были бредовыми или нескладными, либо напоминали о черноволосом юноше и Алексеев в ужасе зачёркивал их. Почему всё, что бы он ни делал, должно быть связано с Мэлом? Он даже сам не замечает, как это происходит. Может, Мэловин и правда какое-нибудь мистическое существо и использует на Никите какой-то гипноз, чтобы тот не мог прожить спокойно день, не подумав о нём… Господи, большей глупости в его голове и возникнуть не могло. Парень попытался отвлечься и перевёл взгляд к окну. На улице бушевал ветер, по прогнозу передавали шторм. Хоть бы не повалило снова дерево на розовые кусты у подъезда, о них только мама и заботится, другим жильцам эти розы не сдались ни разу. Никита любил розы и эти кусты в частности. Подумав о маме, он вспомнил, что до сих пор ничего не ел. Аппетита не было, по правде говоря, но скорей всего его всё равно заставят поесть. Стоило этой мысли проскочить, как в коридоре хлопнула входная дверь и зашуршали пакеты. Юноша вышел из комнаты, тут же встречаясь с тёплым и радостным маминым взглядом. —?Привет, родной, погода ужас, хорошо, что дождя ещё не было,?— разувшись, она поцеловала сына в щёку и пошла на кухню. —?Представляешь, премию выдали! Оказывается, я один из лучших работников. Я даже съедобной всячины нам накупила, всё в пакетах, принеси, пожалуйста. Никита улыбнулся, ставя покупки на стол. —?Это здорово, мам, ты заслужила. Ты купила какао? —?удивился он, когда достал из первого пакета небольшую упаковку. —?Я думала испечь кексы. Как тебе идея? Идея потрясающая, спорить он не стал. Пока Алексеева-старшая разбиралась с пакетами, Ник решил по-быстрому прибраться в комнате, что было не так уж сложно, так как беспорядок составляли лишь разобранная постель, разбросанные по письменному столу тетради и пара футболок, лежащих на стуле. Разобравшись с этим, он собирался переодеть джинсы, после того как пришёл домой он только поменял пуловер на белую футболку. Едва Никита открыл шкаф, как за пределами комнаты послышался шум, в котором он разобрал крики матери и басистый мужской голос. Сердце ухнуло вниз, от понимания происходящего по спине пробежал холодок. Парень выбежал в коридор, заставая момент, как его отец, схватив женское запястье, гневно распинался о каких-то долгах. Ника охватила злость. Он кинулся к взрослым и резко отдёрнул маму от мужчины, загораживая её собой. Тот, увидев сына, казалось, рассвирепел ещё больше. —?Почему ты продолжаешь приходить? У тебя своя жизнь и семья, так какого чёрта ты просто не проигнорируешь ненавистных тебе людей?! —?кричал юноша, пресекая попытки матери упокоить его. —?Игнорировать? Да я отозвался на просьбы, помог деньгами, а эта мерзавка не возвращает уже месяц и живёт припеваючи со своим выродком! —?чем больше отец говорил, тем сильнее Ник сжимал кулаки. —?Аборт не сделала и теперь тянет всех на дно! Всё произошло слишком быстро. Никита просто на автомате, на чистой ненависти, резко подался вперёд, нанося мужчине удар в челюсть. Следом тумаки начал получать сам юноша. Тяжёлый кулак врезался ему в нос, от чего он согнулся, и опомниться не успел, как его ударили куда-то под рёбра и он повалился на пол, ударившись головой о коридорную тумбу. Из рассечённой брови по виску тут же потекла дорожка крови. Рядом вскрикнула мама, падая рядом с сыном на колени, и начала кричать что-то бывшему мужу, плакала и просила не трогать его, дать возможность поговорить спокойно. Мужчина фыркнул и, потирая пострадавшую челюсть, зашёл в кухню. Тем временем женщина помогла подняться Нику, с диким страхом во взгляде осматривая его, а затем взяла его лицо в обе руки и судорожно заговорила. —?Уходи отсюда, пожалуйста,?— она плакала, утирая и слёзы парня, что так некстати сами навернулись на глаза. —?Никки, иди, прошу. Переночуй у друзей, я обещаю всё уладить, он больше не появится, только не оставайся здесь сегодня. Алексеев пытался хоть слово вставить, но женщина просила молчать и дрожащими руками толкала его к выходу, он не понял, когда успел натянуть кроссовки. Когда дверь захлопнулась перед носом Никиты и он последний раз взглянул на рыдающую мать, его пробрал такой страх и отчаяние, что он не чувствовал ничего другого пока выбегал из подъезда и нёсся в одной лёгкой футболке, перепачканной слезами и кровью, по тёмным улицам, где уже начинал накрапывать дождь. Почему жизнь так поступает с ним? Неужели в прошлой жизни Алексеев провинился настолько, что теперь расплачивается? Может быть, ему и правда не нужно было рождаться. Тогда бы никто не страдал, ни он, ни окружающие. Как бы он хотел выключить эту жизнь, словно телевизор, без надежды вернуть питание. Ник не понимает, что ненавидит сильнее?— несправедливость этого мира, отца или себя. На мгновение возникло желание, чтобы его загрызли уличные собаки и он умер бы где-нибудь у мусорных баков. Так ведь проще? Не зная, сколько прошло времени, Никита осознал, что стоит возле знакомого дома, недалеко от которого находится уютная кофейня с потрясающей выпечкой и бариста с самой прекрасной улыбкой, которую он так старательно прячет. Путь до седьмого этажа прошёл как в тумане. Оказавшись у заветной квартиры, юноша слабой рукой нажал на звонок, а затем постучал в дверь, не ожидая, что кто-то откроет. Он просто опустился на лестницу, привалившись боком к стене, и внезапно почувствовал физическую боль, что скрывалась до этого за выбросом адреналина, жгучий холод и ощущение стянутой кожи от подсохших слёз и крови. Алексеев прикрыл глаза и погрузился в тревожную полудрёму и не услышал, как открываются створки лифта. У Мэловина выдался нелёгкий рабочий день. Из персонала их с Настей всё ещё двое, а клиентов, как назло, сегодня было предостаточно. Они чуть с ума не сошли, бегая от одного посетителя к другому, потом к кофемашине, к плите, где готовились новые партии выпечки, снова к клиентам и так по кругу. Поэтому всё, что хотел брюнет, это прийти домой и улечься сразу спать, предварительно накормив кота. К тому же, завтра снова химия первым уроком и что-то ему подсказывает, что эмо-мальчику снова пригодится помощь, так что просыпать было нельзя. Однако когда он вышел на свой этаж из лифта, он едва ли не отшатнулся от того, что увидел. Никита, который ещё только утром улыбался и выглядел, как всегда, будто принц из сказки, сейчас больше напоминал жертву насилия. Он сильно дрожал, что неудивительно, сидя в тонкой промокшей одежде без куртки, волосы растрёпаны, у одного виска пропитавшиеся кровью из разбитой брови, на носу так же были запёкшиеся кровавые разводы. Мэл мигом опустился на одно колено и осторожно положил ладонь на щёку юноши. —?Ник? Никит, слышишь меня? —?волнение против воли сквозило в его голосе. Никита тихонько открыл покрасневшие глаза, узнав человека перед собой, он постарался выпрямиться и отчаянно зажестикулировал руками, что слабо поддавались ему, и пытался ухватиться за плечи парня. —?Кость!.. Кость, прости, я… Я просто не знал, куда пойти,?— голос отчего-то охрип, ужасно мучила жажда. Брюнет не стал как-то комментировать своё имя из уст парнишки и просто поднялся на ноги, аккуратно потянув того за собой. Как мог быстрее он отпер дверь квартиры, и они зашли внутрь. За несколько секунд он скидывает с себя пальто и ботинки, помогая Нику, и ведёт его в гостиную. Там Мэловин кладёт его на диван и несётся на кухню, чтобы включить чайник и взять аптечку. Когда он вернулся к Алексееву, то нашёл того еле сдерживающим слёзы. Тогда он бросил коробку с медикаментами на журнальный стол и сел рядом. —?Эй-эй, успокойся,?— он приблизился к юноше, заглядывая в несчастные карие глаза, и просто прижал его к себе. В тот момент Никита не выдержал. Он уткнулся в плечо Мэла и плакал настолько сильно, как если бы хотел вывести всю жидкость из организма. Ему было так больно, так мерзко и стыдно, что мысли о том, как наверняка отвратительно выглядит и на что потом будет похожа одежда Кости, улетучивались напрочь. Было ли когда-то хуже, чем в этот промежуток времени, он не уверен. —?Тшш, всё хорошо,?— раздавался шёпот у самого уха. Прижимаясь щекой к влажным вьющимся волосам и мягко поглаживая ладонью чужую подрагивающую спину, Мэл легко покачивал Никиту, словно тот был ребёнком. И больше всего на свете ему хотелось уничтожить каждого ублюдка, по чьей вине сейчас юноша находился в таком состоянии. Когда-то Мэловин переходил на любые меры в пределах каких-то рамок, чтобы защитить себя, теперь в попытке защитить Солнце в его руках, он готов убивать.