Реальность (1/1)
Происходящее не похоже на приход наркотиков. Нет, это что-то совершенно другое, ещё более вязкое и тошнотворное. Когда адреналиновый выброс проходит, Яна оказывается втащенной в незнакомую жизнь с психопатом, который блаженно улыбается и говорит о семейном благополучии.Становится по-настоящему страшно.Принимать такой расклад, — Кирилла с его спокойными угрозами, его мать, которая ненавидит с первого взгляда, огромный дом хрен знает в какой глуши, отсутствие Ильи, предательство предков и ломку, — невыносимо. Яна отказывается.Яна выживает, как умеет. Она думает о новой дозе всю дорогу до Кемерово, мечтает о том, как вырвется из этого гребаного круговорота, может, сторчится и уже никогда не увидит морщинистую рожу Кирилла.Яна смотрит в окно с пугающим отрешением; так, наверное, чувствуют себя те, кого вот-вот вздёрнут на плахе.Это не с ней. Не о ней.Может, оно всё-таки стоило того. Яна пытается вспомнить лицо отца, а видит почему-то собственную подругу, которую он трахает, да искаженное изображение мужчины, который что-то кричит. По логике, он кричит на неё. За наркотики, парней, кучу дерьма, которое нужно разгребать. Удивительно, как пусто от этих вроде бы её воспоминаний.Может, оно всё-таки того стоило. Мать сойдётся со своим плотником, получит пару пачек бабла и будет преподавать свои лекции, делая вид, что самая сильная. Яна мать никогда не понимала. Не понимает и сейчас.Илья, — он едва-едва возникает в мыслях, какой-то размытый образ из вспышек, прикосновений, поцелуев и разных слов, — он вернётся к своей докторше. Та примет, конечно, примет. Такие правильные всегда готовы принять сирых и убогих, обласкать и сделать человека.Илья ей важен? Наверное. Яна теперь уже не может понять.Откуда вообще в избалованной истеричке жертвенность? Она хмыкает сама своим мыслям.Спасительница из неё выходит эгоистичная. Вот, посмотрите, суки, что вы наделали, я ради вас всю жизнь кладу на алтарь, а вы плачьте и кусайте локти.Яна сглатывает. У неё теряется ощущение собственного тела. Она наблюдает со стороны, как они въезжают в огромные ворота дома Кирилла, как он трогает её руки, как он открывает рот и говорит. Белый шум.Ей плевать, что он несёт.— Ты тут освоишься, любимая. А свадьбу сыграем скромную. Распишемся и всё. Или ты хочешь торжество? Можем устроить, если так хочешь.У неё хватает сил покачать головой. Хотя, в самом деле, ей пофиг.— Ну вот и хорошо. Решили. Я договорюсь, всё красиво сделаем.Его дом вызывает клаустрофобию. Ноги двигаются сами собой, она даже знакомится с матерью Кирилла, старуха колко кидает что-то про её вид и про то, что Кирилл притащил домой очередную пустышку.Да. Точно. Пусть так. Может, он отпустит.Кирилл пресекает на корню её возражения, от тона его голоса стало бы страшно, но Яна не ощущает ничего, кроме пустоты. Хочется лечь спать и чтобы всё заткнулось. Она перезарядится и будет думать, что делать.Нужно всего лишь немного потерпеть.— Я устала. Отведи меня в мою комнату, — говорит кто-то её голосом. Во рту сухо.— В нашу комнату, любимая.Это же совсем не с ней. Яны здесь нет. Кто она вообще такая?