Глава 15. Падение, или Жизнь только (1/2)
I've watched the weight of your world come downЯ видел, как с твоих плеч свалилось бремя этого мира...Three Days Grace - Life Starts Now
Держать себя в рамках – первое правило, которое прививают в хороших семьях. Думай, что хочешь, но соблюдай правила этикета. Держи лицо, даже если угодила в огромную грязную лужу. Будь вежлива, даже если тебя оскорбляют. Избегай личных моментов, даже если говоришь о себе. Так много барьеров – и я нарушила их все.Передо мной лишь экран ноутбука с открытым текстовым редактором, но я физически ощущаю, как три десятка пар глаз выжидающе смотрят, затихнув в предвкушении пояснений, хоть интересуют меня только одни: серо-зелено-голубые, в которые я не нахожу смелости заглянуть.Сердце уже не бьется, воздух не поступает в легкие, только кровь стучит в висках и жаром горят щеки. Все внутри замерло в предчувствии бури.О Бенедикте Камбербэтче.- Неужели вы думали, что сумеете избежать утечки информации? – говорит Стивен совсем другим тоном. В голосе уже нет раздражения, только едва уловимый оттенок сочувствия, но что-то не так. – Мы не можем проконтролировать появление спойлеров, а вы думали, что можете скрыть такое?Не допустить утечки информации. Утечки информации. Информации. Утечки. Утечки информации. Не допустить утечки информации.- Чем это нам грозит? – спокойно спрашивает Кэт.Утечка информации… Где-то я уже это слышала. Что-то было. Точно было. Что?- Сложно сказать вот так сразу. В Твиттере появилась информация, что мы снимаем фильм по роману, написанному некой Мисс Попкорн, известной в Интернете фанаткой Бенедикта и в последствии писательницей Эшли Аберкорн по совместительству, - словно из телевизора доносится до меня.
Утечка… Воспоминание проносится перед глазами со скоростью света, голос Кэт звучит в ушах точно так же, как звучал три дня назад: ?…Я профессионал, я привыкла все держать под контролем. Здесь дело не в праздном любопытстве. И ты это знаешь. Уложить себя и тебя на обе лопатки я никому и никогда не позволю. Если утечка информации, то пусть лучше контролируемая?.
Утечка информации – контролируемая.- Ты, - слышу я собственный голос в неожиданно образовавшейся тишине, - кажется, говорила, что главная твоя задача подороже продать роман? – Кэтрин поворачивается ко мне, но смотреть ей в глаза у меня нет никакого желания. – Поздравляю, - захлопываю крышку ноутбука, - у тебя получилось.***Мысли в голове путались и обрывались, проносились мимо сознания и увиливали, собирались в один тугой ком и расползались. Все вокруг обретало другие черты и несло в себе иной смысл. Не замечать очевидного было намного проще, чем анализировать внезапно открывшуюся правду. Да и кто бы мог подумать, что… Бред!Популярность ?Шерлока? принесла славу и его актерам. А вместе с известностью появились рядом с мистером Камбербэтчем и те, кто называл себя Cumberbitсhes. Поклонницы теперь часто попадались Бенедикту буквально повсюду: на улицах, в кафе, салонах, магазинах, на концертах, на парковках, в ночных клубах, на вечеринках - везде. Как правило, дело ограничивалось автографом и фото, максимум коротенькой беседой. Те, кто ему встречался, не были чересчур навязчивы или настойчивы, скорее наоборот, но понять природу этого восхваления он не мог.
Бенедикт никогда не был фанатом чего-либо. Даже за футбольные клубы не болел до такой степени, чтобы караулить игроков на выходе после какого-нибудь матча. Он был очень общительным, но никогда ничем не увлекался до степени безумия, максимум, на что был способен - покупка футболки с логотипом. Были вещи, которые вызывали восхищение и занимали особое место в его личном списке шедевров, но ему бы и в голову не пришло просить автограф у кого-нибудь из тех ребят, чья музыка звучала у него в наушниках, и тем более писать о них. А Эшли написала, создала другую реальность, целый мир, в котором Александр получил намного больше того, на что мог рассчитывать его прототип. Утром она выскочила из зала, опрокинув стул и громыхнув крышкой ноутбука. Объяснений Бенедикту получить не удалось. Впрочем, не только ему.Текст ?Для кого-то? мелькал перед глазами, раскрывая ранее незаметные детали, которые, как оказалось, были у всех под носом. Едва заметные мелочи, многочисленные подробности, реалистичность и осязаемость персонажа, многогранность его жизни и целостность личности– все это теперь получило объяснение. Только выглядело уже иначе. Александр Лондондерри был представителем творческой профессии - как Бенедикт. В его жизни были и элитное образование, и длительные – больше 10 лет -отношения, и экстремальные увлечения, и яркий взлет из-за одного-единственного проекта, и обилие предложений за ним последовавшее, - как у Бенедикта. И пачка ?Мальборо?, лежавшая сейчас на столе рядом с ним, в жизни персонажа, созданного мисс Аберкорн, мелькала с завидной регулярностью. И даже его любимый манчего*, видимо, вовсе не случайно оказавшийся в холодильнике у Эшли в тот вечер, который они провели за бокалом вина.Стало быть, и в фильме ему придется играть самого себя. Такого, каким увидела его фанатка Эшли Аберкорн. Фанатка.Три сотни страниц сценария лежали перед Бенедиктом, раскрывая знакомую историю с другой стороны. Все недомолвки, незаконченные фразы и туманные ответы Эшли вдруг стали понятны и объяснимы. Она ведь спрашивала его о схожести между ним и Александром.Он действительно шел по нужной дороге. Он действительно повернул не туда. Александр Лондондерри был похож не на Джеймса Родса. Александр Лондондерри был похож на него.***Нужно позвонить садовнику. Этот газон давно уже пора подстричь. На полдюйма выше, чем следовало бы. Никуда не годится. Но завтра. Или послезавтра. Да какая разница…
Закрываю за собой входную дверь и замираю, оперевшись о нее спиной. Слезы вырываются изнутри, и соленые ручейки водопадом катятся по щекам, исчезая в мягкой ткани пальто. Пара часов бесцельного катания по городу ничего, кроме бреши в кошельке, не принесли. Сумка с кое-как впихнутым в нее ноутбуком сползает с плеча и плавно опускается на пол. Все тайное когда-нибудь становится явным, но эта простая истина оказалась для меня непостижимой. И не будет ни концерта Родса в следующую пятницу, ни длинных разговоров о какой-нибудь ерунде, ни его улыбки. Ничего не будет. Ни-че-го.Влажный вязкий ком встает в горле, сглотнуть не получается. Я предательница. Обыкновенная трусиха, обманувшая ожидания человека, который в меня поверил. Нет, ты не писательница, Эшли, ты обыкновенная фанаточка, потерявшая грань между реальностью и вымыслом, возомнившая о себе бог весть что. Фанаточка, решившая, что что-то понимает, что-то видит, что-то чувствует. Нет, ты просто непроходимая дура, Эшли Аберкорн, тщеславная глупая графоманка, бездарность, укравшая чужую жизнь и сама в нее поверившая.Ощущение собственной ничтожности заполняет до краев, угрожая вылиться в полноценную истерику, которую придется заедать шоколадом, засыпать двадцатичасовым сном и запивать бутылкой хорошего вина. Падение было неизбежно, я не только не прихватила парашют, но еще и слишком близко подошла к краю бездны, присела и начала кидать в нее камешки. И вот сорвалась. Это конец.
Вибрация в кармане пальто – и я вспоминаю, как настойчиво трезвонила Жасмин. Теперь понятно зачем. Снимаю трубку. Говорить ничего не приходится. Она все понимает сама:- Ты уже знаешь?- Не только я.
- И что будешь делать?Потираю лоб. Мыслей в голове много, но думать о чем-то конкретном не получается. Ухватываюсь за одно, теряю другое и пытаюсь догнать третье. Еще немного и черепная коробка, не выдержав напряга, треснет.- Ничего. Спать. Очень хочу спать, - отвечаю я, ощущая, как тело наливается тяжестью.- А он?- Что он? Мне даже смелости не хватило в глаза ему посмотреть.
- Это Интернет. Ты рискнула и проиграла в схватке с ним. Я не знаю, кто слил информацию, но…- Кэт, - вставляю я.
- Что ?Кэт??- Кэт кому-то рассказала, что роман был RPF-фанфиком. Это контролируемая утечка информации.
- Как?.. Она так и сказала?- Нет, но ответ очевиден. Наши меня бы топить не стали. А кроме них в курсе были только несколько человек из ?Рэндоус и Бэдфорд?.
- Вот зараза! – гневно восклицает Жасмин.- Это бизнес. Главное – подороже продать. Вот меня и продали, - резюмирую я сквозь слезы.- Эй-эй-эй! Не плачь, ну пожалуйста. Из-за того, что один человек некрасиво поступил с тобой, не стоит ставить крест на всем человечестве. Бенедикт поймет, он не дурак. Он же… Бенедикт.