Глава 4. Невыслушанные (1/2)

?Беспорядки — язык невыслушанных?.Мартин Лютер Кинг– Это ведь не излечить...? – жалобно произнесла она. – Мой муж превратится в таких же тварей, как и та, что напала на нас днём?Тишина. Никто не был в состоянии ответить ей, ведь все и так уже знали правильный ответ, но боялись, что Твич не особо возрадуется пуле в своем виске.Только-только Лина настроилась на обсуждение компромисса, как вдруг Жак решил устроить настоящую трактацию.– Мадам, мы можем все обсудить мирно, если вы опустите пистолет, – произнес он, подняв руки на уровне головы и медленно начав приближаться к библиотекарше.– Стоять, иначе и тебя пристрелю! – она мигом направила пистолет на него. Все ахнули, но Жак даже не дернулся.– Решили здесь всех поубивать? Вас ведь все равно арестуют, вы это знаете?Меч-рыба не останавливался, ничуть не испугавшись дула пистолета, словно показывая всем своим видом, что ему жить надоело.– Я тебя предупреждаю в последний раз! – рыкнула она. – Остановись, черт возьми!– Ну так чего же ты ждёшь? – с усмешкой спросил он, глядя в ее недоумевающие глаза.Он медленно направлялся к ней и видел, как ее рука с опасным предметом начала дрожать, то ли от страха, то ли от начинающего нервного срыва. Ее губы дрожали, рот то открывался, то закрывался, словно она хотела крикнуть ему ещё что-то, но слишком долго думала. Жак остановился в двух метрах от нее на довольно опасном расстоянии. Хамелеон начал пугливо извиваться в ее руках, но акула сжала его к себе ещё крепче.– Я ведь предупреждала! Почему ты меня не слушаешь?! – перешла она на крик. – Я не могу позволить вам сделать это со всеми нами! Я не позволю моему мужу и всему городу превратиться в монстров!

– Каким образом, вы думаете, мы смогли бы это сделать? – спокойным голосом начал Жак. – У нас нет с собой такого сильного источника энергии, который бы смог это сделать. Если хотите, мы могли бы даже показать...– Нет! – перебила она его, направив пистолет уже на него. Твич, наконец, выдохнул и более-менее расслабился в ее руках, чувствуя себя во временной безопасности. – Никуда я с вами не пойду!

– Мадам, вы не понимаете в какой глупой ситуации сейчас находитесь. Я лишь пытаюсь помочь.Акула молча перевела взгляд с него на Твича. Тот все ещё сжимался в калачик и боязно смотрел на нее, будто ожидая исход всей ситуации."Был бы здесь Макс он бы точно что-нибудь придумал", – невольно пронеслось у Лины в мыслях. "Он бы наверняка был таким же спокойным, как и Жак".Стоп. Спокойным?

Львица снова попыталась заглянуть в лицо Жака. Тот не показывал ни единого намека на страх или беспокойство и, казалось, что он от этой ситуации получает только удовольствие, словно все так и должно быть. В чем тогда подвох? Лина ещё раз осмотрела положение Жака по отношению к этой сумасшедшей со стороны и только тогда догадалась, что он чертовски умный сукин сын. Да и Профессор казался расслабленным. И только Твич с Спайком действительно дрожали от страха.– Мне надоели ваши разговоры... – вздохнула акула и дернула курок. Жак даже не сдвинулся с места. – Я просто избавлюсь от вас.Щелчок. Спуск механизма. Выстрел.Пуля в определенных условиях всегда попадает туда, куда направлено дуло пистолета. В этот раз оно даже не долетело до цели, а, проплыв лишь метр, медленно начала тонуть. Все смотрели на то, как она приближается ко дну, с особенным удивлением, не зная, как реагировать.В мгновение ока Жак выставил вперёд свою шпагу, направив прямо на акулу. Та, от удивления, выпустила Твича, который, едва придя в себя, сразу поплыл обнимать Спайка.– Вот настоящее оружие, а не твои стрелялки, которые, между прочим, под водой не работают. Плотность воды мешает, – с особым удовольствием произнес Жак своим рычащим французским жаргоном.– Тогда почему сразу это не сделал? – произнесла акула дрожащим голосом, медленно поднимая руки над головой.Было видно, что она уже почти смирилась с тем, что быстро переобулась из шантажистки в жертву, поэтому ей лишь оставалось продолжать диалог. Твич тем временем чуть не задушил бедного дикобраза в своих объятиях.– Потому что ты вполне могла убить нашего друга. Оставалось только тебя обезоружить и заставить его отпустить. Шок был правильным методом, – он со всей харизмой показательно провел пальцами по своим усам.Акулу, когда все облегчённо выдохнули, начало трясти. Глаза забегали, кулаки то сжимались, то разжимались, хвост задёргался чересчур активно, буквально гоняя песок по полу туда и обратно. Со стороны это казалось, будто у нее приступ и что она вот-вот "взорвется", выплеснув на всех присутствующих весь свой гнев, приправив плохими гневными словами, значение которых Твич и Спайк ещё потом будут спрашивать у Профессора.

Жак не обратил на ее нестандартное поведение внимания, просто держа на мушке, а Профессора и Лину это напрягло. Они переглянулись.– Мисс? – неуверенно позвал ее филин, довольно сильно переживавший за ее состояние.– С вами всё в порядке?Она ответила не сразу. Сначала нервно рассмеялась в кулак безоэмоционально, даже наигранно, и только после негромко проговорила:– Уже ничего не будет хорошо. Со всеми.– Пожалуйста, скажите нам, что вы ещё знаете об этой мутации? Чего мы не знаем? – продолжила Лина, решив, что лучше выжать из акулы всю информацию прямо сейчас, пока всё не стало ещё хуже.– Навряд ли я могу знать что-то большее, чем эти двое, – она указала на Жака и Гунхильду. – Ведь именно у них я всё и узнала.Все остальные тут же посмотрели на акул, которые с таким же недоумением смотрели на нее, но все понимали, что она что-то явно недоговаривает.Голос акулы сменился. Он стал заметно громче и звонче, оставляя после себя нервный, даже слегка истеричный осадок. Стало понятно, что акула уже на пределе.Лина не сдержалась, подплыла и схватилась за ее плечи, крепко сжав, чтобы привлечь внимание.– Леди, лучше отойдите от нее! – воскрикнул меченосец, все ещё не опуская шпагу. – Она сейчас может учудить что угодно!Львица не обратила на предупреждение внимания. Сейчас для нее состояние акулы было важнее, даже не смотря на заряженный пистолет, который так никуда и не делся из ее рук.– Мисс, пожалуйста, посмотрите на меня. Вам плохо?

Акула через какое-то время подняла глаза, но смотрела не на нее, а куда-то в сторону, то ли боясь встретится с ее взглядом, то ли начиная теряться в пространстве. Ее пустые глаза наводили панику на всех, в том числе и на непоколебимого Жака.– Леди, у нее пистолет. Вам лучше медленно отплывать назад, – уже настойчивее повторил он.– Мы все уже немного заражены, – неожиданно произнесла акула, введя всех в ступор. – Кто-то больше, кто-то меньше...– О чем вы? Вы же говорили, что больше ничего не знаете! – львица пыталась до нее достучаться, уже начиная вскипать, но та продолжала якобы не обращать внимания на то, что ее действительно начинают бояться.Это звучало довольно иронично. Ребята, которые пережили буквально всё: наводнения, войны, ранения, столкновения с монстрами и даже динозаврами(!), – начинают бояться одну девушку с пистолетом. Но на то были причины. Одно дело встречать старого злодея, силы которого тебе уже известны, а другое – самую обычную девушку, которая постепенно по их вине начинает сходить с ума с опасным оружием в руках.

– Хармони... Имя... – уставшим, будто измученным голосом, прошептала она.– Тебя зовут Хармони? – уточнила львица, но та так и не ответила. – Хармони, что ты имела в виду?– Лина.Жак настойчиво повторил имя львицы, уже решив не церемониться, но не успел среагировать, как акула вновь подняла пистолет, но уже на Лину, которая была буквально в почти полуметре от нее. Львица вздрогнула и испуганно уставилась на дуло пистолета, прямиком направленое на нее. Да, меченосец сам недавно говорил, что пистолет под водой не действует, но только при условии, что цель находится максимум в метре от него. Но здесь полметра считалось фатальльным.

– Не двигаться. И не сметь меняться, – испуганно и одновременно зло приказала она, дрожащими руками держа оружие. Ее палец плавно лег на курок.– Просто убери пистолет и никто не пострадает, – таким же тоном сказал Жак, ни на секунду не опускавший шпагу. – И о каком ещё изменении ты говоришь?– Вы что думаете, я хотела убивать вашего друга? – она указала на дрожащего от страха Твича, который до смерти сейчас боялся за Лину, понимая какого ей. – У меня просто не было выбора! Он внутри нас, я же права?!Жак и Гунхильда коротко переглянулись, постепенно понимая, о чём она говорит.– Не лезьте в туман! – ошеломляющегромко прокричала Хармони. – И ни в коем случае не вдыхайте его! Он уже внутри всех нас!– Да о чём она говорит?! – уже не выдержал Твич, начиная паниковать и чуть ли не хватаясь за голову.– Спокойно, Твич, – Профессор успокаивающе похлопал хамелеона по плечу, чтобы тот отвлекся. – Хармони, мы хотим узнать, о каком именно тумане вы говорите?Акула поняла, что ее сейчас пытаются развести на дачу информации, которой они явно не знают и мельком бросила свой взгляд на филина. Ее глаза забегали по зданию, будто ища выход из ситуации, у которой буквально выхода и не было с самого начала. Она в западне.– Мы все уже в ловушке. Не только я, – уже спокойным голосом сказала она, опустила голову и пустыми глазами смотрела в пол. – Этот туман изменяет нас, заставляет думать по-своему, так, как он хочет. Изменяет тебя физически и умственно, превращая в чудовище без ума и души. Он и во мне, наверное, тоже...Лина хоть и боялась быть застреленной, но все равно поддавалась к ней вперёд. Какой бы сумасшедшей ни была эта акула, помочь ей она была обязана. Не по своей прихоти, а потому что понимала, что Макс бы сделал то же самое, а Макс редко ошибается в экстренных ситуациях, чем все этим его качеством восхищались и не редко отдавали должное.– Хармони, здесь нет никакого тумана. Его в тебе нет, ты должна успо–– НЕТ! – она резко подняла голову и крепче сжала пистолет, показывая, что ей лучше к ней не приближаться. Лина не двинулась. – Он уже внутри меня. Я чувствую, как он там вихрится! Меняет меня внутри.– Спокойно, Хармони, в тебе нет никакого тумана, поверь...– Хватит мне врать! – ее голос эхом отразился от стен. – Разве ты видишь его во мне? Я настолько прозрачная?! Или, чтобы удостовериться, вам нужно меня так же разделать, как это делают ваши дружки?!Все встали столбом, понимая, что она говорит именно о Жаке и Гунхильде, но те, видимо, своим видом просто не хотели это подтверждать, лишь нахмурились.– Как ты об этом уз–– Молчать всем! Или хотите, чтобы туман был и внутри вас?! Хватит с меня этого!Голос Хармони дрогнул. Всем стало понятно, что она уже еле сдерживается, чтобы не разрыдаться на месте, но все равно продолжала кричать им предупреждения.– Не вдыхайте туман! Он уже жрёт меня заживо, я чувствую это!

На секунду она замолчала, посмотрев на Лину. Ее глаза казались грустными, и Лина подумала, что так оно есть. В ее взгляде можно было прочесть душу, как открытую книгу и прямо сейчас она жалела. Жалела о том, что произошло и к чему это привело. К безвыходной ситуации, где тебя все буквально прижали к стенке. Хоть остальные и наблюдали за ними со стороны, но Лина отчётливо слышала крик ее души. Она хотела ей помочь. Хотела ее уберечь от ее же опасных действий, но это было невозможно, пока она сама не поймет, что нуждается в помощи.Хармони начала задыхаться, не успевая наполнять лёгкие кислородом, и слегка раскашлялась, а после лихорадочно быстро задышала. Аура вокруг нее сгущалась и обстановка казалась ещё более напряженее, пока та не начала разговаривать сама с собой.– Я не могу... Не могу... Не могу...Лине было уже тяжело на это смотреть. Просто сердце сжималось.– Пожалуйста, опусти пистолет и я тебе помогу, – уже жалобно произнесла она, протягивая руку ближе к оружию, чтобы, чуть что, успеть самой его ухватить.– Не поможет... Он внутри... Поздно...

Пустыми глазами она посмотрела на ребят и опустила пистолет. Жак быстро подплыл к Лине и схватил, утягивая ее за собой, пока был шанс. Лина не успела среагировать, как Хармони уже подставила пистолет себе к виску.– Пусть Смерть заберёт мужа ко мне...– Стой, нет!

Лина вырвалась из хватки Жака и уже собиралась вырвать пистолет из ее руки.

Секунда.

Тихую библиотеку заполнил звук оглушительного выстрела. Бездыханное тело медленно опускалось ко дну, ложась на холодный, покрытый белой плиткой, пол. Вода окрасилась в красный вокруг нее и пятна медленно расползались, постепенно теряя цвет, становясь все бледнее.Твич и Спайк сжались в клубок от громкого звука и крепко прижались друг к другу. Жак и Гунхильда отвернули головы, закрыв глаза.Лина замерла на месте с так же протянутой рукой, хоть и понимала, что уже поздно. Смотрела в пустоту, где недавно была ещё живая девушка, просто боявшаяся за жизнь своего мужа, но сделавшая свои выводы. Не успела, не смогла спасти чью-то жизнь. Ладонь сжалась в кулак от собственного бессилия. Макс бы такого не допустил, не имел бы права допустить! Львица тихо всхлипнула, наконец закрыв глаза и прижав ладонь к груди, чтобы хоть как-то успокоить бешеное сердцебиение. Она отвернулась и решила побыстрее покинуть библиотеку.И только Профессор смог заметить, что кровь Хармони начала постепенно из красно-багрового переливался в черный, как смола, цвет.– Боже мой... – только и смог выдавить из себя он.?По пути Кайн много всего рассказал о том, к кому они должны наведаться. К удивлению Макса, это оказался его дядя. Последний из его родных. После того, как Кайн поступил в универ, они перестали поддерживать связь, а точнее, даже и разговаривать друг с другом не хотели из-за неожиданной ссоры, вызванной неверным выбором Кайна при поступлении в военный университет.

Макс после этого сильно задумался, но обрывками ещё услышал, насколько его дядя увлекался химией, ненавидел громкие звуки, своих соседей, был ворчлив и критичен. Лев сразу понял, что его дядя определенно был не из простых личностей, но ему всё равно было интересно узнать его поближе.

- Надеюсь, он все ещё здесь...– Почему?– Потому что лучше него в своём деле никого больше нет, как бы я ни хотел это признавать, – с неким раздражением пробубнил он.

Было заметно, что старые обиды ещё никуда не ушли и Макс начинал надеяться, чтобы все прошло хорошо, ведь, зная характер Кайна и описание его дяди, эти двое могли устроить такую перепалку, что всему городу ещё долго мог бы снится в страшных снах. И уже это начинало пугать.А тем временем акул на улицах становилось заметно больше. Не так много, что сложно плыть, но и не так мало, чтобы говорить, что улицы пусты. Атмосфера была довольно приятной. Крики детей отсутствовали, были лишь приятные негромкие разговоры более зрелых акул и даже сплетни, что в библиотеке якобы видели сумасшедшую с пистолетом. Хоть это на секунду и навело жуть на Макса, но куда без этого, даже в обычной деревне интриг бывает больше, чем в целом королевстве, и Макс это знает не понаслышке.– Эй, Кайн, а сколько тут у вас библиотек?Макс слишком засмотрелся на окружение и поздно развернулся к Кайну. В то время пока мимо них проходила толпа за его плечо успела ухватится какая-то акула. Макс напрягся и подплыл к ним ближе. Это оказался проповедник полного телосложения из местной небольшой церквушки. Он метнул свой прожигающий взгляд с Кайна на Макса. Казалось, что он готов был его разодрать в клочья: стиснутая челюсть, глаза, полные ярости, то и время рот открывался-закрывался. Макс сразу понял, что он диктатор. Это те самые проповедники, которые кричат на всю улицу, чтобы все смогли услышать его позицию и его идеи о своем мировоззрении, обзывая представителей власти весьма не лестными словами. В львином королевстве тоже такие имелись и Максу было весьма неприятно иногда слышать в свой адрес, что он обманщик и трус, не видящий, что творится у народа.

– Ты что, Кайн, раньше говорил, что ненавидишь жителей суши, а теперь водишься с одним из них? – зло прошипел проповедник в лицо Кайна.

Наконец стало понятно, что ему от них нужно. И лично Кайну это начало не нравится, ведь дальше проповедник, брезжа слюной, начал целую теранию, утверждая на всю улицу, что у сухопутных нет души, что они лишь подобие подводных жителей. Что по библии первыми существами являлись как раз жители моря и только после были "состряпаны" эти двуногие создания. По его мнению это был не просто плевок в лицо Богу, но и откровенное колдовство. А Кайн, слушая этот бред, понимал насколько же церковни "эволюционировали". Было стыдно не за себя и не за это отродье, называвшее себя проповедником с большой буквы, а стыдно перед Максом, который тоже слушал это.Поскольку никаких откровенных призывов эти ребята не задвигали, Кайн не мог на них нажаловаться в Акулий Совет, не мог прикрыть их за подстрекательство, хоть и очень хотелось. Да и старейшины поймут неправильно. Ведь когда-то он устроил из-за этой темы целую войну, а сейчас буквально жил с ними.— Грешно, — зарычал проповедник в лицо Кайну. Макс подошёл ещё ближе и внимательно оглядел одежду проповедника, а потом табличку, которой тот размахивал.— Грешно что именно? – выдохнул Кайн. – Дружить с ними или сосуществовать?— Грешно нам полагать себя на место Отца Нашего, льстить себе, оставляя этих существ живыми без воли Его на то…— Существ? А когда-то он вас нечестивыми тварями называл, – тихо сказал Кайн Максу.— Как грубо, — саркастично отозвался Макс и негромко хохотнул.Сначала Кайну казалось, что Максу эта ситуация точно не понравится, ведь о нем прямо сейчас говорят такие вещи. Экскурсия по его родному городу явно должна была выглядеть не так, но Максу, кажется, это всё нравилось. Вместо того, чтобы начать что-то возражать служащему церкви, он просто смеялся вместе с Кайном над его словами. И не то, чтобы акула была в замешательстве от этого, скорее ему это даже нравилось. Макс его не перестает удивлять. А проповедник продолжал:— Тот, кто не изначально был задуман Богом, тот, кто рос, питаясь молоком матери, тот, кто травил нас своими отходами, пощады не зная, суть есть дитя неразумное!— Мы опоздаем, — прошептал Макс и отклонился назад, когда проповедник махнул рукой, чуть не снеся ему нос:— Спросите себя, кто перед вами, тот, кому дела нет до других, убивая ради выгоды своей, или безбожное зло, помешаное лишь на удовлетворении своих потребностей?Безбожное зло повернулся к Кайну и попросил:— Кайн, нам нужно идти.Кайн отцепил от себя руки проповедника и ответил, понизив голос:— Это безбожное зло будет святее всех вас вместе взятых. Пока он вас спасает от гребанного апокалипсиса, причем не впервой, вы и дальше продолжайте звать сюда ангелов.Проповедник задохнулся. Кайн поплыл дальше, ворча:– Ни черта они неправы, даже не слушай их. Он, похоже, даже не знает, что ты король.– Но ты ведь все равно когда-то был на их стороне... – тут же подал голос Макс, последовавший за ним.— Хватит, — Кайн быстро вскинул руку. — Даже не смей ворошить прошлое. Что было, то прошло.— Тебе неприятно об этом говорить?— О тебе?— О нас. Я знаю, что ты устроил войну из злобы к нам, но я не думал, что ты теперь такого приятного мнения о сухопутных.

И Макс довольно улыбнулся. И это та самая чертова улыбка, от которой хоть на потолок лезь все равно ослепнешь, настолько она была лучезарной. И Кайн отвернул голову тут же. Сердце забилось так, что, казалось, грудная клетка сильно сжалась, не давая ему спокойно биться.И акула в который раз начала задаваться вопросом какого хрена всё это значит.?– Вроде бы этот...Макс метнул свой взгляд на указанный дом, едва освещаемый уличными фонарями. Это был скромного вида домик с фасадом, за которым, видимо, уже давно никто не ухаживал. По соседству находились два красивых и ухоженных дома гораздо больше по размеру и, естественно, по цене. Уже по этому можно было понять, почему его дядя не любит соседей.Хоть дом, к которому они направлялись, и не был настолько красив, как многие на этой улице, однако кое-что Макс успел подметить: к нему вела дорожка, вымощенная из брусчатки. Красивая, ровная и блестящая под водой. Именно такой у них мостили дороги в королевстве... Вот только зачем подводным жителям дороги?

Кайн остановился на крыльце, чутко прислушавшись. Кругом неестественно тихо и безлюдно, оставалось надеяться, что дядя не пошлет их при первом же взгляде.

Кайн постарался отогнать эту мысль, однако понимал, что дядя вполне мог бы впустить Макса и уже это дало ему толчок, чтобы решительно нажать на кнопку звонка. Им открыли не сразу, через какое-то время. Однако дверь открылась совсем немного и из проема послышалось:– Кто там?

– Это Кайн.И замолк, боясь услышать, что он переехал (в кои то веки), судя по этой дорожке, или что-то в духе "Кто такой Кайн? Таких не знаю". Однако дверь слегка приоткрылась и они наконец смогли увидеть хозяина дома. Невысокая, слегка полноватая, старая акула с серыми глазами слегка отплыла назад.

– Ну, здравствуй, племянничек, – с лёгким осуждением поприветствовал он его. – Как я вижу, ты всё-таки закончил военный университет?– Да, – лаконично ответил Кайн, решив забыть их старые споры. Хотя бы до тех пор, пока сзади за ним находился лев.– Забавно, весь в дедушку. Постоянно приключений на свою задницу ищете... – он не постеснялся в своих выражениях, но поздно заметил, что за Кайном находится ещё одна фигура. Акула молча отплыла, показывая Макса во всей красе.Тот слегка замешкался, не зная, как правильно можно представить себя перед существом, который, вероятно, тебя может принять за пришельца с того света в скафандре. Он не придумал ничего лучше, как просто "плыть по течению". Будь, что будет.

Макс приветственно улыбнулся, протянул руку для пожатия (если у рыб вообще есть такое понятие "пожатие руками") и быстро, словно у него это от зубов отскакивало, протараторил:– Здравствуйте, меня зовут Макс, я понимаю, что у вас сейчас много вопросов на мой счёт. Но, во-первых, я–И тут его перебили:– Король королевства Львов.– Верно, именно поэтому...

Макс остановился, когда понял, что на него сейчас смотрят серые, едва ли не по-детски заворожённые глаза, проедающие с ног до макушки, что не могло его не напрячь.– Сэр...?– Ох, проплывайте быстрее! Чего плаваете на месте как в песок вкопанные? Вздор! Проплывайте!Старик довольно быстро удалился в темный коридор, оставив дверь открытой для гостей. Макс обернулся к Кайну, но тот лишь пожав плечами проплыл внутрь. Макс поступил так же.Гостинная, как и предполагал лев, была чересчур скромной. Не было ничего такого, что могло бы смутить гостей, например, странные статуэтки, привезенные кем-то из близких или развешанные по стенам рисунки детей, которые Макс иногда мог видеть у некоторых жителей в королевстве. Ничего такого. Точнее, ничего такого, что могло бы хоть отдаленно напоминать обычную комнату. Старик устроил из своей гостиной целую небольшую лабораторию. Повсюду были колбочки, пробирки, посередине комнаты стояла своего рода система переливания, приборы для нагревания жидкостей и центрифуги. На стенах развешены таблицы с названиями соединений и доска, на которой дядя мелками расписывал собственные. Макс приметил, что среди них находился плакат с пейзажем леса и гор, а также

Что самое главное – в этом доме стояла тишина, благоговейная, почти как в церкви. Сквозь светлые занавески струился мягкий, приглушённый свет уличного фоняря.

Когда Кайн говорил, что его дядя сильно увлекается химией, он определенно не врал. Макс даже заметил как неровно стоят бутылочки с препаратами на дальней полочке и, почему-то, тут же потянулся их поставить правильно.

– Мда, здесь ничего не изменилось... – проворчал Кайн и плюхнулся в ближайшее кресло.– Я не понимаю его реакции... – Макс нахмурил брови, наконец поставив последнюю бутылочку ровно.– А что с ней не так? Я его таким счастливым никогда не видел.– Счастливым?В этот же момент влетел дядя со словами "А вот и я!", моментально расставив на небольшой стол рядом с тем, где стояли приборы, тарелки со всякими вкусностями и парни даже моргнуть не успели, как он вновь скрылся за дверью, пообещав скоро вернуться.Макс странно посмотрел на тарелки, сомневаясь садиться за этот столик, а Кайн выгнул шею, решив посмотреть что там.– Ооо, его любимый салат из водорослей. Значит у него сегодня праздник.– В честь чего?– Догадайся с двух раз.Макс даже не успел подумать, как старик быстро приплыл с новыми тарелками и, судя по тому, сколько их было, он надеялся на довольно продолжительный вечер в их компании.

Лев быстро оказался перед ним и аккуратно, из вежливости, взял тарелки из его плавников и поставил на столик к остальным, решив начать диалог:– Сэр, послушайте, мы...– Ох, зовите меня просто Лиам, и не стоит вам выполнять работу, вместо меня! И, Кайн, чего ты там рассеялся, помоги мальчику!Кайн лишь закатил глаза, продолжая поедать салат, развалившись на кресле.

– Простите, мы здесь не для того, чтобы поужинать. Мы по важному делу, – разъяснил Макс, хоть и понимал, что это звучит довольно грубо.Лев признавал, что этот странный старичок, характер которого постоянно меняется судя по ситуации, и кто одновременно настолько гениален, что переделал почти весь дом в лабораторию, казался ему довольно милым. Он был уверен, что, будь здесь Профессор, они бы нашли общий язык. Но сейчас здесь только они, племянник, с которым он не ладит и который когда-то чуть не устроил войну, и сухопутный, которого, хоть он и является королем, ненавидит как максимум половина океана по религиозным и экологическим причинам. Странная, безвыигрышная, но необычная команда по спасению мира.Улыбка старика после его слов испарилась и он перевел взгляд на Кайна, который даже смотреть особо на него не хотел.– Это как-то связано с тобой, я прав? – подозрительно произнес он, покосившись на племянника.Кайн, не удивившись, фыркнул:– Это связано со всеми, не только со мной.– В чем проблема?– Мутации, – отозвался Макс. – Рыбы начинают мутировать в чудовищ. Я думаю, вы знаете об этом, как и все жители, но вы, наверное, не задавались вопросом откуда они появляются.Лиам тяжело вздохнул, постепенно понимая, к чему ведёт мальчишка, но все равно решил уточнить, чтобы все моментально встало на места:– Да, чудовища сюда зачастили... Мне-то все равно, ведь у нас, вроде как, появились защитники, поэтому я не особо задавался вопросом.– Нам кажется, что это сами жители города, сэр.Старик на этом медленно опустился в ближайшее кресло, напротив Кайна, который наконец отлип от поедания всего, что было на столе. Он ещё раз вздохнул и тихо расхохотался, пустым взглядом смотря куда-то в пол.– Хах, вот уж не думал, что это окажется правдой... Какие-то морочилы на улицах втирают всем эту белеберду, якобы "все не просто так", "все подстроено" и так далее, а тут такое...Старик часто задышал и скорчил спину, словно у него резко разболелась голова или ещё чего. Макс напрягся:– Вам плохо? – учтиво спросил Макс, пытаясь заглянуть ему в глаза. – Может вам попить?Лиам посмотрел на него с некой благодарностью за беспокойство. Кайн внимательно смотрел на бледного как полотно дядю. Немного успокоившись, старик поднял взгляд на льва:– Удивительные вы создания, сухопутные... У вас, считай, весь мир под носом, но вы все равно бессильны...– Что, простите?–Давайте перейдем к делу, – твердо начал Кайн.Они перевели на него взгляд. Кайн оставил в стороне все тарелки, содержимое которых уже успел съесть и скрестил пальцы, усаживаясь поудобнее.– Ты смог бы найти антидот к этой мутации? – спросил Кайн, обращаясь к дяде. Тот вытянул лицо.– Смотря, какая там формула или какие симптомы, но на долгодействие не ручаюсь.– Ничего, я запомнил.На удивление Макса и даже самого дяди, Кайн пересказал все симптомы мутации, даже приметив то, чего лев никогда бы не заметил. Не поняв многих слов Макс решил тактично промолчать, чтобы не казаться самым глупым в этой комнате. Что удивило ещё больше, так это досконально пересказанная и доказанная формула этой мутации, которую он успел незаметно подглядеть в записях Жака.

Дядя неожиданно посмотрел на Кайна по-другому. Как-то по-гордому что ли... Но не смотря на это он поднялся с кресла и приблизился к своему рабочему столу, начиная свою работу.– Мутация очень необычная, очень сильная... – начал он, пока переливал в пробирку первый препарат. Сам этот процесс выглядел довольно необычно – старик делал все так, чтобы препарат ни в коем случае не оказался вне приборов и не смешался с океанской водой. Плавные аккуратные движения, одно резкое, вдох, закрыть пробирку, закрыть препарат, выдох, перелить. Как бы ни было увлекательно, Макс все равно больше был погружен перевариванием его слов: – Черные пятна, тянущиеся от места поражения, верно? Ну, что ж, если они не использовали молекулярные ножницы, чтобы разрезать ДНК, несущую информацию об этой мутации, то в этом точно замешана магия, причем сильная.

– Насколько? – поинтересовался Макс.– Посудите сами, мутация точь-в-точь такая же, как и когда замышлялась война с сухопутными – пятна, покрывающие все тело и изменение не одной части тела, как это происходит при обычных мутациях, а всего тела непосредственно, прибавляя носителю огромную физическую силу. Ещё, судя по симптомам и формуле этой мутации, здесь возможны и преждевременная агрессия, нарушение сетчатки глаз, нарушение пищеварительной и нервной системы, апатия...Проговорил он все это спокойно, словно правду-матку рубил, но все равно все это слышалось абсурдным для Кайна, который тут же подал голос:– В чем смысл так вредить всему телу, если при мутациях от Жемчужины Разрушения такого не наблюдалось?– Всё просто – всё это побочные эффекты от какого-то явления...– Из-за мутации?– Верно.Хоть и не было ясно, что это за "явление" у мутантов, но Кайну и Максу сразу стало понятно, что оно опасно. Кристалл Смерти отличался невероятной силой, по сравнению со всеми другими кристаллами, поэтому было неудивительно услышать, что есть осложнения в плане мутации. Было бы неплохо узнать на что ещё способен этот кристалл, чтобы знать, к чему готовиться, но даже и дня не прошло, а весь мир уже в опасности.Лиам в это время успел закрыть одну небольшую пробирку и протянул Кайну.– Жаль, что у меня нет образцов, чтобы я точно смог определить, на основе какого препарата делать противоядие... Но, несмотря на то, что эта магия очень сильна, победить ее возможно.– Правда? – в глазах Макса сверкнула искра надежды.– Да, но не подобными препаратами. Те, что я сделал, лишь временно останавливают мутацию в процессе ее развития, а остановить полностью мутацию способно лишь противодействие этой же магии.– Кристалл Жизни, – сделал вывод Кайн, забирая у дяди три пробирки препарата. – Все равно, спасибо тебе, мы уходим, – акула благодарно улыбнулась дяде и уже направилась в сторону двери, как он его моментально окликнул:– И все же, кто вы друг для друга?Макс и Кайн вопросительно посмотрели сначала друг на друга и потом на него.– В каком смысле?– А в том, что не каждый день встретишь сухопутного в море в таком обмундировании, да ещё и короля. Сухопутные очень интересные существа, Кайн. И как бы их ни поливали грязью на улицах, как бы они ни были порочны, они в своем роде гениальны, ведь их кругозор гораздо шире нашего. Они способны исследовать все уголки мира, в то время как мы ограничены в своих перемещениях.