I do the dumbest things for you. Why do I do the dumbest things for you? I almost broke my collar bone, I didn't care, you were the most exciting thing I've ever known (Майк/Чак) (1/1)

Zoey Van Goey – you told the drunks I knew karate– Ну так… Правда или действие? – спрашивает Майк, небрежно откинувшись на спинку стула.Чак садится поудобнее на кровати, одной рукой поправляет подушку и прикусывает губу, задумываясь. Его правая рука сломана, на ключицах расползается темный, налитый кровью синяк, лодыжка подвернута. Майк, на самом деле, выглядит не лучше: нижняя губа треснула и набухла, из-за чего он старается не улыбаться лишний раз, левая скула покраснела и опухла, а над бровью красовался свежий порез с тонкой корочкой. И это только лицо.Но у Майка ничего не сломано, Майку не предписан постельный режим, поэтому он, как хороший друг, максимум своего свободного времени старается проводить рядом с Чаком, прикованным к койке. То, что у Чака всегда есть с собой компьютер, с которым не заскучаешь, Майк не воспринимает и каждый день приходит вместе с командой, рассказывает про события дня и непременно остается дольше всех, как и сейчас.– Хм, дай подумать… Правда?

– Хорошо, – говорит Майк, и ни его тон, ни изменившееся выражение лица не обещали ничего хорошего. – Зачем ты напал на солдат тогда?Чак закрывает глаза и поворачивает голову в сторону. Конечно, этот вопрос должен был всплыть рано или поздно, и отсрочка из-за сломанной руки рано или поздно должна была закончиться. Тяжелый вздох прорезает тишину вечера, Майк не отводит пристального выжидающего взгляда темных глаз. Выхода нет.– Я-я не знаю, Майки. Я испугался, увидел, как тебя окружили… Это было глупо…– Крайне глупо и очень опасно – не похоже на тебя.– Я знаю, знаю! – повышает голос Чак, и в нем проскакивают истеричные нотки. – Но их было так много, кто-то рассек тебе бровь! Я понял, что должен как-то – хоть как-нибудь! – помешать им. Это первое, что мне пришло в голову.Лицо Майка приобретает более нежное выражение, почти щенячье, скрещенные на груди руки опадают, и Майк уже не пытается упрекнуть Чака в безрассудности, а действительно слушает. Чак открывает глаза, смотрит на свои ладони и не знает, куда их деть.– Я сглупил, признаю, мог начать атаковать их издалека, но ты ведь постоянно делаешь так же! Почему я не могу сделать что-то наитупейшее в ответ?– Чак, я-– Ведь ты всегда помогаешь мне, меня спасаешь, заботишься обо мне! Я хочу отплатить чем-то, потому что я просто не достоин этого… всего.– Чак, это не так!Майк вскакивает со своего места и начинает мерять шагами комнату. Он полон непонимания, злости на себя, и не знает, как выразить свои мысли, не опускаясь до бессвязного бреда.– Правда или действие?Чак задает вопрос так невпопад и неожиданно, что Майк останавливается и пару секунд осмысливает услышанное, прежде чем отвечает:– Что?– Правда или действие? Мы ведь все еще играем, так?Майк плюхается на кровать рядом с Чаком, выглядит немного подавленным, то продолжает игру:– Правда.Потому что так правильно.– Почему ты заботишься обо мне? Ведь…– Потому что ты заслуживаешь этого, Чаклс. Ты мозг команды, ты поддерживаешь меня, несмотря ни на что, ты каждый раз наступаешь на горло страху ради цели. Ты храбрейший человек, которого я знаю. Я, – Майк всплескивает руками, не в силах обернуть свои мысли в слова, – я просто хотел бы, чтобы ты хоть раз взглянул на себя моими глазами, тогда бы ты понял.Майк поднимает свой взгляд, и именно в этот момент Чак радуется, что длинная челка закрывает его глаза. Жаль только, что горящие щеки и уши никуда не спрятать.– Правда или действие?– Действие.Чак чувствует, как сердце глухо бьется об грудную клетку, когда Майк озвучивает свое желание:– Поцелуй меня.И сам же наклоняется вперед.Чак не отвечает первые секунды, полностью поглощенный осознанием ситуации, но потом пытается неуклюже наверстать. Поцелуй с металлическим привкусом крови из открывшейся раны Майка, но в целом Чаку тепло, мокро и хорошо, поэтому он тихо недовольно стонет, когда Майк отстраняется.– Извини, я украл твое действие…Чак лишь робко улыбается в ответ и притягивает Майка обратно.