Часть первая. Эскалация. Пролог (1/1)

27 мая 526 года третьей эпохи. Окрестности городка Мэрильен. Южный ВестфилдС этим небогатым южным городком у Артурии было связано множество воспоминаний?— в большинстве своем подернутых туманом ностальгии, как и мысли любого человека о детстве. Смятая под босыми ногами трава; солнечные лучи, щекочущие веснушки на носу; лучший друг, живший в таинственном, волшебном домике у озера. Жизнь тогда была наполнена простыми, обыденными вещами?— но какими эти вещи оказались запоминающимися и светлыми! Походы по грибы и ягоды и позднее возвращение домой перепачканными, но счастливыми. Найденный в лесу совенок, отпущенный впоследствии на волю, но прилетавший примерно раз в месяц и на удивление смело садившийся на плечо. И визит отца, когда до визга рада видеть этого человека, а он так серьезно отстраняет единственную дочь и говорит ей, что время игр кончилось, нужно много работать, чтобы стать королем, настоящим, как в сказках. И это событие вызывало только радостное предвкушение и стремление доказать всем?— она будет прекрасным королем, как отец.—?Королевой,?— с усмешкой поправлял Утер.—?Королевой быть скучно?— все за тебя решает король. А я сама буду королем,?— решительно отвечала восьмилетняя девочка. А отец снисходительно усмехался?— чего только не придумает ребенок! Вот только не дожил он до того дня, как его дочь действительно стала королем. И вернулась туда, где прошло ее детство, но не для погружения в воспоминания, а для защиты собственного королевства.…Сегодня над этим райским краем, где каждый уголок, каждый камень пропитан теплом ностальгии, раскинулся покров тусклого неба в грязно-сером покрывале облаков. Со стороны реки веяло сыростью, а тучи гнуса, почуяв свежую кровь, принялись атаковать нарушителей спокойствия с прытью аборигенов-каннибалов с Южного материка. Доспехи спасали, но частично?— глаза и нос никак не защитишь. Целыми днями пылали костры, над которыми клубился густой дым благовоний, но это тоже не всегда помогало. Приходилось держать совет, готовить вооружение и даже спать, непрерывно отмахиваясь веточками полыни. Одно радовало: противника на другой стороне реки насекомые доставали чуть-чуть сильнее. Истфилдские воины, как люди восточные, никогда не видели таких несметных полчищ мошек и комаров, а с непривычки им, должно быть, было куда тяжелее.—?Восточная кровь, говорят, вкуснее,?— шептались солдаты. —?Может, уберутся восвояси, и воевать не придется.Артурия в этом сомневалась?— императора Истфилда, Гильгамеша, собственные воины пока боялись сильнее, чем комаров. Услышь он малодушное высказывание, мигом посадил бы в под арест, а потом уже разбирался, намерен ли был солдат подогревать атмосферу или просто изливал душу.Однако, несмотря на непримиримое отношение к трусости, Гильгамеш не спешил переходить в наступление. Две недели назад армии Истфилда и Вестфилда встали лагерем на противоположных берегах реки Нитас, и оставались так по сей день. Солдаты бегали за провизией в ближайшие деревушки, проводили боевые учения, играли в карты и кости, несли караул, распевали боевые и похабные песни, но не делали навстречу друг другу ни единого шага. Мелкие стычки не в счет?— вылазки в тыл врага да редкие перестрелки нельзя назвать полноценным сражением. Что до переправы?— ее даже не пытались совершать. И с каждым днем ожидания подобное бездействие раздражало все больше.Артурия, разумеется, готовилась к возможной битве, но не так рьяно, как следовало бы. Она не расслаблялась и буквально ежесекундно ждала от Гильгамеша подвоха, но ему, видимо, доставляло удовольствие играть на натянутых до звона нервах своей старой знакомой. Терзать ожиданием, выводить из равновесия знаками внимания, слать письма с предложением добровольно сдаться, а в них подчеркнуто именовать короля Вестфилда своей королевой. После каждой такой выходки Артурия лишь бессильно сжимала кулаки, а потом убеждала себя потерпеть еще немного. Вот придет на юг основной флот Вестфилда, тогда посмотрим, кто будет вынужден сдаваться, а кто?— издеваться над противником. А пока оставалось только ждать и делать вид, будто ее не волнуют становящиеся все более навязчивыми знаки внимания.