Глава 23. Ни о чем не жалеть. (1/1)

POV Joe.Я в последний раз спешно оглядываю Империю, что была моим домом долгие годы. На Фредди уже не смотрю: мне и так слишком тяжело расставаться с ним, ведь он единственный, по кому я действительно буду скучать.Я делаю этот самый сложный шаг за порог – и Сапфировая дверь закрывается за мной в последний раз. И мне кажется, что этот оглушительный грохот закрытия двери, который отзывается многократным эхом в моей голове, слышит сейчас вся Империя, все семь небес до входа в Рай – вся Вселенная чует своим нутром этот ужасающий момент, когда падёт небесное существо, когда падёт ангел.

Мне больше не доведется подниматься по этим удивительным землям, и потому я спускаюсь так медленно, как только могу себе позволить.

Миллионы душ ждут своей очереди на взвешивание. Ха-ха, своим заседанием я заставил их ждать, понимаете? Я пролетаю мимо них с беззвучным истерическим смехом, и они смотрят на меня, как на сумасшедшего, перешептываясь друг с другом и показывая на меня пальцем. И никто из них даже предположить не может, что буквально несколько минут назад я был на целую ступень выше каждого из них, что у меня было все, – но я предпочел низвергнуть это, выбрав Любовь.Я вновь прибегаю к высокопарным суждениям, от которых успел отвыкнуть на Земле, надо снова от них избавляться.Стены между территориями сменяют друг друга, и я наконец начинаю по-настоящему осознавать, что со мной произошло.Что случилось с нами.Я больше не ангел – и впредь мне никогда им не стать.Я не человек, ведь люди имеют свойство рождаться, умирать и рождаться снова, а я – бессмертен, навечно заперт в одном молодом (хорошо хоть не старика выбрал, ума хватило) теле, не стареющий и не изменяющийся.Что я такое теперь? Разве хоть кто-нибудь мог бы ответить на этот вопрос?Да, морально я был готов к такому исходу, но я вовсе не осознавал, что недостаточно принять приговор – важно принять себя после этого приговора. А я не могу даже определиться, как мне себя называть.И уж точно я не собирался принимать два приговора вместо одного.Это был даже не нож в спину.Услышать, как твою родственную душу за твои грехи лишают возможности выйти из цикла реинкарнаций и попасть в Рай, все равно что сгореть заживо. Ты не умираешь моментально, ты уходишь в адских муках, страдаешь до самой последней секунды. А здесь – ты будешь страдать на протяжении всего своего существования, целую вечность. И у тебя нет даже шанса, что это закончится.Я не знаю, как мне смотреть ему в глаза. Как говорить с ним, вести себя, как ни в чем не бывало и делать вид, что все в порядке. Изо дня в день, из жизни в жизнь лгать ему, снова, и снова, и снова.Так поиздевавшись над душой Бена, Архангелы наказали меня дважды, ведь до скончания времен я буду видеть, как он раз за разом ускользает от меня, а я ничем не могу облегчить его жизнь, хотя бы одну из многих.Я пролетаю через пятую территорию, место абсолютного познания, и на короткое время притормаживаю. Оглядываюсь по сторонам и наконец понимаю главное: если в Раю нас обрекают на вечные адские муки лишь за то, что мы посмели найти и полюбить друг друга, пусть даже вопреки Высшему Закону Империи, – действительно ли это место может именоваться Раем? Так ли стоит туда стремиться душам, моей и его?Но ведь испокон веков так было заведено, что главная цель любой души – выйти из своего цикла реинкарнаций, покинуть колесо Сансары и выйти на новый уровень, подняться в духовном плане.Мне пора улетать отсюда, иначе мои рассуждения до добра не доведут, иначе быть беде.Я спускаюсь дальше и вижу территорию абсолютной любви.Знания, полученные мной на пятой границе сейчас обретают реальный смысл.Да, я обр?к свою возлюбленную душу на вечные странствия без возможности достигнуть Рая, и мою вину пред ней не искупить никогда.Но всё, что я совершил – я сделал ради Любви. И какой бы сильной ни была наша духовная связь, я не смог бы там, в Империи, показать Бену все стороны своей безграничной любви к нему, просто физически бы не смог.Самое прекрасное, что существует в этом мире, – чувствовать его тепло. Мне бы никогда не довелось сделать этого в Империи!Слышать его размеренное дыхание поутру, видеть, как во сне он морщит нос и сдвигает брови и гадать, что ему снится, уважая его личное пространство, не залезать к нему в голову, дабы узнать.Убирать ресницу с его щеки, едва касаясь пальцами его румяной кожи, и целовать его в нос, чтобы потом он жадно целовал меня в ответ.Готовить для него блинчики с вишневым джемом и слушать, что никакая ресторанная еда не сравнится с моей самой простой стряпней.Слушать его самый удивительный во всей Вселенной голос, который переливается тысячами колокольчиков, и едва успевать ловить взглядом порхающие по клавиатуре тонкие пальцы, эти нежные руки, которые так и хочется целовать.Смотреть в его невообразимые нефритовые глаза, полные миллионов алмазных искорок, и забывать дышать.Тысячи лет в Раю не заменят даже одного дня на Земле.Даже одного дня рядом с Беном.Все эти размышления помогают мне без особых сложностей преодолеть вторую территорию: воспоминания больше не тяготят меня, не тянут за собой в бездну. Я смирился со своими ошибками, я понял, чего на самом деле хотел все это время, чего мне не хватало в каждой из моих жизней.Кажется, я начинаю чувствовать что-то похожее на свободу.Главное, чтобы это не исчезло, когда я наконец увижу Бена.Передо мной простирается последняя территория перед высадкой на Землю. Когда ты поднимаешься, эта местность наполнена чарующим светом, пленительной прохладой, и нарастающим, почти болезненным притяжением к Раю. Теперь же меня ничего здесь не держит, ведь я больше не нужен там, наверху. Мне больше нет необходимости следить за временем, проведенным с людьми, теперь я – один из них, пусть даже и немного другой.

Я вижу планету. Вижу земли и океаны, все ближе и ближе. Вижу пролив Ла-Манш, отделяющий Великобританию от континента.

И наконец – вот он, мой дом, моя квартира.Но.Где Автоном???POV Ben.На мое счастье Джон оказывается свободен, так что такси приезжает очень скоро после моего звонка.– Ты что-то совсем на нервах, парень, – говорит Тейлор, когда я сажусь в машину.– С Джо беда, сэр, – выпаливаю я, обхватив ладонями голову. – Нужно ехать как можно скорее, Вы помните его адрес.– Разумеется, – отвечает водитель, и жмет на газ, что есть сил, до самого места назначения.Я спешно выхожу из машины, напоследок бросив, чтобы он меня подождал, хотя сам до конца не понимаю, что это значит.Бегу на его этаж, и среди мыслей, путающихся в моей голове, всплывает одна: а что если он совсем безнадежен, если его жизненная сила совсем иссякла? Везти его в больницу – но как мы объясним, что с ним такое? Нет, при самом плохом раскладе это, конечно, единственный вариант, поэтому я и попросил Джона не уезжать, ведь не знаю, что ждет меня там, в квартире.Руки трясутся, я не сразу попадаю ключом в замочную скважину. Наконец открываю дверь и вхожу внутрь.Автоном лежит на полу в прихожей, в позе эмбриона. Он совершенно бледный, почти как лист бумаги, и я с ужасом думаю, что уже опоздал. Я подбегаю к нему, опускаюсь на колени и хлопаю по щекам.– Джо, Джо, ты слышишь меня? Это я!..– Ты приехал, – почти беззвучно отзывается Автоном. – Мне кажется, это всё.– Ну, с чего ты взял, это не так, я что-нибудь придумаю, – быстро отвечаю я, приподнимая его за плечи, чтобы он мог хотя бы сесть.– Отвези меня на крышу.Я не понимаю, что происходит. Он едва шевелится, говорит так тихо, что я почти его не слышу, и просит о чем-то настолько странном, что точно не может прийти в голову человеку (а он ведь даже не человек по сути!) на пороге смерти.– На какую крышу, о чем ты?!– На ту крышу, ты знаешь, где она, – отвечает он, глядя прямо мне в глаза. – Я не знаю, что это и где, но ты знаешь. Отвези меня туда.Наконец меня осеняет.– Та самая крыша, куда я тебя приводил?Почему из всех наших воспоминаний в его памяти осталась только эта крыша? Он не помнит даже, кто я, но это осталось где-то на подкорке, в глубине подсознания?Автоном не отвечает на мой вопрос.– Я хочу увидеть небо.Если Джо, мой Джо сейчас не вернется, то мое сердце разорвется на сотню кусков прямо внутри грудной клетки. Слезы капают крупными каплями на пол, и я не знаю, что ему ответить.Я достаю из кармана телефон и прошу Джона подняться.Таксист заходит в квартиру и застывает на пороге.– Господи! Что с ним?– Я не могу Вам объяснить, – бросаю я. – Пожалуйста, помогите мне довести его до машины.– Бен, мы не довезем его до больницы, – с неподдельным ужасом шепчет Тейлор.– Нам туда и не надо, – отвечаю я, даже не поднимая на него глаз.Вместе мы спускаемся вниз и усаживаем его на заднее сиденье, я сажусь рядом и обнимаю его за плечи, внимательно прислушиваясь к его дыханию. Я не смогу поднять его на крышу, боже мой, это же 20-й этаж без лифта! Но мы сможем хотя бы доехать до этого дома, сделать хотя бы что-то.Если это последнее желание Автонома, то я знаю, этого просит частичка души Джо, я знаю, что где-то глубоко она там есть.А еще я знаю, что мой ангел не мог просто покинуть меня, оставить меня одного.

Он обещал!Причина, по которой он мог не вернуться, может быть только одна: его больше нет.Вижу Автонома, лежащего на земле, и Бена, который держит его под руки и что-то говорит.Пора. Я влетаю в тело и отрубаюсь.– Джо! Джозеф! Нет, нет, Господи, нет!Я открываю глаза после минутной отключки.– Я здесь. Это я.Все тело ломит. Я пытаюсь подняться, но у меня ничего не получается.

– Это правда ты? Не Автоном? – срывающимся шёпотом спрашивает Бен.– Да, совершенно точно, – выдыхаю я, все еще предпринимая попытки встать, и на этот раз мне это удается.На ногах я все еще стою с трудом, но чувствую, как моя бессмертная душа все-таки берет верх над потрепанным телом, быстро приводя его в порядок.Бен все еще сидит на земле и смотрит на меня снизу вверх, как на восьмое чудо света. Я вижу, как слезы катятся по его щекам, а растрепанные светлые локоны то и дело набегают на лицо, гонимые холодным ветром.Наконец он поднимается и буквально мертвой хваткой обнимает меня, прижимаясь головой к груди. Его трясет от холода и переизбытка эмоций, я целую его в макушку и не отрываю губ.Наконец он тихо, почти невнятно бормочет:– Я думал, что больше никогда тебя не увижу.– Хотел так легко от меня избавиться? – у меня вырывается истерический смешок, и глаза наполняются слезами.Он поднимает голову и все так же тихо спрашивает:– Тебе пришлось заплатить за то, что ты находился со мной, да?– Знаешь, просто были кое-какие дела, я немного задержался, – быстро говорю я, пытаясь замять неприятную тему и перевести разговор.Бен отстраняется и смотрит на меня полным решимости взглядом.– Нет, больше никаких секретов.– Меня не было всего ничего, а ты уже так повзрослел, – я грустно улыбаюсь и убираю прядь волос с его лица.– Тогда говори со мной, как со взрослым, – твердо отвечает он, а потом коротко целует меня. – Я люблю тебя, Джо Маццелло. И я хочу доверять тебе, но для этого мне нужно и твое доверие тоже.– Даже если то, что я тебе расскажу, навсегда перевернет твой мир и может сильно помешать жить дальше?Я даже не могу смотреть ему в глаза, смотрю лишь куда-то за спину.– Потерять тебя было гораздо страшнее.Мой мальчик, мой Бенни.Мой самый сильный мужчина.

Моя возлюбленная душа.Ты всегда был сильнее меня, и сейчас ты снова это доказываешь.Я набираю полные легкие воздуха и начинаю свой рассказ.– Ты прав, мое отсутствие объясняется тем, что меня судили в Империи. За то, что я во внеуставном порядке летал на Землю, за то, что воспользовался чужим телом. За то, что полюбил тебя.Бен сдвигает брови и продолжает внимательно слушать меня.– Если вкратце, – я развожу руками, – меня разжаловали из ангелов, так что теперь я такой же человек, как и ты.Он смотрит на меня с недоверием и нервно теребит манжету куртки.– Ведь это же не все, верно?– Тебя не так-то просто провести, вот же, – говорю я с легкой насмешкой. – Не всё, да. Ты говорил, что с нашей первой встречи тебя очень сильно тянуло ко мне, так же, как и меня влекло к тебе с самого начала.– Да, это правда так, – соглашается он.– Ты что-нибудь слышал про родственные души? – спрашиваю я.– Ничего серьезного, просто красивые истории, – Бен пожимает плечами.– Значит, мы с тобой – одна из этих красивых историй, – я пытаюсь улыбнуться, но по щеке предательски катится соленая слеза.– Наши судьбы были переплетены задолго до этой жизни? – он смотрит на меня с удивлением и непониманием. – Эта встреча была неизбежна?– Думаю, я ее все-таки немного приблизил, – отвечаю я и снова коротко целую его.– Это невероятно, я даже подумать не мог, что такое и правда может быть! – Бен берет меня за руку и переплетает пальцы. – Мы обрели друг друга… Сколько жизней спустя, сотню, две?– Вот как раз об этом я забыл спросить на Суде, прости.Он легонько толкает меня в плечо.– Не порть момент. – Ненадолго появившаяся улыбка снова сменяется серьезным выражением лица. – И ты все равно что-то недоговариваешь.– Общение со мной сделало из тебя неплохого детектива, – вздыхаю я с грустной усмешкой. – Скажем так, ты теперь вечность будешь наблюдать вот такого меня.– Подожди, это значит, что… – он опускает голову и отводит взгляд куда-то в сторону. – Что они, ну, кто там решает все эти суды, они не лишили тебя… бессмертия?.. – Он в ужасе распахивает свои огромные нефритовые глаза и хватает меня за плечи. – Джо! Ты будешь видеть, как я старею, а ты нет!..Его бьёт крупная дрожь, и я сгребаю его в охапку, а он все ещё продолжает:– Джо… Джо, ты увидишь, как я умру… но ты останешься здесь, такой же молодой и красивый, каким я вижу тебя сейчас..Я чуть отстраняюсь, беру его ладони в свои и едва касаюсь их губами. А потом пристально смотрю в глаза и говорю:– Ты прав, ты во всём этом прав. Но моё бессмертие даёт нам бесконечное время, потому что я последую за твоей душой в любую из твоих инкарнаций, я полечу за тобой в любой уголок Вселенной. – Я смахиваю слезы с его щёк и коротко целую в лоб. – Я всегда отыщу тебя, моя любовь, где бы ты ни оказался, какую бы судьбу ни выбрал.– Даже если я задержусь? – робко спрашивает Бен и прижимается к моей груди, как ребёнок.– Я готов ждать тебя целую вечность, потому что знаю, чего жду, – отвечаю я, обнимая его целиком, будто внезапно он уменьшился в размерах. – Душа моя, если бы время обернулось вспять, я снова сделал бы тот же самый выбор, ведь там, в Империи, у меня ничего не было, а здесь у меня есть ты.А потом поднимаю голову к небу и говорю:- И если ангелы слышат – я ни о чем не жалею.