Мафия!ау 16 Дауд (1/1)

Дауд надеется, что Аттано провел время с пользой и озаботился не только одним наличием вентиляционной системы, но и ее картой. Обойти одного единственного Смотрителя, которой все-таки ?какой-то Бездны здесь забыл?, затратно и куда сложнее, чем пустить ему пулю в лоб. Тем более, что у Дауда новый глушитель, а из-за мерзкой музыки их все равно никто не услышит, но даже намекнуть на это Дауд не может найти в себе сил, а потому, даже предчувствуя свою ошибку загривком, он подсаживает Аттано и цепляется за его руку сам. Вентиляции старых зданий достаточно широки, чтобы взрослый, хорошо сложенный мужчина мог пролезть там не застревая, но Дауд с детства не любит замкнутые пространства. Он подозревает, что это детская травма от переезда с Серконоса, однако сейчас у него даже нет сил задумываться об этом. Все уходит на поддержание концентрации. Отвлекись Дауд, обязательно по-мимо головной боли придёт ещё что-нибудь. Как пришло, например, к Аттано, к бортику прижавшемуся и слезы по щекам размазывающему. Дауду тоже больно почти физически, но он хорошо знает, что это всего лишь реакция головного мозга на математические выверенную мелодию. Стоит почувствовать настоящую физическую боль, как тут же ощущается разница. Морально становится легче, хотя телу нет. Дауд, например, до крови прокусывает щеку изнутри. Это отрезвляет, пусть и несильно. Аттано, видно, такими знаниями не обладает, да и откуда? Хочется громко и не слишком цензурно ругаться, но он ещё помнит, что внизу, прямо под ними стоит Смотритель с чертовым приёмником. Аттано же двигаться явно не собирается. Дауд удерживает себя от того, чтобы со стоном уткнуться куда-нибудь в поясницу телохранителя. Не потому что ему так хочется, а потому что утыкаться больше некуда.—?Двигайся, побери тебя Чужой. —?Шёпотом рычит он, догадываясь, что это возымеет мало эффекта. Но он хотя бы пытался. Вариантов тут немного, хотя, возможно, он просто не может сосредоточиться на проблеме достаточно, чтобы сгенерировать подходящее решение. Шумно возиться тоже нельзя, поэтому все происходит максимально, как думает Дауд, неловко. Ему приходится прижаться к Аттано со спины, буквально вжаться в него, чтобы отвесить хлёсткую, насколько позволяет поза, пощёчину.—?Четыре лишних шага. Приди в себя, наконец. —?Несдержанно рычит он теперь прямо на ухо телохранителю и толкает вперёд.—?Дауд, мать твою,?— захлебывается шепотом Аттано и, наконец, дергается вперёд, чтобы поскорее уйти от навязанного контакта. На одном из поворотов Аттано, кажется, решает?— достаточно, музыка стихла и можно спускаться вниз. Корво убеждается, что кладовая, заваленная склянками и коробками, пуста, прежде чем ловко выскользнуть наружу. Это успокаивает Дауда. В телохранителе еще теплится здравый смысл. Когда Корво поворачивается к нему, то кажется насупленным, но взгляд не прячет, цедит язвительно комментарий:—?Мы с тобой не настолько близки, чтобы так делать. Но все-равно спасибо. Дауд находит это забавным, хоть и понимает, что это было, наверное, чересчур. Оправдание находится быстро, он, конечно, думал в первую очередь о своей шкуре, вот и поддался желанию поскорее избавиться от болезненных ощущений. Извиняться он точно не собирается. Осталось понять куда им нужно дальше. Дауд предпочитает двигаться низом, потому что так он хотя бы знает, где они будут находиться. Доверять кому-то, кому вообще-то доверять стоит только потому что у них его славный ребёнок, непривычно. Однако, ничего другого ему не остается.—?Лифт, если он работает, находится в северном крыле. Прямо противоположно месту, где мы зашли. Куда теперь? Корво достаёт телефон, зависает, зловеще подсвеченный его светом.Телефон Дауда вибрирует в кармане разгрузки. Дауд готов сделать реверанс в сторону Аттано,?— мысленный, конечно же,?— план института с некоторыми пометками по их местонахождению весьма полезен. Кто бы ещё проставил на планах посты, усиленные шарманщиками. Обратно в вентиляцию лезть не хочется, но путь в северное крыло легким так и так не покажется.—?Туда и направимся. Если лифт отключён?— это нам же на руку, перенос тут врядли ожидают. Зато все лестницы, наверняка, просматривают и охраняют. Карта старая, но даже на ней указаны основные камеры, сколько ещё Соколов велел поставить?— разберёмся на месте,?— говорит Корво, и Дауд нехотя соглашается, кивает. Коридор не приносит им никаких неприятных сюрпризов, наоборот, ведёт к дверям подземной парковки для скорой помощи и позволяет попасть в пропахшее дезинфекцией и сияющее хромом длинное помещение. Дауд оглядывается. Морг? Здесь он не был. В городе эпидемия?— все холодильные камеры должны быть заполнены, но это не городская больница, поэтому вопреки ожиданиям, и тому, что можно увидеть в простых городских квартирах, все выглядит прилично. Единственный ответственный за все санитар беспечно дремлет за своей стойкой, и Корво крадет у него ключ-карту без угрызений совести. Дауд, почти на рефлексах контролирует процесс кражи, держит лоб санитара на мушке. И надеется, что Корво не поинтересуется, что это было. Широкий коридор к главному холлу патрулируют сразу два Смотрителя, болтают о чём-то, и голоса неприятно искажены масками. Что-то про чрезвычайную обстановку, здесь, в Институте. Проверки, после того как вскрылась связь ученых с делами Берроуза и причинами Чумы. Похоже, Антон тут сам пленник.—?Нам не здесь нужно их давить, брат. Все эти идеи научники несут из Бездны. Собираются там, чтобы спланировать конец света. Это только начало?— увидишь. Дауд думает, что это какие-то неправильные Смотрители. Обычно, они первые, кто радеет за прогресс и всеобщее развитие. Понабирают неучей… Корво с Даудом переглядываются, и Дауд в который раз жалеет, что Аттано не взял маску. Два переноса одновременно?— и оба Смотрителя хрипят в захвате. Оба бессознательных тела получается удачно свалить в запертую электронным замком лабораторию со столом для вскрытия. От звуков шарманки вдалеке Аттано теперь шарахается, как от огня. Спешно выбирает другой поворот. Дауд под маской хмыкает. Вот что такое личный опыт. Дальше наверх, сквозь еще одну шахту, до лифта. Это уже знакомая Дауду территория. Здесь он чувствует себя комфортнее. Весь этаж под крышей отдан во владение Главе Академии, Дауд осторожничает, тормозит, хочет остановить и Аттано, шагающего в неизвестность слишком уверенно, но тот удачно оборачивается к нему сам.—?Что ты хочешь сказать Антону? Дауд смотрит на Корво как на идиота. Со стороны он просто поворачивает к нему узкую морду респиратора, задерживается так на десяток секунд дольше, чем нужно. Нет, Аттано правда настолько наивен, что думает, будто он пошел с ним потому что у него есть какое-то дело к Соколову, помимо его, Аттано, планов? И время сверил, и вместе с ним пошел. Но нужно что-то отвечать, Дауд отворачивается, фыркает. Звук искажает маска, голос в ней глуше, гнусавее, приходится прикладывать усилие, чтобы говорить тихо и разборчиво.—?Он мне должен. И со мной он будет говорить с большим желанием, чем с тобой. Хотя бы потому что мы хорошо знакомы. Пояснять он точно ничего не собирается, не Аттано уж точно, того, что он сказал достаточно, чтобы избежать вопросов. По крайней мере он надеется на это. О том, что на любые вопросы Аттано рано или поздно придется отвечать, если он не успеет уйти вовремя, Дауд старается на задумываться. В конце концов, кто они такие друг другу, чтобы быть обязанными чем-то после того, что произошло. Хотя Дауд, кажется, будет должен по гроб. Ни потому что нет ничего, ценнее жизни, а потому что он сам так решил.Стоять на месте и дожидаться чего-то?— глупо.