Глава 1: Первый поцелуй меняет свое очертание (1/1)
Когда в твоем родном городе снимают кино, то волей-неволей жители устраивают из этого целое событие, которое сопровождается обязательным посещением кинотеатра в день премьеры данного фильма. Вот и сейчас пол города стянулось в центр, чтобы посмотреть новый фильм, а там ведь целый фасад здания участвовал в съемках. Жуть как круто. Аксель вместе с Шоном, до самой последней минуты проторчали за игровыми автоматами. Их семьи уже давно расселись в зале, а парни все никак не спешили к ним присоединиться. — Победа! В который раз Великий Аксмен побеждает! Шон, тебе бы стоило задуматься: а не пора ли тебе играть с кем-то из своей лиги, лет так на десять помладше. На их фоне ты будешь выглядеть не таким жалким. — Аксель, я предпочитаю участие, а не победу. — Конечно, конечно. Все неудачники так говорят. И кстати о них, пора бы уже присоединится к моей семье, а то всю хавку разберут и придется опять отнимать у Сью объедки. Парни бегом ломанулись к залу, но попасть внутрь им удалось не сразу. На входе стояла бывшая девушка Акселя, с которой он встречался пару месяцев в школе, и которая до сих пор как-то странно себя вела, находясь рядом с ним. Девушка взяла в руки билеты и очень долго не отдавала их обратно, интересуясь, как у них дела. Дошло до того, что за ними уже выстроилась целая очередь, и назвать эту встречу неловкой, просто язык не поворачивался. Проще было уйти и поискать другой кинотеатр в другом городе. — Боже, я думал, она никогда не отвяжется. — А нечего было гулять налево и направо в школе. — Так это же золотые годы. А сейчас что? Приходиться сидеть в тупом кинотеатре с тупой семьей, и даже смс’ку написать некому. Смотри, мне еще и место рядом со Сью досталось. Ну вообще улет. Пристрелите меня. Не успели парни толком рассесться на своих местах, как сестра Акселя уже протягивала им печеную картошку в пластмассовых формочках. — А вилок нет? — Я забыла их взять, а в киоске их не нашлось, взяла вместо них вот это. — Сью протянула Акселю стаканчик с трубочками. — Только не светите ими, я взяла их просто так, а сама ничего не купила, а значит они краденные. — Как можно есть картошку трубочкой от Колы? У Сью все в этой жизни наперекосяк, а мне приходится страдать. — Акс, она же старается, не будь к ней так строг.
— Она моя сестра и это моя обязанность быть к ней строгим. А иначе сотни лет эволюции пройдено зазря.
Аксель поковырял еду, и кусок пластмассы тут же согнулся в трех местах, так и не подцепив ни грамма картошки. — Боже мой, когда эта семья начнет покупать что-нибудь в ларьках? — Все нормально, друг, каждый старается прожить, как может. Шон как всегда пытался во всем видеть только хорошее. В последнее время он сильно изменился, но эти изменения были по душе не всем.
— Избавь нас от своей либеральной болтологии. — Это была его мать, которая сидела на заднем ряду вместе с его отцом. Кто же мог подумать, что со временем для Шона семья Акселя будет куда ближе собственных родителей. Даже сейчас в кинотеатре он делал вид, что не имеет со своими предками ничего общего и даже вовсе не знаком с ними. Поэтому слова его матери пролетели мимо ушей парня и ударились о тупую стену, оббитую шумоизоляцией. Как только свет в зале погас, и на экране замелькали начальные титры фильма, зрители оживились. Кто-то в предвкушении еще сильнее захрустел попкорном, а были и такие, что еще никак не хотели выключать свои телефоны и поэтому светили яркими экранами, раздражая другим зрителям глаза. — Смотри, — Шон похлопал Акселя по плечу, — пацан готовится к поцелую. — В самом начале? Он отчаянный. Если отошьёт, то он еле высидит до конца. — А если не отошьет — два часа будут чмокаться.
— Риск велик, но велика и награда. — И в эту же минуту стало ясно, что тому парню сегодня повезло. — О, победа. Парни заржали, не сильно хлопая в ладоши. — Вспоминаю свой первый поцелуй. — Мои тоже не забываемые. Я обо всех своих девушках, которых я целовал, но первый был со Сьюзи Бэйкер в подвале. — И мой. — Правда? — Аксель ударил Шона кулаком по руке в знак одобрения. — Точно. — Было темно, а иначе бы я не решился. — А у меня было в чулане за печкой. Там хоть глаз выколи. — И у меня там было. Вот здорово. — Целовались мы пару секунд, а потом ее папаша спустился и как заорет: пошли во-о-он! — Точно! — Мы дали деру, и она ушиблась головой. — И я ушибся головой… И тут по странному стечению фактов до парней доходит, что что-то в этой истории не сходится. И если так все и было, то выходит, никакой Сьюзи Бэйкер в том чулане и в помине не было. Весь оставшийся фильм Аксель вместе с Шоном досматривали фильм в гробовой тишине, боясь лишний раз даже пошевелиться. В голову лезли разные мысли, от которых уже было не до веселья.
Первым молчание нарушил Аксель: — Я стал в этом профи. — В чем? — В поцелуях. — Я тоже. Многому научился. — К твоему сведению я целовал тридцать восемь женщин, и все были в восторге. — Я тоже. Все были в восторге. Я пока не веду счет на десятки, зато в сумме мои оценки выше. Выходя из зала, Шон опять начал травить душу Акселю, славившегося своей симпатией среди девчонок. — Слушай, насчет того, о чем мы говорили там. — О чем? Я посмотрел восхитительный фильм о грязной воде. Помню, сказал одно: ну разве не восхитительно кино о грязной питьевой воде? — Точно. Я тоже помню только это. — Шон поднял вверх ладонь, чтобы отвесить своему другу краба, но вместо этого их руки зачем-то сплелись в замок, и парни в ужасе отпрыгнули друг от друга, разойдясь по своим сторонам.
Домой Аксель ехал вместе с родителями и Блоком, и пока его младший брат делился своим впечатлением о первом в жизни походе в кинотеатр, парень пытался забыть воспоминания о своем первом поцелуе. Но это было просто невозможно.