Глава 7 (1/2)

- Что это? - поинтересовался Дэвид, поднося к носу какой-то белый предмет, со стороны напоминавший репчатый лук. - Корень водяной гречавки, - ответил сэр Бёрн, усаживаясь рядом с ним. - Готов поспорить, ты никогда не ел настоящую армейскую еду, приятель. - Он протянул массивную руку к тарелке и взял из нее такой же белый предмет. - Попробуй. На вкус лучше, чем пахнет.

Дэвид откусил кусочек и удивился: наставник был прав. Клубень оказался очень мягким и сладким.

- Неплохо, - кивнул он. С тех пор, как Дэвид и Рук пришли в Лагерь, миновало пять дней. Ему удалось завоевать доверие сэра Бёрна, хотя это оказалось сложнее, чем он думал. Несмотря на то, что ему разрешили не принимать участия в тренировках, Дэвид упорно вставал на рассвете вместе со всеми, и пробегал положенные две мили. К концу третьего дня он понял, что совсем не чувствует усталости, и сэр Бёрн составил для него более сложный план тренировок. Вчера он пробежал шесть миль вместо двух, и даже не запыхался, чем вызвал страх и негодование у своих товарищей. Тогда наставник заявил, что пробежки придется исключить из этого графика, но увеличить время индивидуальных занятий на разработку отдельных групп мышц. Дэвиду пришлось отжиматься в шесть подходов по тридцать повторений, подтягиваться и работать над прессом. К его собственному удивлению, физические нагрузки перестали отнимать у него вообще хоть какие-то силы, а усвоение новых приемов теперь давалось ему словно по щелчку пальцев. Дэвид буквально за день освоил профессиональную боевую программу для Страйдеров, которую обычный человек мог бы выучить за несколько лет. Отчасти и потому, что уже знал основы и имел базовые навыки благодаря усилиям Адаро. Но первопричина крылась в другом. Его тело и разум изменились, стали совершеннее.

- Ты - не обычный человек, - сказал ему сэр Бёрн. - Ты - Воскресший. Единственный из живущих, имеющий реальные шансы уничтожить Дракона. Вы связаны друг с другом и, пока тварь жива, ты не можешь заболеть или умереть своей смертью.

- Староста говорил, что это - Драконье проклятие, - неуверенно произнес Дэвид. - Отчасти он прав. Но вместе с тем это открывает перед тобой невероятные возможности. Когда Дракон возвращается в наш мир, он выбирает человека, принявшего его вызов и попытавшегося дать ему отпор. Он вырывает ему сердце и пожирает его. Человек этот остается живым, бессмертным, и у него появляются новые силы и возможность командовать легионами пешек. Ты можешь призывать их в наш мир со всего Разлома, из любой точки во Вселенной.

- Не могу, - возразил Дэвид, вспомнив Эйнджела, которого так и не встретил с того момента, как побывал в загадочном дворце. - Не можешь или еще не умеешь? - сэр Бёрн задумчиво потер подбородок. - Это разные вещи.

- Мне не с чем сравнивать. - Он покачал головой. - Рук говорил, что Разлом для меня пока закрыт. Но я как будто был там, пока находился в яме. - Дэвид умолк на мгновение, размышляя, стоит ли говорить наставнику о древнем исполине. - Или не там... - он поднял глаза, и сэр Бёрн удивился их невероятной глубокой синеве. - Я не знаю, что это было за место.

- Если ты не знаешь, то я - тем более, - хмыкнул он в ответ. - Могу рассказать тебе лишь то, что знаю от других Воскресших.

- Вы видели других? - оживился Дэвид. - Да. - Кивнул он. - Много лет назад ко мне приезжал Эдмун Драконоборец. Я давал ему уроки боя на двуручных мечах. К тому времени он уже давно убил второго дракона и правил этими землями, как герцог. Ему нужен был хороший наставник, не то от скуки, не то от реального желания учиться. - Он покачал головой. - Ему не нравились разговоры о Воскресших и пешках, но свои заслуги обсуждать он очень любил. Он говорил, что Воскресший - это тот, кто испытал внутреннее переживание опыта постижения истинной природы человека через достижение “состояния одной мысли”.

- То есть, озарение? - Да, наверное так. Он добавлял, что все слова об этом являются лишь методом, жалкой невежественной попыткой людей разгадать Великую Тайну Воскресших. Объяснить это невозможно. “Люди, - говорил он, - всегда боялись того, чему не могли найти рациональное объяснение. Поэтому мне нет смысла рассказывать об этом. Достаточно и того, что ты уже знаешь больше, чем другие”.

- Почему же он поделился с вами? - В те годы герцог был добрее и милосерднее, чем сейчас, он еще тянулся к людям. Он сказал, что если однажды я встречу другого Воскресшего, то смогу поговорить с ним об этом, если он разрешит. Сейчас Эдмун все время проводит в своем замке в Гран-Сорене, и уже много лет его никто не видел на улице. Ему сейчас где-то за девяносто. - Он усмехнулся. - Наверняка, здоровье его уже капитально подводит.

- Как по-вашему, мои товарищи способны выстоять против Дракона? - Ха! Эти наивные мальчишки сейчас полны амбиций, как и ты пару дней назад. Но, в отличие от тебя, они не имеют ни капли таланта. Когда тренировка требует хоть чуточку усилий, они сбегают один скорее другого. Я слишком хорошо с этим знаком. - Вздохнул он, и Дэвид словно кожей ощутил все разочарование, таившееся за этими словами. - Они жаждут пролить кровь, сорвать на ком-то свою злобу. Для них война - это развлечение,способ повеселиться. С таким отношением этот Лагерь не защитить, что уж говорить о Грансисе. - Он опустил голову, и прядки смоляных волос упали ему на лоб. - Печальная мысль.

- Но если у них нет таланта, зачем же вы тренируете их? - А ты как думаешь? Дэвид не ответил, хотя по взгляду сэра Бёрна догадался, что он имеет в виду: этих парней готовили стать пушечным мясом на передовой. От одной этой мысли у него прокатилась дрожь по всему телу, ибо такой план казался ему слишком жестоким. Однако, высказывать свое мнение по этому поводу он не стал: доверительные отношения с сэром Бёрном, выстроенные с таким трудом, все еще казались ему весьма хрупкими.

Сегодняшний день пролетел так же незаметно, как и предыдущие. Сэр Бёрн научил его выбираться из сложных пут, стягивающих конечности, находясь при этом в воде. “Мелуарская роза” - самый хитрый и затейливый узел, с помощью которого обычно связывали заключенных, дался Дэвиду сказочно просто.

Кроме этого наставник перестал давать ему унизительные поручения, однако Дэвид вызвался сам выносить помои и помогать готовить на обед подстреленного им же оленя. В благодарность сэр Бёрн отправил его на разведку окрестностей вместе с отрядом уже опытных солдат. Они должны были следить за бесчисленными патрулями гоблинов которые, повинуясь приказам своих уродливых командующих, хобгоблинов, подстерегали неосторожных путников на тропах Морского Бриза и Монамии. Хотя Дэвиду велели не отходить от Лагеря более чем на три километра, и он был уверен, что наставник послал кого-нибудь наблюдать за ним, он был благодарен за эти поручения, ведь они делали его полезным для всего Добровольческого Корпуса.

- Ты слишком жестоко обходишься с этой пешкой, - вдруг сказал сэр Бёрн, нарушив затянувшееся молчание. - Наверное, - Дэвид равнодушно пожал плечами и бросил мгновенный взгляд на выход из палатки. Он запускал Рука внутрь только тогда, когда уже укладывался спать. Пешка доставала его разговорами, пытаясь “установить связь”, которая Дэвиду казалась совершенно лишней с самого начала.

- Позволь мне кое-что объяснить тебе, - сэр Бёрн сурово наморщил лоб, отложив шкурку корня в сторону. - Ты и твои пешки - одна команда. Они будут учиться у тебя, повиноваться тебе и идти за тобой и, в конце концов, вы станете несокрушимой силой. - Его рука ухватила новый клубень и прежде, чем откусить от него, он подбросил его вверх и поймал. - Они отличаются от людей - это факт. Но пешки - твои солдаты. - Он ткнул пальцем Дэвиду в грудь. - И ты, как их командир, обязан следить за ними и, в какой то степени, заботиться о них.

- Какой смысл мне тратить время на Рука, если у меня будет своя Ведущая Пешка? - скептически прищурился Дэвид.

- Ты глупец, если думаешь так на самом деле. - Наставник усмехнулся, прожевывая. - Это равносильно тому, как если бы военачальник заявил, что кроме одного единственного генерала ему никто больше не нужен. К тому же, - он прищурился, и вокруг его хитрых глаз возникли мелкие морщинки, - я не вижу здесь твою Ведущую Пешку.

Дэвид поник. Воспоминания об Эйнджеле еще ни на минуту не оставляли его с того момента, как он его встретил. Он пытался понять, был ли Эйнджел тем, кого он видел, находясь при смерти, но не мог, ибо не помнил, как выглядел персонаж из его видения. Но ему почему-то казалось, что это был не он. Теперь его одолевали сомнения и касательно того, был ли вообще Эйнджел пешкой. Что, если он тоже являлся Воскресшим?

- Я правда не знаю, почему отношусь к Руку так, - тихо признался он. - Он не причинил мне никакого вреда, даже был полезен. Но... - он посмотрел на свои длинные тонкие пальцы, казавшиеся восковыми в тусклом свете фонаря. - Я постоянно делаю его виноватым даже в том, в чем виноват я сам. Знаю, что это неправильно, но он не сопротивляется. Ему словно бы все равно на такое мое отношение... - Ты ошибаешься. - Возразил сэр Бёрн, заметив волнение парня. - Этот Рук - пешка-помощник. И она столетиями оберегала новоявленных Воскресших, и открывала им путь в этот новый мир.

- С чего вы это взяли? - Потому что я уже видел его с двумя Воскресшими до тебя в разное время много лет назад. Тебе достаточно просто поговорить с ним, чтобы понять, что он намного старше, чем мы с тобой вместе взятые. Сначала я его не признал, он стал выглядеть несколько иначе с тех времен. Но именно благодаря тому, что я его вспомнил, мне удалось догадаться, что ты тоже Воскресший.

- Все было так очевидно, - горько хмыкнул Дэвид. - Вполне, - кивнул сэр Бёрн. - Наверное, именно из-за твоего отношения к Руку твоя Ведущая Пешка не хочет связываться с тобой.

Дэвида словно обдало ледяной водой. Сэр Бёрн вполне мог бы быть близок к истине. И почему же он сам об этом раньше не подумал? Ему в который раз стало стыдно за свое поведение, и захотелось просто исчезнуть из этого места и оказаться где-нибудь в сырой норе глубоко под землей. Он что-то буркнул и откинулся на спину, утонув среди лютоволчьих шкур. Какое-то время парень лежал неподвижно, и сэру Бёрну показалось, что он заснул, однако через мгновение Дэвид громко велел Руку войти в палатку.

- Ты можешь находиться здесь, когда пожелаешь, - проворчал он. - И... - он запнулся, - извини... - Все порядке, Мастер, - Рук беззлобно улыбнулся, но Дэвид этого не видел, - эта пешка счастлива слышать от вас такие слова.

- Что ж, раз мелодрама закончилась, мне пора идти спать, - сэр Бёрн поднялся со своего места и направился к выходу. - Жду вас завтра на тренировке. В кромешной тьме Дэвид бездумно смотрел в бесконечную пустоту. Ему казалось, что всю свою жизнь он провел во сне, а теперь проснулся и ужаснулся происходящему: весь окружающий его мир понесся в совершенно неизвестном направлении. Нужно было решать, что делать дальше - не вечно же ему сидеть в Лагере и ждать, пока Дракон прилетит сам. Внутри Дэвида боролось множество чувств, его пожирали противоречия, и ему захотелось свернуться в клубок прямо здесь, напротив Камня Разлома, стоявшего посреди Лагеря. Однако он понимал, что это лишь иллюзия, попытка спрятаться от неизвестного будущего.

Он выбрался из своей палатки, как только Рук заснул, и прокрался мимо часовых, патрулировавших Лагерь. Черная мантия с глубоким капюшоном, которую он прихватил с собой из Кассардиса, пришлась как нельзя кстати. Начавшийся еще вечером мелкий дождик, припустил к ночи, превратившись в настоящий ливень.

Найти Камень оказалось несложно. Дэвид ощущал притягивающую его энергию пешечных меток, и шел без фонаря, ориентируясь по ней. Он старался обходить их так, чтобы метки оставались в состоянии покоя потому, что они начинали мерцать только когда он находился близко. В том месте, где пешек было больше всего, и располагался Камень Разлома: это был широкий квадратный шатер синего цвета с золотистой окантовкой, такой высокий, что ему не пришлось нагибаться, чтобы проникнуть внутрь. Дэвиду пришла в голову мысль, что наверняка пешки сами поставили этот шатер вокруг камня. Вряд ли солдатам было до него хоть какое-то дело. “Слышишь ли ты наш зов?” Дэвид поднял голову, пытаясь всмотреться в черноту перед собой. В этом месте было так темно, что он не был уверен в том, что Камень находится перед ним.

Осторожно протянув руку, он коснулся его холодной гладкой поверхности. Спираль, выщербленная в его середине, замерцала слабым голубоватым светом, который плавно разошелся от нее по изогнутым рядам символов, начертанных на Языке Змей, испещрявших всю его поверхность. - Слышишь ли ты наш зов? - Голос, исходивший от Камня, был безэмоциональным и монотонным, и Дэвид даже не понимал, кому он принадлежит - мужчине или женщине. - Да. - Кивнул он. - Я здесь.

Капли дождя стекали по его одежде, падая на пол, Дэвид дрожал от холода, кутаясь в мантию. При этом он полностью отдавал себе отчет в том, что находиться здесь для него небезопасно, и Эйнджел его точно не спасет. Но в одном он был уверен - он сейчас должен быть здесь, живой или мертвый.

- Наше имя - Легион. И мы взываем к тебе, дитя человека. Прости нам это безликое приветствие. Перед тобой Камень Разлома - врата для нашего рода в ваш мир. Но, как и любым вратам, этому тоже нужен ключ, коим и выступает Воскресший. Ты уже высвободил страшную силу, что скрывалась за печатью Серого Замка, и она призналатебя. Это значит, что ты обладаешь Знанием. Но обладаешь ли ты Волей, чтобы вести за собой Легион? Если ты считаешь, что достоин быть Воскресшим, докажи нам силу своего Духа.

Дэвид почувствовал, как его тело немеет. Нечто подобное происходит при тяжелом ранении - тело словно окутывает вата и, притупляя невыносимую боль, позволяет продолжать бороться. В голове не осталось ни одной мысли, и разве могло быть иначе?

- Я готов, - твердо ответил он. - Тогда мы будем направлять тебя в твоих испытаниях. - Каких еще испытаниях? - увидев, что свет символов тускнеет, Дэвид схватился за камень рукой. - Если ты истинный Воскресший, то эта простая задача не станет для тебя проблемой. Только после этого мы пойдем за тобой. - Голос словно бы стал звучать тише. - Неутомимая страсть к самосовершенствованию порождает силу, что ведёт за собой Легион. Продемонстрируй нам это.

- У меня есть вопросы! - почувствовав, что общение подходит к концу, в отчаянии крикнул он. - Подождите! - Мы просим... Голос затих. Спираль погасла. - Нет! - Дэвид схватился за Камень двумя руками. - Какое еще испытание? Что я должен показать? Я не могу больше задерживаться здесь!

Но ответом ему была тишина. Камень казался обычным валуном.

Дэвид обреченно опустился на колени перед монументом и прижался лбом к его холодной поверхности. Он отчаянно нуждался в ответах, именно поэтому и пришел сюда тайком ото всех. Но вместо этого получил еще одно проклятое задание! “Я должен быть смиренным, терпеливым...” - подумал он с горечью. Ему так сильно хотелось увидеть Эйнджела, почувствовать его энергию и запах, что он едва сдержался, чтобы не закричать. “Он - словно живое воплощение моего украденного сердца”, - вдруг подумал Дэвид, и ощутил противный привкус всепоглощающей тоски. Ведь он знал - Эйнджел где-то там, в Рифте, ждет его, а он ничего не может сделать, лишь бьется без толку у этого ледяного бездушного куска породы.

Тяжело втянув в себя сырой воздух, он оторвал голову от Камня и прислушался. В то время, пока он находился здесь, на улице что-то явно происходило. Он слышал резкие скрежещущие звуки, крики и топот тяжелых солдатских ботинок по мокрой земле.

Выбравшись из шатра, он застыл в изумлении и резко охватившем его чувстве паники. Огромные чадные факелы, воткнутые в деревянные пилястры, располагавшиеся по кругу Лагеря, были зажжены, все до единого, а небо озарил ливень горящих стрел. Весь Добровольческий Корпус походил на огромный полыхающий шар, дрейфующий в черной бесконечной Вселенной. Кто-то изо всех сил молотил в гонг, солдаты носились по Лагерю, как рассыпавшиеся из коробки бусины, в отчаянных попытках прийти к полной боевой готовности.