Ход Шестнадцатый. Весть о походе. (2/2)

*** - Прошу, откажись! Это поход в один конец! Хумбаба всему живому несет погибель! - пав к моим ногам, восклицала Шамхат, и из прекрасных глаз ее лились слезы. Это ранило мое сердце, потому, осторожно поглаживая широкие косы, причудливо уложенные на ее прекрасной головке, я пытался подобрать нужные слова, чтоб утешить возлюбленную, но как на зло ничего не шло на ум. Не мог же я ей сказать, что теряю силы, что создан я был для сражений, а не для мирной жизни за стенами города.

- Мой долг... - попытался было начать я, но упоминание подобного лишь еще больше раздосадовало женщину.

- Ты не права! - я мог многое простить Шамхат, но не подобное мнение о моем брате. Да, я знал, что Гильгамеш хочет славы, это было известно каждому, но лишь я один понимал, что мой друг преследует еще одну цель - привести свой народ к недостижимому для всех прочих величию. Какими бы эгоистичными не казались его поступки, в том числе на этот риск он шел ради своих людей, не ожидая похвалы или благодарности. Единственное, что сильно раздражало его, это когда его личные решения и победы приписывались Богам, а самого Гильгамеша представляли, как послушного избранника Ануннаков.

Шамхат вопросительно смотрела на меня, не моргая.

- Он необходим! Тебе придется смириться, Шамхат. - неожиданно твердо произнес я, но очень быстро постарался смягчить свой тон. - Ты согласилась быть супругой героя и спасителя, а теперь пытаешься заставить меня свернуть с начертанного пути.

Я шумно вздохнул, опуская голову и руки.

- Я... Я верю в успех вашего похода. Энкиду! - женщина мягко улыбнулась. - Спасибо, Шамхат.*** Слухи разносились с скоростью волн в шторм. Подобно тому, когда в воду кидают камешек, и от этого по поверхности воды разбегается в стороны множество кругов, иногда слухи бывают не так велики и значительны, как последствия от их распространения. И если дошедшие даже до Подземного Царства сплетни были правдой, то мой любимый сын породил настоящее цунами. Я хотела поговорить с ним, но даже молитвой обращаясь к Хтоническим Богам невозможно было получить ответа, как и от просто прибывающих в Иркалле.

Давно по земным меркам я спустилась сюда, но в Подземном Царстве время течет иначе и один год здесь был за десять Среднего Мира. Мой мальчик уже сильно подрос за это время и, судя по всему, завоевал все Междуречье. Лугальбанду чуть ли не распирало от гордости за каждую новую весть о военных подвигах нашего сына, но то, что он решил выкинуть на этот раз было настоящим безумием.

Намтар проводил меня в обитель Эрешкигаль. Царица Народов восседала на сверкающем черном троне из обсидиана. Подлокотники были вырезаны в форме человеческих черепов, в пустых глазницах которых сияли крупные рубины. Высокая и худощавая, Богиня Смерти была далеко не красавицей. В черных, как вороново крыло, тонких волосах виднелись целые пряди серебристой проседи, хотя сама Эрешкигаль выглядела молодо. Овальное лицо с сильно выступающими острыми скулами и жестким подбородком было обтянуто бледной, как у покойника, кожей. Огромный горбатый нос брал все внимание на себя, несмотря на широко распахнутые большие глаза с ярко красной радужкой. Тонкие сухие губы постоянно были сжаты в одну линию. И хоть с Эрешкигаль мы были в хороших отношениях, я никогда не видела, чтоб она хотя бы мельком улыбнулась. Каждый раз глядя на нее, мне все время думалось, что она очень устала пребывать в Загробном Мире, ведь здесь не было места радости или удовольствиям. Небесные Боги спускались в Средний Мир за подобным, чтоб заодно и отвлечься от своих обязанностей, но Боги Нижних Миров не имели права покидать Иркаллу, как и усопшие, впрочем, как и любой, шагнувший сюда и поддавшийся гостеприимству Мира Мертвых.

- Рада видеть тебя, Нинсун. - равнодушно произнесла Эрешкигаль, восседая на своем троне идеально ровно, не позволяя себе ни скрестить ноги, ни изменить положение рук.

- Благодарю, что согласилась принять меня, Эрешкигаль. Как ты уже, должно быть, знаешь, мой любимый сын замыслил безумство. Я понимаю правила, я чту законы твоей Обители, но прошу тебя понять меня и смилостивиться, и позволить мне ненадолго покинуть Иркаллу, чтоб поговорить с сыном.

Царица Народов смерила меня своим вечно недовольным взглядом. Ее всегда гневило, если кто-то пытался покинуть Царство Мертвых, тем более, что не так давно уже двое из Богов это делали: ветреная Иштар и глупый сын Эллиля Нергал. И если Иштар хотя бы замену себе предоставила, в этом соблюдая законы Иркаллы, то Нергал сбежал обманом, и с тех пор Эрешкигаль сильно ожесточилась.

- Конечно я слышала о безрассудном намерении Гильгамеша, но не понимаю твоего беспокойства. Коль Хумбаба убьет его, сын твой явится в Иркаллу, и ваша семья воссоединится, коль одолеет - станет величайшим героем на свете.

Я аж вздрогнула от той холодности, с которой она говорила о возможной гибели моего сына.

- Не таково его предназначение! Он должен расширить границы влияния Ануннаков, а не сгинуть в глупом сражении с Стражем!

- Значит сгинуть в войне с другими народами за власть по плану Ануннаков - это хорошо, а умереть по собственной инициативе в угаре юношеской чрезмерной самоуверенности, но не с подачи Богов - это плохо? А мне казалось, что Гильгамеш обладает собственной волей и способен сам решать, что делать, вместо того, чтоб жить жизнью, где каждый шаг твой продиктован всевышними.

Монотонный голос Эрешкигаль, сквозивший безразличием, пробирал до костей. Я не могла спорить с ней, не только потому что она Богиня Смерти, но и потому что видела истину в ее словах. Да, пожалуй, поход на Хумбабу не был хорошей идеей, но таковым было желание Гильгамеша. Его собственное желание. Едва ли он не был способен оценить риски, но раз был уверен в своих силах, я вряд ли смогла бы его переубедить.

- Ты права, Царица Народов. Но мои опасения за жизнь сына все равно не покинут меня. Позволь мне хотя бы подняться к Ануннакам и попросить у них помощи для Гильгамеша в его нелегком походе!

Эрешкигаль долго не давала мне ответа, явно задумавшись. Возможно она опасалась, что я также, как и Нергал, навсегда сбегу, но моя репутация была не в пример лучше. - Хорошо. Я отпущу тебя ненадолго, однако ты будешь не просто обеспокоенной матерью, просящей помощи у Верховных Богов, ты будешь мои послом.

- Что же ты хочешь передать Ануннакам?

- Не им. Уже множество раз Намтар поднимался в Верхний Мир, чтоб забрать оттуда моего супруга Нергала, но ни разу не находил его. Я знаю, что это уловка, но все же этот мужчина принадлежит мне. Для тебя, Нинсун, его вряд ли сокроют под чарами, потому передай ему вот что:

Все дороги Мира ведут ко мне,

Звезды родятся и погибнут в своем жаре.

Сочтены дни всего, что живет на Земле,Свою же жизнь ты сам отдал Иркалле. Я знала что это. Это заклинание, хотя по сути своей проклятье. Тот, кто услышит его, будет обязан войти в Врата Загробного Мира добровольно, либо сгинет в муках и все равно попадет в Иркаллу. Это было довольно жестоко, но я понимала, что чаша терпения Эрешкигаль давно переполнена. Она имела полное право претендовать на Нергала, и только его собственная глупость повинна в том, что он оказался в постели Богини Смерти и таким образом стал ее мужем.

- Хорошо, Царица Народов, я передам твои слова Нергалу.

- В таком случае Намтар проводит тебя до ворот. Я даю тебе всего один час на решение твоих проблем и передачу послания.

- Благодарю. Я не забуду твоей щедрости. - почтительно поклонившись на прощание, я последовала за грузным неказистым стражем в огромных ржавых доспехах. Мертвые мало заботились о своем внешнем виде, и уж тем более о состоянии своего вооружения.