Четвертый эшелон. Нижние уровни. (1/1)

Я брел по пустынной бесконечной равнине, утопающей в тумане. Много лет назад эта местность была полна зелени и жизни, но вода ушла из этих мест, реки и озера высохли, когда начался промышленный подъем. Даже туман, окутывающий все вокруг, словно не имел водной основы, сконденсируется не во влагу, а во что-то иное, чуждое жизни. Он будто пыль, почти не ощутимая на вес, мелкодисперсная, накладывающая в своей массе фильтр на твою ясность зрения и легкость дыхания.

Не слышно ни птиц, ни насекомых, даже звук моих шагов становился все менее природным, все более звонким. Я шел уже не по песку, а по чему-то застывшему и твердому. То ли белая лава, то ли смола.Наконец я смог различить хоть что-то помимо редких стволов деревьев. Из тумана внезапно выросли очертания каких-то руин. Разрушенные обломки древних плит. На одном из пьедесталов установлены колонны, соединенные аркой, и сверху свешивается веревка, на которой когда-то что-то висело, но было давно своровано. За руинами заканчивалась твердь, дальше обрыв, в котором ничего не видно, кроме белесой дымки.Левее от руин я увидел ступеньки, выщербленные в скале. Интересно, обитает ли здесь кто? Я чувствовал себя невероятно одиноким и потерянным. Но даже если я встречу хоть кого-то в этих краях, никто не сможет ни помочь мне выбраться, ни избавить меня от чувства одиночества. Этим существам не понять, что ощущает чужак в их чуднОм королевстве.Теперь мне ясно, почему растения здесь все засохли - просто обыкновенные растения не могут здесь выжить. Но зато стали появляться совсем иные, незнакомые мне виды, произрастающие в окаменелых смолистых породах и являющие собой совсем другой вид органики, не нуждающийся в воде. Эти растения-трубочки, пустотелые внутри, обосновали свои грибницы прямо на скалах, цеплялись за камни и булыжники. Ветвились друг по дружке ввысь и вширь, как могли, удивительно, неразборчиво, нескладно и сюрреалистично. Трубочки изгибались не по фактору света, влаги или ветра, а по каким-то своим, не ясным мне, критериям. Новые побеги были лишь слегка волнистыми и оканчивались лапкой или спиралькой, как у лозы. Зрелые стволы достигали несколько метров в высоту и оканчивались наверху громадными шапками-шарами. Самые древние представители популяции выпускали из этого шара еще и тоненькие побеги-ниточки, оканчивающиеся завитушками, которые позже станут расти и сами формировать сферическую ?шапку? каждый себе…Ботанические формы, неизвестные реальной науке, приспособились к местным условиям. Каковы же существа, что живут здесь? Как приспособились они?В скале, вдоль которой я шел, имелось множество разломов, а также вырыты ходы, уводящие в неизвестные страшные глубины. В глубоких впадинах когда-то медленно и вязко текли смола и резина, но сейчас источник заглох, реки недвижимы. Я иду по остановившейся смоле. Может быть, застыли только верхние слои, а под ними так и продолжает течь этот неспешный, неумолимый поток, затягивающий в себя все, что попадается? Что если сейчас моя нога наступит на хрупкое место и провалится в глубину, которая утянет меня под корку своим движением? Где-то в скалах это движение вечно и мощно, но скрыто под застывшими слоями. Вокруг меня тихо, пусто, я отчетливо слышу стук своих ботинок по смоле. Глубоко бурлят эти реки, но здесь, на поверхности, кажется, что все неизменно и спокойно. Так тихо и запыленно все сверху… Движение покрылось кожурой обманчивого покоя, как кипящая магма скрывается за тонкой земной корой. Слой земли – не более чем остудившиеся снаружи и затвердевшие на воздухе слои движущегося расплава горных пород. Укол длинной шпилькой высвободит жидкую лаву не пропекшегося в середине пирога.Длинные каналы смоляных рек, причудливо соединенные и изгибающиеся, уходят в темноту. Источников не видно, эти реки застыли в той же форме, в какой текли. Водопады неподвижно свисают с вершин, словно драгоценные украшения на груди скал. Это заброшенный цех по добыче и переработке смолы. В одном из каналов я увидел застрявший в смоле старинный бронзовый колокол. Стукнув молотком вокруг него, я расколол смолу и освободил его. Мне удалось вытащить колокол. Наверно, это он висел на том пьедестале. На обратном пути дотащу до того места…Я прошел еще дальше, в надежде, что у цеха есть выход и с другой стороны. Местами проход обваливался, через пропасти были перекинуты деревянные доски. Они скрипели и прогибались под моими ногами… Мостики шатались и ходили ходуном на креплениях.

К счастью, за очередной из расщелин мне открылась просторная местность, и я увидел башню из книги, которую совсем недавно листал. Все было в точности таким же. У меня вновь захватило дыхание: змей мирно подремывал, обвив своим туловищем винтовую лестницу внутри башни. Временами из его ноздрей выдыхался дым, и тогда змей фыркал и поднимал голову, оглядывал пристально горизонты, а затем, не заметив ничего подозрительного, снова засыпал. В одну из таких сонных пауз я бесшумно проскользнул внутрь башни и стал подниматься, стараясь не задевать переливающиеся чешуйки змея. Это здание являлось главной управляющей магистралью для механизмов в цеху. Но сейчас здесь все было разрушено и растаскано на металлолом и дерево. На самом последнем этаже у раскрытого окна стоит девушка с длинными черными волосами. Я не смею подойти ближе и потревожить ее… Ее волосы развеваются по ветру. В глазах бесконечная печаль и разочарование. Она должна была полюбить этот город, это место, но… Когда-то она мечтала о чем-то, но…Или это не девушка, а парень? Так или иначе, я не хочу мешать. Тихо и незаметно ухожу.Я возвращаюсь тем же путем, что и пришел сюда. Смоляные реки, даже окаменевшие, все еще пахнут хвойно и горьковато, а может, это деревянные мосты впитали в себя этот запах? Или скалы навсегда заперли его под своими сводами, завалившими множество выходов.Я потащил колокол к руинам. Он был довольно тяжелым, особенно для усталого странника, как я. Приходилось часто останавливаться. Тут и там мои глаза замечали бугорки с дуплами. В большинстве было пусто, но в одной из них я обнаружил норку. Возле нее висела протянутая от одной палочки до другой веревка с высушивающимся тряпьем. Я заглянул внутрь норки: нехитрый домашний скарб, подстилка, плед, кружка, стул, пара сундуков с припасами. С потолка свисает лампочка. Я выполз обратно и едва не вскрикнул от неожиданности – прямо передо мной стоял туманный отшельник (единственный, кто жил здесь в одиночку, вдали от людных мест). Он был облачен в длинную белую тунику до колен, босые ноги перепачканы в пыли, длинные черные волосы почти скрывали лицо. Тонкие руки почти до самых ступней висели вдоль тела. Жуткий взгляд отшельника пристально сверлил меня, а мой собственный метался от его лица к крючковатым пальцам и обратно…-Что ты делал в моей норе? – сурово спросил он.-Я… я просто проходил мимо, - попытался я оправдаться. На самом деле от одичалости моего странствия я и забыл, что могу и правда встретить кого-то. Везде запустение и пустошь. Я не ожидал и не рассчитывал, что смогу кого-то найти так внезапно.-Ты вошел без приглашения.-Хм… да.-Ты что?! Это же мой дом.-Прости…-Я не верю тебе. Уходи.Я попятился. Отшельник продолжал смотреть на меня, даже когда я отошел на приличное расстояние. Его сверкающие глазки из-под черной косматой шевелюры поблескивали в тумане.Я ускорил шаги, несмотря на тяжесть колокола. Добравшись до руин, я наконец избавился от ноши и повесил колокол на веревку. Ударил молотком по нему, чтобы проверить на звон, и неожиданно заработал какой-то механизм где-то далеко. Скрежет и стук рычажков и шестерней приближался в мою сторону.Я смотрел в сторону тумана. Обрыв. Звук идет из этой пропасти, снизу. Что-то едет сюда. Мне рисовались странные и жуткие устройства, сконструированные с помощью механики, совмещенной с какой-то антифизической силой. Устройства, подзаряжаемые энергией, что черпает лишь это место в неизведанных глубинах, пропитанное ею, как кекс ромом. Но как только оно показалось, я понял, что это не что иное как лифт – кабинка на колесах по бокам, установленная на вертикальные рельсы. Лифт поднимается и опускается по этим рельсам по удару в колокол. Отвесная скала – еще не конец.Я забрался в эту кабинку и нажал на кнопку ?вниз?. Лифт поехал, причем довольно быстро, все ниже и ниже. Я опускался в обрыв. Этот спуск оказался долгим, я не видел ничего кроме ровной скалы, вдоль которой ехал. По другую сторону пустовало ничто. Прошло не менее получаса, прежде чем лифт приземлился на небольшой выступ. Я вышел из кабинки и ступил на него.Присмотревшись, я заметил горизонтальную щель в скале – внутри нее оказался целый город! Город, втиснутый в этот крохотный промежуток на краю обрыва. Маленькие домики под триллионами тонн камня. Домики-формочки с единственной дверкой и без окон, уложенные один на другой, как детские игрушки. Домики-кубики, упавшие и вставшие на ребро. К домикам, расположенным выше, приставлены лесенки. Их стены пропитались смолой, что просачивалась сквозь деревянный дощатый потолок и пол, прямо из стен вырастали все те же причудливые растения, живущие на смоле. Если смола долгое время пропитывает какой-то материал, то сначала появляется смолистый мох, а затем и стручки-побеги… Я разглядывал эти странные виды, поражаясь, как такое могло возникнуть в природе. Впрочем, надо ли тут удивляться? Это удивительно лишь для меня, но не для тех существ, что живут здесь.

Кажется, расщелина эта является одним из расколов добычи смолы. Из нее когда-то текла горячая смоляная струя, водопадом уходила вниз и где-то там сливалась в озеро (смолохранилище). Сейчас озеро застывшее. Я пригляделся вниз: водопад смолы был довольно пологий. Просто так не спустишься, но если бы смола была жидкой, то можно было бы заскользить по ней вниз, как по спортивной трассе…. Вот бы как-то запустить этот процесс заново, вновь раскрыть устья ручьев…Я заглянул в кубики по очереди. В большинстве из них не оказалось ничего примечательного. В одном – старая, ныне закрытая кухня – я нашел немного хлеба. В печке кто-то жил, но я не смог определить, кто. Некоторые другие домики использовались как хранилища, а в некоторых я нашел картины. Люди из верхнего города смотрели с них: маг, капитан, летчик и прочие.

В глубь ущелья я не рискнул продвигаться – почти сразу путь преградили мне обвалы и темные углы, где кто-то предупреждал меня шипением, что не следует дальше тревожить покой этих мест. Когтистые лапы потянулись ко мне, я отшатнулся, попятился… бросил им найденный в пекарне хлеб, чтобы отвлечь. Когти схватили наживу и утащили во тьму. Через мгновение мне оттуда выбросили вентиль. Я подобрал его зачем-то. Эта вещица стара и никому не нужна, но именно такие вещи в дневных кошмарах являются ключевыми…В одном из домиков я наткнулся на странное образование с дырой посередине, похожее на какой-то живой организм. Что это? Кто это? Кусок металлолома торчит из него, пылится, словно недовыкованный меч на наковальне. Этот организм преобразовывает его во что-то. Очень странно…Металлолом похож на небольшой бак с трубками, внутри пусто.Чуть позже, немного побродив по местности, я нахожу такие баки повсюду – только теперь они наполнены какими-то живыми существами, водорослями черного цвета, чьи листья торчком торчат из бака. У существ я не заметил ничего, кроме глаз. Баки служат для перемещения, так как ног у водорослей нет. У каждого имеется антенна – способ, помогающий реализовать эхолокацию. Водоросли имели эту способность в воде, но океана больше нет здесь, и они придумали новый метод. Волнистые побеги колышутся над баком. Маленькие любопытные глазки смотрят на меня. Эти существа живут тут наравне с существами верхнего мира.

В последнем кубическом доме я обнаружил машину со знаком масленки, только черного цвета. Это нефть. Показатель уровня жидкости на нуле. От машины идут шланги, по которым нефть питает ее. Я вставил вентиль в нее, покрутил, но ничего не происходило. Где-то имеется что-то еще, что надо привести в действие. Для чего служит эта машина? Возможно, если мне удастся запустить ее, смола снова польется по своим руслам.Выхожу из домика в новых поисках. Вдалеке, в самой уединенной местности сидит понурый человечек… на краю обрыва, и готовится спрыгнуть… Он хочет свести счеты с жизнью? Я осторожно приблизился к нему. Он знал, что я подхожу, но не взглянул в мою сторону.-Ты уверен?-Да, - услышал я в ответ тихое, но уверенное согласие.-Может, я могу что-то сделать для тебя? – с надеждой спросил я.-Нет.Я отошел. Мне жаль, что я не могу переубедить его, и что таков его выбор. Но, может, он все-таки передумает после того, как задумается над моими вопросами?В скале вижу еще один проход. Это довольно большая нора, я забираюсь в нее, а она почти сразу сужается до размеров теннисного мячика. Я пролезаю едва-едва и выхожу на той стороне из мышиной норки в просторную комнату. Здесь установлен насос, качающий нефть из колодца. Насос заглох, потому что из него выпал предохранитель. Я вставил его на место, и двигатель вновь заработал, рычаг закрутился, жидкость полилась по трубкам из недр скал.Я выбрался из комнаты обратно на улицу. Самоубийцы на краю нет. Спрыгнул? Передумал? Вернувшись к машине, которую должна была запитать нефть, я увидел шкалы уровней, полные доверху. Я вновь крутанул вентиль, и устройство заработало. Раздался шум, затем снаружи послышался слабый, вязкий плеск.Смола заструилась по пересохшим каналам, закапала со стен, полилась водопадом вниз, с обрыва. Я ступил в этот водопад и мерно заскользил по его глади. Смола была теплой и прозрачной, с небольшим золотистым переливом на свету. Пустынное озеро замерцало блеском, пошла рябь. Под свежим жидким слоем по-прежнему была твердая смола, поэтому я шагал по щиколотку в теплой мерцающе-янтарной реке.На озере, в котловане, тоже своя жизнь. Здесь даже проложена железная дорога. Я пошел вдоль нее, но уже в нескольких метрах она раздваивалась, правая часть развилки обрывается в песке, а левая уходит в туннель, в котором тоже прекращает свой путь. Здесь тележки со смолой сливались в корытца и уезжали в обратный путь. Я слышу здесь какую-то странную фортепианную музыку – один и тот же мотив повторяется многократно, но каждый раз на полтона выше, пока не достигает таких высоких частот, которые уже не воспринимает человеческое ухо, и остается слышен только механический стук клавиш под пальцами от нажатия. Неприятное ощущение. Музыка будто становится ничем, это как внезапно обнаружить, что живой человек, разговаривавший с тобой минуту назад, был на самом деле тряпичной куклой.Там, где железка поворачивает в правую сторону, сидит человечек на старом ящике, спиной ко мне.

-Нет! – горестно восклицает он, махнув рукой. Очевидно, какая-то мысль непрестанно мучает его. – Теперь уже поздно…

-Что поздно? – спрашиваю.-Камни уже мутировали.-Какие камни? О чем вы говорите?Он только машет головой и вздыхает. Что он имел ввиду под ?мутировали?? Кто может ответить мне на этот вопрос?Я бреду по озеру дальше. Здесь начинается целый лес растений-головастиков. Лучше бы эти побеги были щупальцами с глазами на концах. Пусть бы так, пугать так пугать. Но нет, растение словно говорило своим видом, что оно безобидно, растительно, а не животно, подсознание же продолжало обрисовывать жуткие картины монстров, растущих друг из друга. Среди этого леса я наткнулся на труп громадного ящера… Это его выловил Рыбак много дней назад… лет, веков?? Смотря сколько я здесь. И смотря как тут течет время. Значит, то море, вдоль которого я гулял по набережной – это и был тот океан, что наполнял эту долину? Сколько же эр прошло с тех пор?? И как вчерашнее перекликается здесь с многовековым прошлым? С будущим и сиюминутным? Почему я чувствую эту разницу и вижу ее ненормальность в одновременном моменте, в то время как местные жители не подозревают об этом? Во лбу ящера темнел черный кристалл в оправе, наделенный не известной мне энергией. Я выковырял его и забрал с собой.

Чуть поодаль нахожу полузасыпанную песком кость какого-то огромного существа. Невозможно даже сказать, каких оно было масштабов.

Не только железку выстроили тут, но и целые дома из смолы. Они похожи на замки из мокрого песка. Когда смола была жидкой, из нее вылепили эти домики с круглыми ходами и комнатами, и такими же круглыми оконцами. Силуэты этих многоэтажных домов вырисовываются в тумане один за другим. Неподалеку я вижу женщину, смотрящую вдаль.-Что там? – спрашиваю ее, не увидев ничего интересного.-Они забрали моего сына, - ответила она.-Я могу помочь?Я мог бы пойти туда и поискать похитителей.-А ты, собственно, кто? – она недовольно оглядела меня.-Я просто проходил мимо. Думал, могу помочь.-Почему я должна принимать помощь от незнакомца?-Хм…-Иди куда шел, чужак. Нечего спасать или чинить здесь. Будешь героем где-нибудь еще.-Мне пора идти, - быстро сказал я и оставил ее.Я продолжал исследовать местность. Могут быть важны любые, самые странные и глупые вещи и предметы. Здесь все взаимосвязано.

Смола перемешивалась с песком бывшего океанского дна, получалась такая вязкая каша под ногами, но я не прекращал шаг. Главное не останавливаться, иначе завязнешь в ней, а когда она застынет, не сможешь выбраться и навсегда окажешься прикованным к земле.Двое людей – старик и мальчик – тоже почему-то вглядываются в туман.-Что? Туман? – услышал я их удивленные голоса. Я не стал вслушиваться, потому что уже понял – что-то произошло здесь, что смогло удивить даже местных. Эти существа знают, что можно увидеть в тумане. Но я хожу среди них, будто слепой…Все твердят про туман. Девушка на пригорке тоже с огромным удивлением всматривается вдаль.-Поверить не могу… Ты видишь это? – спросила она меня, когда я подошел.Что? Что вы видите там, странные существа? Как я ни старался, кроме тумана ничего не мог рассмотреть. Мое зрение все еще другое. Реальное и прагматическое…На бескрайних просторах озера мне попался заколоченный ящик, наполовину застрявший в смоле, а теперь откисающий в новых потоках. Я расколотил доски молотком. Внутри лежал мертвый ребенок. Его мать будет высматривать горизонты до конца жизни...

Набравшись сил и немного передохнув, я поднялся по водопаду наверх обратно, держась за поручни разделительных полос. Это далось мне с трудом, но я должен был преодолеть эту высоту. Я добрался до странного существа, перерабатывающего металлолом, и поместил в дыру черный камень из лба ящера, содержащий энергию. Существо оплодотворилось и поглотило немного металлолома, а потом родило его в виде живого водоросленка в баке.

Новорожденный сидел, смотря на меня ничего не понимающими глазами.

-Что случилось? – спросил он наконец.-Ты должен рассказать мне, как видеть в тумане, - попросил я его.-Что? О чем ты?-Пожалуйста. Ты был близок к сердцу, к своей интуиции несколько минут назад.

-…-…-Тебе необходимо съесть миндалину песочного гиганта, - наконец проговорил он. - Страх невиденья уйдет.-Спасибо!Он протянул мне антенну и продолжил привыкать к своему живому состоянию.Я вновь спустился на озеро. Повнимательнее полутав там, я обнаружил еще несколько предохранителей и несколько насосов и запитал их все. Нашлась и объединяющая их главная магистраль, которая позволяет запустить что-то.

Когда я заглянул в песочно-смоляные дома, проросшие местной флорой, мне стало ясно, что в этом районе живут старички. Ходы, прорытые в этих горках, имели вид проеденных червями туннелей, и каждый оканчивался дверкой, за которой была комнатка. Но не все из ходов имели проходимую толщину и высоту. Некоторые сужались до диаметра блюдца, но соединяли с комнатой обыкновенного размера.

В одной из комнат старичок-хозяин рассказал мне подробнее о случившемся. Оказывается, кость, засыпанная песком, принадлежала гиганту, что погиб здесь. Я спросил его, не знает ли он что-нибудь обо всем этом.-Да, я видел песочного гиганта, - поведал старичок. – Он похоронен недалеко в заливе. Вы ведь знаете, этот котлован много веков назад был покрыт океаном, и все растения, что сформировали лес здесь, прежде были водорослями…. Не ходите туда, пожалуйста, сэр. Это опасное место.В другой комнатушке уже другой старик не мог никак справиться с радио. Я починил ему его с помощью антенны, которую мне дал дитеныш-водоросль.В третьей я обнаружил вентиль и непонятные трубы. Я покрутил вентиль, и что-то где-то осыпалось. Странная связь. Хм.Была комната со стариком-аристократом, который ужинал за сервированным столом при свечах и попросил меня не мешать ему. Была комната со старичком, который обеспокоенно поглядывал на мертвый телефон, не подающий никаких признаков жизни.-Тссс… - прошептал старичок. – Мой внук должен позвонить мне с минуты на минуту.Но минута за минутой шли и шли, а телефон молчал и молчал…

Я выглянул из круглого окошка комнаты – оно выходило на смоляной бурный поток. Я увидел множество заколоченных ящиков, сплавляющихся по этому течению куда-то и застывших вместе со смолой навек в этом месте. Как недоставленные посылки, в которых все погибло за этот срок…В самом просторном зале изобретатель колдовал над каким-то двигателем, но не мог привести его в действие.Я покинул это здание, отправился к зарытым останкам гиганта. Кажется, мне ясно, что за песочный звук я услышал – то осыпался песок внутри черепа. Кость являлась ничем иным как лобовой его частью, и теперь у черепа виднелись глазницы, а все, что ниже, было по-прежнему скрыто в песках. Я прошел в глазницу и почти сразу провалился вниз по глотке в желудок. К счастью, приземление было мягким – в песок. На дне лежала вырванная миндалина. Я проглотил ее, и на мгновение весь мир куда-то сдвинулся, замерцал и исказился. За этим последовала вонь и горечь, но спустя несколько минут мне стало лучше. Я надеялся, что не отравлюсь. По позвоночнику скелета вскарабкался наверх и выбрался из черепа.Запустив последний из насосов, я вернулся в зал к изобретателю. Теперь, когда все насосы работали исправно, топливо поступало в его двигатель. Я потянул за рычаг, и мотор затарахтел.

Отныне я могу видеть сквозь туман? Больше я не мог ничего поделать и ничем никому помочь. Мне не было смысла оставаться тут…Я отправился на пустошь, где существа вглядывались в туман. Я тоже взобрался на пригорок, рядом с той девушкой. И я увидел – это вовсе не туман, а стена, не позволяющая разглядеть за собой ничего. Двигатель изобретателя привел в движение каменные плиты, и стена разделилась пополам. В скале появилась новая расщелина – именно так появлялись и все прочие. Эта трещина была вертикальной, от самого озера до самого верха, где я садился в лифт. Я направился в ту сторону, вперед, хотя ноги мои уже отказывали от напряжения и долгих скитаний.В расщелине обнаружилась лестница, перекладинки которой соединяли обе половины скалы между собой. Я начал подниматься по ним вверх… и вверх… пока не выбрался из котлована.

В верхнем мире по-прежнему росла обычная, привычная растительность. Березы, ели, дубы, клены, трава... Шум знакомой родной листвы порадовал ухо. Я увидел очертания большого города в лучах света. Дорога к нему не таила в себе на первый взгляд никаких препятствий. Слишком хорошо, подозрительно. Что если это очередной виток потусторонности? Что это за место? Где я вновь очутился?Неподалеку стояла повозка с лошадьми. Я подошел к извозчику, у меня сильно билось сердце от волнения. Страшно узнать, что все было зря…-Простите…-Да? – отозвался он.-Это город дневных кошмаров? – я указал на сверкающий город впереди.-Город дневных кошмаров? – удивился он, проговаривая эту фразу, как бы примеряя. – Нет. Никогда о таком не слышал.-Спасибо.Это все, что мне нужно было услышать. Впервые за все это время я улыбнулся и направился в сторону города с чувством, что возвращаюсь домой.