Глава 4. Истина (1/1)

—?Что такое, Нинсун? —?наконец раздался в стенах храма величественный голос.Царица облегченно выдохнула, расправляя плечи. Она уже несколько часов сидела на коленях посреди молельни и взывала к верховному богу. Просто удивительно, что он был так занят и не отвечал на ее настойчивые молитвы. Прошло несколько дней с того момента, как Зверь явился в Урук, и дальше откладывать разговор было нельзя.—?Приветствую тебя, Ану. Прошу прощения, что отрываю от дел, но моя причина не менее важна.—?Я слушаю.—?Пять ночей назад божественный Зверь явился в город, следуя зову. Я хочу знать, почему это произошло. Разве ваша задумка заключалась не в том, чтобы Зверь пришел к взрослому Гильгамешу и сразился с ним? Потому что сейчас мой сын еще ребенок, едва достигший десяти сезонов дождей.—?Хм, так вот что беспокоит тебя,?— задумчиво произнес Ану. —?Полагаю, ты не знала, что все пошло не по плану с самого начала. Когда мы создали его, то наделили столь великой божественной силой, что ни одно живое существо не способно сравниться с ним. Однако из-за этого наше создание оказалось лишено разума и понимания своей судьбы.—?Ты не рассказывал.—?Не было нужды. Мы быстро осознали это упущение, поэтому я принял решение выбрать из мира мертвых одну душу. Соединенная с телом, она не смогла удержать воспоминания о прошлом, зато достаточно усилила зов, чтобы Зверь отправился на поиски.—?Это все равно не то, чего вы хотели изначально,?— проницательно заметила Нинсун.—?Это не важно,?— в голосе Ану проскользнуло недовольство. —?Важно то, что теперь Зверь знает, кто его цель и в чем заключается его предназначение. Когда Гильгамеш вырастет и станет тираном, то будет повержен в тот же час, как первый человек взмолится о наказании.—?Вот как? Но ты уверен, что воспоминаний о прошлой жизни у него не осталось?—?Абсолютно. Цепи Небес и Земли?— совершенное создание. Мне нужно вернуться к делам,?— голос внезапно затих, и храм погрузился в тишину.?Думал, что я не замечу и поверю на слово, Ану? —?нахмурилась царица, поднимаясь на ноги. —?Нельзя вернуть душу из мира мертвых в чужое тело! Тем более нельзя божественному созданию прилепить душу обычного человека, она просто не приживется. Значит ты взял ее откуда-то из другого места. И из-за этого у тебя теперь проблемы. К тому же, совершенно не похоже на то, что Зверь осознал себя. Не хочешь говорить, да, Ану? Ладно, я сама разберусь?.Нинсун кивнула на прощание жрицам, прежде чем направиться в покои сына. Она поднялась по ступеням, миновав несколько старжников, и остановилась у входа, прислушиваясь к звукам. Была уже глубокая ночь, поэтому тишина властвовала в этой части зиккурата, лишь еле слышно потрескивал огонь в жаровне. Царица аккуратно отодвинула ткань на входе в комнату и заглянула внутрь.Как и ожидалось, ее сын уже давно спал, развалившись на мягком одеяле. Нинсун шагнула вперед, серьги звякнули, и Зверь, лежащий рядом с мальчиком, шевельнулся, поднимая голову.—?Тише,?— еле слышно промолвила царица, прикасаясь ладонью к прохладной глине. —?Я пришла поговорить с тобой.—?Недоумение. Зеленые листья-трава среди леса. Пыль-песок.Нинсун вздохнула, пытаясь сформулировать мысль еще проще, чтобы создание из глины поняло ее:—?Что было до того, как ты пришел в Урук? До того, как зов позвал тебя сюда?—?Согласие. Холодное-мокрое-с-неба и теплые лапы-руки.—?Стой, какие еще руки? Расскажи мне,?— она ухватилась за эту мысль, понимая, что находится на верном пути.—Согласие. Светлая-шкура-кровавые глаза и много-громко-ярко рычание-фырчание-смех. Дни-ночи смены-лун-и-сезонов полные смеха-веселья-радости и драк-боев. Жизнь-в-одной-стае и наблюдение-попытка-понять двуногих животных-людей. Общая-еда-дом благодарность-желание быть-рядом-и-защищать.Нинсун прикрыла глаза, пытаясь осознать увиденное. В осколках и обрывках чужих воспоминаний она видела высокого светловолосого мужчину?— несомненно, ее сына, таким, каким он вырастет,?— но это породило еще больше вопросов. Как эта душа могла помнить то, что еще не произошло? Или тот, кого Гильгамеш с легкой руки назвал Энкиду, способен видеть будущее? Вариант с тем, что это Ану внушил ему знания, царица сразу отвергла. Если бы верховный бог знал о том, что глиняное создание решит защищать царя, а не усмирить его, то сделал бы все, чтобы избежать этого варианта событий.—?Так значит ты жил вместе с Гильгамешем в Уруке? —?уточнила Нинсун, пытаясь понять, что еще смутило ее в потоке мыслеобразов.—?Кровь на лапах-руках светлой-шкуры-кровавых-глаз. Скорбь-печаль двуногих животных-людей, вой-крик-недовольство-стаи в сторону вожака-царя.—?О,?— выдохнула царица,?— ты был рядом, когда Гильгамеш стал тираном? Но почему ты не остановил его?—?Глина-орудие-богов понял-решил защищать-беречь светлую-шкуру-кровавые-глаза. Вожак-царь был-стал рад-счастлив и в-стае. Двуногие животные-люди перестали-прекратили вой-крик.Картина, представшая в потоке мыслеобразов, ошеломила Нинсун. То есть, все эти проблемы Гильгамеша рождались из-за непонимания и одиночества? Он, будучи от крови богов, имел собственное мнение на то, как надо править, доведя до изнеможения своих же подданных? И не было никого, кто бы рискнул сказать ему и указать другой путь? Никого, кроме Энкиду, который выбрал быть рядом с царем, а не наказать его. И, если она правильно поняла, то это помогло. Гильгамеш стал терпелив и обуздал свою гордыню самостоятельно, а люди Урука вновь полюбили его за справедливые деяния.—?Но как? Как это могло случи… О,?— внезапно догадалась Нинсун, осознав, что именно ее смущало в его воспоминаниях. В этих осколках памяти Зверь не был Зверем. Он смотрел на мир совершенно другими глазами. Человеческими. —?Ты был человеком? Точнее, ты выглядел как человек? —?напрямую спросила она, желая подтвердить свою догадку.Зверь замер, никак не отвечая на ее слова. Тяжелый и невнятный поток мыслеобразов, который обрушился на царицу после, был настолько пропитан непониманием и сомнением, что она не смогла его разобрать. Похоже, что именно эта часть воспоминаний была повреждена и потеряна больше остальных, потому что монстр из глины даже не понимал, о чем идет речь.Он не помнил, что такое быть человеком.