Боль (1/2)

Через час поездки они были в загородном особняке Круэла, который чем-то походил на замок. В принципе, Лене не привыкать – она училась в похожем здании, но всё же такой величественный вид вызывал долю восхищения. Было видно, что при проектировке придерживались довольно строгого стиля, похожего на классицизм, однако ампир взял верх над привычной скукой, и теперь вся внешняя часть здания была выполнена в этом стиле. Пусть и от этой красоты захватывало дух, подростку было просто страшно представить, что же находилось внутри.

Дивус же, видя заворожённый взгляд ребёнка, который восхищённо оглядывал каждую деталь, лишь еле слышно хмыкнул себе под нос. Ему было не привыкать к подобному – тут время от времени могли появится надоедливые репортёры, которые, словно комары, высасывали и его хорошее настроение, и какую-никакую информацию о нём. Хотя самому Круэлу казалось, что выведывать уже о нём больше нечего, эти раздражающие насекомые всё-таки вечно узнавали нечто новое о нём. Порой сам хозяин этого обширного особняка удивлялся тому, как они всё это узнают, но после быстро приходил к мысли, что не желает даже думать о подобных извращённых и подлых методах работы.

— А внутри... Внутри так же красиво, как и снаружи? — Чуть запинаясь, поинтересовалась Лена, вновь и вновь поражаясь этой красоте перед её взглядом.

— Хм?... Ну, если для тебя то, что ты видишь, – это очень красиво, я могу сказать, что внутри всё будет более сдержанным. — Пожав плечами, ответил мужчина. Он не хотел обсуждать подобное сейчас – настрой был явно не расположен на беседы о великом.

После такого ответа улыбка как-то сама собой слезла с лица юной особы. Непонятное отторжение мешало доверчиво смотреть на этого странного молодого человека. Передёрнувшись, Лена вздохнула и спокойно пошла в сторону входа. Идти пришлось через сад белых и красных роз. Её довольно сильно удивлял этот факт, но девочка не жаловалась – всё-таки, а чувство прекрасного никто ни у кого не отменял.

По сравнению с внешним видом внутренняя часть здания оказалась куда более сдержанной, чем представляла себе Елена, хотя богатство хозяина ощущалось явственно. Неоклассика в тёмных тонах смотрелась красиво и даже немного уютно. Не возникало желания покинуть это холодное место, но приходило противоположное – укутаться в плед, взять кружку какао и сидеть читать какую-нибудь научную фантастику. Именно это сравнение возникло в голове ребёнка, увидевшего любимое кожаное кресло Дивуса. Девушка бы даже сказала фразу, которую часто говорит своему парню, но "было ваше – стало наше" было сейчас совершенно не к месту, тем более в таком психологически упавшем настроении.

— Тут... Красиво. И уютно. — Тихо, но вполне чётко произнесла Елена, ещё раз оглядывая интерьер. Голос прозвучал безжизненно.

— Что ж, раз тебе нравится это, значит и понравится новая комната. — Произнесено было безэмоционально, просто как сухой факт. Им обоим было как-то не до нежностей.

— Буду надеяться.

Её провели на второй этаж. Как ей объяснил сводный брат – первый нужен для необходимых для жизнедеятельности помещений вроде столовой, библиотеки и подобных им, а второй – это спальни и гостевые.

— Есть ещё чердак, но он редко используется. А в подвал лучше не заходить – там запутанная система лабиринтов, заблудишься и не выйдешь. А я искать тебя не буду. — Не более, чем предупреждение.

— Угу, да, понятно. — Время от времени нужно было показывать, что мужчина говорит не в пустоту.

Доведя сводную сестрёнку до комнаты, Дивус достал ключи и, открыв дверь, пропустил ту вместе с собакой внутрь. После чего зашёл сам, кинув связку ключей на стол.

— Располагайся. Ужин через полчаса, хочешь не хочешь, а морить себя голодом тебе никто не позволит. — После чего удалился, закрыв за собой дверь.

Вздохнув, девочка села на широкий диван. Есть не хотелось, но она искренне надеялась, что её организм всё-таки передумает, и она сможет спокойно покушать.

Осмотревшись, Лена поняла, почему ей дали целую связку. Внутри было ещё несколько помещений. Поднявшись, она направилась к каждой двери по очереди. Как выяснилось, две двери вели в туалет и в ванную, была отдельная комната для пса, там была утеплённая будка, комод для необходимых вещей, горизонтальное окно, открывающееся лишь на 45 градусов сверху и никак иначе. Также были различные пуфики и игрушки для животного. В общем, отдельная комнатка на десять квадратов специально для Дейза. Так же здесь был отдельный кабинет и небольшая библиотека. В самый раз для прилежной ученицы.

Вернувшись назад в спальную, девушка разлеглась звездой на чёрном пледе, смотря на потолок. Белые плинтуса были довольно красиво оформлены, но, несмотря на объёмность, тяжёлыми не казались. Комната была в серо-чёрно-белых тонах, что сильно радовало девочку. Любила она подобный монохром.

Полежав минут пять, юная особа достала свой графический планшет. Рисование успокаивало её, заставляя отвлечься от реальности. Хоть сбежать от собственных пессимистичных мыслей и получалось из рук вон плохо, но удовольствие от процесса немного спасало некрепкую психику девочки.

Время за рисованием пролетало незаметно. Она даже не сразу услышала, как её зовут ужинать. Аппетит за всё время не появился, что огорчало, но смертельным не являлось. Видимо, придётся пересилить себя. Елене этот факт не нравился, но, чувствовалось, что в случае чего в неё запихнут еду силой. Настроение немного поднялось, когда ей сказали, что там будет шоколад. Истинную натуру сладкоежки не скроешь ничем.

— Но в любом случае, одним десертом не отделаешься. — Закончил говорить Дивус информацию, которую по большой части его сестра пропустила мимо ушей.

Её вывели на террасу. Там уже был накрыт стол. Шоколад с какао, как и было обещано, стояли в центре и дожидались своего смертного часа. Появилось неожиданное ощущение тошноты от слишком приятных запахов. Лена, закусив губу, села на отодвинутый братом стул, осмотрев всё, что было перед её взором. Круэл же присел напротив и начал наблюдать за поведением своего нового домашнего питомца.

— Ну же, щеночек, разве ты не хочешь есть? — Кажется, он пытался выглядеть заботливым, но получалось из рук вон плохо. Через минуту девочка осознала, что тот даже не пытался – прекрасно был осведомлён, что подобное отношение от него она ждёт в последнюю очередь, так что не было смысла даже делать вид заботящегося. Скорее он таким образом стралася её задеть, что, к слову, у него вполне получалось – так или иначе, аппетит полностью исчез из ближайших планов, а хорошее настроение отправилось в отпуск на неопределённый срок.

Еду приносила прислуга. Елена не пыталась запомнить ни их вид, ни лица, ни имена. Не считала это чем-то важным и существенным. Ей сейчас вообще ничего таковым не казалось. Хотелось просто взять, встать и уйти в неизвестном никому направлении, куда-нибудь в лес, построить домик на дереве и жить припеваючи в одиночестве, время от времени общаясь с парнем в переписках. Но сделать ей это не даст никто.

К еде девочка не притронулась. Разве что пила какао с мыслями о том, почему оно такое сладкое. Эта ванильность начинала раздражать, а ругаться не хотелось. Как не хотелось вообще о чём-то заявлять и что-то предъявлять хозяину дома. Всё-таки, он ведь взял во внимание её любовь к шоколаду, хотел сделать тот ужин, который ей понравится... Подобные размышления приводили в никуда.

— Неужели щенку что-то не нравится? — слишком странный прищур был у мужчины, и было совершенно неясно, намеренная издёвка это или же просто он так со всеми разговаривает. — И что же это, если не секрет? Расскажи же мне, Кагамине-чан, что конкретно тебе не нравится?

Лена буквально подавилась напитком от такого обращения. Было довольно большой неожиданностью, что он так к ней обратился. Нет, в академии её так могли назвать – любительница вокалоидов, близнецов Рин и Лена Кагамине. Как раз из-за последнего и закрепилась за ней эта фамилия, как прозвище. Ей даже стало интересно, Дивус сам решил её так назвать или же слышал раньше это обращение?

Впрочем, сейчас это значения никакого не имело. Вопрос был в следующем – признаваться или всё же не стоит. Всё-таки она надеялась на то, что в случае отказа есть еду не станут запихивать в неё силой. Для подростка, который в силу своего возраста и максимализма видит мир чёрно-белым, это решение и вытекающий из него ответ казался важным. Когда молчание затянулось больше, чем на две минуты, она тихо, но внятно сказала:

— Меня тошнит от всей этой еды. — Возможно, это не относилось к напитку в руках, однако этот слишком приторный вкус не давал покоя. — Я не буду ничего из этого есть. — Закончив говорить, Елена откинулась на спинку стула, смотря на сводного брата снизу вверх в ожидании какой-либо реакции.

Её, как таковой, не последовало.

— Как хочешь. Просто учти, что до завтрака у тебя не будет полноценного приёма пищи, вот и всё. — А после, хмыкнув, добавил. — Всё-таки ты довольно вредный щеночек. Возможно, это будет даже интересно.

Лена, расценив это как разрешение покинуть эту часть особняка, встала и удалилась. Решив, что неплохо бы было прогуляться в саду и осмотреться, она направилась прямиком к кустам белых роз. Правда, даже здесь не обошлось без печальных событий. У Елены, когда она смотрела на эти кусты, возникло желание к ним прикоснуться. Где-то на задворках сознания проскочила мысль о том, что у этих цветов есть шипы, но оказалась проигнорирована и унесена прочь потоком новых, никак с ней не связанных. Сейчас девочку меньше всего интересовало, сможет ли она пораниться об эти розы или же нет. И вот из-за одного резкого перемещения руки на кисти Лены образовалась царапина, на которой уже начинали образовываться капельки крови. Рана не выглядела, да и не была серьёзной, просто немного неприятно щипала нервные окончания. Прошипев неразборчивое ругательство себе под нос, юная особа на этот раз аккуратно вытащила вторую руку из кустарника, после чего направилась в дом за пластырем – одежду пачкать совершенно не хотелось.

***Ночь, как и день, выдалась на удивление отвратительной. К моменту, когда Лена заходила к себе в комнату, рана успела разойтись, и кровь куда более активно начала выливаться. Из-за этого пришлось перебинтовать левую кисть. Девушка наделялась, что ситуация с рукой – дело временное, и что в самом ближайшем будущем у неё будет возможность снять эту лишнюю повязку до того, как братец увидит ту на ней.