Глава 21. Потери, или Безликий (2/2)
***- Эшли! Привет. А мы тут… мокнем.Сильвия улыбается мне и раскрывает приветственные объятия. Мокро, сыро и довольно противно – эта прогулка мне еще аукнется, но по эту сторону дороги я чувствую себя в безопасности. Так, словно попала в собственную новостную ленту: знакомые лица, действие и одна-единственная конечная цель.- Нам стоит на что-то надеяться? – не отрываясь от дисплея фотоаппарата, направленного в сторону Бенедикта, спрашивает Холли. Драгоценные секунды видеозаписи попадут в Интернет сразу же, как она доберется до дома, за считанные часы побьют рекорды просмотров и попадут в архивы тех, кто готов ловить каждый жест и взгляд любимого актера. И я в их числе.
- Нет, не думаю. Кажется, он торопится.Спрятавшись за спинами незнакомых мне девушек, смотрю на Бенедикта. Время идет, а он все тот же. Разве что несколько увереннее и… ближе. Нет, какое ближе… Как глупо.- Как пресс-конференция? – протискивается ко мне Жасмин, сияя улыбкой.
- Ну, - прокручиваю в голове обрывочные воспоминая, - я была фанаткой, - отвечаю ей, смахивая со лба особо крупную каплю. Подошедшая поздороваться Карин почему-то мрачнеет.
- Эшли… Что ты здесь делаешь? – спрашивает она, заводя меня в тупик.- Как что? То же, что и вы.- У тебя был зонт.- Мое место здесь.- Нет, - качает она головой, обводя взглядом подруг, - уже нет.Недавнее холодящее чувство исчезает без следа, уступая место пустоте. Жасмин еще пытается что-то сказать, сгладить углы и в срочном порядке заштопать ту дыру, что выросла вдруг между нами, но я ее не слышу. Бенедикт садится в машину и машет рукой напоследок, отвлекая от меня внимание. Странно получилось. Мне нет места там и нет места здесь. Я словно застряла между двумя мирами, которые не имеют точек соприкосновения.
***Город, отраженный в витринах дорогих бутиков, проплывает тихо и незаметно. Час пик уже давно миновал, но кэбби не торопится давить на газ, позволяя рассмотреть и без того хорошо знакомые улицы во всей своей красе. Элегантные вывески элитных магазинов мягко и ненавязчиво подчеркивают статус своих владельцев, лишний раз напоминая о том, что случайных покупателей здесь не ждут. Полунамеками, полувзглядами респектабельный Кенсингтон, не теряя своего многовекового спокойствия, сообщит, что Вы недостаточно обеспечены, чтобы совершать покупки вот в этих магазинах, жить вот на этой улице и открывать вот эту дверь. Учтиво и в высшей степени достойно Вас выставят вон, изящно рассыпаясь в извинениях и глядя с неподдельным сожалением. И будут правы – жить нужно в своем мире, не посягая на все остальные.
Мне немного дальше, на запад, туда, где чугунная решетка, цветочные горшки на небольшом крыльце и фешенебельные тяжелые дверные молотки буквально кричат о том, что кому попало здесь нет места. Обитатели местных домов на самом деле не так уж сильно отличаются от жителей Даунинг-Стрит. Они влиятельны, успешны и хорошо образованы, с легкостью перечислят своих бабушек и дедушек до десятого колена, а так же не забудут аккуратно, но настойчиво напомнить, что кто-нибудь из них спас нацию от очередной напасти лет этак двести назад.- Спасибо, сдачи не нужно.
- Спасибо, мисс.Выбираюсь из кэба сама толком не понимая, зачем сюда приехала. За теплом и спокойствием, наверное. Дома все равно никто не ждет, а здесь мягкий свет уличных фонарей, красные печные трубы, над которыми когда-то пролетали Мери Поппинс и Питер Пэн и...
- О, дорогая, что случилось?Мама, всплеснув руками, заключает меня в уютные объятия. Куда можно направиться пару часов бесцельно прослонявшись по окрестностям Оксфорд-стрит? Поехать к родителям, куда же еще.- Ничего не случилось, просто решила заехать, - пожимаю плечами. Ей знать причины моего визита ни к чему. – Давненько я у вас не была. Как дела?Заглядываю в гостиную. Папа сидит в вольтеровском кресле, вытянув ноги к самому камину, который никто не разжигал уже лет двадцать, и шуршит страницами газеты. Все как обычно, все привычно, словно я только утром вышла куда-то, а теперь после длинного дня вернулась домой.- Привет, пап.?Financial Times?* опускается, а затем и откладывается в сторону. Да, я дома.
- Привет, дорогая. Мама не говорила, что ты заедешь.
- А я и не планировала. Это импровизация, - сообщаю я, стараясь выпутаться из рукавов влажной и ощутимо потяжелевшей куртки.
Папа лишь улыбается, глядя на меня поверх очков. В такие моменты он мне напоминает то ли Санту, то ли Дамблдора, то ли Гендальфа – мудрый, добрый, справедливый. От домашнего тепла и ощущения спокойствия так хорошо, что хочется разреветься прямо у него на плече и рассказать обо всем, что со мной стряслось. Но нельзя и я только тихонько, чтобы мама не услышала, хлюпаю носом.
- Расскажи, как поживает мой ребенок?Пожимаю плечами. Новостей особых нет, а те, что есть, не предназначены для родительских ушей. Хватит с них и того, что их дочь, их маленькая послушная девочка, - автор эротического романа.
-Как обычно. Сегодня была пресс-конференция по поводу книги и фильма, так что в ближайшее время стану героиней бульварной прессы. Ничего интересного.- Не надумала вернуться в профессию?- Нет.Папа неопределенно качает головой, то ли откладывая разговор на потом, то ли соглашаясь с моей категоричностью. Они с мамой хотели бы, чтобы я занималась юриспруденцией, к тридцати годам вышла замуж за Алана, родила бы кучу детишек и пекла лимонный пирог по воскресеньям. Но адвокатура меня не прельщает, Алан, кажется, хочет осесть по ту сторону Атлантики, а готовить я так и не научилась. Одни разочарования, но вслух об этом мне никто не скажет. Жизнь оказалась более запутанной, чем сюжеты моих историй. Там все всегда заканчивалось безоговорочным счастьем, торжеством справедливости и профессиональными победами. В реальности, увлеченная собственными фантазиями, не учла я лишь одного: кто-то всегда несет потери.
* ?Financial Times (рус. Файнэ?ншел-таймс) — международная деловая газета, которая специализируется на публикации и анализе новостей из мира финансов и бизнеса.