Про любовь,долг, особенную доброту и целлофановый пакет на голове (1/1)
Который Шарлотта Патрикевна Бронте довольно ловко натягивает своему потенциальному читателю на уши, когда дело касается Эдварда Фейрфакса Рочестера.
Эта дама безапелляционно диктует читателю, как ему следует воспринимать Эдварда Рочестера, и в каком ключе оценивать поступки этого персонажа, а главное, навязывает доверчивому читателю своё, самое правильное и не подлежащее никаким изменениям, мнение о происходящем. Что, конечно, не может не раздражать, потому что глупости, которыми Патрикевна пичкает читателя с умным видом, не перестают от этого быть глупостями, а посему, читатель, долой пакет с головы!
Ежели Шарлотте Патрикевне любо было упиваться собственными смехотворными фантазиями, переделывая живого человека в ходульное посмешище, - флаг ей в руки, но вовсе не стоит эти измышления принимать всерьёз, поскольку Бронте, когда дело касается глубоко интимных, или просто человеческих моментов взаимоотношений, регулярно путает божий дар с яичницей.
Например, когда гувернантка делится с читателем личным мнением о своём работодателе, формируя некую, очень мало поддающуюся изменению в дальнейшем "полочку восприятия", и читатель узнаёт, - кладёт на эту самую полочку, - что работодатель у неё горд, как сатана, придирчив, сардоничен и незаслуженно строг со всеми, кто ниже его в любом отношении.
И что только к ней, гувернантке, этот, в общем-то неприятный человек, с припадками в настроениях, - натуральный неврастеник, относится с особой, непонятно откуда взявшейсядобротой.
Сначала онстрого и несправедливо "нагнёт" какого-нибудь бедолагу, а потом кнопку нажмёт, и р-р-раз, изливает на героиню припасённый, исключительно для неё, солнечный свет, -неврастеник чёртов. Нет, читатель, пускай Патрикевна сама кушает своего неврастеника, с припадками "особенной доброты" в анамнезе, коль она их там усмотрела, и скармливает это хлёбово незадачливому читатеплю, а я ничего подобного, в свою очередь, в данной ситуации не наблюдаю, и, потрясая,и шурша осточертевшим, и не так давно, к слову сказать, снятым с головы пакетом, ласково так говорю, обращаясь непосредственно к гувернантке:- Дура. Не было там никакой "особой доброты", Эдвард Рочестер тебя просто, банально, хотел. Как мужчина хочет и желает женщину, со времён сотворения мира, аминь. Вся эта "доброта" начиналась у него, как водится, ниже ватерлинии, и отношение к тебе, дуре, ясное дело, было весьма специфичным. Служанкам, воистину, было о чём поговорить, да. Служанки долго подглядывали и наблюдали, как эта самая "доброта" сказывается, и приносит свои плоды, но самое интересное досталось, конечно, миссис Фейрфакс, которая, уронив очки со лба наблюдала, как хозяин поместья, в глухом часу ночи, не стесняясь тискает гувернантку своей воспитанницы. В холле, у лестницы. А гувернантка, видимо, ничего не имеет против. От репутации Джен Эйр уже тогда, надо полагать, остались одни лохмотья, а когда и свадьба не состоялась, можно только представить, что говорили вслух про эту порядочную девушку.
Патрикевна же, узколобая ханжа, прикрывая нелицеприятное поведение своей героини,делает из мужчины со здоровыми инстинктами какого-то заносчивого недоноска, с припадками настроений, который не любил ни детей, ни старушек, ни ближних своих, и одну лишь Джен Эйр облизывал непрестанно, и хочет заставить читателя в это поверить.Скажу просто - мне не по душе такой подход к делу.
Бронте в принципе не даёт себе труда, задуматься, что же происходит в её романе, и уж тем более, объяснить это читателю.
Почему, например, Эдвард Рочестер оказался на горящей крыше Торнфильда? Что его туда привело? Из каких соображений он так бездарно профукал единственный ШАНС, которого, без преувеличений, ждал всю сознательную жизнь? Бронте не отвечает на этот вопрос, потому что пожар для неё, это только способ очистить гувернантке тёплое местечко, рядом с удобным муженьком. А чтобы ответить на этот вопрос по-настоящему, честно, нужно начинать очень издалека, понять, что был за человек, Эдвард Рочестер, и как дошёл до жизни такой, в целом, потому что история с гувернанткой по имени Джен, хоть и важный эпизод в его жизни, но это всего лишь малая её часть, и историю Фейрфакса Рочестера нужно рассказывать, как историю человека, который в непростой борьбе между любовью и долгом выбрал долг.
Прости мне читатель этот кажущийся парадокс, но я говорю серьёзно - Эдвард Рочестер предпочтя долг и любви, и личному счастью, очень качественно эволюционировал из небожителя и героя романа, в живого человека.
Да, в ходе подобной "эволюции" он едва не обесчестил, не сделал своей любовницей молоденькую, глупую девицу, и я, читатель, вовсе не собираюсь говорить, что сэр Рочестер подобного не делал, не собирался, или всё само случайно вышло, потому что этот поступок вполне укладывается в концепцию Рочестера-человека, и этот человек имел право на собственное, даже ошибочное решение. Нужно только помнить, что перед нами за персонаж, и не ждать от него поведения нынешних популярных "героев", с замашками недозревших переростков, которым положено бегать за героиней, капая слюнями, поддерживать ей волосы, когда она блюёт с перепою, и делать множество других глупых и нелепых вещей, во славу прекрасной дамы, в надежде присунуть этой даме, в самом скором будущем, по самые гланды.