Глава 20. Вывернутая наизнанку, или Страницы (1/2)
Letting you see through me
Теперь тот факт, что я разрешаю тебе смотреть сквозь меня,Now only consumes me
Лишь съедает меня....Forget your pain, watch me fall apart
Забудь свою боль, наблюдай за моей гибелью...3 Doors Down - Pages Она сидела слева, у самого края стола. Собранная, закрытая, не смеющая поднять взгляд на заполненный репортерами зал. Темно-синий пиджак поверх футболки, джинсы и кеды. Бенедикту понадобились секунды, чтобы понять, как тяжело ей дается все то, к чему он, Стивен и Амелия давно привыкли. Эшли то и дело сцепляла пальцы в замок, разжимала, проводила рукой по собранным в хвост волосам, словно убирая мешающие пряди, поправляла часы на запястье и снова прятала ладони под столом, чтобы как можно сильнее сжать их в кулаки. Сидевший рядом с ней Дэниэл Ковальски, казалось, и не замечал, что буря в душе его соседки разрасталась с пугающей силой, превращая понятный и предсказуемый страх в панику.
Бенедикт окинул взглядом аудиторию, улыбнулся паре фотографов и снова посмотрел на Эшли. Отличный пример того, как два часа для кого-то могут превратиться в вечность. Плоды популярности вовсе не так сладки, как может показаться на первый взгляд. Каждый платит свою цену. Человек никогда не получает все, что хочет, – счастье достается лишь кусками да и то не всем сразу. Жизнь – это вечный бартер, где выигрывает тот, кто успевает вовремя расставить приоритеты.
Вопросы, вопросы, вопросы, адресованные ему и Стивену, но только не Эшли. Словно журналисты вдруг сговорились и решили оставить мисс Аберкорн в покое. Обманчивый маневр, рассчитанный на внезапность нападения и массированный удар по всем фронтам. А пока они ходили вокруг да около, расспрашивали о сценарии, роли, чтобы потом добраться до главного – десерта, который должен был стать украшением трапезы. Со сноровкой опытного официанта незаметно и аккуратно убирающего тарелки во время смены блюд, они подбирались все ближе и ближе, ближе и ближе, пока, наконец, не…
- Мисс Аберкорн, - расслабившаяся было Эшли села прямо и обратилась в слух, вытянувшись в тонкую напряженную струну, - Ваше знакомство с мистером Камбербэтчем началось с ?Шерлока??- Нет. С ?Хокинга?, - ответила Эшли, метнув взгляд на Ковальски.Аудитория замолчала, ожидая, когда же последует продолжение, но мисс Аберкорн их надежд оправдывать не собиралась. Журналистка, которая, очевидно, рассчитывала на длинный монолог, растерялась на мгновение и, не скрывая разочарования, зачем-то уточнила:- Так Вы – Cumberbitch?- Да.
- И Ваш роман посвящен мистеру Камбербэтчу?- Совершенно верно. Ему.
- И на написание Вас вдохновил именно он?- Вы абсолютно правы.Камбербэтч посмотрел на смущенную репортершу – этот гейм был явно не в ее пользу. Эшли своими краткими односложными ответами без труда отбила все попытки вывести себя на длинный эмоциональный разговор и неважно, было это запланированным саботажем или последствиями сковавшего ее страха. Партия началась, и Бенедикт начал ощущать, как из участника событий, он превратился в стороннего наблюдателя.
- Пожалуйста, следующий вопрос, - моментально отреагировал Стивен, кивая другой журналистке.
- Мисс Аберкорн, - произнесла сидевшая в пятом ряду брюнетка лет тридцати, вставая с места, - почему мистер Камбербэтч?- Для того, чтобы ответить на этот вопрос, мне потребуется 70 000 слов. Иными словами мой роман.
Что-то знакомое шевельнулось в памяти и тут же замерло. Репортеры, сообразив, что и в этот раз пояснений не последует, решили не отступать.
- И все же? Для тех, кто не увлекается фан-творчеством?- На этот вопрос, - не сдавалась Эшли, - у меня нет четкого ответа. Такого ответа, который устроил бы Вас или Ваших коллег, - она отвела взгляд в сторону, потарабанила пальцами по стакану с водой и потом, словно собравшись с силами, ответила: - Это сложный, большинству непонятный вопрос. Никто из моих друзей не сможет дать на него внятного ответа. Это как… вывести формулу вдохновения: некое универсальное сочетание субъективных факторов, которое приводит к рождению объекта творчества. Но точно могу сказать лишь одно, - она замолчала, словно набираясь смелости, - Бенедикт вдохновляет. И не одну меня. Фандом полон тех, кто делает поистине уникальные вещи. Не потому, что кто-то об этом просит, чего-то требует или что-то за это получит. Cumberbitches делают это, потому что не могут не делать.Когда руки горят, когда ручка скользит по бумаге, не требуя ни малейшихусилий, когда сон не идет, потому что голова полна идей… Это волшебное чувство. Это как наркотик. Ты словно получаешь возможность летать, парить над Лондоном, менять время, пространство, окружение. Мистер Камбербэтч сделал нам всем громадное одолжение, сам того не подозревая. Сделал для нас куда больше, чем мы когда-либо сможем сделать для него. И мы всегда будем перед ним в долгу. Жизнь фандома – это не односторонний процесс, всегда есть отдача. Пожалуй, Cumberbitches – это пример того, как люди задаются целью личностного роста, чтобы быть… достойными его. Соответствовать. Так расширяются горизонты. Кто-то учит язык, кто-то осваивает новую фортепианную партию, кто-то вспоминает, что когда-то учился рисовать и снова берется за кисти. Я взялась за ручку и листок бумаги. И это изменило мою жизнь. Бенедикт показал нам всем спектр наших возможностей. Поверьте, они безграничны.Длинный вдумчивый монолог, достойный лектора университета, звучал над залом с торопливой точностью и, пожалуй, мог бы быть отрепетированным, если не обстоятельства, в которых был произнесен. Мисс Аберкорн импровизировала, перескакивала с одной мысли на другую и говорила-говорила-говорила. Формула вдохновения… Потому что не могут этого не делать… Показал спектр возможностей… Океан комплиментарных слов, казалось бы, адресованных в зал, на самом деле одному человеку, которому оставалось лишь беззвучно смущенно повторять короткое ?Спасибо?.
***- Мисс Аберкорн, - звучит справа, и я почему-то вздрагиваю. В покое меня не оставят, а я уже выдохлась. Они будут наслаждаться своим всесилием и возможностью превратить любой мой ответ во все, что угодно. Я знаю, как это делается, я это уже видела, атеперь сама становлюсь частью процесса.
?Давай порвем их…?.В просторном зале вдруг становится ужасно душно. Воздух вокруг кажется тяжелым и немного вязким, лицо нещадно горит, а голова начинает болеть. Все звуки теперь слишком громкие и резкие, а запах парфюма Ковальски отвратительно удушающий. Прикладываю холодные ладони к щекам, и на мгновение становится легче, но пара направленных на меня объективов и замелькавшие вспышки заставляют убрать руки и сесть прямо.
- …что Вы почувствовали, когда узнали, что роман будет экранизирован?- Страх. И сомнения.
Коротко и почти что безэмоционально. Стивен быстро понимает, что продолжения не последует, имы идем дальше.
- …не секрет, что фанфикшн часто подразумевает участие автора в повествовании. Если Александр – это Бенедикт, то Одри – это Вы?Вопрос, которого стоило ожидать. И все эти люди собрались здесь именно ради него: чтобы узнать, хотелось бы мне очутиться на месте Одри, а точнее в одной постели с Бенедиктом, или нет.- Нет. Одри – абсолютно другой человек, - уверенно отвечаю я, пытаясь развеять сомнения, которые обязательно возникнут в голове каждого из них.