Глава девятая. (2/2)
Даже сейчас было ненавистно, что после нападения на его дом и предательства он не знал, сможет ли это сделать. Не менее тошнотворной была мысль оставить Рика жить, но взаперти, где-то в глубине Святилища, зная, что с каждым днём он лишь сильнее начнёт ненавидеть Нигана.
Нет, подумал он. Придётся его убить. Донести простую мысль: никто, блять, не смеет меня наёбывать. Без исключений.
И ещё одно напоминание самому себе: не быть ёбаным идиотом и не позволять себе влюбиться в какого-то ебонтяя, который обязательно заставит тебя об этом пожалеть.
Но возникал ещё один вопрос ― сможет ли Ниган жить после этого с чистой совестью.
*** Когда он вошёл, Рик не спал, что его, впрочем, не удивило. Кто вообще мог бы уснуть после подобного?
― Ниган, ― прохрипел он, бросившись к нему, как только он переступил порог комнаты. Инстинктивно Ниган хотел его обнять, но мгновение спустя отпрянул, ужаснувшись подобной реакции тела на этого человека. Блять, я же уже всё решил! ― Ниган, прошу, Карл… Ты не видел…
― Не ебу в душе, блять, сдох он или нет, если это то, о чём ты спрашиваешь. ― Что-то внутри, где-то очень глубоко, заныло, как раненый поломанный зверь, вырываясь наружу. ― Не ебу вообще, кого убили. Не сказал бы, блять, даже навскидку, потому что Святилище заполонили эти ёбаные мёртвые ублюдки. Потери с твоей стороны ― не моя ёбаная забота. Зато я знаю, кого вы, ёбаные уёбки, убили из моих людей… женщину по имени Молли и мужчину по имени Роберт. Но не то чтобы тебе было не похуй на это, да, Граймс? Ещё две зарубки на твоём поясе. Что значит двое в сравнении с десятью-двадцатью, да?
― Ниган… ― Рик выглядел совершенно бледным и больным, и Нигану очень хотелось бы почувствовать по этому поводу хоть каплю удовлетворения.
― Нет, сейчас ты будешь слушать меня, Рик! ― заорал Ниган, сделав широкий шаг вперёд, оказавшись лицом к лицу с более низким Граймсом. ― Ты думаешь, что являешься высшим благом? Думаешь, что ты не ебать какой праведный? Хочешь, блять, сказать, что тебе не похуй на жизнь людей? Здесь люди тоже живут! ― Он сделал глубокий судорожный вдох, провёл рукой по волосам. ― Вы, блять, не хорошие парни.
Рик смотрел на него снизу вверх, в глубине глаз зажёгся знакомый огонь. Тот, что Ниган видел месяцы назад, когда Рик стоял на коленях у его ног, обещая убить. Не сегодня, не завтра, но убить.
― Но и вы плохие.
Ниган жёстко усмехнулся.
― Вот в чём разница между нами, Рик, ― прорычал он. ― Я никогда, блять, и не утверждал обратного.
Выражение его лица смягчилось.
― Я никогда не хотел, чтобы кто-то погиб, Ниган.
Наивность Рика буквально грозила его задушить, застряв в горле комом. Кем он, блять, себя мнил, начиная войны, а потом утверждая, что не желает гибели людей?
― Ну, а они, блять, сдохли, Граймс. Люди умерли, ёб твою мать, потому что ты решил, что начать ёбаную войну ― хорошая идея. Скажи, Рик. Скажи, как долго ты наёбывал меня за моей спиной? С самого начала?
Глядя на Рика, Ниган не видел в нём человека, который помог ему, совершенно пьяному, выйти из леса. Он не видел того Рика Граймса, который рассказывал ему о мёртвой жене, смеялся над его банальностями или лежал обнажённый под ним в кровати. ― Ниган, я… Всё не так, Ниган…
― Я теперь вижу, как именно. Как оно всегда и было, блять. Ебать, Граймс, тебе удалось обвести меня вокруг пальца, выставить идиотом. А я купился, как последний мудак. Милый Рик Граймс, влюбившийся в большого плохого Нигана. ― Он фыркнул, имя Рика осело пеплом на языке. ― Господи, какой я был идиот. Но я уже большой дяденька, чтобы признать это… Я, блять, ёбаный идиот, что позволил себе с тобой сблизиться. Не смог разглядеть, какой ты на самом деле… Позволил этим прекрасным голубым глазкам и отличной попке затуманить бдительность. Я знал, что ты змеюка, убийца, человек, готовый на всё. Я знал это даже до того, как тебя встретил. Ты убил двадцать моих людей во сне, будто это какой-то пустяк, и легко, без зазрения совести съебался, потому что настолько охуительно самоуверен, что считал это справедливым. Убийство для тебя раз плюнуть. Так почему подставить зад под мой хер стало бы для тебя чем-то более тяжёлым, ведь цель оправдывала средства.
Рик отшатнулся.
― Ниган, всё не так…
― Что, Граймс? ― усмехнулся Ниган. ― Всё было совсем не так? Ты не раздевался для меня, не разводил передо мной ноги, чтобы я начал тебе доверять? Чтобы потерял бдительность? Блять… Я ведь правда считал, что сломал тебя, винил в этом себя. После той ночи, когда ты потерял двоих, я ведь действительно считал, что ты, блять, больше не посмеешь… Но, чёрт, предложил сделку, а ты воспользовался этим, будто я подарил тебе ключи от ёбаного королевства. Воспринял как путь в мою постель, а там ― и в мою голову. Победите их изнутри. Что ж, я подобную ёбаную ошибку больше не совершу.
― Я… Я не знал…
― Что? ― прервал его Ниган. ― Ты не знал, что они это планируют? Не знал, что попытаются начать ёбаную войну прямо на моём заднем дворе? ― Рик молчал, глаза метали молнии. ― Да, так я, блять, и знал.
― Я знал, ― прошептал Граймс растерянно. ― Знал, что они хотели… но не знал, что всё случится сегодня. Я думал, что… что пройдёт много времени, что у меня будет больше времени, чтобы…
― Чтобы что, Рик? ― рявкнул Ниган. ― Хочешь сказать, что знай ты о сегодняшней атаке, то предупредил бы меня? Что предпочёл бы меня им?
― Нет, ― решительно сказал Рик. ― Никогда бы так не сделал.
Жизнь Нигана состояла из длинной вереницы событий, которые он предвидел и которые происходили, но всё равно чертовски жалили, сука.
― Так я, блять, и думал. Рад, что мы наконец-то честны друг с другом, Рик. Очень, блять, вовремя.
― Я этого не хотел, ― тихо сказал Граймс.
― Да, ну я тоже не хотел, Рик. Но получилось, как получилось. ― И тут, в момент какой-то необъяснимой слабости, его рука непроизвольно поднялась к шее Рика, ладонь легла сзади, пальцы зарылись в кудряшки, слегка потянув. Наверное, ему было больно, и Ниган это понимал… Он провёл достаточно ночей, обучаясь, как сильно тянуть, чтобы не было больно, однако Рик не издал ни звука. Просто позволил притянуть себя ближе, обхватил ладонью щёку Нигана в издевательской нежности.
Что принесло ему лишь злость и тошноту от осознания, что Рик всё ещё пытался использовать это против него ― даже сейчас.
― Не знаю, лежит ли твой ёбаный пацан на земле среди трупов, Рик, ― прошипел он, метафорически вгоняя и проворачивая нож прямо в его сердце, ― но тебе, блять, лучше уяснить, что после сегодняшнего он, без сомнения, ляжет.
Боль исказила красивые черты лица Рика, и он с отвращением отдёрнул руку от щеки Нигана.
― Мы можем всё исправить, нет необходимости…
― Не можем, детка, ― пробормотал Ниган, надеясь, что звучал не так отчаянно, как себя чувствовал. ― Мы, блять, не можем ничего исправить. И твои люди совершенно чётко дали это понять. Я не собираюсь сдавать себя и своих людей на казнь, прости, что лопнул ваш ёбаный мыльный пузырь надежд. Уверен, тебе бы хотелось увидеть мою голову на копье, но этого не случится. Мы дадим сдачи. И пойдём на войну, Рик.
― Ниган, пожалуйста. ― Рик схватил его куртку, будто пытаясь навсегда удержать в этой комнате. ― Давай это обсудим. Мы ведь можем. Я…
― Тут нехуя обсуждать, Рик! ― закричал Ниган, тут же возненавидев себя за то, как задрожал от его крика Рик. Он подумал об обещании ему, данном несколько месяцев назад, что никогда больше не причинит никакой боли, потому что теперь мы мужья, и я не хочу делать тебе больно. Тогда он действительно имел это в виду. Он одурачил сам себя, предположив, что они с Риком ― нечто долговечное. Теперь же одно это обещание сдерживало Нигана от того, чтобы не бросить его на колени, не ударить по лицу, не швырнуть и не затоптать в грязи, не накричать ещё сильнее, не унижать снова, и снова, и снова. Он ненавидел Рика за то, что снова сделал его мягким, что превратил его в такого человека.
― Я, блять, хотел стать лучше ради тебя, Рик, ― прошептал он. И это признание показалось ему таким же приятным, как долгожданный поцелуй.
Рик сжал пальцы на куртке сильнее, но Ниган вырвался, оттолкнув его; Граймс отшатнулся. Ниган схватил радио, вызывая Арат.
― Арат, бери лучших людей, тащи их сюда ― нужно приглядеть за моим муженьком, пока меня не будет.
― Да, сэр. Глаза Рика наполнились паникой, он вновь потянулся к Нигану, но тот снова оттолкнул.
― Куда ты уходишь? Что ты собираешься?..
Ниган схватил Люсиль, повернул её в ладони. И в этот раз ощущение её в руке не принесло никакого удовольствия.
― Я только что сказал тебе, Рик. Мы идём на войну. ― Удар в дверь возвестил о прибытии Арат и других. Ниган глубоко вздохнул, последний раз долго посмотрел на Рика. Хотел последний раз поцеловать его, если б он позволил, но не мог заставить себя пошевелиться. ― Собираюсь позаботиться об Александрии. А потом вернусь и позабочусь о тебе.