Глава 6. Крупицы, или Мое время не пришло (1/2)
My friend, this life we liveМои друзья, жизнь, которую мы живем, -Is not what we have, it's what we believeНе то, что мы имеем, это то, во что мы верим.3 Doors Down - It's Not My Time Мрачное здание ?Тейт Модерн?* на южном берегу Темзы - одна из самых посещаемых достопримечательностей Лондона. Маленькие окна, кирпичная кладка и выдающая промышленное предназначение здания труба производят неприятное впечатление на большую часть туристов, приезжающих сюда в поисках прекрасного. Здание бывшей электростанции, которое теперь служит приютом для искусства эпохи модерн, привлекать и не должно – промышленная архитектура никогда не стремилась стать украшением города. Меняют все уникальные выставки и открывающийся отсюда вид на Собор Святого Павла, сверкающий своим громадным куполом через Темзу. Многочисленные площади, отданные под самые невероятные инсталляции, частая смена экспозиций и прекрасный ресторан - вот залог успеха и популярности у туристов.
Глупая привычка приходить раньше испортила все и в этот раз – Дэни еще не приехал, и я маюсь в гордом одиночестве в огромном Турбинном зале**, ожидая, когда, наконец, появится мой спутник. Гостей прибавляется, и негромкие светские разговоры многоголосым эхом разносятся по полупустым помещениям. Сегодняшний благотворительный вечер, приуроченный к открытию очередной выставки, освещают многочисленные СМИ, а потому каждый мало-мальски известный человек хочет попасть в кадр и сказать что-нибудь глубокомысленное и запутанное о современном искусстве. Я тут по вине Кэт.
Одна из проблем, с которой сталкиваются внезапно приобретшие популярность люди,- необходимость появляться на таких мероприятиях. Чтобы о тебе написали, сфотографировали и запомнили. И если первые две вещи при наличии определенных знакомств у твоего агента вполне достижимы, то с третьей у меня проблемы. Во-первых, мне трудно вести пустые разговоры ни о чем, во-вторых, местной публике в отсутствии мисс Вудворд меня некому представить, в-третьих, здесь абсолютно нечего смотреть, а аквариумы, наполненные какой-то массой непонятной консистенции, меня не прельщают. Кэтрин называет это выходом в свет, я – пустой тратой времени.
- Увлекаешься современным искусством? – раздается над ухом.
Поворачиваю голову – Бенедикт. Серые брюки, белая рубашка, черный пиджак – ему тоже приходится соблюдать дресс-код.
- Боюсь, что нет, - разочаровываю я его. – Этот аквариум больше бы подошел для рыбок, зачем туда засунули пару килограммов гипса?- Потому что рыбок засунули в прозрачные полиэтиленовые пакеты и сделали из них скульптуры человека. Там, - смеется он и кивает в глубину зала.
- Значит, тебя сюда тоже агент отправила?- Это часть работы, - отвечает Бенедикт, протягивая мне один из бокалов с шампанским, ловко выхваченных им у проплывающего мимо официанта. – К тому же здесь можно встретить друзей, которых не видел несколько месяцев, а то и больше. Пройдемся?***Бенедикт стоял посреди зала и пытался понять, зачем же он согласился приехать на эту выставку. Не то, чтобы ему не нравилось современное искусство, совсем нет, но кто же мог предположить, что оно окажется настолько современным. Хелен настояла, и вот он, как послушный школьник, променял вечер в компании лучшего друга на вечер в компании арт-объектов. Впереди череда друзей и знакомых, несколько разговоров ни о чем, потоки хвалебных слов на камеру и для роя репортеров – программа вечера известна заранее, можно было бы позволить себе выпить и расслабиться.Отправившись на поиски как сквозь землю провалившегося официанта, Бенедикт и наткнулся на Эшли Аберкорн, в гордом одиночестве бродившую среди аквариумов. Да уж, Эшли. Это же надо было забыть, как ее зовут! Девушка явно чувствовала себя неуютно во всей этой толпе и мечтала сбежать поскорее и как можно незаметнее. Он бы и сам не прочь, но воспитание не позволяло. Разговора об искусстве у них не получилось. Как оказалось, мисс Аберкорн тоже была далека от современных веяний и даже не пыталась это скрыть - насмешливый взгляд и скептическое выражение лица выдавали ее с головой.Эшли производила странное впечатление. Идеальная осанка, правильная речь, умение держаться в обществе и соблюдение его негласных правил свидетельствовали о хорошем воспитании и образовании. Не хватало в этом обычном для представителей высшего света наборе качеств лишь уверенности. Но интриговало в ней другое – недосказанность. Выдержанные, вежливые, но скупые ответы: лишь общие фразы, безликие и стандартные, словно она одна понимала, что происходит на самом деле. Пожалуй, если бы не недавний случай в супермаркете, Бенедикт счел бы ее надменной, но неожиданное смущение и бурный поток извинений заставили повременить в вынесении окончательного вердикта.Еще больше все запутал недавний разговор в машине, когда он предложил ее подвезти. На его замечание о том, что люди, живущие в Лондоне бок о бок, за всю жизнь могут так и не встретиться, Эшли улыбнулась и сказала, что некоторые встречи происходят в одностороннем порядке. В тот момент они уже подъехали к ее дому, поэтому возможности уточнить, что она имела в виду, Бенедикту не представилось.
- Пройдемся?Девушка сделала глоток шампанского и кивнула. Если уж им обоим здесь неинтересно, то почему бы не скоротать время вместе?
- Можно вопрос? – спросила Эшли как только они отошли от аквариумов и, получив разрешение, продолжила: - Кого проще играть: того, кто похож на тебя, или того, кем ты точно не являешься?- Проще… Не думаю, что проще. Интересно делать то, что ты никогда не делал, исследовать человеческую натуру, обнажая ее не самые светлые стороны. И потом, мы все люди, все мы похожи. Вопрос лишь в том, способен ли ты абстрагироваться от того, что в тебе преобладает и вытащить то, что для большинства незаметно. Все на это способны, только для актеров – это часть мастерства, способ заработка, а для других – жизненная необходимость.- Значит, вы зарабатываете на том, что могут все?- В некотором роде. Думаю, этот навык у актеров доведен до совершенства.- А Александр… мой герой, Александр Лондондерри, он похож на тебя?- Нет, - Бендикт задумчиво поджал губы и посмотрел вниз, пытаясь найти ответ, - Хотя…Наверное, что-то есть. Только я не такой терпеливый. И спокойно наблюдать за всеми выходками Одри, наверное, не смог. И прощать так много не смог бы. Ее вспыльчивость, эмоциональность… Мне кажется, что это трудно: жить с настолько переменчивым человеком. Отношения – это умение пойти на компромисс, а Одри на это, по-моему, не способна.
- А если бы любил? Где грань того, что можно позволить, когда любишь?- Да, наверное, нигде, - рассмеялся он. – Прощение появляется само собой, без особых усилий и долгих раздумий. А вот гордость и вредность характера многое могут испортить. И, честно говоря, не думаю, что так зависим от секса как Александр, чтобы построить на нем отношения.
Бенедикт озадаченно посмотрел на Эшли. Еще пару минут назад, стоя у аквариума, они перебрасывались ничего не значащими общими фразами, кто бы мог подумать, что разговор так быстро перейдет в интимную сферу.
- Жизнь настолько многогранна и запутана, что никогда нельзя сказать наверняка. Отношения – вещь сложная и необъяснимая. Мы теряем представление о многом. Без оглядки влюбляемся в одних и любим их всю жизнь, а с другими и пару месяцев бок о бок прожить не можем. Люди женятся, разводятся, сходятся и расходятся, все вокруг мгновенно меняется, включая спутника жизни. Клятвы и слова больше ничего не значат. Твой роман – это удивительная история о том, как трудно встретить правильного для себя человека… суметь понять, что этот человек – правильный для тебя, суметь сохранить ту магию, которая возникает между влюбленными, пронести ее через… Забыть про мнение окружающих. Я…***Задумчивый взгляд в сторону, собранность и абсолютная открытость. Бенедикт совершенно искренне задумался над моим вопросом и пытается ?нащупать? ответ на него. Мысли, сумбурные и запутанные, заставляют его время от времени терять нить разговора и переключаться на то, о чем я не спрашиваю. Это увлекает и поражает одновременно. Волна обожания, захлестнувшая Интернет, направлена на того, кого видят на экране, на сцене, слышат в радиопостановках, но какое количество человек соприкасается с ним настоящим?
- …Забыть про мнение окружающих, - произносит Бенедикт и после паузы продолжает: - Я…- Эшли! – сквозь толпу, размахивая приглашением, как флагом, прорывается Дэни.
Лучшего времени для появления Ковальски найти, естественно, не мог. Бенедикт теряет мысль и отвлекается на рукопожатие. На смену личному приходит публичное: лицо, разговоры, поведение. Имя моего соавтора он запомнил без труда и теперь рассказывает ему, как рад встрече. А я вот абсолютно не рада. Пара банальных фраз и Камбербэтч, извинившись, растворяется в толпе.