Мафия!ау 17 Дауд (1/1)

На этаже почти нет охраны. Это обоснованно, выход и вход тут один?— лифт, который хорошо охраняется от чужаков. Обычных. Не будь у Корво и Дауда сил, им бы пришлось провозиться куда больше. А еще на этаже Соколова мало охраны, потому что его характер не мог вынести никто. Дауд снова ведет, потому что знает этаж так же хорошо, как коридоры главного корпуса. Он знает, где перекрытия достаточно прочны для того, чтобы выдержать вес взрослого мужчины, а где придется спуститься. Несмотря на то, что Аттано бывает удивительно непонятлив, когда дело доходит до намеков, работать с ним просто и легко. В этом смысле они оба доверяют друг другу. Стеклянные двери, неожиданно футуристические для старого здания института, отгораживают рабочий кабинет от остального пространства, и Дауд выпрямляется перед ними, заходит внутрь открыто, но не снимая респиратора. Соколов стоит спиной к ним, склонившись над столом. Он увлечен настолько, что не слышит, как шуршат автоматические двери, не распознает тихих шагов своего гостя, а потому Дауд трижды громко стучит костяшками пальцев по ближайшему стеллажу. Соколов оборачивается и крупно вздрагивает. Дауд замечает и то, как ученый оглядывается вокруг, ища пути к отступлению, и то, что у него в карман белого халата пистолет, но мирно разводит руки, показывая, что сам безоружен. Соколов пристально щурится.—?Дауд? Блять, твои шутки когда-нибудь сведут меня в могилу… Что тебе нужно? Дауд сухо смеется, почти кашляет. Это норма приличия, ему совсем не смешно, но маску он сейчас не снимет. Соколов давно перестал быть другом.—?Смотрю, ты закончил свои шарманки? Мерзкая вещь.—?А, ты их уже опробовал на себе? Кому как, дорогой друг, кому как. Это средство защиты, знаешь ли. Так зачем ты пришел? Дауд приближается на пару шагов, замечает, как напрягается Соколов. Он не поднимает руки со стола, и Дауду это не нравится. Если там тревожная кнопка, то всю их операцию придется сворачивать максимально быстро. И дернул же Чужой явиться Аттано без маски.—?Я пришел за долгом.—?Послушай, три года уже прошло, сейчас всем не до этого, ты и так хорошо получит от Берроуза за Джессамину, сколько там, полтора ляма? Чего сейчас из-за каких-то костей прошлое ворошить. Да и высовываться я бы тебе не советовал. Тот хуй, что убил Пендолтонов и других. Он найдет и тебя тоже.—?Ты угрожаешь мне? —?Иронию в голосе Дауда не скрывает даже респиратор, он дает еще один уверенный шаг, пистолет родной тяжестью ложится в руку. Мгновение, и дуло на вид игрушечной, но отлично промодифецированной Беретты смотрит прямо Соколову в лоб.—?Мы просто поговорим, Антон. Никакого кровопролития. Это верный момент для Корво, чтобы выйти из своего укрытия.—?Ты неплохо осведомлён, Антон. ?Научный вестник? публикует расценки наемников? Краем глаза Дауд следит и за ним, отмечает, что Корво не вполне контролирует сведённое злостью лицо, но готов признать, что это производит должный эффект. Аттано показывается в круге света от жестяной лампы. Складывает руки в замок, но пристально следит за малейшим движением фигуры за столом, готовый к действию незамедлительно.—?Если кто-то и в курсе разработок в ученых кругах Дануолла, так это ты. —?Корво хмурится, завидев скептичную гримасу на лице Соколова,?— Чума из Пандуссии даже там давно считается побеждённой болезнью. Найти материал и выделить заразу?— сам Берроуз бы этого не сделал. На подпольной кухне такой трюк тоже не провернёшь. Нужны деньги, связи, рабочие руки. Кто исполнитель?—?Ты на что намекаешь, Корво Аттано? Не считай нас здесь всех охуевшими придурками. Я полгода бьюсь над вакциной, если уж лекарства не действуют.—?Будь у нас исходная, неустойчивая бактерия, дело давно пошло бы куда быстрее,?— он делает паузу, нервно передвигает плоские чаши на столе с микроскопом и снова бросает,?— а тебе-то нахрен этот псих?— Берроуз? Если и его хочешь прирезать, то ты давно опоздал. Соколов темнит, он знает с чего все началось, но охраняет он свои или чужие грязные секреты?— неизвестно.—?Мне не нужно больше смертей?— я за этим здесь. Скажи, где искать, и мы поможем создать лекарство. —?решает за Дауда, даже не отдавая себе в этом отчёт.—?Вот и славно, Аттано, хочешь помочь?— так иди нахуй и не мешай работать. Корво разнимает руки и невольно сжимает пальцы в кулак, а дальше события развиваются донельзя стремительно.—?Мастер Соколов? Вы не одни? —?женский голос доносится из боковой комнаты почти у них за спиной, и на пороге показывается смазливая ассистентка. Соколов пользуется всеобщим секундным замешательством лезет руками под стол, чтобы поднять тревогу, но вместо истошной сирены этаж оглашает звук выстрела и короткий вскрик. Все происходит быстро, как обычно бывает в любых ситуациях, вышедших из-под контроля, которым можно присвоить что-могло-пойти-так разряд. Все сливается в мешанину звуков, но Дауд работает в первую очередь на рефлексах, уже потом он будет разбираться в ситуации. И позже будет думать о том, почему убил ассистентку, видевшую Аттано, без раздумий. Дауд чувствует сквозь Бездну, как приходят в движение часовые этажом ниже и на крыше, как смотрительские сапоги стучат по пожарной лестнице. Они с Аттано переглядываются?— нужно убираться, понятно без слов. Корво оглушает Соколова ударом по лицу?— Дауд готов поставить бутылку ?Старого Дануолла?, что с удовольствием?— подхватывает и взваливает на плечо. Потом выбивает стекло в окне локтем и ныряет в ночную темноту, страхует себя от падения на мостовую переносом и бежит к ближайшему спуску в подвал заброшенного дома. Дауд едва успевает проследить за его траекторией. Аттано невозможен. В нем совершенно нереально сливается удачливость, которой позавидует любой Вейлер и тотальное невезение, которому посочувствует даже Дауд. И дернул его Чужой пойти к Соколову без маски? Дауд не советчик и не отец ему, чтобы напоминать о таких вещах, но всю дорогу к Соколову они расхлебывают мимолетные неприятности от этого решения. Которые оборачиваются убийством невинных. Иррациональное желание, такое же, как когда в передрягу попадают собственные Вейлеры. Странное, необоснованное, это решение приводит его в еще большую раздражительность. Удостоверившись, что путь для отступления чист и ему в спину не прилетит пуля, он так же спрыгивает вниз, в последний момент гася инерцию переносом, выхватывает взглядом фигуру Аттано, призывая лишние силы Бездны.—?Ты вообще умеешь сначала думать, потом делать, Аттано? Во имя островов, как можно быть таким идиотом?! —?Несдержанно рычит Дауд, имея в виду, конечно, весь его гениальный план, включая его завершающий этап. Дауд просто надеется, что Соколов не изменил своим старым привычкам и не позволял никому следить за его работой?— ставить камеры видеонаблюдения. Потому что иначе им нужно будет готовиться к новому визиту фанатиков Смотрителей. Только теперь вместе с ними придут еще и официальные спецслужбы. Дауд не пессимист, но реалист, он понимает, что в этот раз будет совсем непросто. Он не задается вопросом?— куда деть ученого, потому что с Соколова станется даже в его годы сбежать практически ото всюду. Остается только Радшор, создавший достаточно естественных преград для простого человека. Дауд смотрит на Аттано пару лишних секунд.—?Итак, в Радшоре собираются телохранитель, малолетняя наследница многомиллионной компании, семья убийц и сумасшедший ученый. Это похоже на плохой анекдот, Аттано,?— говорит он уже мягче, понимая, что, возможно, переборщил,?— Если к нам переселится еще и Чужой, избавьте меня и других Вейлеров от подробностей вашей личной жизни, в здании много слуховых каналов.—?Не знаю, что у тебя с Чужим не так,?— отзывается мрачно, без намёка на иронию,?— и почему это касается моей личной жизни… Но долго у нас Соколов не пробудет?— он должен искать лекарство, а не сидеть в клетке. Нужно выбираться. Чем больше они сидят здесь, тем больше полицейских будет на улице. Дауд кивает на выход, но теперь идет первым, уверенный в себе и своем опыте. Им бы добраться до ближайших многоэтажек, выйти там на крыши, а дальше путь до Затопленного квартала окажется легкой прогулкой даже несмотря на груз в виде ученого на плечах Аттано. По дороге Дауд отправляет несколько приказов, в том числе об усилении патруля. Говорить не о чем, спокойствие совместного пути туда, привычное для Дауда, отходит на второй план и никак не хочет возвращаться. Аттано за спиной почему-то больше не чувствуется тем, кто может прикрыть. Или, возможно, в нем нашептывает совесть, проснувшаяся не так давно. Дауд рубит ее жестким осознанием того, что это было необходимо, но, почему-то, это совсем не работает. Уже у самой базы Китобоев, Дауд уходит правее, через развороченные потопом ворота на заброшенную жироварню. Корво не задаёт вопросов, следует молчаливой тенью. В ржавом остове главного здания свистит ветер. Аттано сгружает Соколова на тяжелый металлический стул и прищелкивает давно припасенными наручниками. Выпрямляясь, оборачивается к Дауду. Стоит им войти сюда, тот настороженно держится поодаль.—?Дауд. —?он старается, чтобы голос звучал мягко, но не спросить не может,?— Тебе там ничего не угрожало, она целилась в меня. Зачем ты…—?Гретта… ммм, девочка моя… принеси свежий препарат… —?их прерывает неразборчивое бормотание Соколова. Похоже, убивать чужих любовниц?— личная немезида Дауда. Корво отступает подальше, чувствуя себя неловко.—?В любом случае это все из-за меня. —?признается уже на тон ниже. Дауд рад, что не успел снять маску сразу, потому что, как бы он не старался, его бы все равно выдало бы выражение лица. Он спрашивает себя, почему чувствует странное облегчение, когда Аттано, не понятно чем руководствуясь, принимает вину за убийство на себя. Глупость на самом деле, потому что он, как никто другой, знает, что убийство, сделанное чужими руками, все равно откладывает тень на обоих. Дауд не знает, почему это вдруг Аттано потянуло сказать это, но он запомнил и удивительно легко принял это для себя, пусть и не совсем, но расслабляясь. Отвечать же что-то он не собирается, только кивает едва заметно, потому что игнорировать такое нельзя. Ему это кажется важным. Дауд хмурится. Он должен сосредоточиться на разговоре с Соколовым.