Глава девятая. Ветер перемен (1/1)

— Нет, ну хоть какое-то чувство самосохранения должно же быть, ещё чуть-чуть, и... — ворчал Райнон, меняя перевязку на раненом крыле Алкима. Залечить свою рану ей удалось, но крыло ещё не восстановилось, почти не складывалось, и на месте ранения зияла проплешина без перьев.— Ну а что всё ты и ты? — усмехнулась Алкима.За окном мелькали деревья, поселения и первые телеграфные столбы. Поезд ехал к столице.Немного погодя Алкима подошла к задумчивому Вольфгару.— Знаешь, это было невероятно. Не знаю, что было бы, не доведи ты до ума эту…, — она замешкалась, поймав себя на том, что чуть не назвала устройство, благодаря которому возможно все и остались живы, сатир-машинкой, потому что изобретатель так и не назвал ни разу его названия. — Извини, так как этот шедевр называется?Вольфгар ответил, и Аликима пожалела, что у него не было бумаги и карандаша под рукой — так она точно это название не запомнит. Хотя надо бы.Устройство смогло вырубить почти всех мертвецов, кроме высшей нежити и некромантов, с которыми расправились военные. Без сонма зомби и парализующих призраков эти твари оказались не так уж страшны— Но это не моя заслуга, — хмуро добавила Вольфгар.Алкима так и не поняла, о чём он, но не стала расспрашивать. Несколько страшных учёных слов он ей уже сказал, а ну как пустится в рассуждения, понятные только посвящённым?Хотя скорее всего, просто не ответит. Неизвестно, что произошло, но Вольфгар, казалось бы, добившийся грандиозного успеха, стал неожиданно замкнутым и мрачным.Алкима не стала к нему больше лезть с болтовнёй.***Решение вернуться домой Вольфгар принял не сразу. Сначала он приходил в себя после поездки. Снились кошмары, мучила совесть, он пил настойки на травах, рецепты которых ему когда-то рассказывала двоюродная бабушка-травница, работавшая в ботаническом саду, и ушёл с головой в работу.Потом разгребал дела. За его отпуск накопилось огромное количество работы. Привычная работа, травяные настойки и пиво (пускай и дурное по сравнении с гномским) по вечерам — и жизнь казалась проще, понятнее и приятнее.Вольфгар любил, чтобы то, что он делал, казалось ему правильным и однозначным. Именно это и натолкнуло его на мысль, наконец, вернуться домой.Почему он уже долгие годы увиливает от долгов? Почему не расскажет правду о дяде напрямую и не заставит его держать ответ за свои поступки? Боится, что поверят дяде, а не ему? Да с чего бы? Всегда можно найти доказательства своей правоты, это же работа инженера, точная и понятная.Сейчас собственные юношеские сомнения казались ему такими мелочными, глупыми.Он уже подал на увольнение и доделывал последнюю свою работу на этом месте.Отпускали его, конечно, неохотно. Слава изобретения, основная заслуга в котором всё-таки принадлежала Нигелю, далеко разошлась.— Ты что, увольняешься? — Мерло нагнал его, когда он собирался покинуть корпус уже в последний раз.— Да, уезжаю на родину.— Это далеко?— Горные кланы. Только никому не говори, — отозвался Вольфгар.Лицо Мерло надо было видеть. Кажется, он что-то бормотал, но что — было уже не разобрать.— Привези мне что-то по химии! — вот чего-чего, а наглости ему было не занимать.— Если вернусь — обязательно, — усмехнулся Вольфгар.Впереди его ждал трудный путь. Пересекать границу надо будет по-прежнему тайно — но что, в первый раз, что ли? Как сюда попал, так отсюда и уедет.Он брёл по улице, с лёгкой грустью глядя по сторонам. Отремонтированная церковь Всевышнего, чуть не провалившаяся в катакомбы. Исследовательский корпус. Площадь. Фонтаны. А вот пивная, где они бывали иногда с Нигелем. Всё это стало таким родным.?Может, Империя изменит внешнюю политику и я смогу уже официально вернуться сюда?? — вздохнул Вольфгар и напоследок купил зачем-то ?Вести Фергала?.В газете писали о поправках в законах, и снижении цензуры в издаваемой художественной литературе.?Кто знает?, — подумал он, после чего вернулся мыслями к предстоящему пути.